3 серия. Продолжение.
2 серия - https://dzen.ru/a/ZpvbiaK9SiYVPnFX?share_to=link
1 серия, начало - https://dzen.ru/a/Zpo8Me-cxGKTF6qn?share_to=link
А еще через несколько дней в Большом дают оперу А. Понкиелли «Джоконда». Красивая, яркая музыка, дивные арии, большой и запутанный сюжет, Иван Грызунов воплощает на сцене роль Барнабы.
Барнаба – классический оперный злодей, по сюжету шпион и доносчик средневековой инквизиции. Он грязен, злобен и отвратителен, он уверен в своей власти над людьми и готов написать донос на всех сразу, к тому же, за каждый донос он получает деньги, чем больше оклевещешь – тем больше получишь! И любимой женщиной он готов овладеть силой, потому что уверен – он может все!
От каждой фразы Барнабы – этого подлейшего из оперных подлецов – веяло таким философским цинизмом, такой беспросветной развращенностью, что трудно было поверить, будто это тот же актер-певец, которого я совсем недавно видел и слышал в Онегине.
Бездна ума – и ума подлого – открывалась в каждой фразе. Обращение к памятнику в первом акте Грызунов пел несравненно ярче всех других слышанных мной в этой опере исполнителей, рельефнее в смысле фразировки. Прекрасно владел он мимикой и умел придавать глазам очень хитрое выражение. Яркий по тексту, но скучноватый по музыке монолог, благодаря тщательно продуманной фразировке, великолепной, выразительнейшей координации тембров и мимики, выслушивался залом буквально в мертвой тишине и покрывался овацией.
Это воспоминания Сергея Левика.
Иван Васильевич Грызунов обладал лирическим баритоном. Голос его не поражал громом звучания, его нельзя было назвать стенобитным, не потрясал он и диапазоном – у него не было рокочущих низов, его баритон был ближе, скорее, к тенору, хотя тембр был гораздо гуще тенорового. Голос был мягкий, подвижный, пластичный, хорошо выработанный, Иван Васильевич очень умело пользовался своими тембровыми красками, коих у него было предостаточно, у него была прекрасная фразировка и дикция, т. е. он великолепно пользовался словом, фразой, паузой, произношением, артикуляцией – каждое его слово было понятно и слышно в любом уголке зала Большого театра. Скажем так, голос у него был «обаятельный» – мягкий, гибкий, спокойный, подкупающе «мужского» тембра.
Этот голос сегодня можно услышать. В январе 1910 года компания «Gramophone» сделала 5 записей выдающегося певца – 3 оперные арии в сопровождении «собственного оркестра акционерного общества «Gramophone» под управлением главного дирижера Бруно Зайдлер-Винклера, романс С. Рахманинова и русскую песню в сопровождении фортепиано.
Это, конечно, знаменитая ария Онегина «Когда бы жизнь домашним кругом» из оперы П. Чайковского, песня Веденецкого гостя из «Садко» Н. А. Римского-Корсакова, ария Абу-Бекера из 2 акта оперы «Кавказский пленник» Цезаря Кюи. С фортепиано – «Христос воскрес» С. Рахманинова на стихи Мережковского и русская народная песня в обработке Милия Балакирева «Подуй, подуй, непогодушка». Должен сказать, что «Христос воскрес» производит очень глубокое драматическое впечатление, если не сказать больше!
Несомненно, и это отмечали все, успеху артиста способствовала и яркая сценическая внешность – он был высок, строен, гибок в движениях, изящен в жестах, у него была яркая, подкупающая улыбка и правильные черты лица!
К сожалению, Иван Васильевич больше на граммофоне не записывался, но эти 5 записей дошли до нас все. Звучат они очень неплохо, все были выпущены Всесоюзной фирмой грамзаписи «Мелодия» в 1983 году в серии «Вокалисты. Из сокровищницы мирового исполнительского искусства». В эпоху Интернета за этими записями даже гоняться не надо! Повторяя вслед за художником И. Репиным, который в свое время воскликнул «Велик граммофон!», сегодня смело можно провозгласить «Велик Интернет!»
Ария Абубекера из оперы "Кавказский пленник". Ц. Кюи. Поет Иван Грызунов. Запись 1910 года
Всего на сцене Большого театра за свои 10 лет карьеры Иван Васильевич Грызунов спел более 20 оперных партий.
Сергей Бронштейн вспоминает о ролях Грызунова в операх «Травиата» Дж. Верди и «Ромео и Джульетта» Ш. Гуно:
Сколько изящества было в его Жермоне, истом французском аристократе! Как мягко говорил он Виолетте жестокие слова. С какой убедительностью напоминал сыну о его долге!
А какой это был «гуляка праздный» – Меркуцио в «Ромео и Джульетте»! С каким изяществом и ловкостью дрался он на шпагах!
В 1906 году певец принял участие в исторической премьере оперы С. Рахманинова «Скупой рыцарь», он с успехом спел партию Герцога.
Оркестром в тот вечер дирижировал автор. Сергей Васильевич был очень доволен и успехом своей оперы, и всеми участниками спектакля. Была сделана памятная фотография, запечатлевшая композитора в кругу солистов.
Если посмотреть музыкальные справочники и энциклопедии, то везде можно найти упоминание о том, что в 1907 году И. В. Грызунов пел в Мекке оперного искусства, в Италии, в миланском театре La Scala! В некоторых изданиях, например, в биографическом словаре А. М. Пружанского «Отечественные певцы 1750 – 1917» автор пишет даже, что «с большим успехом»!
Вот сообщение газеты «Новости сезона» за март 1907 года:
Артист Большого театра г. Грызунов на будущий сезон покидает Императорскую сцену. Артист получил несколько интересных предложений, как от московских, так и от крупных провинциальных предпринимателей. Артист отказывается от всех предложений, так как намерен провести будущий сезон в Италии, куда он приглашен дирекцией миланского театра La Scala на гастроли.
Слов нет, получить персональное приглашение от дирекции легендарного театра в 27 лет – великое дело! Можно только порадоваться за молодого талантливого певца! Однако за всю весну – осень 1907 года ни в одной московской газете мне не удалось найти ни единой заметки, хотя бы в двух строчках повествующих об этой поездке. Забегая вперед, нужно сказать, что в Российском Государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ) бережно хранится толстенная увесистая папка с газетными вырезками о жизни и творчестве Ивана Васильевича Грызунова, причем, все эти сотни заметок с 1902 по 1913 годы тщательно подобрал и наклеил сам певец! И даже там об итальянских гастролях упоминает только вышеприведенный фрагмент из газеты «Новости сезона». И все! Судя по той тщательности, с которой артист подбирал газетные статьи о своем творчестве, вряд ли он прошел бы мимо своих итальянских гастролей, тем более, прошедших «с большим успехом». Скажем, если бы он даже каким-то образом миновал итальянские газеты, которые, конечно, должны были бы как-то откликнуться на дебютные выступления молодого талантливого русского баритона, то уж московские и петербургские издания обязаны были хоть двумя строчками, если, допустим, не было того «большого успеха», как-то упомянуть об этой поездке!!!
Однако – нигде и ничего!
Какой из всего этого можно сделать вывод? Видимо, с гастролями артиста в Италии что-то не сложилось, а контракт с Большим театром он не продлил, может быть, понадеясь, на эту поездку.
И вот, газеты сообщают, что «баритон Грызунов покинул сцену Большого театра и будет служить в наступающем зимнем сезоне в опере Зимина».
Артист пел в Московской Частной опере Сергея Ивановича Зимина с осени 1908 года по весну 1909. И осенью того же года вернулся в Большой театр.
Иван Васильевич пел много и безотказно. И в опере, и на концертной эстраде. Он был прекрасным и тонким камерным исполнителем.
Вообще, начало ХХ века характеризуется многочисленными и очень интересными новаторскими проектами, и, прежде всего, это время становления и пышного расцвета жанра русского классического романса.
Русские композиторы второй половины XIX – начала ХХ века писали камерные сочинения, писали на стихи известных отечественных поэтов. Именно в это время и рождался новый жанр – русский классический романс. Но как-то так складывалось, что сочинения эти, практически, не исполнялись. Не было традиции. И концертов в сезон было гораздо меньше, чем сегодня. Классические концертные программы включали в себя арии из опер, инструментальные произведения, публика знала и любила некоторые романсы П. Чайковского, М. Глинки, звучала европейская музыка … Пожалуй, это все!
Известный музыкальный критик Юлий Энгель в 1900-м году писал:
У нас вообще только недавно стал прививаться как вкус к камерной внеоперной музыке, так и к исполнению ее в специальных романсовых концертах.
Было не принято исполнять, и не исполнялись малоизвестные романсы и Глинки, и Даргомыжского, и композиторов «Могучей кучки», в стол писал Римский-Корсаков, Балакирев, не исполнялись также сочинения современных авторов.
Меломаны, студенты-музыканты, вся учащаяся демократическая молодежь, музыкальная критика требовали «нашей» музыки! А уж сами композиторы, конечно, были только «за»!
4 мая 1896 года дал свой первый концерт так называемый «Кружок любителей русской музыки», который потом стали называть «керзинский», по имени его вдохновителей и создателей. – Аркадий Михайлович Керзин был известным в Москве юристом, его супруга Мария Семеновна, хотя и была пианисткой по образованию, но практически не выступала.
Этот музыкальный проект вошел в историю русской музыки, он еще ждет своих кропотливых исследователей и своих диссертаций. Керзины привлекли к концертной деятельности элиту московских исполнителей, они составляли, и очень интересно и профессионально, новые, необычные концертные программы, арендовали залы, собирали публику, делали рекламу своих концертов. В их программах принимали участие солисты Большого театра, видные русские композиторы, исполнители-инструменталисты. Достаточно перечислить Л. Собинова, Е. Збруеву, М. Дейша-Сионицкую, Н. Забелу, в качестве аккомпаниаторов выступали С. Танеев, А. Гольденвейзер, Л. Николаев, охотно принимал участие в концертах и С. Рахманинов. Непременным участником многих концертных программ был Иван Васильевич Грызунов.
Основной целью деятельности «Керзинского кружка» было просветительство. Организаторы хотели познакомить широкую публику с творчеством русских композиторов-классиков и с творчеством современных авторов, поэтому программу часто украшали сочинения малоизвестные или никогда не исполняющиеся.
Грызунов впервые выступил в концерте Кружка 17 февраля 1902 года, исполнив знаменитую арию Роберта из оперы «Иоланта» «Кто может сравниться с Матильдой моей» и романс Чайковского «Ночь».