История единственного в Хабаровске частного музея «Мир Говорящих Машин». Как коллекция семейной пары превратилась в культурный феномен города. И каких усилий это стоило основателю и директору музея Евгении Веретенниковой.
Что такое «Мир говорящих машин»
Каждый год журналисты Хабаровска составляют списки «топ-5», «топ-10» мест в городе, которые должен посетить турист, впервые оказавшийся в краевом центре. С завидной регулярностью туда попадает первый и единственный частный музей Хабаровска «Мир Говорящих Машин». Он открылся 6 лет назад. И в 4-х своих залах демонстрирует всю историю звукозаписи.
Путь посетителя начинается с зала XIX века. Здесь находится первый в истории человечества аппарат, способный записывать и воспроизводить звук — фонограф Эдисона, а также роскошные граммофоны с огромными фотогеничными трубами. Когда это видишь, непреодолимо хочется надеть шелковые перчатки и обмахиваться веером в такт вальса «Амурские волны». Эту пластинку обязательно поставит экскурсовод, мелодия — местный колорит.
В зале советской эпохи тянет купить билет в прошлое, где из громкоговорителя лились оптимистичные марши, а голос Муслима Магомаева называл девушку «королевой красоты». Но если экскурсовод захочет удивить аудиторию, то включит речь Ленина или Сталина. Патриотично записанные на два оборота пластинки, они — хит заводских парт ячеек.
Зал краеведения — место гордости перед туристами, которые думают, что наш нанайский Кола Бельды пел только про оленей, что увезут в тундру. А то, что он в Советском Союзе создавал треки в стиле «синти-поп» и «техно», об этом напоминают именно здесь, сразу после неофициального гимна Хабаровска «Вдоль Амура Белым Парусом».
Последний зал — место ностальгии для поколения, чье детство пришлось на кассетные магнитофоны и компакт-диски. Современным школьникам здесь вручают в руки кассету и ручку и предлагают ответить на вопрос: «что с этим делать?»
Евгения Веретенникова, директор музея «Мир Говорящих Машин»:
«В первый год существования, мы проходили собеседование для вступления в ассоциацию музыкальных музеев России. Провели для экспертов онлайн-экскурсию по нашей экспозиции. Вот тут — то, вот здесь — это. По окончании экскурсии, спрашиваем: «Ну как?». Они начали нас ругать, говорят: «А почему у вас это все открыто? Нужно все поставить под стекло и никому ничего не включать, не заводить ни в коем случае! Это же экспонаты!». В ассоциацию нас приняли, но граммофоны и патефоны под стекло мы не спрятали. Музыкальный музей должен звучать. Это наша фишка».
Все началось с подарков мужу.
Евгения Веретенникова в детстве не мечтала стать директором музея. Да и меломаном среди друзей не слыла. Окончила школу с медалью, а затем экономический институт. И выйдя замуж во второй раз, проявила женскую мудрость. Евгения решила, что для крепости отношений, паре нужно общее увлечение. Муж Андрей Веретенников (в рабочее время — ресторатор) в свободное время увлекался коллекционированием: старинные фотоаппараты, музыкальные инструменты и пластинки. Ни одного сертификата в СПА или в магазин «Все для рыбалки» в этой паре подарено не было. Зато хорошо шли патефоны и пластинки.
Однажды, находясь в декрете, в складчину со свекровью Евгения заказала тот самый фонограф Эдисона из США. Это была абсолютная авантюра, кот в мешке. Но посылка пришла, и фонограф оказался рабочим... Коллекция разрасталась, поэтому ее пришлось перевозить в офис мужа. И тут само провидение, не иначе, заставило пару задуматься. В течение года этот офис горел и его заливало. В обоих случаях было уничтожено все, кроме коллекции. Тогда супруги решились выставить свои сокровища в краевом музее. Интерес публики превзошел все ожидания: в отличие от друзей, которые отмахивались от рассказов Веретенниковых, посетители просили экскурсию одну за другой. Это окончательно подтолкнуло пару к идее создать свой музей.
Однако сначала инициативу ресторатора открыть частный музей, в администрации города восприняли холодно. По мнению Евгении, чиновники опасались, что если дать предпринимателю помещение, то он устроит там ресторан, повесив пару пластинок на стену. Но когда супруги Веретенниковы уже практически отчаялись, администрация города неожиданно выделила двухэтажный старинный дом в центре Хабаровска.
Евгения Веретенникова, директор музея« Мир Говорящих Машин»:
«В апреле мужу передают ключ от здания. Передают со словами: "Ну вы уж сделайте подарок городу ко дню города". День города — 31 мая. В апреле отдают ключ. То есть у нас два месяца на то, чтобы сделать ремонт и подготовить экспозицию. И тут два варианта: или ты возвращаешь ключи и говоришь "я не успею", и тогда теряешь свое лицо и все шансы — тебе, в принципе, веры больше нет, либо ты за два месяца открываешь музей… И мы открыли. Эти два месяца мои дети существовали отдельно. Мы возвращались домой в три часа ночи. Наши друзья, знакомые приходили: кто-то пилил фанеру, кто-то собирал мебель, кто-то красил, кто-то стулья с ресторана отдал и так далее. Список этих людей, которые тогда нам помогли, опубликован на нашем сайте. Мы этих людей до сих пор хорошо помним и очень им признательны».
Как привлечь людей в музей?
Даже те люди, которым очень интересна тема граммофонов, больше двух раз смотреть на них не придут. Чтобы продавались билеты, музей должен стать местом встреч: для дискуссий, лекций, тусовок или музыкальных концертов. Сегодня все это есть в «Мире говорящих машин». Но шесть лет назад каждое мероприятие стоило огромных усилий.
Евгения Веретенникова, директор музея «Мир Говорящих Машин»:
«Наш первый музыкальный вечер был посвящен Цою. Я тогда получила тяжелую психологическую травму. Даже если вы нашли человека, который очень хорошо знает творчество группы «Кино», прочитал все книги, знает официальных цоеведов... Не факт, что он зажжет….Не представляете, сколько раз я возвращала деньги за билеты. А люди мне говорили: "Нам очень понравилось, вы не переживайте". А я говорю: "Нет, мне не понравилось, как прошло мероприятие. Я вам за билеты верну"».
Постепенно, вокруг музея стали аккумулироваться люди, способные на музыкальную лекцию. Но их было мало. Тогда в музее решили самостоятельно воспитывать и аудиторию, и экспертов. Так, в 2022м году появился первый грантовый проект музея «Школа музыкальных критиков». Учеба шла месяц. В Хабаровск приехали известная журналистка и музыкантка Ляля Кандаурова и музыковед Ярослав Тимофеев. Об успехе проекта можно говорить на конкретном примере. Среди слушателей был хабаровский врач-анестезиолог Перинатального центра — Юрий Трумпель. Молодой врач приходил на лекции после ночных дежурств и сдавал домашнюю работу в четыре утра. А после обучения завел свой музыковедческий канал на Яндекс-Дзене — «Миллениум Саунд» и уже успел его монетизировать.
Следующим крупным проектом, уже 2024 года, стал выпуск пластинки с песнями современных исполнителей Хабаровского края «Шуми, Восток». Это вторая в истории Хабаровска пластинка — сборник местных песен. Первая вышла еще в конце 70-х. Виниловый сборник «Шуми, Восток» — это 12 композиций совершенно разных стилей: начиная от инструментальной музыки и заканчивая стилем «техно». Главное что объединяет всех участников проекта — это место работы — Хабаровский край. Получился такой музыкальный репортаж о времени и месте. Весь процесс создания альбома сопровождали «музейники» коллективов участников. А выпуск пластинки презентовали большим сборным концертом. На нем можно было увидеть всю культурную «тусовку» Хабаровска в возрасте от 18 до 60 лет.
Оба вышеописанных примера стали возможны благодаря грантам — краевым и федеральным. Это самый эффективный способ создавать что-то значимое в своем городе и регионе, уверена Евгения Веретенникова. Только продажа билетов на экскурсии, в лучшем случае, выведет музей лишь на самоокупаемость.
Сейчас в разработке музейщиков еще несколько проектов. Например, есть запрос повторить «Школу музыковедов» или выпустить «Шуми, Восток — соседи», куда войдут песни исполнителей из соседних регионов. Есть мечты и о том, чтобы оборудовать в музее достойную площадку для выступлений профессиональных музыкантов. Главное, уверены супруги Веретенниковы, не останавливаться и постоянно учиться, пробовать и работать.
РУБРИКА БЛИЦ-ОПРОС для Евгении Веретенниковой
Выберите что-то одно:
Поставить пластинку ИЛИ Включить песню в телефоне?
Евгения: «Поставить пластинку. Хотя, чаще я слушаю с онлайн-сервиса. Но не потому что мне это нравится, а потому что сейчас такой темп жизни и обстоятельства. Но если у меня есть возможность послушать музыку именно так как я хочу, то это будут пластинки. 100 процентов. Это не очень удобно: нужно постоянно подходить, ставить иголку, переворачивать. Но мне это больше нравится. Я заметила, что когда ты слушаешь с онлайн-сервиса, если тебе песня не нравится, ты ее сразу переключаешь. Даже если ты в этот момент в резиновых перчатках и чистишь раковину. Но если ты включил пластинку, ты этого не сделаешь. Ты слушаешь от первой до последней песни. И ты воспринимаешь музыку не как отдельные песни с какими-то сюжетам: влюбились, расстались...ты воспринимаешь альбом, как цельное художественное высказывание музыканта. И тебе хочется понять и насладиться».
Вальс «Амурские волны» ИЛИ Песня «Вдоль Амура Белым Парусом»?
Евгения: «Амурские волны», однозначно. Мне нравится и «Вдоль амура белым парусом», но «Амурские волны/На сопках Маньчжурии», и вообще вся музыка дореволюционного периода — это какой-то особенный мир, где были традиции, правила, где было достоинство, честь, совесть, где люди писали очень долгие письма и так далее. И как будто эта музыка — продолжение того мира».
Провести экскурсию заядлым меломанам ИЛИ подросткам?
Евгения : «Экскурсия для подростков. Здесь я играю на будущее. Я вкладываюсь, чтобы они стали меломанами. Ты даже не представляешь, какой это кайф, наблюдать, когда они приходят в музей. "Ну, мам!", — как правило, затащила мама. И с этими телефонами… Но потом, постепенно, они сначала убирают телефон, а потом включают глаза, уши, внимание. Затем начинаются вопросы. И в конце оставляют отзыв, рисуют аниме, эмодзи, сердечки. И наблюдать за этой трансформацией — одна из самых приятных сторон нашей работы».
АВТОР СТАТЬИ : НАТАЛЬЯ КУРИК (СМОЛЯНИНОВА).