История главной парадной достопримечательности Петербурга – Дворцовой площади – началась не так уж давно, как могло бы показаться. Однако рассказ о ее появлении на городской карте стоило бы начать с истории расположенного совсем недалеко другого значимого места – архитектурного комплекса Адмиралтейства.
Еще при Петре на месте комплекса были сооружены верфи, на которых и началось строительство петровского флота в первые годы становления Санкт-Петербурга.
Северная война к тому моменту была еще в самом разгаре, потому адмиралтейские верфи были хорошо защищены: с моря – башнями, способными вести пушечный бой с кораблями неприятеля, а также со стороны суши.
На случай сухопутной атаки с тыла подступы к крепости были оснащены широкой пустующей равниной, которая хорошо просматривалась с бастионов. Впрочем, шведы в городе так и не появились, а пустоши у верфей пришлись весьма кстати по совсем другому поводу.
Угроза пожаров и жестокие меры
Пожары всегда оставались актуальным и болезненным для Петербурга явлением. Было бы, согласитесь, чертовски обидно, сгинь детище Петра от искры пожарища какой-нибудь расположенной по соседству хибары.
Российский монарх ставил сохранность дорогой его сердцу флотилии даже превыше человеческой жизни. Хоть Петр и сам был страстным любителем табака, но, тем не менее, он прекрасно осознавал его коварство. Потому на верфях и флоте были введены жесткие противопожарные ограничения, в том числе – полный запрет на курение.
Недобросовестных курильщиков, ослушников монаршей воли повелевалось на первый раз избивать кнутом. Это у всякого отбило бы желание перекурить неподалеку от флотилии.
Ежели происходил рецидив, то нарушителя-курильщика повелевалось сперва подвергнуть килеванию, что само по себе едва ли не приравнивалось к смертной казни. Затем – снова бить кнутом, только гораздо нещаднее, а после, коль несчастный каким-то чудесным образом останется в живых, ссылать его на вечную каторгу.
Неизбежный пожар
Забегая вперед, отметим: пожар на адмиралтейских верфях, которого настолько страшился император, все-таки произошел. Но случилось это уже после кончины Петра, в годы царствования Екатерины II. Корабельное производство после грандиозного пожара передислоцировали подальше.
«Очень своевременно», – так и рвется с языка. Действительно, сделать это стоило пораньше. Но в государственной казне для воплощения масштабной задумки в жизнь на протяжении многих лет банально не отыскивалось средств.
Впрочем, строительство парусных кораблей продолжалось и на Адмиралтейской верфи, но свой, столь знакомый сегодня нам вид здешний величественный архитектурный комплекс обрел лишь при Александре I.
Адмиралтейский луг Александровский сад и Дворцовая площадь
Пустующие территории, долгое время примыкавшие к верфям и служащие защитой от сухопутных атак, со временем поросли травой и превратились в Адмиралтейский луг. Он протянулся от стен Адмиралтейства почти до самой реки Мойки.
Часть пустошей, которые располагались ближе к Адмиралтейству и служили пастбищем для коз и коров, облагородили. Теперь они зовутся Александровским садом.
А участок, который располагался за нынешним дворцовым проездом, решено было превратить в главную площадь российской столицы. С этого-то и начинается история места, известного нам сегодня как Дворцовая площадь Петербурга.
Исторический облик Дворцовой площади
Даже понимая, как именно появилась главная достопримечательность Санкт-Петербурга, назвать точную дату ее основания довольно сложно. Не стоит забывать, что помпезный архитектурный шик, неотделимый теперь от образа Дворцовой площади, появился не сразу, а формировался на протяжении десятков и десятков лет.
А какие-то детали облика площади, наоборот, утрачивались под натиском застроек и перемены вкусов сменяющихся монархов. Как, например, всегда людный и шумный Морской рынок, располагавшийся некогда в границах современного ансамбля дворцовой, прекратил свое существование.
Однако очевидцы тех времен все же сумели донести до нас кое-какие сведения о тамошнем виде торговых рядов и их обустройстве, а также быте рядовых рыночных обитателей и его завсегдатаев.
Жестокие кулачные бои
В первой четверти 18-го века у Морского рынка традиционно устраивали рукопашные баталии. Так их описывал ганноверский резидент при русском дворе в царствование Петра Великого, автор записок о состоянии России, охватывающих 1714—1719 годы:
«Здесь по воскресеньям и праздничным дням собираются крестьяне, ремесленники и другие простолюдины, особенно молодежь; напиваются допьяна в соседних кабаках, затем делятся на две партии и ради забавы бьются ужасным образом, так что на земле остаются кровь и волосы и многих уносят домой бездыханными. Во время потасовки они так страшно и дико вопят, что слышно с расстояния в четверть мили. Этот беспорядок не пресекается никакой полицией, поскольку люди таким образом в юные годы приучаются к бою и ударам и из них потом выходят хорошие солдаты».
Несмотря на немногочисленные плюсы таких потасовок, после введения ряда законодательно подкрепленных ограничений, драчунам пришлось покинуть облюбованное для побоищ место на адмиралтейском лугу и устраивать очередные собрания бойцовского клуба на территориях де-юре не входящих в административные границы города.
Зимний дворец
Резиденция императорской семьи в стиле пышного елизаветинского барокко с элементами французского рококо в интерьерах появилась в панораме Дворцовой площади далеко не сразу. Дворец стал как минимум пятым по счету в числе своих предшественников.
Возведение бывшей императорской резиденции, которую мы можем наблюдать сегодня, началось в середине 18 века, при Елизавете Петровне, а завершено, минуя Петра третьего, при Екатерине II. После завершения строительства Адмиралтейский луг представлял собой одну большую свалку.
К избавлению от гор строительного мусора, оставшегося после возведения Зимнего дворца подошли оригинально, разрешив горожанам разобрать завалы самостоятельно, присвоив себе для личных хозяйственных нужд все, что они только успеют схватить.
Потому ликующая толпа петербуржцев растащила все до последнего камушка и бревнышка по своим дворам в течение одного светового дня.
Цветастая изменчивость и перипетии
Цвет выразительных фасадов Зимнего дворца никогда не отличался постоянством. Успели они побыть и зелеными, и насыщенно-красными, нежно-розовыми и даже оранжевыми, однако тот самый узнаваемый сегодня бирюзовый оттенок с белыми колоннами и наличниками дворец обрел лишь в послевоенные советские годы.
Успел за свою жизнь главный императорский дворец России пережить и немало потрясений:
и чудовищный пожар в декабре 1837 года, чуть было полностью его не уничтоживший,
и взрыв бомбы народовольцами, покушавшимися на жизнь Александра II.
И все же наиболее памятным событием в его биографии, потрясшим не один только Петербург, но также страну и даже весь мир, стал штурм Зимнего дворца осенью 1917 года.
Штурм императорской резиденции
Разумеется, уже давно прекрасно известно, что легендарное взятие красногвардейцами последнего оплота временного правительства проходил далеко не так, каким изображал его советский кинематограф.
Людское море на Дворцовой площади, перестрелки и взрывы, взбирание штурмующих на ворота Зимнего были, по закону жанра, включены в кульминацию памятной картины Эйзенштейна для придания сцене драйва и пущего драматизма.
Но в действительности нападавшим не оказали практически никакого сопротивления. Зато имели место грабежи, хулиганские выходки и вандализм. В мародеров превращались и участники штурма, и толпы зевак, которые еще несколько дней могли свободно проходить внутрь дворца и бродить по его коридорам и залам.
Эрмитаж и выжившие атланты
При новой власти Зимний стал частью единого дворцово-музейного комплекса государственного Эрмитажа, включавшего в себя также и здания Малого Эрмитажа, Эрмитажного театра, Зимнего дворца Петра и Нового Эрмитажа.
Именно в последнем до середины 20-х годов прошлого века располагался вход в музей, мастерски, в свое время, украшенный десятком фигур серогранитных пятиметровых в высоту атлантов, которых и нам стоило бы разглядеть поближе.
Они заслуженно входят в число узнаваемых парадных символов города, обосновавшись на этом месте с ранней осени 1848 года. С тех пор удалось здешним громадинам стать безмолвными свидетелями многих исторических событий и сохраниться, несмотря ни на что.
Во время войны совсем рядом с атлантами прогремел взрыв: в портик Нового Эрмитажа угодил один из трех десятков немецких снарядов, достигших цели – архитектурного комплекса Эрмитажа. Поврежденную в результате инцидента ступню одной из скульптур реставрировать не стали, оставив три сколотых пальца как напоминание потомкам о былом.
Неудивительно, что со временем успело появиться весьма своеобразное поверье, согласно которому стоит якобы вам лишь потереть гранитные обрубыши рукой, как никакая пуля, ни снаряд сделаются отныне вам не страшны.
АВТОРЫ НЕ ПРЕДОСТАВЛЯЮТ НИКАКИХ ГАРАНТИЙ ОТНОСИТЕЛЬНО ДОСТОВЕРНОСТИ ОПИСАННОГО СУЕВЕРИЯ
Главный штаб
Заслуживает внимания и противоположная от Зимнего дворца сторона площади. Там находится легко узнаваемая дуга Главного штаба с его триумфальной аркой, увенчанной колесницей богини Славы.
А с обустройством в 19-ом веке фасадов по этой южной стороне площади, Дворцовая площадь обрела свой, наконец, столь знакомый сегодня, сформировавшийся и законченный облик.
Нынче в западной части этого архитектурного комплекса располагается штаб Западного военного округа России, ну а в восточной – выставочные залы Государственного Эрмитажа. После посещения основных экспозиций в Зимнем дворце не забудьте также заглянуть и сюда.
Особого внимания заслуживает четвертый этаж, где в галерее «Щукина и братьев Морозовых» выставлены работы художников XIX и XX веков: Анри Матисса, Пабло Пикассо, Клода Моне, Поля Гогена, Винсента Ван Гога, Огюста Родена и некоторых прочих выдающихся мастеров.
Александровская колонна
В самом центре Дворцовой площади находится ее главная высотная доминанта – Александровский столп или колонна.
Она была воздвигнута в 1834 году по указу императора Николая I в память о победе его старшего брата Александра над Наполеоном.
Существует даже городская легенда, что создатель венчающего колонну ангела Борис Орловский придал чертам лица скульптуры внешнее сходство с портретом покойного монарха.
Но самым впечатляющим событием стала настоящая спецоперация по изготовлению монумента и водружению его в центральной части площади. Существует даже целая конспирологическая теория, ставящая под сомнение официальную историографическую версию появления монумента на своем месте, а также его истинного изначального предназначения.
Стойкий столп
Похожие колонны имеются также в Париже, Риме, и Александрии, по Александровский столп превосходит каждую из них в высоту.
Автор проекта Огюст Монферран оставил после себя сборник иллюстраций, запечатлевших ход работ, а также свои воспоминания. В них он, кроме прочего, рассказал, что использовал авторский рецепт раствора для того, чтобы надежно посадить постамент на фундамент. По его замыслу в условиях суровой русской зимы лучше всего должен был сработать цемент, смешанный с мылом… и водкой.
Величественная композиция, украсившая Дворцовую площадь, встала на место свое прочно. Однако немалое число осторожных и осмотрительных петербуржцев относились к устойчивости памятника с нескрываемым недоверием. В первые годы от возведения Александровского столпа иные из горожан от греха подальше обходили его стороной, поскольку боялись оказаться под нависающей над головами громадой.
Но все опасения оказались напрасны – столп так никогда и не упал и смог на своем месте даже пережить войну. Конечно, была озвучена идея не маскировать монумент, а демонтировать его и перевезти в другое, укромное место, переоборудовав при этом саму площадь в военный аэродром. Однако до таких мер так и не дошло, а колонна спокойно пережила военное время.
Только в начале 90-х годов прошлого века петербургские промышленные альпинисты взялись за покорение монумента, чтобы тщательно его осмотреть. После проведенных проверок специалисты пришли к однозначному выводу: рука мастеров-реставраторов историческому памятнику жизненно необходима.
Дворцовый МЕМОРИАЛ?
После февральской революции 1917 года Дворцовую площадь хотели было превратить в мемориал, захоронив на ней, в братской могиле, павших в дни переворота. Захоронений здесь так и не появилась, для торжественных похорон выбрали Марсово поле. Однако уже после Октябрьской революции Дворцовой площади по моде лет присвоили новое идеологически правильное имя в честь одного из мучеников беспокойной эпохи – площадь Урицкого.
Речь идет о председателе петроградского ЧК Моисее Соломоновиче Урицком, который также был известен под псевдонимом Борецкий.
Он был убит в октябре 1918 года другим революционером-радикалом, членом трудовой партии народных социалистов Леонидом Иоакимовичем Каннегисером.
Убитого с площадью кое-что связывало. Во-первых, он в дни Октябрьской революции был, между прочим, одним из непосредственных организаторов взятия Зимнего дворца. Во-вторых, что еще куда символичней, именно в границах этой самой площади Борецкий и был застрелен. Убийство произошло прямо в вестибюле тогдашнего Народного Комиссариата внутренних дел Петрокоммуны.
Любопытно, что ровно в тот самый день, спустя всего несколько часов после стрельбы в Урицкого на Дворцовой площади, на заводе Михельсона в Москве аналогичное вооруженное покушение, предприняла небезызвестная Фанни Каплан. Но стреляла она, ни много ни мало, в самого Ленина.
Как бы то ни было, одна из главных достопримечательностей города заваль Урицкой не так уж и долго в масштабах истории. Всего каких-то 26 лет.
Возвращение к истокам
13 января 1944 года вышло постановление Ленсовета о возвращении 20 дореволюционных наименований объектам исторического центра. Среди которых был Невский проспект, Дворцовый мост и Дворцовая площадь. Однако вот памятная доска на месте гибели Моисея Соломоновича и ныне висит еще на своем месте.
В годы СССР площадь стала традиционным местом проведения всевозможных демонстраций и парадов в праздники, на красные дни календаря. Среди которых главенствующее место занимало, конечно же, 7 ноября – День Великой Октябрьской социалистической революции. Этот день отмечали со всеми полагающимися почестями на Дворцовой вплоть до 1990-го года.
А всего годом позже от былого размаха остались одни только воспоминания. Не раздувалось пламя ростральных колонн на стрелке Васильевского, не наблюдалось в Невской акватории разукрашенных боевых кораблей, стоящих на рейде, как и флагов, транспарантов и прочих атрибутов очередной годовщины некогда великой Октябрьской революции.
Безучастно мокли под хмурым осенним дождем на площади и рельсы, на которых когда-то в честь праздника монтировалась главная праздничная трибуна для высокопоставленных гостей.
Современная Дворцовая
Современная история Дворцовой площади началась на исходе советского периода в 1991 году с отказа от привычек прошлого. Даже традиционный – технически еще советский – Первомай того года запомнился проведением здесь митинга городских профсоюзов, на котором с трибун в этот год разрешено стало говорить не только о подвигах и успехах трудовых коллективов и верном курсе партии, а также о насущных и наболевших проблемах трудящихся.
Уже в августе все того же года на дворцовой прошел крупный многотысячный митинг противников Государственного комитета по чрезвычайному положению, а уже осенью мэр города Анатолий Собчак, поздравлял собравшихся с обретением северной столицей своего старого-нового имени – Санкт-Петербург.
В то время колонны недовольных горожан с плакатами и транспарантами в руках, беспрепятственно шагающие под гул речевок к Зимнему дворцу, были совсем не экзотичным явлением для 90-х.
Однако все же главным предназначением Дворцовой площади стало проведение на ней всевозможных праздников, спортивных мероприятий и прочих увеселений народных масс.
Проходила на ней музыкальные фестивали и выступления звезд рока и попсы. Из числа исполнителей международной величины со сцены на Дворцовой площади перед петербуржцами выступить в 2004 году успел и былой участник The Beatles Сэр Пол Маккартни,
и неподражаемые The Rolling Stones в 2007-ом,
один из отцов-основателей Pink Floyd Роджер Уотерс с сольной программой в 2008-ом году
и, конечно же, сама Мадонна – в 2009-ом.
«Полуприцеп-сортир»
С 2011 года у дворцовой появилась, кстати, новая, хорошо обозреваемая из практически любой точки на площади, достопримечательность – общественный туалет. Нынче столь бесспорно необходимая для людного места конструкция приобрела вполне стационарный вид.
Но долгие годы до этого она представляла собой «полуприцеп-сортир на колесах, оформленный в жизнерадостных цветах Водоканала», как прозвали выбивающийся из парадной панорамы объект городские журналисты. Неудивительно, что он немало смущал утонченный взор иных эстетов.
Немало нареканий вызвала и инициатива восстановления исторической и утраченной при коммунистах решетки, опоясывающей основание Александровской колонны. Оригинальная ажурная ограда отсюда некогда была отправлена большевиками на переплавку для удовлетворения первостепенных революционных нужд.
Ну, а с возвращением ее копии на это место так просто к пьедесталу памятника приблизиться уже не удастся, как на кадрах уже исторических видеохроник, где народ спокойно рассиживался вблизи монумента и даже оставлял какие-то надписи на нем.
Воришки камушков
Влюбиться в Петербург – дело не хитрое. Город и правда способен очаровать, потому отчасти можно понять тех гостей города, которые пытаются утащить с собой что-нибудь на память от этого города.
Скажем, нынешняя брусчатка уложена была на Дворцовой площади лишь в 70-х годах прошлого века. Предшествовал ей асфальт, постеленный в 30-х годах, а изначально площадь была вымощена булыжником.
Тем не менее осознание того, что нынешнее покрытие площади не такое уж и старинное, не останавливает некоторых туристов от мелкого вандализма. По словам петербургских городских служб и Комитета по благоустройству, гости северной столицы за один только туристический сезон умудряются отколупать и стащить в качестве сувенира свыше 20 квадратных метров брусчатки с Дворцовой площади. Для понимания – это примерно две тысячи камней.
Попса или не попса?
Разумеется, Дворцовая площадь – одно из самых популярных мест Санкт-Петербурга, в котором неизменно оказывается каждый гость северной столицы. И туристам, и жителям города чертовски приятно пройтись по главной его достопримечательности без спешки и суеты, заглянуть в садик Зимнего Дворца, ну и конечно, в Эрмитаж – даже если это уже в десятый раз.
Однако история, истории, наполняющие Дворцовую площадь, оставившие на ней свои следы, все-таки не позволяют назвать ее этаким попсовеньким местечком для посещения. Хочется верить, что впереди этот архитектурный ансамбль, как и всех нас, ждут лишь положительные потрясения и изменения.