Итак, нашим господам из «коллектива» нужно было срочно покидать область, и вообще – убираться куда подальше. Что они и делали. Поехали лесополками и полями в сторону предполагаемого убежища. Ситуация на дорогах была, вроде, не такой и опасной. Милиция была, но не больше обычного. Как казалось на первый взгляд. Что же было дальше.
Вы поехали полями в направлении соседней области. Что там произошло?
— Произошло следующее. Мы ехали нормально, неспеша. Две машины, «Паджерик» и «Нива». Где-то была грязь, мы еле проскочили. Помню грудь болела в этой тряске, рана давала о себе знать. Но вот, мы выехали с просеки в поля. Просторно и грунтовая дорога, но ровная. Местность открытая, но темно. Дальше нужно было выехать на трассу у небольшого посёлка, а там — минут 10, и мы на первой точке. Это уже в соседнем регионе, и там был закуток с эстокадой. Там мы должны были встать, покинуть машины, и наблюдать примерно полчаса, нет ли за нами хвоста. Всё было чётко продумано. Ну... относительно. Нам казалось, что других вариантов и не было. Наверное, их и не было.
Я так понимаю, это осуществить не получилось.
— Да, уж... не то слово «не получилось». Правильней сказать, что это был провал. Выехали мы на трассу, и поехали к тому посёлку. Вдруг водитель что-то крикнул, дёрнул руль, и у нашего джипа взрываются колёса. Водитель кричит «менты», и выскакивает из машины. «Нива» за нами начала разворачиваться, когда я услышал автоматную очередь. Кто-то что-то начал кричать в мегафон, в такой матюгальник. Типа, сдавайтесь, бросайте оружие и типа того.
Выскочил я из машины, и рванул в кювет, к лесополке. В руках у меня был пистолет. Я думал вырваться оттуда любой ценой. Отстреливаться буду, как могу, думал тогда. Но в мою сторону также дали очередью, и кто-то вышел из лесополосы. Я всё понял, упал на землю и швырнул пистолет в сторону. Мысли отстреливаться покинули голову очень быстро. Деваться было некуда. Или погибать. Реально же, грохнуть могли. Подбежали люди, пнули несколько раз по туловищу, я сильно заорал и потерял сознание. У меня же рёбра и ушиб сильный.
Очнулся уже сидя возле колеса машины, руки в браслетах, куртка расстёгнута. Я сидел, а мои товарищи лежали лицами в асфальт. Человек в штатском осматривал мою грудную клетку. Спросил, как себя чувствую. Я ответил, что терпимо. То был их врач, ментовский. На тот случай, если при задержании будут пострадавшие. В общем и целом, было всё понятно. Постепенно нас начали паковать в машины. На месте мы торчали часа полтора, а потом нас повезли в обезьянник. Далее — допросы, следствие, СИЗО и так далее. В общем, стандартные дела.
Как же так получилось? Кто вас сдал.
— А никто и не сдавал. Как оказалось, наряды милиции дежурили у кладбищ и выездах из всех населенных пунктов вблизи нашей разборки. Они нас срисовали на выезде. Хотели на кладбище брать, но не успели. А вот на трассе — успели. К сожалению для нас. Кинули на дорогу шипы, и повязали нашу дружную компанию. Стрелять из нас никто не решился. Оно и к лучшему. Кстати, меня приняли без ствола. Они так и не нашли мой пистолет. Точнее, не искали. В темноте, видимо, не заметили, как я его швырнул в сторону. По крайней мере, в голове я уже держал отмазку хотя бы по одной из статей, которые мне могли шить.
Что случилось с тем, кто повёз раненого в город к знакомым? И с самим раненым.
— Ничего. Мы его не сдали, он до сих пор жив, здоров. А раненый наш товарищ прожил лет десять ещё после этого. Потом умер от болячки какой-то. Их не судили, на зоне они не были. Помогали нам потом с воли. Очень хорошо помогали.
Что по итогу? Как прошёл суд, сколько дали?
— Следствие шло достаточно быстро. Я на больничке пару недель был, потом к пацанам в изолятор поехал. Нас тягали из СИЗО на допросы и следственные мероприятия чуть ли не два раза в неделю. Наши сокамерники уже начали называть «вахтёрами». Мол, работаем сутки-трое. Пытались клеить кучу всяких дел, и наших, и не наших. Убитых оппонентов нам удалось скинуть на наших погибших товарищей. Им терять уже было нечего. За нас ещё сыграло то, что в одном из тел нашли пулю из пистолета с отпечатками одного из наших убитых товарищей. Я получил срок — пять лет и шесть месяцев по первому делу, и поехал на этап. Там ко мне ездил следователь, шли ещё три дела. По итогу, вышло в общей сложности — 8 лет и 10 месяцев.
Могло быть гораздо больше. Но мы же никого не сдали из окружения. Более того, уничтожили группировку конкурентов. Предприятие ушло нашим соратникам. Они «зарядили» адвокатов и прочих. Так бы, впаяли бы мне лет 15, если бы за нас не впрягались люди. Такие вот дела. Отсидел всё, от звонка до звонка.
На этом карьера «джентльмена удачи» закончилась?
— По сути, конечно же закончилась. Я вышел уже в другой стране. В совершенно иных условиях. Вообще в другой мир. Благо, у меня остались некоторые сбережения. Что-то сберегли мои товарищи, вложили в нужные вещи. Уехал вот в Армению, и тут нашёл второй дом. Мне тут вполне комфортно. И в России сейчас небезопасно. Порой идёт какая-то охота на ведьм. Я своё отсидел. Но у кого-то на это может оказаться другое мнение. Начинают что-то там копать, ковырять. Зачем? Кому это надо? Бред и идиотизм. Поэтому пока возвращаться не хочу. Рисковать я разучился, нарисковался за свою жизнь. Возможно, и не буду вовсе. Здесь не без минусов. Но ковырять, что ты делал 30-35 лет назад, никому в голову не взбредёт. Армения — прекрасная страна.
Как судьба ваших товарищей сложилась?
— Слушай… та нормально. Относительно, конечно. Осудили семерых. Самый большой срок получил наш коллега из «фирмы». Ему почти десятку впаяли в общей сложности. А так – от 4,5 до 9 лет примерно. Водитель и вовсе условкой отделался. Мы ему разрешили валить всё на нас. Он реально не при делах был. Выполнял поручения, и всё. Кто-то и сейчас жив, кого-то нет давно уже. В тюрьме только один не выжил. Там что-то было серьёзное из болячек у него. А так – все отсидели и вышли. Занялись кто чем. Кто-то даже в политику ходил, насколько я знаю. Связи мы не держим уже давно. Как-то разбежались кто куда.
Наш рассказ почти завершён. Но будет ещё две интересные части. Некоторые моменты мы уточнили, а также сделаем сюрприз для читателей. Следите за публикациями. В течение недели, думаем, что выпустим.