Продолжение «Кота Сибирского».
ТТТ пишет письмо.
Кому-то усы мешали писать красиво, и он иногда дул на них сердито. В письме автор доказывал, что усы — это ошибка молодости; писал, что он не мальчик, а «дядя», и даже без усов.
Получилось неудачное письмо:
«Здравствуй, Тетя-С! Почему ты не узнаешь меня?.. Сегодня я мальчик с усами, а так, я - дядя без усов. Тетя, мы же одноклассники! Спроси для проверки! Какая школьная кличка была у министра культуры? Мы же вместе придумали, я отвечу - скажу точно…Опа! Вспомнила?»
Ток–Ток нарисовал красивую одноклассницу, в школе ее все звали Тетя-С. Потом художник ждал, когда краска на портрете высохнет.
У десятилетней девочки, которая вдруг пришла в гости, было сложное имя, поэтому в ее имени над буквой «а» ставят ударение, читается внимательно: «Чо-дура-а»… там-же нельзя ставить точку над «у» и набирать Чоду-ура. Если не повезет, то читается: «Чо-дура-а»
Чодураа пока не умела быть «строгой», поэтому у нее получалось «сердито».
- Здравствуй, Ток! – спросила Чодураа. – Что, рисуешь?
Ток-Ток быстро накрыл портрет тряпкой.
- Нет! Нет, ничего, - и он подправил тряпочку на картине.
- Ток, нарисуй мой портрет. Покажи, какая я, когда строгая!
Художник сказал честно:
- Я тебя такую рисовать не могу. Получится - «сердитая» поэтому некрасивая. Будешь обижаться...
Чодураа хотела быть «строгой», - сказала «сердито»: «Нарисуй меня такую!»
Дальше ТТ начал размышлять про себя, молча: «Есть холст, есть и краска. Есть чем рисовать. А если получится кто-то - сердитая, Чодураа самой себе не понравится. Как она будет любить себя такую «сердитую - строгую»?
Ток-Ток прикрепил холст, подумал, вздохнул печально:
- Ну, что же… Вот сейчас, нарисую портрет, пускай постоит, подсохнет. Ты только раньше не смотри. Я скажу, когда можно будет смотреть... посмотрим какая ты, когда чересчур строгая…
Художник нарисовал портрет строгой девочки – вдруг на портрете получилась сердитая на всех старуха Чылбыгай - она страшная, ее знают все. У нее даже возраст пять-шесть столетий, лохматые зеленые волосы; черные, вразлет брови, на бельмах очей красные зрачки; кривые желтые зубы, злорадная улыбка, там, где раньше был угловой зуб, - черная щербина…
Старуха сердилась на всех, поэтому была страшна…
Ток-Ток вытер краску на пальце, повернулся к картине, сказал:
— Вот, кажется, и все...- округлил глаза, и застыл, - рот художника начал медленно открываться - Ток увидел что-то неожиданное и страшное…
Таков был талант мастера - «сердитой» старушки испугался даже сам автор.
Чодураа быстро поняла, в чем дело, закрыла глаза, нашла тряпочку, ощупью накрыла портрет, осторожно посмотрела одним глазком, повернулась к Ток-Току, хотела сказать строго, а получилось – сердито:
- Я возьму портрет. Пусть посмотрят на меня, какая я, когда строгая.
Строгая девочка с портретом страшной старушки ушла сердито…
Портрет Чылбыгай.
Во дворе Чодураа показала портрет старому коту Мергену. Кот округлил глаза, приоткрыл рот, не успел даже мяукнуть, - случилось то же, что и с художником.
Чодураа сказала себе довольно:
— Вот я какая, когда строгая! Есть что показать, чтобы меня уважали…
По улице шел мощный спортсмен двухметрового роста, Мон-Кара. У него даже кулаки размером как голова учительницы первого класса. Увидев портрет страшной старушки, богатырь остановился, изумился, округлил глаза, приоткрыл рот - и застыл.
Чодураа держала портрет впереди себя, на весу, спросила у себя уже с сомнением:
- Я такая, когда строгая?
«Строгая» со своим портретом подошла к кинотеатру с буквами на крыше: «…важнейшим является кино».
Кино только начиналось, контролерша у входа в зал сказала торопливо:
- Билетик! Билетик покажите. Сеанс уже начался!
— Вот мой билетик!.. – Чодураа быстро открыла портрет. — Вот я какая, когда строгая!
Кудрявая контролерша раскрыла красивые глаза, и осталась стоять у входа неподвижно.
Чодураа вздохнула, и сказала уже без удовольствия:
- Что-то я слишком строгая на портрете… - вошла в зал без спросу. – Здесь хоть темно…
Через пять минут с кинотеатра уже звонили: «Милиция, или полиция?! У нас интересное кино! В зрительном зале женщина с лохматыми зелеными волосами! Страшная! Быстро приезжайте! Контролер вас пропустит!»
Через пять минут в темноватый кино зал зашел милиционер, козырек его фуражки был надвинут на глаза, поэтому он ничего, и никого не видел.
Капитан объявил громко:
- Товарищи кинозрители! А я - с органов! – представился. - Капитан Аяс Органов! В зале находится гражданка, которую нужно задержать для установления личности. Прошу вас, не смотрите друг – на друга. Всем смотреть только на экран.
Капитан Органов встал у последнего ряда, начал размышлять:
- У любой личности глаза могут быть только впереди. Так точно! Если на него смотреть сзади, его можно узнать по лохматым и зеленым волосам. Так точно!
Капитан объявил громко: «Товарищи кинозрители, слушайте внимательно! Всем смотреть только на экран!»
Капитан приподнял козырек фуражки, оглядел зал внимательно, как армейский разведчик – никого, с лохматой, зеленой прической в зале не было.
До этого, еще пять минут назад Чодураа взяла картину, и незаметно вышла из зала, - она уже не хотела смотреть, как люди будут застывать от ее строгости.
Когда другие девочки не захотели играть с Чодураа с портретом старушки, она осталась одна, с портретом Чылбыгая. Было обидно от того, что несколько человек, и один кот уже пострадали от ее строгости.
ТТТ узнал, что творится с портретом.
Когда Ток замер, его рот открылся на «три пальца» - раньше в хоре, школьники пели так, громко и честно: «партия!.. партия!..», требовалось открывать каждый рот на три пальца. Неподвижный Ток с открытым ртом теперь петь не собирался: «…а!..».
В раскрытое окно залетела маленькая черная муха, она села на нос художника, потом, начала с любопытством перебирать что-то в его ноздре… Кончики усов художника мелко задрожали. Выпучив круглые глаза, Ток пытался смотреть на конец своего носа…
Сильно чихнув, Ток с радостью понял, что его рот закрывается. Чтобы правильно чихнуть, надо сказать: «АП – чхи!». С открытым ртом «Апчхи!» не скажешь. Дальше Ток-Ток хотел чихнуть уже нарочно - не получилось.
Он вспомнил что-то важное, пошевелил зрачками: посмотрел налево-направо, и решил, что ему рано радоваться – портрета Чылбыгай, и Чодураа не было. На полу валялась муха без сознания. Ток быстро понял, в чем дело, муха на его ладони начала слабо шевелиться. Художник вышел во двор, чтобы выбросить негодницу, а там сидел уже неподвижный старый кот Мерген.
Далее, Ток подошел к Мон-Кара, аккуратно сунул муху в левую ноздрю человека «манекена». Когда муха пришла в сознание, зашевелилась в его носу, Мон-Кара закрыл открый рот, чихнул громко и ликующе.
Ток повернулся к коту и сказал: «Извини, Мергеша, - второй мухи нет».
Раздраженно дунув на усы, Ток быстрыми шагами отправился неизвестно куда, чтобы увидеть неизвестно что, и сделать неизвестно то, что нужно было.
Вдруг он заметил людей, которые пригнувшись стояли у забора. Они были очень похожи на пехоту, перед атакой на пулемет. Капитан полиции, стоявший среди них, решительно разогнулся, повернулся ко всем, и сказал:
- Сейчас наладим порядок. Нужно действовать.
Капитан спросил:
- Граждане, кто знает имя девочки?
Невысокая, чистенькая, пушистая старушка сказала:
- Товарищ капитан, девочку зовут Чод-ураа...ура - аа…
- Так точно. А какая фамилия у девочки?
Все молчали виновато, та же бабушка сказала тихо:
- Товарищ капитан! Я знаю только имя ее папы!..
- Так. Значит, - Чодураа... Ну, вперед, за Родину!
Капитан надел фуражку, указательным пальцем проверил, правильно ли она надета, сильно зажмурил глаза, и сделал решительный шаг.
Старушка всхлипнула за всех:
- Старается служивый, - подолом фартука вытерла слезу. – Дай Бог... Дай Бог, ему удачи!..
Сложив ладони рупором, капитан начал призывать в направлении девочки с портретом:
- Товарищ, Чодураа! Слушайте меня! – вежливо представился. - А я - с органов! Капитан Аяс Органов, раньше служил в армейской разведке. Слушайте внимательно, вам ничего не грозит, прошу поверить! Население запугано, закройте портрет! Дальше могут начаться беспорядки! Сохраняйте благоразумие!
Девочка хотела закрыть портрет Чылбыгая тряпочкой, подумала, и спросила:
- На портрете это я. Значит, я такая страшная? Вы меня не боитесь?
Сказать: «Да», значит стоять с закрытыми глазами, а если сказать: «Нет», то придется открыть глаза. Капитан честно открыл глаза, и увидел улыбку Чылбыгая…
ТТТ снова пишет письмо.
Прибежав домой, Ток быстро написал письмо:
«Чодураа! Когда у человека в носу сидит муха, и шевелится! это пытка настоящая!..»
Потом Ток решил, что письмо лучше не писать. Что-то не ладилось.… Было «то, не знаю, что…», оно работало против всех...
Сердито дунув на усы, Ток-Ток побежал к месту действия… Вдруг, услышав крик полный ужаса - Ток быстро, перепрыгнул через забор-собаку-будку-порог-тапочки-носовой платок… прыгнул в комнату, где на табуретке стояла Тетя-С, и указывала пальцем на серую мышь, которая в ужасе-кошмаре бегала по полу …
- Нашла, чего бояться. Там на улице ужас, страх! Старушка некрасивая и страшная!
- Послушай, Ток, некрасивой старушки не бывает, у каждого самая красивая мама.
Ток-Ток вспомнил что-то, сказал:
- Старушка ужасная… а девочка Чодураа страшней... ее боятся больше - в голосе Ток послышалась просьба. – Тетка С, сделай что-нибудь, ты же сможешь…
Ток крякнул, сказал голосом Жириновского: - Давайте, спасем Америку!… Докажем всем, что наша красота самая сильная!.. Пойдем покорять Чылбыгая…
Девочка на табуретке спросила просто строго:
- Твоя работа?
Ток-Ток-Ток молча кивнул, и виновато дунул на усы:
- Она сама просила… Я нарисовал ее сердитый портрет… - кончики усов Ток-Тока повисли печально, мелко-мелко задрожали, чувствовалось, что в его носу есть что-то кисленькое – такое может случиться и с мужчиной с усами…
Потом, когда выяснилось, в чем дело, Ток сказал:
- Ты же Тетя, самая красивая! Докажи, что красота спасет мир…
Тетя-С сказала решительно:
- Докажем старушке, что она сама самая красивая!
Тетя-С сняла со стены зеркало, прикрыла скатертью с цветами, поставила на руки, держала зеркало смело, как щит для защиты:
— Вот, сейчас я даже мышки не боюсь!
Подправив по-гусарски левый ус, Ток сказал смело:
- Докажем, Красавице, что она спасет весь мир!
Чылбыгай стала красивой.
Чодураа одиноко сидела на улице, и сердито смотрела на портрет Чылбыгая. Сердитый не сможет «пересмотреть» сердитого, это не способ решать вопрос - кто-то, одна из Красавиц должна престать сердиться… а другая должна поверить в это, и тоже должна перестать сердиться.
Какой-то майор в черных очках докладывал громко: «Капитан Аяс Органов стал манекеном! Это большое нарушение! Страшная девочка! Портрет положить на асфальт, глазами вниз! Свои руки вверх! Считаю до десяти: один, два, три…».
Тетя С подошла к майору сзади, решительно прервала:
- Стоп! Считать научись… Дело - в звучании!
Тетя сорвала с зеркала скатерку с яркими цветами:
– Ладно, я пошла!
Из толпы тихо пожелали: «Ни пуха…»
- К чёрту!
Какой-то дядька, и знакомая нам старушка вытерли слезы в своих глазах.
Все, кто был за забором, сказали дружно, хором:
- Дай Бог! Дай Бог, тебе удачи!..
По улице, в направлении ужаса-кошмара шла Тетя-С, она держала зеркало как щит, - и была в ней героическая красота!
Тетка-С смело и красиво подошла к девочке с картинкой:
- Ну, и, кто тут самая страшная?
Чодураа подбородком мельком указала на портрет Чылбыгая.
Впереди себя Тетя-С держала зеркало, в котором все видели себя.
Когда старушка Чылбыгай увидела себя в зеркале, с ее лица начала исчезать злобность; что-то стало привлекать ее внимание; что-то, или кто-то, где-то начал нравиться старушке на портрете… Страшная старушка перестала скалиться сердито, потом начала улыбаться открыто и приветливо.
У любой женщины есть желание быть красивой, и сделать себя нужной для людей. Чылбыгай-старуха увидела себя в зеркале, и улыбалась уже заботливо.
Ей хотелось быть прекрасной для себя… Вдруг с лица Чылбыгай начали исчезать враждебные цвета, с морщин на ее портрете стали улетучиваться «страхи – кошмары», люди начали смотреть с симпатией и подходили к ней с радостью.
Сначала ее красноватые с бельмами глаза стали карими; потом ее взгляд стал нежным и спокойным… из глаз старушки начали исходить красные – оранжевые – желтые – зеленые – голубые – синие - фиолетовые блики, как радуга!.
Далее началось твориться что-то удивительное: волосы Чылбыгая на портрете стали мягкими, потом они начали темнеть, старушка превратилась в молодую шатенку; губы старушки на портрете стали красными, - появилась мягкая зримая улыбка; по золотому заблестели зубы, потом они стали чистыми и белыми.
Неизвестно откуда, со всех сторон, для всех звучала лиричная, мирная мелодия.
Кареглазая молодая Красавица-Чылбыгай с усладой смотрела на зеркало, - она уже нравилась даже самой себе. Ей еще больше хотелось быть приятной для людей, делать что-то хорошее. Хорошо быть даже просто приятной людям!
Многим было непонятно, отчего Чылбыгай стала красивой. От отражения в зеркале? Но от страха рождается только некрасивая рожа… а тут страшная старуха начала превращаться в молодую красотку. Может, Чылбыгай увидела себя через зеркало, или Тетю-С за зеркалом? Загадка пока оставалась неразгаданной…
Знакомая всем старушка-одуванчик подошла к капитану милиции:
- Товарищ капитан! Я с твоим папой служила в армии. Слушай, какой ты красивый. Я бы и с тобой пошла в разведку! – вытерла подолом белого фартука свою слезу. - Дай Бог… Дай Бог тебе здоровья…
Вдруг капитан Органов широко улыбнулся, козырнул лихо, старушка в ответ тоже козырнула, кто-то из толпы сделал замечание: «К пустой голове…».
Капитан быстро распорядился:
- Отставить разговорчики! К доброй голове можно. Да, бабушка?
Чодураа улыбалась виновато, а «Чылбыгай–Красавица» на картине радовалась открыто, светло и красиво.
Художник, сделавший портрет страшной старухи заметил восхищенно:
- Она уже не страшная, потому что красивая, - сказал убежденно. – Теперь она уже как сама Тетка-С!
Кто-то из окружающих голосом Василия Али-Бабаевича начал считать аккуратно, с акцентом: «Был один Доцент, теперь два стало…Была пока одна красавица. Теперь еще одна красавица, ее зовут Чодураа! И тут красавица…У Ток-Ток дома еще одна… Их стало много… Чем больше сделаем Красавиц, тем лучше!.. Будем сидеть хорошо, и макароны кушать».
Чодураа взяла в руки портрет Чылбыгай-Красавицы спросила: «Ну и, какая я, когда не строгая?..».
Усатый мальчик-художник начал смеяться:
- Ты же была у меня в носу! Хи-хи. Когда мы, с Мон-Кара чихнули, ты вылетела без сознания! Так тебе и надо!
Тетя-С посмотрела на себя в зеркале, потом на портрет Чылбыгай–Красавицы, на девицу Чодураа, сказала убежденно: «Красота!»
Все дружно подтвердили: «Да! Красота спасла мир!»
Тетя-С посмотрела на Чодураа, на портрет Чылбыгай, и сказала:
- Мы спасли весь мир! и возражений нет.
Девушки всего мира улыбались согласно, счастливо.
Все, и старики, и старушки вздохнули вместе: «Дай Бог, чтобы красота спасла весь Мир!»
Народ сказал дружно: «Больше нету слов!»
Капитан Аяс Органов сказал: «Так точно!»
Кто-то сказал: «Ура, товарищи!» Все молчали согласно и мирно!
ТТТ написал письмо.
Когда люди начали расходиться, призывающая Тетя-С стояла с открытым для всех зеркалом, с радостью улыбалась всем – пускай посмотрят на себя.
Красивая Тетка-С говорила всем:
- Некрасивых людей не бывает, умоешься утром, и уже красивый. Это вы сами не верите свою красоту! Эх, вы!
Потом она обратилась к усатому мальчику-сторожу:
- Спасибо, что написал такой портрет. Передай привет Дяде - сторожу от одноклассницы!
ТТТ посмотрел, кивнул головой, шмыгнул носом, вздохнул, грустно дунул на усы, - хотел увидеть в зеркале себя, то есть на Дядю-сторожа с детского сада, - а там был мальчик с усами…
Ток мотнул головой, вздохнул, подумал, не смог понять до конца, спросил: «Дядя для усов? или усы для дяди?.. Кто?»
Кто-то сказал задумчиво: «Это конечно, не все, что будет… Но, радоваться можно».
«Да, с…» - согласился я. Мы стояли дружные, мирные, задумчивые. Каждый радовался за общую красоту: за старушку, Чодураа и Тетю-С.
То, что Чылбыгай - Старушка стала такой красивой радовало всех...
Ток пришел домой, написал письмецо:
«Тетка-С! Хорошо, что ты не узнаешь меня. «Страсти - мордасти» со старушкой, это моя вина. Приходи вечером в детский садик, попроси у кота Мергена усы, - когда ты станешь усатой девочкой, мы по-настоящему станем одноклассниками, будем радоваться вместе , нам всем будет интересно. Когда дети играют, все получается по- честному! Всем будет хорошо!».
Ток-Ток свернул вчетверо исписанный лист, вложил его в конверт, купленный накануне за копейку… Подумав немного, умокнул перо и написал адрес: «На деревню дедушке».
Потом почесал затылок, подумал, и прибавил: «Олегу Константиновичу»
Довольный тем, что удалось написать, он медленно дунул на усы, положил драгоценное письмо в мой карман.
Потом кому-то приснился дом на улице Восточной… где Тетя-С радовалась, что она в центре красоты всего Мира.