О спектакле «Платонов» Московского академического театра Сатиры. Премьера 19 апреля 2019
А мы все ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса.
Владимир Высоцкий, «Мой Гамлет», 1972
Так уж повелось в большом искусстве, что герой времени не приемлет его. Каким бы ни было время — в нем непременно найдется достаточно грязи и крови, чтобы восстать. В каждом времени — свой Гамлет. У Шекспира это сомневающийся бунтарь-убийца, у Грибоедова — смелый прекраснодушный болтун, у Пушкина — циничный ленивец, у Зеллера — беззащитный гуманист. Чеховский Гамлет — дядя Ваня. Но был еще один Гамлет — Платонов, и это Гамлет раннего Чехова.
Общепринятое название первого драматического опыта Чехова - «Безотцовщина» (1878), но главное действующее лицо пьесы, несомненно, Платонов. Вокруг него строится действие, на нем завязаны все драматические и любовные интриги. Он, как Гамлет, остро чувствует несовершенства своего времени, предчувствуя приход нового века. Как Гамлет, лишний на этой земле. Он чувствует себя лишним, страдает от этого, но не собирается вписываться во время, которое его не устраивает.
Гамлет конца 19 века много резонирует, но, как человек нового времени, пытается еще и действовать. Но лучше бы он этого не делал: от его активности становится только хуже. Платонов действующий — как слон в посудной лавке, своими действиями он разрушает свою и чужие судьбы.
Платонов надеется изменить жизнь, но в последний момент трусит и остается на месте. Просто говорить ему скучно, действовать — страшно. Новый Гамлет наступающего 20 столетия есть предчувствие лавины страшных действий, которые сотрут с лица земли миллионы человеческих жизней.
Пьеса Чехова была его первым драматургическим опытом, который не увидел ни сцены, ни публикаций. Пьеса, которая увидела только критику. Впервые ее опубликовали спустя 20 лет после его смерти. Он написал ее в 18 лет, и в ней берут начало все его будущие сюжетные и психологические линии, благодаря которым мир оценит и полюбит чеховскую драму. Сама пьеса перегружена персонажами и деталями, если ставить ее полную версию, получится спектакль на восемь часов. Режиссер Павел Сафонов вычленил самое важное, сущностное в обширном чеховском материале — и получился сценический шедевр, звучащий поразительно современно.
Текст раннего Чехова надрывен, неровен. Литтературоведы прослеживают огромное влияние Достоевского: герои собираются для того, чтобы устроить коллективный скандал. Трагедия чередуется с шаржем, и очень трудно найти верную интонацию для современной инсценировки.
Павел Сафонов такую интонацию нашел: перед нами именно трагикомедия, построенная на тончайших психологических нюансах, смене настроения, постоянном соприкосновении трагического и комического — это смех и слезы, которые в нашей жизни всегда рядом. В постановке чутко выражена эстетика 21 века, где излишний пафос сглаживается иронией, внятной нашему поколению. И эта современная ирония лишь подчеркивает ненужность умного человека в обществе потребления, где от нас мало что зависит. Создателям спектакля удается очень глубоко копнуть наши сытые души, направить их в русло рефлексии, разбудить сомнение, тщательно убиваемое всем тем, что сегодня звучит.
Человек сомневающийся, человек недовольный, человек понимающий собственное несовершенство, пытающийся разбудить свою совесть и совесть своего окружения — таков Гамлет, обращающийся из 19 столетия в 21. Гамлет Чехова, Сафонова и Аверина.
В начале спектакля звучат традиционные чеховские умные разговорчики, на которых трудно заострить внимание — на сцене ничего не происходит. Все только ждут Платонова и рассуждают о нем. И тут появляется Платонов — и все внимание концентрируется на нем.
Максим Аверин обладает фантастической энергетикой, отточенным актерским мастерством, звучным голосом, гибкой мимикой, ярким темпераментом. Он и трагик, и комик. Его Платонов — центр композиции. В него влюбляются женщины, к нему тянутся мужчины, его ненавидят и презирают, но без него уже не могут прожить.
Платонов открывает каждому что-то важное в нем самом, и людей переворачивает это открытие. Но главное режиссерское достижение в современном прочтении Чехова — воплощенная любовь Платонова к людям, которая побеждает ненависть и презрение к ним. Финал вылеплен очень сильно и одновременно воздушно: Платонов словно растворяется в золотистом мареве, и никто не верит, что его больше нет. Все зовут его, тянутся к нему, а он уходит в даль, которая открывает непостижимое здесь.
Пронзительная тема общечеловеческой любви, прощения, мира звучит в пьесе как основной лейтмотив, который не в силах заглушить отчаяние и злоба, которых тоже в избытке. И в жизни, и в пьесе. Режиссерский взгляд поднимает забытый текст Чехова на небывалую высоту, где в милости и свете тонут ненависть и тьма мироздания. Ненависть и тьма, отражающиеся в каждом из нас. Создатели спектакля, великолепные актеры, музыка Фаустаса Латенаса, сценография, свет, чувство, которым напоено действие, превращают театр в мистическое пространство, где оживает душа. Оживает и начинает ставить перед собой вопросы, ответы приходится искать всю жизнь. Вопросы, которые каждый из нас задает себе сам.