Ворота нараспашку, сторожа нигде не видно. На краю дороги куча песка, тачка с кирпичами и какой-то инструмент. Еще один новый памятник на подходе.
Она уверенно идет по аллее. Поворот, еще поворот. В памяти некстати всплывает картинка, как Макс с Семеном скидывают в яму тело Савы. Она почти слышит глухой удар по крышке гроба. Столько времени отгораживалась от этих воспоминаний. А теперь кажется, что это было вчера.
Сворачивает с аллеи. Тропинка уже заросла яркой сочной травой. Вот и знакомый крест впереди. Она опускается на скамеечку. Пробегает глазами табличку, которую знает наизусть. Максим Долецкий.
Как можно узнать фамилию человека только на похоронах? Хотя она и поцеловала его первый раз даже имени не зная.
Вокруг тишина, нарушаемая лишь стрекотом сороки, которая суетливо перелетает с одного дерева на другое, шуршит крыльями. В молодой зелени погост уже не выглядит таким унылым. Весна как бы намекает, что сильнее смерти и способна украсить собой даже гранитный строй памятников.
Все, о чем она собиралась думать, вдруг выветрилось из головы. Она просто подставляет лицо солнышку, жмурится от ярких лучей и ощущает себя странно и одновременно спокойно. Может впервые за последние месяцы. Семён сказал очень правильную вещь. Она должна жить своей жизнью. Хотя бы для начала понять, какая она эта жизнь. Последние месяцы смешали все в кучу: хорошее, плохое, любовь, смерть, страх, жалость. Она запуталась. И очень устала.
Предыдущая глава ⬇️
А Димка то удивил. Быстро крылышки расправил. Еще и власти толком нет, а уже хозяином себя почувствовал. Оказывается, он ее спаситель, благодетель, как мама говорит. Даже противно. А она собралась выйти за него замуж.
Под какой дрянью был ее мозг все эти дни, что она дошла до такого ? Из болота он ее вытащил! Спаситель, блин! Да в холодильнике бы околел, не застав того дня, когда форму выдадут.
На секунду представляет лицо Макса, которой ухмыляется:
-Замуж за мента? Ну-ну! Совет да любовь, детка!
Поглощенная своими мыслями, не замечает, что на аллее появились трое пацанов в спортивных костюмах, и пристально за ней наблюдают.
-Баба Макса. Я точно говорю. Я ее хорошо запомнил. Он хотел, чтоб мы Жбана живьём закопали, пад*ла! - Толстый сплёвывает на асфальт и близоруко щурится, - да, она! Сто пудов. К кому это она пришла?
-Так к своему и пришла. Ты вообще ничего не знаешь что ли? Взорвали этого Макса вместе с тачкой, говорят, свои же. Дерзкий был слишком, да и знал много. Не хочешь поболтать с безутешной вдовушкой? Она такая вполне, я б ее утешил, - второй сально ухмыляется, цокает языком.
-Да пошла бы она. Я в могилу не хочу! Тогда за эту шубу чуть всех не порешили. Пошли, пусть сидит!
-Дурак, ты, Толстый, и не лечишься. Кто за нее теперь впряжется? Закопали чувака, а мертвые, брат, не оживают. Пошли, хорош сопли жевать!
-Не, пацаны, я пошел, - подает голос третий, - мне вся эта лажа даром не нужна. Одного закопали, а дружки его рядом тут трутся. Хорошо, если не в тачке на парковке. Да и менты совсем озверели последнее время. Телка шум поднимет, заяву напишет, и поедем по этапу. А на зону по такой статье лучше не заезжать, точно говорю. У меня брат в авторитете, два раза сидел. Так что я , пацаны, мимо.
Он засовывает руки в карманы видавших виды спортивных штанов и с безразличным видом уходит в сторону ворот.
-Ну и вали! - орет ему Толстый вслед. Ему и страшно, и адреналин играет. Как он копал мерзкую землю под дулом пистолета до конца жизни не забудет. У него все штаны мокрые были. Пусть хоть баба этого крутого за него ответит.
Кивает своему корешку и они по двум сторонам медленно расходятся, чтоб зайти сзади.
Она слышит шаги слишком поздно. Поворачивает голову - Толстый мерзко скалится в нескольких шагах от нее.
-Привет, крошка! - сипит он и тяжело дышит, - скучаешь?
Воспоминания той ночи встают плотным кольцом .
-О, вижу признала! - лыбится парень довольно, - я тоже тебя забыть не могу. Вот и свиделись. Должок за тобой, крошка. За Жбана, за ту ночь..
-Жаль, что не дала ему пристрелять вас всех, - цедит она сквозь зубы, попутно осматриваясь. Замечает второго паренька - незнакомого. Он уверено приближается к ней по соседней тропинке. Больше путей отхода нет, везде оградки чуть не впритык друг к другу. Возникает шальная мысль выдрать из земли крест и оглушить им этого мерзкого жирного у.рода. Она кладёт руку на перекладину и легонько тянет - вкопано на совесть! Внутри начинается паника. За нее теперь даже заступиться некому. Макс ушел, а этот фанатичный с недавних пор блюститель закона затаскает ее по экспертизам. В итоге сама виновата останется, что одна на кладбище сидела . Надо же как быстро из бывшего воришки чужих шапок вырос праведный мент. А она только сегодня заметила.
-Что тебе надо? - старается держатся уверено.
-А ты не понимаешь?
-Денег? Я могу заплатить.
Парни заходятся громким смехом. Друг Толстого чуть не захлебывается. У него большие оттопыренные уши, маленькие глазки и такие грязные штаны, что даже смотреть противно. Все в ласах, присохших остатках еды и брызгах.
-Толстый, нет, ты слыхал? За это дело мне еще ни разу не платили! - похрюкивает он между смешками, - с меня просили, но чтоб мне! Зачетная телочка, с юмором! Не парься, крошка, мы тебя бесплатно утешим. Без денег. На первый раз!
Она бросает в его сторону презрительный взгляд, хотя страшно так, что ладошки вспотели. Нужно бежать! Хотя бы сторожки. Они не посмеют..
Внезапно замечает под лавкой камень, хороший увесистый булыжник. Это хуже, чем пистолет, но лучше, чем ничего. Быстро наклоняется и хватает его. В кого бросать? Выбирает Толстого. Старые счеты, да и попасть в него легче. Прячет камень за спину и улыбается:
-Подойди ближе, ты один.
Парень сально скалится и спешит исполнить ее просьбу. Когда их разделяют всего несколько метров она с силой замахивается и швыряет камень, целясь в голову. Уроки Макса не прошли даром. Удар приходится четко в лоб. Толстый хватается руками за голову и валится на соседнюю оградку.
Она срывается с места и бежит со всех ног. Дежавю какое-то!
Напарник бросается за ней, игнорируя стоны Толстого. Только бы добраться до аллеи. Ещё немного…
Нога цепляется за корень столетней липы и она летит лицом вниз, не успев даже закрыть его руками. Металлический набалдашник больно раздирает тонкую кожу на щеке. Она прикладывает к ране ладонь. Пальцы тут же окрашиваются в красный цвет. Но времени расстраиваться у нее нет.
Преследователь тяжело дышит за спиной. Хватает ее за волосы и тащит к себе:
-Попалась, крошка? За Толстого ответишь! Совсем озверела камнями кидаться?
-Пусти меня! Пусти! Мне больно! Я буду кричать! - угроза смешная, но она хотя бы попыталась.
-Кричи! Тут мертвяки одни , да сторож полоумный бродит, сам почти труп. По башке дам ему разок и готов. Так что, если не жаль старика, ори, чего уж!
Ее вдруг накрывает равнодушие. Что она сделает против двух здоровых парней? Они все равно сильнее. А дедуля и правда еле ходит, какой из него защитник. Может после того, что случится, ей не придется выходить замуж. Повод будет железный.
К ним, пошатываясь, бредёт Толстый, зажимая рукой рану на лбу. Сплёвывает на землю и бьет ее наотмашь по лицу.
-Дрянь! Тащи ее к выходу, не на могиле же, - он с опаской косится на гранитные плиты.
-Пустите девчонку! - голос негромкий, свистящий, - ироды! И вон пошли отсюдова! Тута кладбище, а вы чего удумали!
Она поднимает голову. Сторож стоит на развилке и машет кулаком над головой.
-Дед, иди, покуда не прилетело! - сипит Толстый.
-Куда ж я пойду? Вы тута безобразите, мёртвых тревожите, они потом бродить ночами будут. Не положено! Пусти девку, кому сказано! - добавляет он строго.
-А то что? - нагло бросает тот, что держит ее, - сам с нами справишься? Или трупаков своих позовешь на помощь?
Длинная тень ложится на перекрёсток. Он идет прямо к ним, на ходу скидывая с плеч пиджак. Закатывает рукава белой водолазки. Он. И не он. Совсем другой. Сошел бы за директора какого-нибудь завода. Только взгляд не изменился. И шрам на щеке.
Сердце начинает стучать в два раза быстрее. Рука, которая держит ее волосы, слабеет. Она резко дергает головой и освобождается.
-Это ж.. этот… ? А ты говорил, мертвые не воскресают, - шипит Толстый и начинает пятится назад.
-Это коммерс какой-то, не дергайся. Похож просто. Стой спокойно!
-Здорово, пацаны! - громко начинает он.
Пацаны молча трясут головами, неуверенно переглядываясь.
-О, старый знакомый! - он кивает Толстому, - или сюда! Подошел, быстро! - добавляет уже другим тоном. И не дожидаясь реакции сам делает шаг. Одним ударом сбивает парня с ног. Она смотрит как заворожённая. Вот так встреча!
Толстый плюхается на землю, переворачивается и пытается уползти. Он ловит его за воротник, поднимет и снова удар.
-Ты в прошлый раз не понял? Третьего шанса не будет, тут и останешься. Дед тебя в два счета определит.
Он наносит еще удар и отходит. Толстый лежит без движения и слабо дышит.
-Теперь ты! Не вздумай бежать, у сторожа дробовик. Кто ее обидеть хотел? Ты или он?
-Он! Он!
-Ха! Кто бы сомневался! Эй, Толстый, чья была идея? - с усмешкой спрашивает он.
-Его. Я вообще не хотел, - оперативно отзывается парень, - я больше так не буду!
Он хохочет во все горло, как он один умеет. Весело, заразительно.
Она не может больше сдерживаться. Бежит к нему, прижимается раненой щекой к груди и замирает. Она дома. Там, где должна быть.
Алые подтеки расползаются по белоснежной ткани. Щеку щиплет, но сейчас это не важно. Важно, то, что он рядом. Хозяйским жестом кладёт руку на затылок, гладит по волосам.
-Где же твой жених, а? - с издевкой тянет он.