Книга "The Manipulated Man" Esther Vilar. В этой серии статей я буду выкладывать свой перевод ее книги. Я бы не был столь категоричен, как автор книги, и не стал бы утверждать, что то что она пишет именно так всегда и происходит, при этом, некоторые описываемые ей процессы я наблюдал в своей практике.
ЭКСПЛУАТАЦИЯ АМЕРИКАНСКОГО МУЖЧИНЫ американской женщиной была бы чисто американским делом, если бы не являлась примером для женщин всего мира. К сожалению, экономическая гегемония США оказывает влияние не только на политику, науку, исследования и культуру всех других капиталистических стран, но и в значительной степени на социальное поведение их населения. Через средства массовой информации, которые неустанно доводятся до совершенства, это влияние распространяется на все сферы жизни все быстрее и быстрее. Старое изречение о том, что американское сознание становится сознанием всего мира с пятилетним отставанием, больше не соответствует действительности. Современные методы коммуникации преодолели границы, разделяющие место и время. Если в Соединенных Штатах разрабатывают новый метод лечения сердечных приступов, то уже через несколько недель его будут использовать в больницах Латинской Америки. Если успеваемость американских школьников повышается благодаря учебным компьютерам, то через некоторое время эти же компьютеры будут установлены в классах Японии. Как только на Бродвее выходит такой хит, как "Иисус Христос - суперзвезда", студенты в Западной Германии сразу приступают к молитве. Стоит американской женщине сравнить свое положение с положением американских негров, как женщины в Англии, Франции и Скандинавии кричат: "Мы - негры нации".
Если в других сферах (например, в научных исследованиях) американское влияние имеет свои преимущества, то в социальной сфере, в том, что касается социального положения мужчин в этих странах, его, безусловно, нет. Нет ни одной страны, в которой мужчинам было бы хуже, чем в США. Они находятся в худшем положении по сравнению со своими женщинами - и это то, что мы здесь обсуждаем: различные условия жизни мужчины и женщины в рамках одного и того же социального класса в данной стране, в рамках одной и той же семьи.
Никто не станет отрицать, что борьба бедного рабочего за выживание в Португалии сложнее, чем в Швеции, а в той же стране жене фабричного рабочего живется тяжелее, чем жене инженера. Эта несправедливость - тема многих других книг, здесь же мы можем полностью их отбросим. По сравнению со своим мужем жена фабричного рабочего ведет роскошную жизнь (но не по сравнению с женой инженера).
Высокий уровень жизни в Америке в сочетании с постоянной угрозой безработицы - этого достаточно, чтобы сделать жизнь любого мужчины несчастной. Ни в одной стране с сопоставимым уровнем жизни работа не является такой ненадежной; ни в одной стране с сопоставимым уровнем безработицы требования, предъявляемые уровнем жизни, не являются такими высокими. Разница между "успехом" и "неудачей" нигде так четко не определена, как в США. К этим внешним трудностям добавляется тот факт, что ни одним другим мужчиной не манипулируют так тщательно, как американским мужчиной. Взрослым американским мужчиной манипулируют так искусно, что, кажется, нет ничего, что он не вытерпел бы с готовностью. И действительно, его эксплуатируют без зазрения совести. Ни в одной другой стране матери так безжалостно не дрессируют младенца-мужчину. Нет другого общества, где сексуальное влечение мужчины так бессовестно эксплуатируется за деньги. Никто, кроме американки, не исповедует так бесстыдно кредо наживы под видом любви.
Это не означает, что американские женщины жестоки. Женщины никогда не бывают жестоки к своим мужчинам; мужчины обычно не настолько важны, чтобы их мучить. Только в кино женщины намеренно губят своих мужчин. Это просто означает, что американские женщины, больше чем другие женщины, не считают мужчин равными себе. Возможно, многочисленные опасности времен первопроходцев заставили американских мужчин оценивать себя по их полезности для женщин. В конце концов, тот период истории не так уж давно прошел.
И американские мужчины предпочитают видеть себя в именно такой роли: зарплата мужчины - мерило его ценности. Америка - единственное место, где плохо оплачиваемый профессор - плохой профессор, а неуспешный писатель - плохой писатель. Для латиноамериканского мужчины мужественность все еще ассоциируется с сексуальной потенцией. Для американского мужчины, однако, эта ассоциация напрямую связана с деньгами. Американская литература, от Эдварда Олби до Жаклин Сюзанн, вновь и вновь вращается вокруг этого вопроса: является ли мужчина мужчиной, если он не может должным образом обеспечить женщину. Конечно, нет.
Американский мужчина знает: счастье приходит только через женщин, а женщины стоят дорого. Он готов заплатить эту цену. В юности он платит авансом, в зрелом возрасте - в рассрочку, а став трупом, обналичивает целое состояние. Мужчина из любой другой страны понимает это, как только видит цветущий рай для разведенных, такой как Рино, или тысячи американских мужчин, сидящих в тюрьме за просроченные алименты. С другой стороны, американский мужчина воспринимает это как подтверждение своего превосходства. Разве он не привилегированный, раз у него достаточно денег, чтобы оплатить это все? Разве он не компетентен, раз ходит на работу? Разве его жена взяла бы себе его фамилию, если бы он не был хозяином? Совсем недавно опрос показал, что больше американских мужчин, чем женщин, считают, что женщин подавляют, а пятьдесят один процент американских мужчин полагают, что положение белой американской женщины так же плохо, как и чернокожего американца.
Американский мужчина благодарен своей жене за то, что она позволила ему пойти на работу, потому что работа для него - это мужская привилегия. Женщина, которую он обеспечивает, сделала все, чтобы он никогда в этом не сомневался, и он жалеет ее, несмотря на очевидную разницу между его положением и ее. Она сделала все, чтобы он видел в ее отказе от работы жертву. Он, как никто другой, принимает отсутствие у жены интеллектуальных амбиций за скромность, ее замкнутость - за исключительную женственность, ее отказ от обязанностей - за любовь. Как никто другой, он способен закрыть глаза на явные свидетельства собственной эксплуатации.
В этой стране мужчинами манипулируют с гораздо меньшей сдержанностью, чем в других странах: следовательно, женщин должно быть еще легче разоблачить. Но американский мужчина не хочет этого ни видеть, ни знать. Ему кажется уместным, что в телешоу, которое смотрят его дети, отец изображен дураком, а мать - звездой. Разве его собственная мать не была великолепна? То, что мафия женских групп контролирует всю культурную жизнь, кажется ему неизбежным. Кто-то должен заботиться о культуре. То, что американки (в отличие от женщин в остальном мире) бегают на публике с бигуди в волосах, кажется ему очаровательным американским фольклором. Тот факт, что большинство психиатрических пациентов - женщины, в то время как мужчины чаще совершают самоубийства, является для него доказательством ценности психоанализа. Он считает справедливым, что мужчины на протяжении многих поколений становятся калеками-ветеранами войн, в то время как поколения женщин даже не знают, как выглядит ручная граната. Мужчина сильнее, и на войну идет тот, кто сильнее.
Хотя рабство американского мужчины унизительно и нервно, он, конечно, не хочет видеть, что его рабство - худшее из всех: он оказался с самой загримированной, постоянно переодевающейся, женщиной в самой заметной маске из всех женщин, одним словом, с самой ненастоящей женщиной. Но на это он закрывает глаза.
Поскольку американка - самая высокооплачиваемая жена, она, конечно, хочет получить что-то взамен своих денег. Она является ведущим потребителем косметики: она использует больше помады, больше крема, больше пудры, больше косметики, чем женщина любой другой национальности. Несмотря на то что она имеет репутацию особенно неряшливой, ей нужно больше денег на одежду и другие маскарадные вещи.
Из всех женщин она ведет наиболее комфортную жизнь. Чаще, чем женщины других национальностей, она живет в собственном доме, ездит на собственной машине, ездит в отпуск, выполняет работу с помощью машин и пользуется готовой едой. У нее полностью автоматизированное домашнее хозяйство, автобус отвозит ее детей в школу, и они отсутствуют почти весь день, так что у нее есть все возможности пойти на работу; и все же процент работающих замужних женщин в Америке значительно ниже, чем в других промышленно развитых странах. Хотя у американки больше шансов получить высшее образование, чем у женщин других стран, и хотя она избавлена от двух лет военной службы, только тринадцать процентов американских студенток получают высшее образование.
В Америке самый высокий процент разводов, и шансы на то, что ребенок будет расти с матерью и отцом, меньше, чем в любой другой стране. Но это, похоже, не беспокоит американскую женщину, ведь среди всех высокоразвитых индустриальных стран в Америке самый высокий уровень рождаемости. Неудивительно: дети - это гарантия дохода. Американские отцы платят самые высокие алименты, а поскольку неуплата может караться тюремным заключением, он платит исправно.
Даже тарифы на страхование по старости в Америке самые высокие. Средний американский муж на четыре года старше своей жены, а его средняя продолжительность жизни на семь лет меньше, чем у нее. Одиннадцать лет, на которые она, вероятно, переживет его, не представляют риска, а если она привяжется к мужу на всю жизнь, ее будут уважать и хорошо относиться к ней из-за ее денег, так что годы без него будут еще более комфортными. Она играет в бридж, занимается спортом, навещает детей и внуков, работает в женских группах, выступающих за закон и порядок. В цветистых шляпках, с иссохшими губами, выкрашенными в красный цвет Stoplight Red (смотрите, вот и американка!), она время от времени отправляется в кругосветное путешествие и следит за тем, чтобы ее не забыли заграницей. И ее не забывают; наоборот - когда стареющая Роуз Кеннеди (уже пожертвовавшая своей нации трех наследников мужского пола, в то время как дочери и невестки богатеют и стареют) кокетничает перед телекамерами, надеясь продвинуть кампанию своего последнего живого сына на пост президента, ее превозносят как героиню. Какая храбрая мать!
Можно было бы предположить, что предпосылкой для высокой прибыли, достигнутой американской женственностью, должны быть высокие показатели в других областях. Но для знатока она не является ни хорошим поваром, ни опытной любовницей. Несмотря на хорошую оплату, требования к ее искусству обольщения минимальны. Ее муж, обученный Голливудом ценить самые грубые секс-символы (большую грудь и большой зад), больше не способен делать тонкие различия. Все, что ей нужно, - это несколько привлекательных изгибов и наглость, чтобы долго говорить "нет". И она - настоящий мастер этого искусства. Петтинг, при котором партнёры ограничиваются только ласками открытых частей тела, например, шеи, лица, рук и так далее - это американское изобретение. Как и женщины других стран, чтобы завлечь мужчину, они носят фальшивую грудь, но только в Америке - фальшивую попу.
Закономерным результатом такой тактики, неуклонно совершенствуемой поколениями, является фригидность, и американке удалось внушить нации, что ее фригидность - это болезнь, к которой нужно относиться серьезно. В конце концов, есть разница: проститутка готова отказаться от оргазма, а жена - нет. Вместо того чтобы спросить, что делает фригидная женщина в постели мужчины, которого она даже не желает, предпринимаются попытки избавить ее от страданий с помощью дорогостоящих процедур и постоянно меняющихся рецептов (разумеется, только если она состоит в официальном браке. До замужества у нее не было бы ни денег на лечение, ни заинтересованности в выздоровлении).
Американская женщина ничем не хуже других женщин. Она лишь опережает их всех. Ее беспринципная тактика эксплуатации не была бы столь бесчеловечной, если бы ее постоянно не идеализировали мощные теле- и кино- индустрии. По мере того как последняя создает образ западной женщины, ее поведение копируется, а поскольку уровень ее жизни постоянно растет, судьба ее мужа автоматически становится судьбой мужчин в других странах. Однако есть и еще одна причина, по которой стоит обратить внимание именно на американскую женщину, - это освобождение женщин. Американские женщины живут лучше, чем другие женщины во всем мире: но не все американки. Та же система, которая дает столько преимуществ большинству американских женщин, по необходимости направлена против меньшинства в их собственных рядах: женщин, которые непривлекательны по мужским стандартам.
До недавнего времени это состояние оставалось незамеченным всеми, кроме этого меньшинства. Но однажды это меньшинство решило больше не мириться с таким положением вещей и начало организовываться, подобно своим предшественницам, суфражисткам. Поскольку американская публика привыкла слушать женщин, когда они говорят, их проблемы вскоре стали активно обсуждаться. Не только в Америке, но и во всем мире это новое движение было немедленно поддержано. Почему, спрашивается, это женское восстание началось именно в Америке, где женщинам явно больше повезло? Все объясняется просто: как раз по этой причине. Потому что американская женщина живет лучше, потому что социальные различия между замужними женщинами и женщинами, зарабатывающими себе на жизнь самостоятельно, настолько значительны. Потому что в Америке, как ни в какой другой стране, к работающей женщине относятся как к изменнице, как к изгою, ведь массы женщин-эксплуататоров видят, что их собственные интересы преданы. Вот почему это движение должно было начаться именно в США, и ни в каком другом месте. Привыкшие к безграничной власти над мужчиной и к высочайшему социальному престижу, американские женщины гораздо болезненнее воспримут отказ от власти и престижа. И если прямой подход не сработает, она получит свой знак женской власти окольными путями: Освобождение женщин.
Кроме того, напряженный рынок труда ставит это меньшинство женщин, вынужденных или желающих работать, в несколько более сложное положение, чем их европейских сестер, когда они претендуют на высокие должности. Многие из них будут смотреть на свои трудности с определенной точки зрения и интерпретировать неприветливость профессиональной жизни как дискриминацию своего пола. Но если бы американскому работодателю пришлось заполнять вакансию и выбирать между непривлекательной женщиной, не отвечающей его сексуальному инстинкту, и мужчиной, его выбор, несомненно, пал бы на мужчину. И он даже может обосновать этот выбор: когда женщина выходит замуж, она отказывается от работы, как только становится матерью. Мужчина, который женится и становится отцом, превращается в еще более надежного работника. Если соискатель уже женат, то выбор работодателя становится еще проще, поскольку он знает, что зарплата мужчины почти наверняка будет покрывать расходы более чем одного человека, а значит, будет в несколько раз нужнее. Одинокая женщина обеспечивает, в лучшем случае, себя. С точки зрения работодателя, гуманнее предоставить работу мужчине. "Женщина с семьей" - женщина, которая всю жизнь поддерживает здорового мужчину и его детей, - практически неизвестна в профессиональном мире. Кто должен нести ответственность за эту ситуацию: работодатель или женщина?
Грустно и одновременно комично наблюдать, как женщины из американского движения за освобождение женщин, у которых действительно есть повод для борьбы, направляют все свое время и энергию не на того врага. Постоянными обвинениями они ограничивают своих единственных союзников - мужчин, а действительно виновных осыпают чрезмерными комплиментами. Как и все женские освободительные движения в истории, "Освобождение женщин" началось с неверных предпосылок и не достигло своей цели. Но никакая сила на земле не сможет убедить в этом членов этого движения.
Ответственность лежит на интеллектуалах. Можно понять и, возможно, даже простить, что в результате всех манипуляций с самого раннего детства мужчины пришли к выводу, что (а) у них есть власть и (б) они будут использовать ее для подавления женщин.
Но непростительно, что интеллектуальные женщины, которые могли бы посмотреть на ситуацию под совершенно другим (женским) углом, некритично приняли эту линию мышления. Вместо того чтобы сказать: "Очень мило, что вы так высоко о нас думаете, но на самом деле мы совсем не такие, какими вы нас видите, мы совсем не заслуживаем вашей жалости и ваших комплиментов", они говорят: "При всем уважении к вашей проницательности, мы гораздо более жалкие, подавляемые и эксплуатируемые, чем ваши мужские мозги могут себе представить!" Эти интеллектуальные женщины снискали своему полу довольно сомнительную славу: вместо того чтобы быть разоблаченными как самые хитрые работорговцы в истории, они преуменьшили значение женщин и сделали их объектом мужского милосердия: мужчина - тиран, женщина - жертва. Мужчинам это, конечно, льстит. Благодаря манипуляциям они научились воспринимать слово "тиран" как комплимент. И они охотно принимают женское определение женщины как "жертвы". Оно очень точно соответствует их собственному представлению.
Даже Симона де Бовуар упустила эту возможность, когда писала свою книгу "Второй пол" (1949), которая могла бы стать первой книгой на тему женщин. Вместо этого она создала справочник идей Фрейда, Маркса, Канта и т. д. о женщинах. Вместо того, чтобы искать в женщине что-то новое, она исследовала книги, написанные мужчинами, и, разумеется, везде находила признаки женского неблагополучия. Новизна ее работы заключалась в том, что впервые под мужским мнением о женщине стояла подпись женщины. Но теперь путь был свободен: Бетти Фридан, Кейт Миллетт, Жермен Грир... - каждая из них - повторение предыдущей; они с головой ушли в свои усилия по поиску доказательств мужского бесчестья. Но они не написали ничего действительно стоящего по своей теме: о женщинах. Они копировали мужское представление о женщинах, не понимая, что это представление может быть только результатом женских манипуляций, и таким образом, подражая мужчинам, становились жертвами своей собственной (женской) системы.
С тех пор ничего не изменилось, хотя сегодня женщины, как никогда раньше, имеют все возможности заявить о себе в собственных радио- и телепрограммах, в газетных колонках и журналах. Но они не делают ничего, кроме как повторяют и пережевывают старые законсервированные представления мужчин о женщинах, добавляя то тут, то там новые детали. Вместо того чтобы указать своим последователям на то, какие они на самом деле жалкие, пик женской оригинальности достигается отказом от рекламы бюстгальтеров или вагинальных спреев. Пик женской оригинальности достигается в тот момент, когда в женском журнале появляется обнаженный мужчина в центре обложки а-ля Playboy.
Вот причины провала очередного движения за освобождение женщин: враги, с которыми они боролись, на самом деле оказались друзьями, а настоящий враг остался незамеченным. В очередной раз идея сексуальной солидарности (в данных обстоятельствах в лучшем случае солидарности с синдикатом) привела женщин к неверной стратегии. И они этого не осознавали. В их борьбе им помогали почти исключительно мужчины. Но поскольку они живут в иллюзии, что их преследуют мужчины, они приняли гибкость мужчин за признак мужской силы и закричали еще громче. И никто не обиделся. От The New York Times до The Christian Science Monitor, от Playboy до Newsweek, от Киссинджера до Макговерна - все были за освобождение женщин. Против них не было организовано ни одного мужского марша, никто не препятствовал их демонстрациям. И никто из них не был привлечен к ответственности за их непрекращающуюся клевету на мужчин, сенатор Джо Маккарти, подавляющий "Освобождение женщин", был в стороне, ФБР и пальцем не пошевелило против них.
Подобно тому, как их предшественницы, суфражистки, за короткий срок добились права голоса для женщин (это право они оставили неиспользованным, не избрав женщин в политические органы власти и не прекратив войну), "Освобождение женщин" добилось выполнения большинства своих требований немедленно. Вопиющее неравенство в законах, в конце концов, было установлено мужчинами для защиты женщин. Но сами дамы так не считали, и, когда они настояли на переменах, то в течение нескольких месяцев добились своего. Право официантки работать в ночную смену, право женщины-механика таскать тяжелое оборудование, право устанавливать телефонные столбы, право платить алименты мужчинам, право использовать свою фамилию, а вместе с ней и право жены выступать в качестве единственного ответственного юридического лица, право на военную службу, право сражаться на войне и т. д. - все это у них теперь есть. Заразившись этой волной всеобщей щедрости, даже правительство не захотело оставаться в стороне: оно объявило, что в будущем государственные контракты будут выдаваться только тем компаниям, которые не дискриминируют женщин, желающих работать.
Но армия подавленных женщин, с нетерпением ожидавших момента либерализации, так и не появилась. Как только первая американка взобралась на телефонный столб, первая женщина-сантехник, строитель и грузчик мебели была сфотографирована, а фотографии напечатаны в газетах по всему миру, шум утих. Почему это должно было продолжаться? В конце концов, не так уж весело чинить водопровод, класть кирпичи или таскать мебель. В отличие от мужчин, женщины могут выбирать, заниматься им тяжелой работой или нет. Логично, что большинство из них решают отказаться от этого. И если у них есть выбор, они также избегают службы в армии и участия в войне. Женщины считают себя пацифистками: войны начинают мужчины, несмотря на то, что женщины имеют право голоса.
Оставленные в стороне собственным полом, теоретики из числа сторонниц женского освобождения еще больше запутались в деталях: можно ли считать каждый сексуальный контакт с мужчиной нападением? Следует ли вообще признавать вагинальный оргазм? Является ли лесбиянка единственной по-настоящему эмансипированной женщиной? Является ли женский вопрос более насущным, чем расовый? И т. д. Соблазнившись ожидающей их широкой рекламой, к движению присоединились несколько привлекательных "эмансипированных" женщин. (Где еще красивая женщина привлечет к себе больше внимания, чем среди некрасивых?) И хотя эти привлекательные женщины не могли представить, что у них есть проблемы, о которых они говорили (дискриминации привлекательной женщины не существует ни в профессии, ни в личной жизни), они вскоре заняли ведущие роли в движении и все больше и больше превращали его в филиал американского шоу-бизнеса и - как было определено в предыдущей главе - в "подлинное" движение за эмансипацию.
Тем временем эксплуататорши, живущие в пригородах, начали организовываться. Громкие требования либералок о работе и мужчины, готовые удовлетворить эти требования, невольно поставили пригородных дам в неловкое положение. В таких организациях, как Man Our Masters и Pussycat League, они убеждали мир, насколько ошибочны цели женского освобождения и какое счастье женщина может найти в обслуживании мужа и детей.
Самое любопытное из всех контрдвижений исходило от фракции внутри самого "Освобождения женщин": "Нам не нужны мужские рабочие места", - заявляли эти женщины. "Если все женщины начнут работать сейчас, мы скоро получим экономический кризис. Мы хотим, чтобы нас больше не унижали как евнухов, мы хотим свободно развиваться и не хотим, чтобы мужчина подавлял наше интеллектуальное развитие и наше сексуальное влечение".
Этот аргумент любопытен не только тем, что теперь женщина возлагает на мужчину ответственность и за свое искалеченное сексуальное влечение (он не любит ничего больше, чем женщину, которая считает секс развлечением). Он также впервые показывает, насколько чужда женщине мысль о том, что она может содержать свою семью. Ей и в голову не придет, что женщины, приходя в профессию, не обязательно вызывают экономический кризис. Работающие женщины не обязательно увеличат абсолютное число занятых в своем сообществе. Возможность работы женщин не зависит от наличия детских садов, поскольку качество ухода за ребенком не зависит от пола человека, который им занимается. С этой работой могут справиться и отцы.
Но для женщины работа должна приносить удовольствие, а для того, чтобы это было так, работающей жене нужен работающий муж. Если она идет на работу, она может выдвинуть несколько требований, и одним из них будет то, что она может выбирать работу и уходить с нее в любое время. Поэтому она приводит своего новорожденного ребенка в детский сад, чтобы не потерять своего партнера по работе, и прежде чем ее профессия превратится в обязанность и ответственность, она увольняется, чтобы не позволить мужу остаться дома вместо нее.
Освобождение женщин потерпело крах. История обездоленной женщины была выдумкой, а против выдумки нельзя устроить восстание. И снова мужчины стали скорбящими. В стране, где мужчины эксплуатируются женщинами так же беспринципно, как в США, движение, борющееся за еще большие права женщин, реакционно, и, пока крики о женском равноправии не прекратятся, мужчина никогда не поймет, что на самом деле он - жертва.
Даже эмансипация женщин не была достигнута. "Освобождение женщины означает ее отказ от тех привилегий, которые она имеет сейчас. Именно "Освобождение женщин" сделало все возможное, чтобы этого не произошло.
"Лучше позволить им считать себя королем замка, - написала одна из читательниц Psychology Today, - опираться на них и зависеть от них, продолжать контролировать и манипулировать ими, как мы всегда делали".
Автор: Эстер Вилар, Книга "The Manipulated Man"
<- Глава 21. "Эмансипированная" женщина
-> Глава 23. Что же такое любовь?
|<-Глава 1. Счастье раба
Записаться на консультацию можно через WhatsApp: +7 (917) 578-66-59