Дача Василия Афанасьевича Крандиевского мало чем отличалась от других дач в Иваньково. Она была чужая (съёмная), большая и шумная...
Может быть, она была не так хороша, как стоявшая неподалёку "Чайка", однако и Крандиевских на ней всегда было полно знакомцев. Василий Афанасьевич Крандиевский был издателем, и журналистом, и страстным библиофилом. Он знал литературную Москву от Льва Толстого до Глеба Успенского и Гаршина. Издательство "Крандиевский, Носенков" выпускало журнал "Бюллетени литературы и жизни" с начала 1910-х годов и до момента его закрытия после революции уже в 1918-м. Его жена Анастасия Романовна была писательницей. Только женщиной она была совсем не простой: с 17 лет за ней был установлен негласный полицейский надзор по причине политической неблагонадежности. Крандиевская-старшая стала первой женщиной, спустившейся в шахту к углекопам, носила мужские брюки и увлекалась шведской гимнастикой.
Крандиевские были соседями артистки Художественного театра Марии Александровны Самаровой, у которой целый сезон гостила как-то беременная Марина Цветаева с мужем.
У Василия Афанасьевича был сын Всеволод и две дочери Наталья – Туся и Надежда - Дюна. И какими же она могли быть у отца-издателя и матери-бунтарки? Талантливыми, дерзкими, увлекающимися и увлекающими за собой.
Девочки не были погодками - Туся родилась в 1888 году, Дюна - в 1891. Однако разницы между ними, когда они подросли практически никто не замечал. Они даже шалили как-то параллельно, что-ли. Если одна ввязывалась в авантюру, то и у второй тут же начинались приключения. Однако уже к их подростковому возрасту стала видна и разница в их художественных предпочтениях: Наталья читала книги и писала стихи, Надежда из любого пластичного материала делала фигурки.
Однажды Алексей Максимович Горький гостил у Крандиевских. Изображающая К.С. Станиславского статуэтка стояла на видном месте в гостиной. И когда взрослые в очередной раз отправились в театр, десятилетняя Дюна сумела её скопировать. А старшие дети установили копию рядом с оригиналом. (Тихой скромнице Дюне этого и в голову бы не пришло). Вернувшись, Горький только и смог, что выдохнуть: "Фу, чёрт, размножился!"
Интересно , что именно Надежда была подругой Марины Цветаевой, часто бывала в кружке сестры её мужа – Елизаветы Эфрон (Лили). А ещё именно она сделала три бюста поэтессы...
В итоге Надежда Васильевна Крандиевская стала знаменитым скульптором, создала серию скульптур революционных деятелей, известных актёров, писателей, серию работ для оформления здания Государственной библиотеки им. В. И. Ленина: горельефы учёных и большие скульптуры "Крестьянка" и "Красноармеец" для установки на крыше.
Интересно и то, что в начале 1930-х, бывший преподаватель "Школы живописи и скульптуры" Надежда Крандиевская переезжает вместе с мужем и детьми в знаменитый посёлок "Сокол".
Именно там она создаёт по заказу Общества Русских скульпторов ( объединение "Монолит") знаменитую серию фигур физкультурников для парков: "Футболист", "Боксёр", "Женщина-пловец", "Толкатель ядра", "Волейболистка", "Девушка с веслом" и других, которые были изготовлены для массового тиражирования. Также выполнила фонтан "Девушка с кувшином".
Судьба второй сестры - старшей - Натальи, более трагична что ли...
Туся начала писать стихи, когда ей было 7 лет. И как и положено, на её графоманство никто всерьёз внимание не обращал. Если девочка ныла, что скучает, мать Анастасия Романовна Крандиевская командовала: "Сядь попиши стишки". Первые печатные работы - в 13 лет.
Какое это было счастье увидеть свое творение напечатанным. Она сидела с журналом на диване, рядом с братом Севой, красная от волнения и удовольствия. Неужели она это написала… Потом были еще стихи, и всякий раз она повторяла мысленно: «Господи, за что мне такое счастье?»
Первую профессиональную оценку Наталья получила от И.Бунина. Он был поражен "юной прелестью, ее девичьей красотой и восхищен талантливостью ее стихов".
Стихи Крандиевской сопровождал скромный успех, но поэтессу заметили Блок, Брюсов, Ходасевич. И зазвучало вокруг: "Кто такая? Так она дочь издателя и библиофила Василия Афанасьевича!" А другие вторили: "А мать Анастасия Романовна рассказы пишет. Талантливое семейство". Встреча Крандиевской с юным графом Алексеем Николаевичем Толстым на одном из поэтических вечеров могла бы и не иметь продолжения. К тому времени Наталья Васильевна была замужем. Её супруг известный адвокат Федор Волькенштейн, отец её первенца, Фёдора, был абсолютно равнодушен к увлечению жены, считал "стихоплетство" ненужным и вредным делом. Но на её фразу "С такой фамилией можно писать и получше" А. Толстой обиделся, а потом присмотрелся к ней получше...
Спустя несколько лет они встретились в художественном классе, где занималась Наталья Крандиевская, и молодые литераторы стали часто видеться по –приятельски, увлекаясь друг другом всё сильнее. Они стали видеться чаще, их отношения приобрели серьёзный характер. Но в 1914 году началась война, и они расстались. Толстой уехал на фронт корреспондентом, Наталья Васильевна устроилась работать сестрой милосердия в лазарет, где ухаживала за раненными. Вернувшись с фронта в 1915 году женатый граф Алексей Толстой сделал предложение замужней Наталье Крандиевской. Они развелись со своими супругами. Наталья Васильевна, приняв его предложение, согласилась и поломала свою вполне благоустроенную жизнь без всякого сожаления. Десятилетия спустя смеясь над своим несуществующим тогда уже титулом графини, она обронит: "Успела до революции посиять"
В феврале 1917 года у Крандиевской и Толстого родится сын Никита, впоследствии он станет, как и старший Фёдор, физиком. В 1923 году - её третий сын Дмитрий.
Из неё одной муж сделает двух героинь в своей знаменитой книге "Хождение по мукам". Она там и Катя, и Даша... Ласковая и незаметная, и одновременно - дерзкая и решительная... Такой он её видел тогда.
Находясь в эмиграции во Франции, Крандиевская пытается наладить быт, Толстой много пишет. После Парижа они переезжают в Германию. Среди эмигрантов там образовалось два лагеря: одни стремились здесь остаться, другие мечтали вернуться в Россию. Толстой приветствовал второй путь. Он переписывается с писателями, которые сумели "устроиться" в СССР, начинает публиковать статьи в газете "Накануне". Наталья Васильевна везде следует за мужем. Вот как сама Наталья Васильевна описывала свой обычный тогда день, когда они уже вернулись из эмиграции и стали жить в Детском селе под Ленинградом:
«Ответить в Лондон издателю Бруксу; в Берлин — агенту Каганскому; закончить корректуру. Телефон. Унять Митюшку (носится вверх и вниз по лестнице, мимо кабинета). Выйти к просителям, к корреспондентам. Выставить местного антиквара с очередным голландцем подмышкой. В кабинете прослушать новую страницу, переписать отсюда и досюда. “А где же стихи к “Буратино”? Ты задерживаешь работу!” Обещаю стихи. “Кстати, ты распорядилась о вине? К обеду будут люди”. Позвонить в магазин. Позвонить фининспектору. Заполнить декларацию. Принять отчет от столяра. Вызвать обойщика, перевесить портьеры. Нет миног к обеду, а ведь Алеша просил… В город, в Госиздат, в Союз, в магазин… »
Они прожили 20 лет, из которых 12 она не написала ни строчки. Их разлад был стремительным, поскольку она не смогла простить измены. Она просто ушла от мужа, забрав детей. Крандиевская мучительно переживала потерю любимого человека, ибо, несмотря ни на что, продолжала его любить. Но она не имела права пасть духом, у неё были дети, которых нужно было воспитывать, окружить вниманием и заботой, чтобы они не чувствовали себя брошенными.
Она писала "дневник своего сердца". Вот одна из дневниковых записей того периода: "Ночью думала: если поэты - люди с катастрофическими судьбами, то по образу и подобию этой неблагополучной породы людей не зарождена ли я? По-житейски это называется: "все не как у людей". Я никогда не знала, хорошо ли это, или плохо, если все не как у людей? Но внутренние законы, по которым я жила и поступала, всегда утрудняли, а не облегчали мой путь. Ну что же! Не грех и потрудиться на этой земле".
В годы Великой Отечественной войны, несмотря на многочисленные предложения уехать Наталья Васильевна осталась в осажденном Ленинграде. Она выжила, получая как все пайковые 125 граммов хлеба, хороня близких ей людей, и писала, писала стихи обо всём, что происходило в годы блокады, о людях, способных выжить, когда по всем физическим законам человек должен умереть, о том, что дает ему силы выжить.
Клуб писателей провел в 1943 году, после прорыва блокады, творческую встречу читателей с Натальей Васильевной. У неё появилась мечта издать книгу, издательство заключило с ней договор, но… набор "рассыпали". Начались гонения на произведения А. Ахматовой, М. Зощенко, Б. Пастернака.
Книга Крандиевской увидела свет только через двадцать лет, предисловие к ней написал В. Катаев.
Всю свою жизнь Наталья Васильевна Крандиевская-Толстая прожила "на втором плане", в ореоле славы своего мужа, заслоненная томами сочинений классика советской литературы Алексея Толстого. Стихи Натальи Крандиевской мало известны широкому читателю. А между тем, они, несомненно, заслуживают внимания, как, впрочем, и история жизни этой необыкновенной женщины.
***
Сёстры Крандиевские... Такие разные и такие похожие... Талантливые девочки, связавшие свои судьбы с не менее талантливыми мужчинами.
Бывшие дачницы в Покровском-Стрешневе, удивлявшие взрослых людей своими проказами.
Две женщины, каждая из которых внесла свой вклад в нашу историю и культуру.
Лайки помогают развитию канала!