Новое - это хорошо забытое старое
Этот роман я задумывал давно. Об этом можно прочесть здесь, здесь и здесь.
Даже опубликовал на Дзене начало этого романа: здесь, здесь и здесь. Но потом отложил в "долгий" ящик.
На самом деле это удобно. Есть начало, наброски персонажей, в подсознание крутится сюжет, а потом, когда объявляют подходящий конкурс, используешь имеющиеся наработки.
Так получилось и с набросками романа "Третий глаз". Когда на Автор.Тудей объявили конкурс "Настоящий детектив", я вытащил на свете уже имеющиеся наработки и засел за работу.
Фэнтези, триллер, детектив
Сейчас роман готов. Я начинаю его размещать на АТ, каждый день по определенному объему, так, чтобы к 30 июля, он был опубликован полностью
Ссылки на начало романа чуть выше, а сегодня публикую его продолжение.
Третий глаз | Продолжение
Долго отдыхать у Алеха не получилось. Солнце поднялось уже высоко, и вовсю светило в мансардное окно комнаты, которую он снимал у Софи. А значит, с каждым шагом этого светила по небосводу он упускал свой заработок.
А еще сегодня он встречался с Зораном, старшим братом. Так было у них заведено. Раз в неделю они обедали в небольшом кафе рядом с рынком. Алех, конечно, предпочел бы рыночную таверну. Там и привычней, и дешевле. Но Зор не мог позволить себе появляться в сомнительных заведениях. Так он сказал брату, когда тот в самый первый раз заикнулся о таверне. Зор служил в Департаменте внешних сношений королевства. Послы, делегации, престиж государства. Все это не позволяло его брату опуститься до принятия пищи в «дрянной забегаловке».
«Ничего и не дрянной, — думал Алех. — Цены не высокие, пища простая, но качественная. Чисто, разносчицы улыбаются, а что чавкают и рыгают вокруг, так это потому что люди простые».
Если Зор стыдился таверны, то Алех чувствовал неловко себя в кафе. И все из-за своего наряда. Штаны из грубой ткани и сапоги — еще ничего. Их посетители кафе видеть не могли. А вот серая рубаха и кожаный жилет, что хорошо смотрелись на рынке, совсем не подходили даже для этой кафешки. Брат же всегда был одет в сюртук, никаких сапог, лакированные туфли, брюки на штрипке. Все тоже серого цвета, только серый серому рознь. У Алеха его серую рубаху просто не смогли, как следует отбелить. Серый цвет в наряде Зора объяснялся тем, что был пошит из материала, сотканного из шерсти северных овец. Серость рубахи Алеха была словно мутное пятно. Серость одежды Зорана искрой бросалась в глаза. В кафе, сидя за одним столом, они смотрелись словно господин и его слуга, которого зачем-то притащили в приличное заведение.
«Ладно, — всегда говорил себе Алех перед встречей с братом. — Это очередное маленькое испытание. Я его пройду и стану сильнее».
И тут же добавлял, вздохнув:
«Эх, где бы взять такую линейку, которая позволила бы измерить, насколько я становлюсь сильнее после каждой такой встречи».
А испытаний за его неполные девятнадцать лет выпало достаточно. Разрушенная любовь к Тессе, одной из служанок отца, ссора с самим отцом, отчисление из Академии возглавляли список. Карточные проигрыши были где-то внизу, да и не считал Алех их за испытания. Его выручала арифметика, с помощью которой он подсчитал, что на каждые три небольших проигрыша, приходился один выигрыш, который с лихвой покрывал предыдущие потери. Кроме того, благодаря тому, что он чаще проигрывал, никто не мог назвать его шулером. А о размерах его проигрышей и выигрышей, и о том, что в результате остается положительное сальдо, знал только он, да Порториус, которому в конце игры полагались три десятины.
Алех отбросил посторонние мысли, натянул сапоги, подошел к умывальнику, плеснул из кувшина воды на руку и освежил лицо. В маленьком зеркальце над умывальником можно было разглядеть только маленький кусочек лица. Сейчас он увидел только один голубой глаз. Алех качнул головой. Теперь на него смотрел второй глаз.
«Хватит на себя любоваться!» — усмехнулся он.
Молодой человек еще плеснул воды на руку и расчесал мокрой пятерней светлые волосы.
«Вот тоже загадка, — пришла мысль. — Зоран — брюнет, а я — светлый, не пойми в кого».
После этого сбежал по крутой лестнице вниз, поздоровался со служанкой Софи и вышел на улицу. Обратно он рассчитывал вернуться к часам семи вечера, чтобы вздремнуть перед ночной игрой в карты.
***
Путь молодого человека лежал на Зеленый рынок. Именно так с большой буквы, поскольку для города рынок был не менее значимым, чем королевский дворец. Дворец располагался на одном берегу ЛаларУ, рынок — на другом, более пологом. Ту часть города, где располагался дворец, называли королевской. Другую часть, где располагался рынок, зеленой, что для любого жителя столицы означало «народная». Более пологий берег реки делал зеленую, народную часть города удобнее для пристаней, которых имелось несколько, да и просто лодке к «зеленому» берегу было пристать легче, а груз выгрузить быстрее. Часть этого груза попадала на склады, что также располагались на берегу, а часть шла прямиком на Зеленый рынок.
Сам рынок появился очень давно. Так давно, когда Гит-Орон, возможно, еще не являлся столицей королевства. Город рос, а рынок оставался все таких же размеров. Он был огорожен невысокой стеной, которая точно показывала, что площадь рынка не менялась уже многие годы. Но словно под воздействием какой-то неизвестной магии, рынок, не увеличиваясь в размерах, с каждым годом втягивал в себя все большее количество и торговцев, и покупателей.
«Все просто, — думал Алех, двигаясь к рынку. — Рынок — это озеро, в которое втекают сотни рек, а вытекает еще больше ручейков».
Чем больше, втекающие в рынок, «реки» несут в себе товаров, тем больше это привлекает покупателей, и они словно ручейки уносят эти товары с собой. А рынок-озеро остается такого же, как и раньше, размера.
Впрочем, торговля начиналась далеко за пределами рынка. Мелкие торговцы пытались расположиться на тех улицах, что вели к рынку. Сядут на краю улицы, разложат на брусчатке свой нехитрый товар, рассчитывая, что люди, спешащие на рынок, им заинтересуются. Некоторых из таких торговцев Алех уже знал в лицо. Он улыбался и кивал им. Те тоже его узнавали, но поскольку молодой чекловек у них ничего не покупал, то только кивали в ответ, улыбки они берегли для настоящих покупателей.
Алех прошел через открытые кованные ворота рынка, что тоже были местной достопримечательностью. Дело в том, что на троне королевства уже пару раз менялись династии, а на воротах красовался герб короля, чьи потомки не удержались на троне. Это лишний раз подчеркивало отличие этой части города от королевской. Вы — такие, а мы — вот такие, как бы говорил каждый житель на зеленой половины города.
За воротами рынка начинался особый мир. До ворот, казалось, что люди вели себя очень тихо, словно не обладали способностью говорить. После ворот они вдруг обретали эту способность. Говорили все и сразу. Расхваливали свой товар торговцы за прилавками, с ними спорили о цене покупатели. Предлагал выпить ключевой воды водонос. Велеречиво излагал свое требование денежной милости проповедник, обходивший ряды. Свистел вдогонку каким-то мальчишкам стражник. Ворковали голуби на крышах прилавков. Чирикали воробьи, собиравшие крошки на земле.
Молчали лишь мелкие ремесленники, что располагались вдоль стен рынка. Но зато говорили их инструменты. Говорил брусок точильщика, говорил резак стекольщика, говорил молоток сапожника, которыми он прибивал отвалившийся каблук сапога, сидячего рядом с ним зажиточного крестьянина.
Больше всего Алех любил наблюдать за стариком-ремесленником, что делал гребни. Он сидел на низкой скамеечке, а перед ним располагался деревянный чурачок. Ремесленник небольшой тяпкой, которой Алех смог разве что разворошить землю, тюкал по чурачку раз-другой и отсекал кусок дерева, в котором уже угадывалась форма будущего гребня. Как это удавалось подслеповатому старику, молодой человек не понимал. Даже со своими слабыми магическими способностями он чувствовал, что магию старик не использовал. А тем временем ремесленник проходил напильником по заготовке гребня, потом маленькой ножовкой нарезал зубья, масляной тряпицей натирал свою поделку, от чего линии дерева становились четкими и яркими, и выкладывал готовый гребень на небольшое покрывало перед собой. Как-то Алех не удержался и купил такой гребень. Он до сих пор лежал на зеркальном столике у Софи. Правда, та чаще пользовалась костяным гребнем, привезенным из-за Южных морей.
— Эй, Алех!
Можно было не оборачиваться. Молодой человек узнал голос Бранко, торговца скобяными изделиями. Его тесть был кузнецом. Вот и приставил новоиспеченного зятя к торговле своими изделиями. Продукция кузнеца славилась качеством, поэтому торговля у Бранко процветала. Только не за тем, чтобы расхвалить свой товар, он окликнул Алеха.
По неизвестной для Алеха причине, Бранко его невзлюбил. Может потому, что тот вольная птица, где хочет, там и летает, а Бранко вынужден день-деньской стоять за прилавком.
— Эй, Алех, опять будешь потерянные иголки искать? — с усмешкой крикнул Бранко.
«Ничего нового придумать не можешь», — подумал Алех.
На прошлой неделе у портнихи потерялась игла. Ее любимая.
— Возьми другую, — сказал ей тогда Алех.
— Нет, эта мне заказы приносит, — серьезным голосом ответила портниха.
Ее павильончик стоял у стены рынка. Шила девушка на улице, а в павильончике клиенты примеряли пошитую одежду. Но основной работой портнихи были надорванные рукава, оторвавшиеся пуговицы, разошедшиеся швы на одежде. На этом много не заработаешь. Потому портнихе требовалось, чтобы клиентов было много. Этому способствовала, как она считала, ее любимая, но теперь потерявшаяся иголка.
Тогда Алех поступил просто, провел рукой по подолу портнихи, от чего та тут же покраснела. Но молодой человек добился своего. Руку что-то кольнуло, он присмотрелся и указал девушке на причину укола. Сам доставать иголку не стал. Не стоило снова вгонять портниху в краску.
Так нашлась заветная иголка, которая каким-то образом затерялась в складках платья.
— Благодарю, — сказала девушка и тут же убежала.
Так тоже бывало. Работа выполнена, а в оплату молодой человек получал только слова благодарности.
— Ну так что, — не унимался Бранко. — Опять иголки искать будешь?
— Бранко, а к вам гости что ли приехали? — в ответ спросил его Алех.
— Какие гости? — удивился, не ожидавший такого ответа, торговец.
— Да, проходил мимо вашего дома, — с невинным видом ответил Алех. — Там твоя Велеса с каким-то конником разговаривала.
Больше Бранко ничего спрашивать не стал и, оставив лавку на помощника, бросился к выходу с рынка.
Торговцы соседних лавок откровенно смеялись вслед убежавшему соседу. То, что сказанное Алехом было шуткой, понимали все, кроме ревнивого Бранко.
— О, Алех! — его снова окликнули. — Ты-то мне и нужен.
— И вам здравствовать, господин Савва, — сказал Алех.
Савва был владельцем парочки складов на пристани, а на рынке держал небольшую лавку, где у него имелись образцы товара. Короба с хмелем и солодом, горшки с ароматическими добавками, коричневым сахаром и много еще чем, что требовалось для производства пива.
— Кошель потерял, — сказал Савва, когда они дошли до лавки торговца хмельным товаром.
— Может, своровали? — предположил Алех.
Савва недовольно зыркнул в сторону двух своих помощников, но те общались с покупателями и делали вид, что не замечают расстроенного хозяина.
— Когда обнаружили пропажу? — приступил к работе Алех.
Был бы он настоящим менталистом, покопался бы в мыслях Саввы, и все стало бы ясно. Но менталистом Алех не был. Да и существовали ли они в их королевстве Леонардинов?
«Если нет гербовой, будем писать на обычной», — всегда говорил себе молодой человек, когда в голову лезли подобные мысли.
Так приговаривал Хо, его наставник по фехтованию, когда его ученик в очередной раз делал что-то неправильно. «Обычной бумагой» для Хо являлся сам Алех, которому никак не давалось искусство владения шпагой.
— Да, вот тут и стоял, — развел руками Савва, показывая на пространство, заставленное коробами с солодом.
— Что делали?
— Сделка у меня, — стал пояснять купец. — Ячменю хочу прикупить. Задаток принес. Вот-вот Мералит подойдет. Выручай, Алех.
— Как идет ваша торговля? — спросил Алех.
В одной книжке из библиотеки отца он вычитал, что мозг человека помнит все, только вот сам владелец мозга не всегда может воспользоваться этой памятью. Вот и мозг Саввы точно знал, где его кошель, только скрывал от своего хозяина. Надо было поговорить о чем-то другом. Вроде, как и не нужен этот кошель. Мозг расслабится и проболтается. То есть мысли о пропаже сами придут в голову.
— Хорошо идет, — проворчал Савва. — Любят люди пиво. Вот и покупают и солод, и хмель..., а они у меня лучшие...
Торговец не заметил, как стал нахваливать свой товар.
— Здорово, Савва, — к лавке подошел дородный мужчина.
— И тебе не хворать, Мералит, — ответил Савва и взглянул на Алеха. — Я... это...
Но молодой человек не стал отвлекаться на разговоры. Он зашел за прилавок, подошел к коробу с солодом, на краю которого сидел купец.
Алех слегка подтолкнул торговца в сторону. Тот, нехотя, отодвинулся. Короб был наполнен чуть растрескавшимся зерном. Это его изнутри взломали ростки, которые потом безжалостно высушили. Молодой человек разгреб солод руками и тут же наткнулся на предмет, которого здесь не должно было быть.
— Пресветлые духи! — воскликнул Савва. — Это же мой кошель!
А у Алеха в голове появилась картинка. Купец сидит на краю короба, сует кошель в карман, да промахивается. Кошель падает в короб. Только, вот кто-то его присыпал солодом. Молодой человек поймал на себе взгляд одного из помощников торговца. Тот сразу отвернулся, когда понял, что Алех заметил его интерес.
«Ясно, — подумал Алех. — Но пусть сами между собой разбираются».
Он со значением взглянул на Савву.
— Да, да, конечно, — тот правильно понял взгляд молодого человека.
Торговец покопался в кошеле и протянул Алеху мятую бумажку.
«Побольше, чем „благодарю“, — усмехнулся про себя тот. — Возможно, на обед в рыночной таверне хватит».
Но Алех все равно заставил себя улыбнуться.
— Если что, обращайтесь, — сказал он купцу, но тот уже о чем спорил с Мералитом и только кивнул в ответ.
Больше Алеха никто не окликал и не звал поработать. Поэтому он решил навестить одного своего знакомого.
***
Продолжение романа "Третий глаз" здесь.
***
Курс «Короткий рассказ»
Цель курса научить трем навыкам написания короткого рассказа.
1. Использовать интересную историю из собственного прошлого.
2. Использовать свободный поток мыслей (фрирайтинг).
3. Создать идею и придумать историю.