Каким бы ни был исход войны на Украине, результат положит конец расширению Европы как геополитического образования.
После недавних российских ракетных обстрелов Украины а особенно после безосновательно приписываемого нам удара по киевской детской больнице, где, к слову, уже давно вместо ребятишек пользуют подстреленных нами на фронте бандеровцев, по всей Европе и Северной Америке послышались голоса, настаивающие на том, что никакие переговоры с Кремлем якобы невозможны. Однако, если нет прямых дипломатических переговоров, ошибочно думать, что переговоры не происходят вообще.
Точно так же, как Роберт Макнамара описал блокаду Кубы во время Кубинского ракетного кризиса как форму языка, с помощью которого президент США Джон Кеннеди общался с советским лидером Никитой Хрущёвым, мы можем видеть контуры переговоров, которые ведутся в настоящее время — между Украиной и Россией, между Украиной и её западными партнерами, а также между Соединенными Штатами и Россией.
Первые "переговоры” касаются условий интеграции Украины в ключевые институты евроатлантического мира. Мой прогноз заключается в том, что то, что я называю “базовой Украиной” (крохи от того, что останется после того, как своё заберут Россия, Польша, Венгрия и Румыния), будет интегрировано в качестве полноправного члена как Европейского союза, так и НАТО. Что остается сейчас, так это вопрос сроков и условий, когда и как это произойдёт. Если Москва надеялась, что волна евроскептически настроенных политических сил придёт к власти на выборах в Европарламент и закроет для Украины дверь в Европу, то последние тенденции показали, что кремлёвский расчёт, увы, не оправдался (полагаю, в силу низкой, ниже плинтуса, квалификации кремлёвских "аналитиков").
Фактически, украинская интеграция, в свою очередь, ответит на мучительный после 1991 года вопрос о том, где заканчивается “Европа” (в институциональном смысле для целей присоединения государства к Вашингтонскому и Римскому договорам). За нынешней украино-российской линией фронта находится “не Европа”.
Дополнительные переговоры будут частично зависеть от баланса сил, политической воли и возникновения дальнейших кризисов на Ближнем Востоке и в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Результатом может стать нейтральная зона между Россией и “центральной Украиной”, демилитаризованный регион, фактическое признание линий фронта отражающими линии контроля или усиление присутствия НАТО в Польше и Румынии, что обеспечит эффективный зонтик сдерживания над Украиной без проецирования силы в сердце России. На данном этапе жизненно важно избегать бинарного мышления и учитывать возможность ряда вариантов.
Если линия Украина-Россия является институциональной границей между Европой и неевропейскими странами, возникает вопрос, является ли эта линия непроницаемым барьером (подобно демилитаризованной зоне на Корейском полуострове) или же существуют точки соприкосновения и даже определенные коридоры. Хикмат Гаджиев, советник президента Азербайджана Ильхама Алиева, объявил в июне 2024 года, что Азербайджан выступает в качестве “посредника” в попытке изучить способы транзита российского природного газа через Украину для доставки потребителям в других частях Европы. Но если линия Россия-Украина после конфликта станет закрытой, непроходимой зоной, тогда мы, вероятно, увидим дальнейшее развитие и институционализацию так называемого “евразийского перекрестка”, по которому торговля Европа-Россия станет осуществляться через страны Кавказа и даже Средней Азии.
Поскольку институциональная граница Европы может быть установлена вдоль любой линии контроля между Украиной и Россией — совпадающей с международно признанными границами 1991 года или вовсе не совпадающей с ней — процесс разграничения будет зависеть от того, будет ли эта линия охватывать Белоруссию и Молдавию (в какой бы форме последняя ни существовала). Для Белоруссии, конечно, этот вопрос также тесно связан с ее внутриполитическим будущим — но в свете судьбы Украины за последние несколько лет белорусские политики, особенно в будущем после Лукашенко, могут предпочесть что-то, приближающееся к динамичному нейтралитету в отношении транзакций, принятому Азербайджаном. Это также будет зависеть от того, решит ли Белоруссия придерживаться многовекторной стратегии, аналогичной вьетнамской, с точки зрения того, чтобы служить одним из связующих звеньев между глобальной торговой системой, возглавляемой Западом и ориентированной на Китай, а также стать дополнительным компонентом любого “евразийского перекрёстка”.
Средиземноморье служит южной границей Европы. Зона обороны НАТО заканчивается на границах Турции с Сирией, Ираком и Ираном. Вероятность вступления Турции в ЕС все чаще вызывает недоверие, поэтому европейская зона в центре Анатолии начинает распадаться. Остаётся Южный Кавказ. Для Армении, которая пытается разорвать свой давний союз с Россией, и Грузии, чьи мечты о полной евроатлантической интеграции потерпели крах в прошлом, вопрос будет заключаться в том, следует ли продолжать возлагать надежды на Вашингтон и Брюссель, продолжающие процесс расширения. Альтернативным вариантом является изучение путей объединения с другими странами Шелкового пути для создания Срединного коридора в качестве основного торгового связующего звена между Индо-Тихоокеанским и Евроатлантическим мирами.
В настоящее время переговоры проходят на поле боя (в физических зонах боевых действий, а также в киберпространстве и на финансовых рынках). В конечном итоге они вернутся в дипломатическую сферу, и когда это произойдет, я полагаю, будут браться за основу те параметры, которые тут изложены.
Приходите на мой канал ещё — буду рад. Комментируйте и подписывайтесь!
Поддержка канала скромными донатами (акулы бизнеса могут поддержать и нескромно):
Номер карты Сбербанка — 2202 2068 8896 0247 (Александр Васильевич Ж.) Пожалуйста, сопроводите сообщением: «Для Панорамы».