Среди старообрядцев отец Сергий (Палий) из Тарбагатая известен далеко за пределами Бурятии. Единственная действующая церковь (2003) в этом райцентре южнее Улна-Удэ, "столице" староверов-"семейских", обживающих этот край с 1760-х годов, также построена им:
Но что ещё интереснее, деятельность отца Сергия - не только церковная: в 2001 году он отремонтировал заброшенный спортзал напротив строящегося храма, и организовал там музей, со временем разросшийся до 5000 экспонатов, и ныне обладающий едва ли не крупнейшей в Бурятии коллекцией русской этнографии:
Я вошёл на церковный двор, где (несмотря на запрет) сфотографировал вот такой автораритет - как мне сказали позже, это не экспонат, он на ходу и даже зарегистрирован.
У церкви навстречу мне вышел удалого вида человек в камуфляже, я попривествовал, и начал было объяснять, кто я и откуда, но он меня перебил, спросив с усмешкой:
-Так чего хотите-то?
-Ну... Музей посмотреть.
-Не вопрос. Только музей у нас платный, 100 рублей стоит [это в 2012-м, а сейчас - 250].
Я так и не спросил имени этого человека, а он провёл мне целую экскурсию - сначала сводил в церковь, где (как и во всех староверческих церквях, что я видел) было множество очень старых икон, возможно написанных ещё до Раскола, рассказал, что у них тут часто бывают и старообрядцы из других городов и стран, и европейские туристы. В церковь я заходил дважды - после музея мне надо было где-то согреться. Музейный двор:
Резные детали, судя по всему, были сделаны специально для музея:
Сложность была в том, что посетители зимой здесь бывают не каждый день, поэтому музей не отапливается, и как результат, в помещении тоже было градусов 40. Я чуть не окололел здесь, и к маршрутке потом шёл в полуобморочном состоянии - но оно того стоило. Коллекция музея вполне достойна областных центров, посвящена не только семейским, но и быту забайкальских старожилов вообще, а встретивший меня человек оказался прекрасным экскурсоводом.
Природе посвящён только один стенд - палеонтологические находки, коими, как известно, Бурятия и Монголию крайне богаты:
Основной зал музея же выглядит так, и обратите внимание, что планировкой он напоминает зал церкви - не случайно его создал батюшка:
Хранитель музея, сын отца Сергия, показывает мне казачью саблю:
А вот он же с парой жбанов спустя 12 лет, за которые отрастил правильную староверческую бороду, остепенился и привык с экскурсантами говорить нараспев:
И да, сам понимаю, что летние кадры полность разрушают атмосферу той суровой зимы. Экспонаты покажу выборочно - конечно же, в переселенческом краю никуда без двуколки:
А с этой веялки из села Куйтун начинался музей - хозяева веяли на ней кедровый орех, а когда то ли отошли от дел, то ли обзавелись техникой поновее, на неё обратил внимание отец Сергий:
Другая кедровая техника - мельница для шишек, давилка для кедрового масла и корзины для хранения орешков:
А вот купеческие весы начала ХХ века, которые до сих пор реагируют на 5-рублёвую монету, имея точность до 10 грамм:
Подлинная кожаная сумка старателей - возможно, когда-то в ней лежало состояние:
Инвентарь охотника, включая кожаную обувь и понягу - вот эту доску с креплениями для разных вещей, по сути прототип каркасного рюкзака:
Или вот ичиги, отороченые конским волосом, который гасит скрип снега:
Сито из конского волоса, которое лишь кажется невыносимо тонкой работой - по словам смотрителя, опытные селяне плели такое за пару часов:
Изделия, техника и шлаки стеклозавода Голдобиных, дом которых я уже показывал в Улан-Удэ. Как уже говорилось не раз, из-за дикой удалённости сибирские города обеспечивали себя всем неоходимым сами, и многие небольшие и не игравшие никакой роли для империи в целом заводики здесь действовали лет по 200 без перерыва.
Стенд в "алтаре" посвящён собственно быту семейских - характерная одежда и декоративно-прикладное искусство, в первую очередь росписи по дереву. А довольно необычный костюм впитал в себя черты всех тех мест, которые прошли предки семейских: и Руси Допетровской, и Речи Посполитой, и забайкальских степей у ворот Поднебесной:
Например, платье сделано из китайского шёлка 18 века:
Им же покрыта курмушка - приталеная женская куртка, специфическая одежда семейских, перенятая у бурят и доработанная:
Но даже в этом краю мир старой сельской Руси немыслим без расписных прялок. И даже - в особенности в этом краю: русская деревянная резьба, как ни странно, явление относительное новое, распространившееся уже после исхода семейских. Они предпочитали более древнюю традицию - роспись, и ни одна из этих прялок не повторяет своим узором другие:
Здесь же - домашние иконы семей разного достатка:
И отдельно - "складень", походный иконостас. В этом краю огромных пространств и глухих селений вещь незаменимая, среднестатический семейский батюшка был и путешественником, в походах к дальним сёлам проводя очень много времени:
Вообще, без сопровождающего сюда лучше не ходить - назначение многих вещей без объяснения не понятно, таблички есть не везде, а многое просто иначе и не посмотришь. Вот, скажем, на фоне самоваров (крайний левый - 1820-х годов) мне показывают две почти одинаковые вещи. Вот в этой форме пекли гербовые пряники к приезду цесаревича Николая в Верхнеудинск:
А в этой, времён Елизаветы Петровны - отливали медные кресты под рубаху:
На втором этаже - интерьер семейского дома, вполне достойный городских домов той эпохи:
А отдельно в этом "доме" впечатляет домовина - гроб, который каждый делал себе (и ещё один супруге) сам. Для чего нужно было найти в лесу подходящее дерево (как не вспомнить тут чудские легенды о дереве-двойнике, что есть у каждого человека!), подготовить его и вытесать цельные створки. При жизни семейские хранили в них зерно:
В "красном углу" - опять же несколько старых икон и книг. Рассказчик показывает мне молитвенник времён Алексея Михайловича, но сколько я ни пытался его заснять - все кадры вышли нерезкими:
А есть в музее ещё один стенд с валютой из самых неожиданных стран вплоть до Филиппин и Венесуэлы. Попала она сюда не случайно - её оставляли гости-староверы, и по этому стенду можно понять истинный масштаб старообрядческой цивилизации. Хотя ныне все староверческие конфесси объединяют около трёх миллионов человек (из них два миллиона - в России, причём 1,5 - "белокриницкие"), "хранители Допетровской Руси" давно уже разошлись по всей планете.