Карл Маркс по-прежнему часто упоминается как авторитетная фигура в социальных науках. Упоминается, правда, среди непрофессионалов. Еще более симптоматично, что в научных исследованиях по экономике он практически никогда не упоминается и едва ли когда-то в прошлом сколько-нибудь серьезно цитировался. Вообще, если мы посмотрим на развитие экономической науки в контексте наследия Маркса, то мы обнаружим, что исследовательская традиция в экономике и Маркс соотносятся примерно так же, как астрономия и астрология — они попросту находятся в разных мирах. Между тем, именно экономические воззрения Маркса составляет основу его учения.
«Экономист» Маркс среди широкой публики куда известнее Леонтьева, Самуэльсона или нынешнего Мелица — настоящих ученых, максимально приблизивших экономику к золотому стандарту науки, так что нынче она стала чем-то вроде физики об обществе. Все дело в том, что он поднял волну в ненаучной среде, которая не улеглась вовремя, как прочие волны, поднимаемые шарлатанами, а по несчастному стечению обстоятельств, превратилось в цунами, последствия которого мы разгребаем до сих пор.
На заглавной картинке представлен график из статьи современных ученых, исследовавших влияние русской революции на цитируемость Маркса. Для этого они воспользовались методом синтетических контролей. (К слову, я этим методом тоже успешно воспользовался, опубликовав статью о влиянии ограничений ночной торговли алкоголем на алкогольную смертность.) Этот метод — это пример переднего края науки в том, что касается эмпирического измерения причинной связи. Напомню, что метод позволяет оценить значение исследуемой величины при условии, что реально имевшего место в истории эффекта бы не было. Напр., на картинке представлена цитируемость реального Маркса и «синтетического Маркса». Последний — это тот, который был бы, если бы русской революции не было. График ярко демонстрирует взрыв цитируемости после 1917 и его отсутствие в альтернативном счастливом сценарии.