Александр Коц обсуждает с Игорем Измайловым планы по размещению американских дальнобойных ракет в Германии, массированный ракетный удар по Киеву, попытку спецслужб Украины угнать Ту-22М и устроить пожар на крейсере «Адмирал Кузнецов», отсутствие системной борьбы с дронами, предотвращение теракта в Адыгее и угрозу от вернувшихся из Сирии в Дагестан боевиков
И. Измайлов:
- Это радио «Комсомольская правда». Игорь Измайлов и Александр Коц здесь с аналитикой событий в зоне СВО и не только. За эту неделю, несмотря на то, что лето и жара, событий достаточно. Саммит НАТО, с которого мы начнем.
А. Коц:
- Приветствую.
И. Измайлов:
- Совсем недавно отгремело 9 мая. И опять приходят сообщения от немцев. Немецкий министр обороны Борис Писториус заявил, что Вашингтон разместит в Германии дальнобойные ударные системы на ротационной основе. Тут наша реакция возникла, что это все неадекватно, ответ будет. Немцы включились прилично. Говорят, что могут и украинцев отправлять на фронт. И в целом Rheinmetal ручки потирает на новые бюджеты - как раз из конфискованных наших денег развернуть производство. Начинают они вспоминать подзабытые чувства. Как мы должны прореагировать именно на немцев?
А. Коц:
- Прихрамывает у них историческая память. Чем закончилось их прошлое поползновение на военное доминирование в Европе, мы прекрасно помним. История циклична, сейчас что-то пытается повторить наш геополитический противник. Мы видим, что Германия и в Европе играет сейчас первую скрипку в сборе донатов, так скажем, для украинской армии. И при этом продолжает выполнять волю своего заокеанского партнера, если можно так сказать, - Вашингтона, собирается размещать дальнобойные вооружения. Я не знаю, что это за дальнобойные вооружения, вероятно, речь идет о системах SM-6, ракеты «Томагавк», которые способны бить по территории Российской Федерации с территории Западной Европы. Тут ничего удивительного нет. Американцы и их союзники по НАТО планомерно идут по пути эскалации конфликта на Украине. Изначально это был конфликт между двумя странами – между Россией и Украиной. И постепенно он превращается в глобальный конфликт. То, что НАТО в нем участвует напрямую, у нас уже никаких сомнений нет. Это и военная помощь 50 с лишним стран, которые поставляют не только вооружение и боеприпасы, но и разведывательные данные для нанесения точечных ударов, это наемники, которых тоже полно на территории Украины сегодня. И я не уверен, что это просто добровольцы, которые когда-то уволились из армии, а сегодня они решили повоевать за Украину. Это вполне могут быть кадровые подразделения войск Североатлантического альянса, которые закамуфлированы под нечто добровольное, под «солдат удачи», «диких гусей», как принято называть наемников во всем мире.
Польша объявила о том, что они готовят, как я их назвал, «бригаду ухилянтов» - бригаду тех, кто сбежал из Украины от мобилизации, но вдруг изъявил желание на территории Польши сформироваться в некую бригаду добровольцев, которые бежали от войны, и пойти воевать. Дескать, мы готовы воевать, защищать свою страну, но нам надо, чтобы нас нормально подготовили, экипировали, вооружили, и так далее. Я, честно говоря, себе с большим трудом представляю эту бригаду ухилянтов, где они найдут столько добровольцев, зачем вообще люди бежали от войны, чтобы попасть в какое-то подразделение, которое отправят на войну? Выглядит очень нелогично. Но зато больше похоже на некое прикрытие для того, чтобы отправить на Украину украинскую бригаду, в которой вряд ли кто-то будет говорить по-украински, тем более, по-русски. Зато будут хорошо знать польский язык.
И Германия, как ты правильно заметил, тоже выступила с похожим заявлением, что если у Украины будет такой запрос, то и они будут отправлять украинцев воевать. Тоже не понимаю, как это будет выглядеть юридически, как там взвоют все эти правозащитные организации. И вообще, как будут отлавливать и отправлять на Украину этих людей. Видимо, как в старые «добрые» времена, когда на дверях рисовали звезды Давида. Теперь, наверное, будут не звезды Давида рисовать, а трезубцы: «Здесь живет украинец». И зондеркоманды, состоящие теперь из каких-то полицейских структур, будут хватать, как во Львове, как в Одессе, на улицах и депортировать на войну. В общем, странная инициатива, но которая показывает, насколько Западу необходимо, чтобы боевые действия на территории Украины продолжались и изматывали Российскую Федерацию. И они готовы все больше и больше в этой войне участвовать. Мы это предрекали в наших программах раньше. Сейчас видим живое подтверждение наших предположений.
Натовский саммит, который был приурочен к 75-летию Североатлантического блока, очень ярко это подтверждает. Мы же видим, что в принципе в декларации такие общие слова, ни к чему не обязывающие, но они, скорее, говорят о том, что Украина все больше и больше интегрируется в этот ставший враждебным, да он и не был нам дружественным, военно-политический блок. И сегодня речь идет о полном поглощении натовскими структурами всей военно-политической структуры Украины. Если раньше это было, выражаясь просторечно, на полшишечки, то сегодня это полное поглощение и потеря каких-то вообще даже самых маленьких признаков украинского суверенитета. И на этом фоне они приняли решение еще 40 млрд. долларов или евро выделить Украине.
И. Измайлов:
- Только в 2025 году. Они, видимо, исходят из того, что в 2025 году Украина продолжит свое существование, а они продолжат боевые действия.
А. Коц:
- И на этом фоне видны разительные отличия западной повестки и повестки так называемого глобального Юга. У них там только и думают, как бы так сделать, что бы предпринять, чтобы продлить войну и увеличить площади кладбищ, а у нас, наоборот, как прийти к миру. У нас ведь обсуждение с Си Цзиньпином, с Моди, с новым президентом Ирана, они же идут не столько о мирных инициативах, как прекратить войну, сколько о том, каким будет мир после войны. Мы уже начинаем выстраивать новую систему глобальной безопасности, еще не закончив войну, но предполагая, как она закончится. А закончится она поражением Украины. И с Си Цзиньпином об этом же речь была, и с новым президентом Ирана, который уже готов подписать большой договор с Россией, и с приехавшим в Москву премьером Индии. Если собрать всю эту коалицию за мир, я имею в виду нашу коалицию, это будет больше половины планеты, если мы будем считать по населению.
А партия «ястребов», которая сопротивляется приходу этого нового мира, это тот самый «золотой миллиард» плюс те, кто этот «золотой миллиард» должен обслуживать, какие-то лимитрофы. И США по инерции продолжают претендовать на господство в Евразии, не понимая, что в принципе потихоньку это влияние уходит. А при участии России создаются новые союзы, которые являются противовесом устаревшим, погрязшим в бюрократии беспомощным институтам. Я имею в виду, например, ООН – совершенно бесполезная организация. У нас появляются какие-то альтернативы междусобойчикам типа G20, и об этом была встреча Путина с Моди, который приезжал на минувшей неделе в Россию, пока просроченный президент Украины пытался его каким-то образом отчитать за этот визит, пожурить, пальчиком показать, а сам поехал в Вашингтон за очередной партией смерти. Поэтому в НАТО на саммите ничего такого сенсационного не произошло. Продолжается путь по наибольшему уровню эскалации в этом конфликте.
И. Измайлов:
- К слову о Германии. Валентина Матвиенко тут вспомнила, что Германия не имеет права размещать на своей территории гиперзвуковое оружие, в соответствии с договорами, подписанными после Второй мировой войны. Так она прокомментировала планы США начать размещать гиперзвуковое оружие в Германии в 2026 году. Тоже очень интересное решение, за которым придется наблюдать уже на ходу. Мы прекрасно знаем, что они обещали, что они подписывали.
Ты обратил внимание на то, что перед такими событиями, как их беспрерывные саммиты, кстати, одно из ярких заявлений в Вашингтоне было – подтверждение верности курсу о том, что Россия должна быть побеждена на поле боя. И в 2025 году, когда они дадут Украине 40 миллиардов, и дальше цель такова. Здесь и Германия вписывается. Перед подобными саммитами всегда что-то происходит. И здесь буквально за считанные часы, за дни произошла история с больницей в Киеве, которую они попытались опять крутануть в свою пользу. Но опять не вышло.
А. Коц:
- По поводу гиперзвукового оружия, давайте будем говорить так. К 2026 году, может быть, оно и появится у Соединенных Штатов Америки. Пока никаких подтверждений того, что Америка обладает этой технологией, нет. Есть многочисленные испытания, которые были неудачными. Это признавали официально в Пентагоне. А поставленные на вооружение гиперзвуковые системы на данный момент в США отсутствуют, в отличие от Российской Федерации, которая гиперзвуковое оружие использует, в том числе, и в зоне СВО. На Украине несколько раз заявляли о том, что они уже научились перехватывать гиперзвук, но никаких подтверждений этому не было. И как они перехватывают российские ракеты обычные, не гиперзвуковые, мы прекрасно видели на минувшей неделе, перед началом саммита НАТО в Вашингтоне. Да, был нанесен массированный ракетный удар по Киеву. Часто в наших программах слушатели спрашивают, почему мы не бъем по центрам принятия решений. То, что мы увидели на минувшей неделе, эти удары по Киеву, видеокадры, как четко пять, шесть ракет бьют в одну точку.
Именно так выглядят удары по центрам принятия решений. Я понимаю, что многим хочется видеть обрушающийся офис президента на Банковой, или рухнувшее здание СБУ, или разрушенное здание Главного управления разведки. Но правда состоит в том, что вряд ли лица, которые принимают решения, сидят в этих зданиях. Я не думаю, что Буданов сидит в штаб-квартире ГУР и ждет, пока по нему прилетит ракета Х-101 и уничтожит его. Конечно, даже в Киеве все командные пункты, пункты управления и системы структуры управления государством наверняка уже находятся давно под землей, а в офисах встречают только какие-то зарубежные делегации, которые регулярно приезжают в Киев.
Так вот, на минувшей неделе был нанесен массированный удар по таким центрам принятия решений. Насколько я знаю, был нанесен удар по заводу «Артем», где не только производится ракетное вооружение и боеприпасы, но также есть очень серьезное, еще в советское время построенное… Собственно, вот такие пункты и уничтожались в ходе этой ракетной атаки. При этом шум возник после того, как некая ракета прилетела по зданию крупнейшей детской больницы в Киеве. Это самая большая детская больница в Киеве, которая находится в непосредственной близости от военного объекта, от того же завода «Артем». И тут, конечно, вопрос, в том числе, и к властям Украины, и к военному командованию. Извините за просторечие, не охренели ли они располагать военные объекты рядом с детской больницей? Это называется прикрываться детьми, прикрываться городской застройкой. Но речь ведь не об этом. Речь о том, что без каких-либо серьезных доказательств, опять же, не дожидаясь какого-либо расследования, как это уже многократно происходило, Россию обвиняют в ударе по детской больнице. По всем мировым СМИ мы смотрим кадры несчастных детей. Дети ни в чем не виноваты. Дети не виноваты в том, что их родители – идиоты. Конечно, детей жалко. И этих детей жалко, и детей Донбасса жалко, и детей Белгородчины жалко. Но вот когда их так эксплуатируют, вот этот образ ребенка окровавленного, и бездоказательно обвиняют в бедах этого ребенка Российскую Федерацию, это, ну, такая очередная демонстрация двойных стандартов, которые так любят в США. Ведь в ООН, первой, кто решил выступить с каким-то официальным заключением, снова вспомнили этот термин highly likely, когда сказала, что, скорее всего, это была Россия. При этом по кадрам видно, что это не была ракета Х-101, как заявили в СБУ через 15 минут после удара. Это великие специалисты по ракетному вооружению, которые с помощью не очень хорошего видео тут же определили, что это была ракета Х-101. Хотя на тех кадрах, где влетают в завод «Артем» одна ракета за другой, прекрасно видно, что это действительно Х-101, которые летят по заводу, и у нее есть характерные крылышки. Такие же крылышки есть, например, у ракеты Х-22, у ракеты «Калибр».
То, что мы видим на видео, ракету, которая летит в сторону здания больницы «Охматдет», детской больницы, где лечат, в том числе, и онкологически больных детей, нет никаких крылышек. И эта ракета напоминает либо боеприпас от американского Patriot, либо боеприпас от норвежской системы NASAMS. Скорее всего, это вторая система – NASAMS норвежская. Кстати, в ходе этого массированного удара, насколько я знаю, была уничтожена батарея NASAMS, в том числе и с РЛС, и с пунктом управления. Поэтому, вполне возможно, это было какое-то нештатное срабатывание этой системы, ракета, которая в итоге полетела и прилетела по больнице.
Повторюсь, никто не стал разбираться, что произошло, и это не впервые. Я, например, могу вспомнить удар по железнодорожному вокзалу Краматорска, когда на этом вокзале шла эвакуация мирных жителей, туда прилетает «Точка У», погибает, если я не ошибаюсь, что-то около 63 человек. И тогда тоже моментально во всем этом обвинили Россию, никто ни в чем не стал разбираться. Постепенно начали всплывать какие-то доказательства, нам продемонстрировали хвостовик от этой ракеты, и на нем были серийные номера. И эти серийные номера в паре чисел отличались от серийников, которые были на ракетах, бивших по Донбассу еще в 2014 и 2015 годах. У них тогда было много «Точек У», и они разбрасывались ими очень щедро. И это говорит о том, что это была одна партия, которая находилась на вооружении одной из украинских зенитно-ракетных частей.
То же самое было, если вспомнить, удар по рынку в Константиновке, это тоже 2022 год, если не ошибаюсь, когда мы первые в нашей программе проанализировали видео этого удара, и было видно даже по отражению летящей ракеты в крыше машины, с какой стороны она летела. И с той стороны российская ракета лететь не могла. Соответственно, это был удар по рынку со стороны Украины. Ну, понятно, что не специально. На Украине в тот момент немного было западных типов вооружений, это была какая-то старая техника советская, которая не обслуживалась должным образом, и убила в итоге 15 или 16 человек на рынке в Константиновке. И тогда тоже сразу обвинили Россию во всем этом. Но и в случае с Константиновкой, и в случае с Краматорском как-то очень быстро всё это дело замяли. Как только начали вылезать доказательства того, что это была Украина, тут же все замолчали. Это такое традиционное поведение. Мне кажется, и здесь все будет так же. Здесь они сначала, как говорится, облажались, опубликовав фотографии поражающих элементов, вот эти квадратные кубики, а таких нет в ракете Х-101, это характерные осколки для ракет ПВО. А после того как поняли, что они опубликовали подтверждение работы своей ПВО по детской больнице, они просто заполонили интернет старыми фотографиями с точно такими же осколками. Их, естественно, начали перепощивать и российские паблики, что дало повод для того, чтобы обвинить нас в формировании каких-то фейков.
Это к вопросу о подготовке к саммиту. Каждый раз Украина готовит какую-то кровавую провокацию, чтобы мотивировать свои просьбы о военной помощи, о масштабировании военной помощи.
И. Измайлов:
- На этой неделе была громкая история, связанная с попыткой завербовать нашего летчика, чтобы тот угнал большую стратегическую машину Ту-22М. Нам об этом рассказали спецслужбы. Ну, наглость, конечно, поражает. На что был расчет?
А. Коц:
- Ну, вообще, какая-то такая топорная работа, честно говоря, от спецслужб Украины можно ожидать большего. Они же смогли провернуть что-то подобное с предателем Кузьминовым, который угнал из Курской области вертолет, приземлил его в Харьковской области, убил своих товарищей. Ну, как убил? Привел к убийству своих товарищей. После получил какие-то сотни тысяч долларов, уехал в Испанию, где и нашел свой конец. Все-таки он же угнал этот вертолет. Почему-то украинские спецслужбы решили, что так можно делать постоянно. Это же такой, не единичный случай. Вот история с бомбардировщиком, когда вышли на нашего летчика, офицера. Сначала угрожали, потом пытались прельстить какими-то благами – и паспорт тебе будет, и деньги тебе будут, 2 или 3 миллиона, и всё-всё-все. Ну, была проведена соответствующая оперативная игра, в итоге якобы согласился офицер. И был нанесен удар по аэродрому, на который он якобы должен был приземлиться.
Это не первая такая история. Была история, когда известный, как его называют, международный авантюрист, а на деле агент МИ-6 Христо Грозев (внесен Минюстом в реестр иностранных агентов), который выдает себя за расследователя-журналиста, тоже пытался курировать такую же операцию по угону Су-34 и Су-35. Была такая попытка, когда тоже выходили на наших офицеров, и тоже была оперативная игра, и тоже был нанесен удар по аэродрому (по-моему, это был аэродром Канатово). Там было огромное количество авиатехники уничтожено, ПВО, инфраструктура. И на Украине даже судили кого-то, обвиняли в этой проваленной операции. Но это говорит все-таки об агрессивном ведении агентурной работы противника на нашей территории. Они массово это делают – а вдруг где-нибудь получится, а вдруг где-нибудь проскочит? Как это было, опять же, на минувшей неделе, когда пытались точно так же подкупить офицера с нашего единственного авианесущего крейсера «Адмирал Кузнецов». Он сейчас находится на ремонте. Офицеру предлагалось устроить поджог на нашем корабле. Опять же, была проведена оперативная игра. Сначала угрожали (ну, это стандартная схема), потом деньги предлагали: вот есть тайник на границе с Финляндией, там у тебя будут и бабки, и итальянский паспорт. Важно то, что мы решили пойти до конца, ну, чтобы проверить серьезность намерений противника по поводу выделения «призовых». Не стали личный состав оповещать, а просто провели учения по пожарной безопасности. В ходе этих учений, видимо, зажигали какие-то дымовые шашки, и этот плотный густой дым был зафиксирован на видеокамеру якобы купленного офицера, и он эти кадры отослал своему украинскому куратору.
Естественно, он не получил ни денег, ни паспорта, ни хотя бы координат тайника. Человек просто вырубил свой телефон, удалил аккаунты в мессенджерах, через которые связывался с нашим военнослужащим, и больше на связь не выходил. Это говорит о чем? О том, что Украина исповедует тактику одноразовых агентов. Это на будущее тем, кто позарится на легкую добычу, на легкий заработок с помощью поджога чего-нибудь.
Совершенно аналогичная ситуация была с Дарьей Треповой, которая подорвала Владлена Татарского, которой обещали эвакуационную группу, пути отхода, деньги, славу, паспорт и пр., а в итоге не дали ничего. То же самое было с тем, кто покушался на Захара Прилепина, и то же самое происходит с теми, кто за деньги поджигает релейные шкафы, нападает на военкоматы и пр. Вас используют, как контрацептивы, попользовались и спустили в унитаз. Никто не будет обеспечивать вам какие-то пути отхода. Кузьминов сам на вертолете прилетел. Если бы у него стояла задача поджечь вертолет на территории России, он бы поджог, и никто бы его ни в какую Испанию не эвакуировал. Это была такая пиар-акция, в ходе которой он на вертолете туда физически попал, поэтому там его уже раскрутили по полной. А вот так, чтобы ты здесь, на территории России, совершил какое-то преступление, и тебе обеспечили безбедную жизнь до конца твоих дней, такого пока ни с кем не было. Это говорит о подходе украинских спецслужб к проведению вот таких диверсий, терактов на нашей территории.
И. Измайлов:
- Но здесь тогда следующий вопрос возникает. С одной стороны, наши спецслужбы работают и такие операции проводят. А какие-то более примитивные истории (здесь уже вопрос не к спецслужбам), связанные с теми же самыми дешевыми беспилотниками, которые, как рой, летят сюда беспрерывно, как-то про это меньше слышно, хотя многие журналисты стали обращать на это внимание, возмущаться, что что-то надо с этим делать. Ты в «Аналитике с именем» уже два года говоришь об этом, уже перестал говорить, по-моему, потому что одно и то же – что надо защищать нефтебазы, надо защищать трансформаторные подстанции на юге, везде, в глубине, не только в Белгородской области. Но как будто до сих пор нет никаких рецептов или каких-то изобретений.
А. Коц:
- Вот удивительно, да, согласен абсолютно. Удивительно, что вот такая у нас диспропорция. У нас последнюю неделю огромное количество поражений вражеской техники высокоточной – мы Хаймарсы бьем по три штуки сразу. Уничтожили три Хаймарса, которые атаковали ATACMSами в Учкуевке – это удар по Севастополю, мы помним, там погибли люди. И мы за неделю несколько Хаймарсов уничтожили на большом удалении от линии боевого соприкосновения. У нас в разы выросли возможности введения воздушной разведки и сопровождения целей, потому что мы даже если и видим запуска Хаймарсов, мы не успеваем по ним ударить. Просто физически нет таких возможностей. Но есть возможность отслеживать, как они уезжают в зону ожидания и там их накрывать. И мы накрываем это высокотехнологичное вооружение. А когда к нам летят дроны, сделанные из известной субстанции и палок, мы почему-то перед ними бессильны. Ну, не совсем бессильны, наверное, было бы несправедливо говорить, что летят все и мы ничего не сбиваем – мы сбиваем огромное количество дронов. Но в основном это работа приграничного эшелона противовоздушной обороны. А региональной защиты от этой напасти у нас пока нет. У нас есть разрозненные группы Министерства обороны, у нас есть мобильные группы Росгвардии, которые без пулеметов и без зенитных установок, с какими-то электрическими РЭБовскими штуками пытаются что-то подавлять. А эти дроны уже не реагируют на РЭБ-подавление, нужно физическое уничтожение – раз. И физическая защита от этих дронов – два. Сколько раз мы говорили про эти конструкции, которые есть, чтобы накрывать большие объекты стратегические и критическую инфраструктуру. Бизнес чего-то ждет. Либо ждет, что я все равно застрахован, мне деньги выплатят. Либо ждет, пока государство ему обеспечит оплату. Либо ждет, пока государство прикажет ему за свои деньги все это сделать. Но надо самому думать об этом как-то и все-таки создавать какую-то единую систему реагирования, может быть, на базе МЧС, у которого есть система оповещения налаженная, у которой есть технические средства для того, чтобы координировать эту работу. Но это делать надо. У нас есть технические возможности это делать, у нас есть типы вооружений, которыми можно охотиться на дроны, но нет какого-то командирского решения или политической воли. Потому что ничего сверхъестественного в этих типах дронов нет. Просто нужно наладить работу по обнаружению, оповещению и уничтожению этих дронов и в защите объектов, о чем мы всегда говорим.
И. Измайлов:
- Ощущение, что вода камень точит – нельзя вот как-то так относиться к своим стратегическим объектам, связанным с нефтью, с топливом, которые горят по нескольку дней, потому что проще было за два года сделать над ними какую-то защиту.
А. Коц:
- И дешевле.
И. Измайлов:
- Саш, вот мы говорили о работе спецслужб. Федеральная служба безопасности предотвратила теракт в Адыгее. Выходец одной из стран Центральной Азии планировал нападение на православный храм в Майкопе и убийство священников. Боевик изготовил зажигательное устройство, после теракта планировал выехать за границу. У него нашли запрещенные террористические материалы, нож и части зажигательного устройства. В предыдущих программах мы касались происходящего в Дагестане и вот ты обратил внимание на эту новость и на то, что в Дагестане что-то продолжает происходить и закрывать на это глаза не получается. Не обращать внимания, отодвигать в долгий ящик.
А. Коц:
- И в Адыгее, и в Дагестане нападение на православный храм. Вера – это один из столпов нашей государственности, православная вера. Русский народ все-таки является государствообразующим, а русские в большинстве своем люди православные. Ну, понятно, что не все у нас воцерковленные, но тем не менее. И противник пытается бить по этим болевым точкам. Пытаться нас расшатать на межконфессиональную рознь в огромной стране, где огромное количество национальностей и все вероисповедания, которые только могут быть. В Дагестане, во время той террористический атаки, когда погибло 23 человека, били и по синагоге, и по православному храму, и собирались прийти в шиитскую мечеть, но не дошли. Под противником я имею в виду Британию, западные спецслужбы, которые пытаются нам открыть второй фронт при помощи той массы, которая у нас существует, к сожалению. Радикалы, исламисты, экстремисты – как их ни называй, они у нас есть. У нас их целая армия. Это и доморощенные, это и Средняя Азия. Средняя Азия – это миллионы человек, легко внушаемых, самих в себе, устраивающих места компактного проживания, которые больше напоминают какие-то гетто, существующие в серой зоне – и экономической, и юридической, и социальной, и медицинской, и спортивной. И на территории России возникают такие опухоли, которые пускают метастазы. Сейчас я говорю как раз про Дагестан. И давайте вспомним вот ту историю, когда пытались затравить русского врача из медцентра в Хасавюрте. Когда к ней пришла мадам в никабе с острой болью в животе, Макеева попросила ее снять никаб, так сказала – это принципиально? То есть, сразу некая конфронтация пошла, на что русский врач сказал – да, это принципиально. Потому что ей надо осмотреть пациента и она не может это делать в никабе. И девушка развернулась и ушла. Причем, не выглядела она человеком, который является экстренным пациентом. После чего некие деятели, выдающие себя за поборников чистого ислама начали названивать руководству клиники, обвинять в чем-то русского врача-эндокринолога и все это закончилось задержанием этих двух товарищей, которые сейчас содержатся в следственном изоляторе.
Когда мы в прошлый раз обсуждали эту историю, мы говорили и о субкультуре вот этой околорелигиозной, и о влиянии блогеров на молодежь, которые по-своему сегодня воспринимают ислам и по своему его исповедуют. Мы упустили одну очень важную штуку. Я не знаю, почему я не вспомнил про нее, потому что я сам об этом очень много писал. А вот Евгения Макеева эту штуку почувствовала очень четко. Вышло на днях интервью Марины Ахмедовой на ресурсе Регнум с этим врачом и среди прочего в этом интервью идет речь о беженцах из Сирии, о которых многие эксперты и журналисты, и я, в том числе, предупреждали, когда первые борта с нашими соотечественниками начали возвращаться из Дамаска и Багдада. Я не о русских, которых мы тогда вывозили в разгар боев. Помню, я сам участвовал в освещении этих гуманитарных рейсов из Латакии, нашего МЧС, я говорю о тех, кто по своей воле, сам, с детьми в свое время уехал в Сирию или Ирак строить халифат. То есть, они уехали добровольно. Выбрали себе жизнь якобы по шариату в запрещенном и признанном террористическим в Российской Федерации ИГИЛ. Это люди, которые ехали туда толпами, семьями, сотни семей, если не тысячи. И основная масса как раз из Дагестана. И мы начали много лет назад процесс возвращения этих семей, когда Исламское государство, запрещенное в России, схлопнулась, вот эти поборники чистого ислама, оказавшись в палаточных лагерях, резко захотели домой. А прожили они там уже несколько лет, у них уже мозги набекрень, промытые… честно говоря, я никогда не разделял восторгов по поводу того, что мы возвращаем наших беженцев. Это не беженцы – это родственники террористов. Которые кто-то погиб, кто-то еще воюет там где-то. Вернуть-то мы этих людей вернули, а голову на место не поставили. Вот еще при Васильеве, я помню, была история, когда Васильев, бывший глава Дагестана, говорил о том, что у нас вернулись 400 семей боевиков, сейчас мы займемся их социальной адаптацией. Ну, возможно, какая-то часть была социально адаптирована к жизни в Российской Федерации. А часть продолжила исповедовать солафизм, продолжила ходить в никабах и вот Евгения Макеева, наш врач, которая волею судеб попала в Дагестан, ей нравится путешествия, кочевничество, она и в Америке работала врачом, и в Европе работала врачом, а сейчас в Дагестан приехала. Ислам она не принимала, вопреки некоторым данным, она православная, тем не менее, работает и очень четко изнутри эту угрозу увидела и поставила ей диагноз. И я, если позволите, процитирую несколько ее высказываний. «Люди возвращаются с радикальными взглядами. Женщины обязаны носить никаб. Получается, это они нас интегрируют в свой социум, а не мы их. Мы живем среди них, а не они живут среди нас. Когда выходцы из Сирии возвращаются домой, они организуют отдельные общины с молельными домами. Они по-своему интерпретируют ислам и навязывают нам его через агрессию. Эти люди не хотят идти ни на какие компромиссы – ни в больнице, ни в школе, ни на рынках. Нам насаждают чуждую культуру, которой раньше ни в Дагестане, ни в России не было. В Дагестане сформировалась ячейка общества, которое живет вне истинных исламских постулатов и вне российского законодательства. На весь Дагестан эта группа немногочисленная, просто есть определенная ячейка, которая будоражит общество и не дает нам спокойно жить. К сожалению, она разрастается как раковая опухоль. Человек, которого к нам возвращают, прожил в чужой среде больше 10 лет – его там обработали, подготовили и вернули в Россию. Идет ползучая оккупация Дагестана, республики с выходом к морю, которая граничит с регионами других культур. Та же Украина наша большая боль. Потому что это наши братья и нам до сих пор непонятно, как это могло с ними произойти. А тут будет еще сложнее».
Это человек, который не является востоковедом, это сторонний наблюдатель, который приехал в Дагестан и полностью погрузился в эту жизнь. Она сама рассказывает, что огромное количество хороших людей, которые относятся к ней душевно. И, когда произошла вот эта история, большое количество людей пришло ей на помощь, на защиту приехали даже ее пациенты в больницу, если, не дай бог, чего. И можно сколько угодно говорить про западные спецслужбы, но, если бы у нас в стране не было почвы для того, чтобы давить на эту болевую точку, давить было бы не на что. А это значит, что все-таки где-то работа по социальной адаптации, как говорил Васильев, все-таки была проведена недостаточно. И сегодня мы сталкиваемся с новым вызовом, когда идет такой симбиоз приехавших из Сирии, которые привыкли жить в халифате, в строгом шариате, которые к шариату никакого отношения не имеют, которые противопоставляют себя традиционному исламу и бросают ему вызов. Это серьезная проблема. Мы же не видим этого в Татарстане, мы не видим этого в Чеченской республике, в Башкирии. А именно Дагестан, где огромное количество национальностей и огромное количество, может быть, неразрешенных каких-то конфликтов. И это, к сожалению, пускает метастазы и с этим надо что-то делать. Вот Евгения Макеева считает, что туда нужны русские учителя, которые будут прививать дагестанцам культуру и любовь к родине. И с этим нельзя не согласиться.
На этом на сегодня все. Увидимся и услышимся через неделю. Это был Александр Коц и Игорь Измайлов, «Аналитика с именем». Оставайтесь с радио «Комсомольская правда».
Подписывайтесь на наш подкаст на любой удобной площадке, чтобы не пропустить новые выпуски с Александром Коцем!