Друзья мои! Сразу напишу Вам здесь, чтобы потом не было вопросов - эта история выдуманная. Просто очень хотелось написать ее для Вас. Возможно, какие-то юридические моменты тут неверны, но это не имеет прямо огромного значения в этом рассказе. Думаю, здесь важно совершенно другое... Пишу я это для того, чтобы в комментариях лишний раз не было фраз о том, что такого не могло быть, я и сама понимаю, что скорее, это нереально. Но как же хочется, чтобы все внучата вот так дорожили своими корнями, вот так помогали своим бабушкам! Спасибо Вам за то, что читаете!
- Вот тебе, Мишутка, чашка молока! – приговаривает бабушка, выходя из летней кухоньки с большой кружкой.
Миша берет кружку с цветочком на боку и сколотым краешком и жадно пьет теплое парное молоко, пахнущее травами на лугу далеко от деревни. Пахнет то молоко клевером, мятой, одуванчиком и летним жарким солнышком. И каждый вечер ждет мальчишка, когда бабушка подоит корову Красулю – большую, рогатую, с коричневыми пятнышками на боку – и вынесет из летней кухоньки, где процеживала молоко, его чашку.
Мишка любит бывать летом у бабули. Оно и понятно – что в городе делать? А тут простор, озеро, речка, мальчишки знакомые. И целый день у Мишки дела какие-то – и поиграть надо успеть, и бабушке помочь, и повозиться с мурчащей кошкой Дусей, погладить собаку Полкана, который, радостно высунув язык, бежит ему навстречу, ожидая от маленького хозяина вкусную косточку. Еще у бабушки живут куры и цыплята, кормить их – Мишина обязанность, он сам, по своему желанию, взялся за это нелегкое дело, кормит их и специальным кормом, который бабушке привозит сосед на стареньких «Жигулях», и траву им носит, свежую, только сорванную за огородом, сочную и зеленую.
Но больше всего любит Мишка Красулю – за молоко вкусное, за то, как коровка терпеливо стоит, иногда взмахивая хвостом, пока бабушка доит ее, ласково разговаривая со своей любимицей.
К концу лета на Мишку накатывает грусть-тоска – он понимает, что счастливые месяцы заканчиваются, и скоро за ним из города приедет на машине мама. В этом году Мишка идет в третий класс, и он со страхом думает о том, что в летние каникулы мама не разрешит ему больше поехать к бабушке – вон у нее сколько планов накопилось: и на море хочет Мишку отвезти, и к сестре Людмиле съездить, которая удачно вышла замуж и уехала в другую страну.
Не спит Мишка, ворочается, все думает об этом, потому и не идет к нему дневной сон. Они с бабушкой спят на сеновале днем. Там сумрачно, прохладно, душистое сено шуршит под тобой, когда поворачиваешься с боку на бок. Бабушка негромко похрапывает, приоткрыв рот, а Мишка все думает свои невеселые думы и от них у него на глазах выступают слезы. Бабушка слышит сквозь сон, как он швыркает носом и просыпается.
– Ты чего это, Мишутка? – смотрит она подозрительно на внука – чего глаза на мокром месте?
Мишка, помолчав, все-таки рассказывает ей о своих невеселых мыслях, а бабушка, посмеиваясь, говорит:
– Ну что ты, Мишутка?! Не переживай! Мы с мамой поговорим – она тебя и отпустит.
Мама у Мишки строгая, серьезная, она много работает и растит Мишку одна. Папа Мишкин ушел от мамы два года назад, назвав ее «меркантильным чучелом». Мишка не знает, что это такое – меркантильный, но слово запомнил, может потом, когда-нибудь, спросит об этом у бабушки. А у Людочки, старшей сестры, вообще другой папа, которого она даже не знает. У Мишки папка добрый – иногда он забирает его у мамы на целый день, и они ходят в зоопарк, на аттракционы, а однажды вообще ходили на квест. Только мама на Мишкиного отца всегда ворчит, а он, Мишка, и не понимает, за что. Еще мама постоянно жалуется бабушке, что тянет Мишку одна, много работает, совсем не отдыхает, и Мишка, подслушав эти разговоры, мечтает о том, чтобы поскорее повзрослеть и вырасти, тогда он переедет в деревню к бабуле, и маме не придется больше его «тянуть».
В этот раз мама приехала за Мишкой без настроения. Обняла сына, «клюнула» его в щеку, попросила мать собрать на стол поесть. После обеда ушла на озеро искупнуться, предварительно сказав родительнице, что есть у нее к ней разговор.
Вечером, когда Мишка уже лег спать в комнате на широкую деревянную кровать, но все никак не мог заснуть, женщины сели в кухне разговаривать. Он решил подслушать, о чем это они там говорят, хотя знал, что нехорошо это делать. Спрятался за широкой дверью и навострил уши.
– Мам, я что тебе сказать-то хотела... Давай уже дом твой продавать, да переезжай к нам в город! Я постоянно на работе, Мишка сам себе предоставлен, летом сюда его возить, потом забирать – надоело уже. Да и у тебя здоровье не железное, а я постоянно кататься к тебе не могу, сама знаешь.
– Как это – продавать? Да ты что говоришь, доченька? Это ж мой дом, хозяйство мое... Отец тут лежит на погосте – куда я от него поеду-то? И мне тут подле него место найдется...
– Мам – Мишка услышал в голосе мамы нотки досады – ну, как ты не поймешь – мне в городе помощь нужна, Мишка растет, за ним присмотреть надо, а ты тут сидишь на своем хозяйстве – ни Богу свечка, ни черту кочерга.
– Так Мишенька вроде и не маленький уж совсем-то – в третий класс пойдет, да и парнишка он хороший – пакостить не будет. Я ведь растила тебя одна, и ничего – вырастила, хоть и трудно было мне. Ты что же, мать к старости в няньки решила припрячь? Так уж поздно, однако. Никуда я отсюда, дочка, не поеду – здесь дом мой, хозяйство, животные, соседки мои подружки, куда же я от всего этого денусь? Нет, доченька, не поеду я, и не уговаривай.
Мать рукой махнула – решила, что бесполезно этот разговор продолжать и ушла спать. Мишка тоже заснуть не мог, и лежал, думая о том, что а ну, как мама все же уговорит бабушку! Она такая – упрямая, кого угодно уломает. И не будет больше ни Красулиного молока, ни Дуси, ни старого Полкана, не будет он с пацанами на озеро бегать, ловить в реке мальков и играть с друзьями по вечерам в «вышибалы». Когда подумал об этом, даже слезы на глазах выступили. Неужели мама серьезно про это говорила?
Утром, во время завтрака, мама снова завела с бабушкой разговор о продаже дома.
– Настя, а ты подумала о том, куда Мишка ездить будет летом? Или в городе этом сидеть будет на жаре, когда вон, аж асфальт плавится?
– Мам, ну в самом деле, ты как маленькая! – с досадой заявила мама – Мишке скоро даром эта твоя деревня не нужна будет! Да, я согласна, здесь хорошо, райцентр, клуб есть и магазины и даже кино показывают в клубе, и друзья у него тут имеются. Но еще год-два, и он интерес к этой деревне потеряет! Вот например, следующим летом я и не планирую его привозить – надо к Людочке съездить, на море планирую путевки взять.
Мишка зло посмотрел на мать и сказал, жуя яичницу с салом:
– Не поеду я ни на какое море! И к Люде не хочу! К бабушке приеду!
– А тебя никто и спрашивать не будет! – прикрикнула мать.
Мишка вскочил со стула, взглянул на родительницу так, что та глаза опустила, и выскочил из-за стола.
Убежал на сеновал, зарылся лицом в пахучее сено и дал волю слезам. А между тем в доме продолжался между женщинами нелегкий разговор.
– Настя, я не хочу продавать дом. Да и самой тебе – разве сердце не дрогнет, если сделаешь это? Ведь ты здесь росла, отец твой в нем жил, ты ведь помнишь его, хоть и маленькая была, когда он умер. Нет, Настя, я не понимаю, зачем тебе потребовалось срочно избавляться от дома!
– Мама, мама, ну как ты не понимаешь? И ведь ты пожилая уже, чай, не девочка – авось, как занедужишь? И что? Я не смогу к тебе каждый день кататься, чтобы ухаживать за тобой! И вообще... свою часть дома по завещания папа мне оставил. Если ты не согласишься свою часть продать, я все равно свою продам, заедут сюда какие-нибудь... и не жизнь у тебя, а ад начнется. И я знаю, что по закону должна сначала предложить тебе эту часть выкупить, но не думаю, что у тебя деньги на это есть.
– Да ты что, дочка? Неужели у тебя рука поднимется так с матерью поступить?
– Мама, а чего ты упрямишься, как маленький ребенок? Я ведь предлагаю тебе переехать к нам, быть рядом с Мишкой, у тебя будет отдельная комната, но ты меня словно не слышишь!
– Никуда я не хочу уезжать – я в этой деревне всю жизнь прожила, как же я поеду?
– Хорошо. Тогда я продаю ту часть, которую мне папа завещал, и потом не говори, что я тебя не предупреждала!
Разъяренная мама вышла во двор, а Мишка быстро заскочил домой. Бабушка сидела у окна, уткнувшись в платочек и плакала беззвучно. Мишка подсел к ней, прижался к теплому бабушкиному боку.
– Ба, ну, не плачь, мы что-нибудь придумаем, обязательно.
Бабушка обняла его, притянула к себе поближе.
– Ах ты мой хороший, чего ж ты придумаешь? Ты ведь еще ребенок!
– Я не ребенок, бабушка! – возмутился Мишка – я уже большой!
Через два месяца бабушка Мишкина поняла, что дочь ее совсем не шутила и впустую разговоры не ведет. Она получила официальное предложение выкупить у дочери ее долю. Денег у старушки не было, а потому пошла она к юристу, который сидел в местной администрации и попросила ему рассудить, правильно ли ее дочь поступает, и на что право имеет.
Юрист и объяснил ей, что если она у дочери долю не выкупит, то та может, по закону, продать ее другим людям.
Расстроенная, пришла она домой, а вечером получила от дочери смс: «Мама, соглашайся на продажу, я свою часть буду продавать, сегодня и объявления везде размещу. А то останешься жить в доме с чужими людьми.». Она вспомнила, что дочь в последний приезд все по двору ходила и что-то там фотографировала.
Пока суть да дело, пролетели месяцы осенние, потом зимние, а потом и весна пришла. И все это время прожила она в страхе, что найдется покупатель на часть дома и придут сюда незнакомые люди. А летом неожиданно нагрянула Настя с Мишкой.
– Вот, мама, у меня покупатели на мою часть нашлись – сказала она, не глядя на побледневшую враз женщину – так что тебе тоже было бы лучше свою долю продать. Живут они за границей, а тут хотят дом иметь, крепкий, деревенский, люди обеспеченные, будут отдыхать приезжать, нравится им в наших краях. Сделку мы по доверенности провернули – у них тут свой человек есть. Сказали, что приедут скоро к нам – дом смотреть, двор. И говорят, что хорошо бы было, если бы ты им свою часть продала. Соглашайся, они хорошо заплатят. Они сразу перевели в банк всю сумму, которую я просила, сейчас ее пока заморозили, вот приедут они, все посмотрят, и если придется им по нраву – мне банк сразу деньги переведет.
Бабушка покачала головой.
– Что ж ты, дочка, делаешь? От родных краев мать отрываешь, указываешь, где жить мне и что делать? И не подумала совсем о том, каково мне будет без родного дома...
– Ой, мама! – Настя рукой только махнула – кончай эти разговоры и не совести меня! Я тебе объяснила ситуацию – с Мишкой помощь нужна, здесь чего сидеть, заболеть можешь, да и деньги мне сейчас нелишние, но ты все упрямишься, как малое дитя! И отчего тебе так хочется в этой своей дыре сидеть?
– Мать, родной край за деньги продала? Память об отце не пощадила? Вот спасибо тебе, доченька! Вовек твоей доброты не забуду!
Старая женщина поклонилась низко Анастасии, да вышла в сени.
Она надеялась, что приедут эти люди, посмотрят на дом, на нее, старуху, и откажутся покупку совершать. Или приедут они, а она попытается их убедить в том, чтобы не покупали они дом ее, не оставляли ее без жилья.
И вот настал день приезда. Она уж было и смирилась – придется, видимо, продать свою часть, да переезжать в город к Анастасии. А там, глядишь, и конец ее недалеко – не сможет она жить без своего дома и хозяйства, без эти прекрасных деревенских рассветов и жарко пылающих закатов, без зимы, когда из всех труб печных уютный дымок уходит в небо, без весны, когда зацветает сирень и черемуха и бело-сиреневым цветом украшен весь их поселок. Поплакала, да делать нечего. Мужа вспомнила. «Знал бы ты, Николенька, чем твое завещание обернется-то...»
Они ждали их втроем на крылечке у дома. У бабушки все внутри тряслось, на лице дочери было ликование, только Мишка один был странно спокоен.
Тренькнул телефон дочери – пришло смс-сообщение.
– Надо же! – радостно сказала она – еще и дом не посмотрели, а уже сделку одобрили и банк мне деньги перевел.
В душе старушки все ухнуло и куда-то провалилось, очень глубоко. Последняя надежда угасла. Вот перед домом остановилась черная машина, вся блестящая, словно глянцевая, дверь распахнулась и вышел мужчина. Он открыл калитку, прошел во двор, и бабушке показалось, что где-то она видела это молодое лицо в черных очках и с твердым подбородком с ямочкой. Темные волосы, одежда, не строгая, не классическая, но видно, что достаточно дорогая. Он снял очки и сказал на чистом русском с легким акцентом:
– Здравствуйте! Я – покупатель части этого дома, а кто продавец?
Лицо Анастасии сначала расплылось в улыбке, но она тоже как-то подозрительно поглядывала на молодого мужчину. И вдруг сказала:
– Подождите... Я не понимаю... Что происходит?
В этот момент дверь автомобиля хлопнула еще раз, и все услышали звонкий женский голосок:
– Милый, ну ты как? Со всеми познакомился?
И в калитку вплыла стройная женская фигурка в легком сарафане и соломенной шляпке на голове.
– Людочка! – вскрикнула бабушка – ты какими судьбами здесь, внучка?
– Люда! – кинулся к сестре Мишка – я знал, что ты не подведешь, сестренка!
Они обнялись, а потом звучно хлопнулись руками.
– Подождите, я не понимаю... Люда, объясни, в чем дело!
– Мам, а ты не хочешь сначала обнять дочь и познакомиться с зятем? На свадьбе вас не было ведь, ты решала свои проблемы на работе и не приехала, хотя мы готовы были оплатить переезд в оба конца. Бабушка, мама, и ты, Миша, познакомьтесь, это мой муж Серджио, можно просто Сергей. Он же покупатель твоей, мама, доли в этом доме.
– Но... но зачем вам это было нужно? – всплеснула руками мама – вы что, с ума сошли?
– Нет, мам, мы не сошли с ума. Просто мы хотим... подарить эту долю бабушке, чтобы она стала полноправной хозяйкой. Нет, ты, конечно, можешь отказаться от сделки, но тогда тебе придется вернуть назад те средства, что мы перечислили. И снова сначала предлагать бабушке купить ее. Тогда мы просто дадим бабуле деньги, и она сможет это сделать...
Анастасия кинула на дочь взгляд, полный недовольства.
– Люда, это что еще за выкрутасы? Кто вас надоумил провернуть подобное против меня?
– Мам – Людмила посмотрела на своего жениха, потом повернулась к матери – ты поступаешь с бабушкой просто отвратительно. Нам это не нравится. Бабушка не сможет без своего дома, без своего хозяйства, и здесь ведь дедушкина могила. Как ты можешь, вообще?
– Сговорились! – Анастасия зло оглядела собравшихся, пролетела в дом, быстро собрала свои вещи и кинула взгляд на Мишку – ты, я так понимаю, тут остаешься?
Мишка с улыбкой кивнул.
Вечером, когда Сергей и Мишка чем-то занимались во дворе – до этого вся молодежь успела сходить на озеро, речку и в лес - Люда и бабушка разговаривали за чашкой чая.
– Ты, Людочка, фотографии ведь присылала, потому я и подумала, что что-то смутно знаком мне парнишка этот.
– Да, бабушка. Я ведь студенткой была, когда мы познакомились. Сергей старше меня, его родители давно перебрались во Францию и занимаются там бизнесом. Они тоже раньше в России жили, отсюда у Сережи хорошее знание русского языка. Мы и поженились там и очень счастливы все это время. Скоро вот планируем осчастливить вас прибавлением в семействе. Сергей тоже занимается бизнесом, и у него есть кое-какие филиалы в России. Когда мне позвонил Мишка и рассказал про мамины далеко идущие планы, вернее, пересказал все ваши разговоры, которые слышал, я поняла, что надо спасать твой дом, бабушка. Даже не сомневаюсь, что после продажи мама наложила бы руки и на твои деньги тоже. Похоже, у нее какие-то финансовые проблемы, о которых она молчит и не хочет говорить. Потому она такая злая в последнее время. Я ведь детство здесь провела, бабуля, и мне тоже все это дорого, я до сих пор забыть не могу, как мы на озеро купаться ходили, как на речке ловили рыбешку для Дусеньки и Полкана, как в лес по землянику всей толпой с утра бегали, и как я потом ту землянику парным молоком запивала.
– Вот и Мишенька так любит делать – прослезившись, заметила бабушка.
– Как только мне Мишка позвонил, я сразу все Сереже рассказала. Он очень хороший, бабушка, и сказал, что так нельзя. Мама с таким подходом может что угодно сделать – и деньги у тебя забрать, а не дай бог, заболеешь, так она возиться не будет – сдаст в дом престарелых. От нее всего ожидать можно. Тогда мы решили провернуть покупку ее части дома и участка через доверенное лицо. Она была так рада, что видимо, даже в документы сильно не вчитывалась, а то, может, и догадалась бы, что это мой муж покупает ее долю. Но сначала мы решили время потянуть, нам же надо было этот «сюрприз» устроить, ну и вроде как покупка так не делается, не глядючи, потому мы и деньги заморозили на счету до нашего приезда. А вчера вот прилетели, взяли машину в аренду и к тебе...
Бабушка обняла Людочку.
– Спасибо вам, внучка, тебе и мужу твоему! А то осталась бы я без жилья на старости лет!
Летит время... Желто-красная осень дарит щедрый листопад, осыпает пушистым снегом зима, весна распускает на деревьях зеленые почки. А летом собирается в доме бабушки вся дружная семья. И несмотря на время, как и прежде, сидят у летней кухоньки вечером Мишка, уже подросток, и маленькая девчушка – дочь Людочки и Сергея. Они сидят терпеливо, слушая, как бабушка что-то тихонько напевает, процеживая молоко, а невдалеке раздаются голоса Людочки и ее мужа – они чем-то заняты во дворе. День был насыщенным – помогали в огороде, ходили на озеро купаться, в лесу собирали землянику, Мишка с Сергеем ловили рыбу на речке, а к вечеру эту рыбу запекли на большом мангале в беседке, которую построили здесь совместными усилиями Мишка и Сергей, у которого оказались поистине золотые руки.
Прошедший день подарил всем множество положительных эмоций, но приходит вечер и наступает время того, что останется неизменным и запоминающимся на долгие годы. Как и прежде, бабушка процедит в летней кухоньке белую, пахучую жидкость и протянет своим внучатам по чашке душистого парного молока.
Свидетельство о публикации №224072300488