Покойный жених навис над Полиной. Его глаза были такими же, какими она их помнила. Все эти прожилки и точечки она изучила, словно карту сокровищ, и ни с чем не спутала бы этот узор.
- Ванечка, я горевала по тебе, но я ведь живая. И Данил будет переживать, я не могу остаться. Он ведь любит меня. Так же, как ты когда-то любил. Ему будет тяжело, если я уйду.
Иван нахмурился. Он словно что-то прикидывал в уме.
- Можешь забрать его с собой. Здесь места для всех хватит.
Сердце Полины сжалось. К горлу подступил ком.
- Ванечка, пожалуйста, не забирай его. Он ведь тебе ничего не обещал… Только я…
С новой силой задул пронизывающий до костей ветер, прижимая высокую траву к земле. Иван кивнул.
- Хорошо. Можешь навестить его. Но тебе придется вернуться.
Полина сжала кулаки и… проснулась.
Муж ещё сладко посапывал ей на ушко. Одна рука крепко обнимала, другая лежала у неё под головой. Его горячее дыхание постепенно возвращало Полю в реальный мир. Таял в воздухе запах грозы, отогревались замерзшие на холодном ветру ноги. Полина крепче прижалась к мужу спиной и снова забылась сном. На этот раз без сновидений.
Её разбудил будильник.
Осторожно, чтобы не потревожить, она высвободилась из объятий Данилы и прокралась на кухню, чтобы приготовить завтрак и потихоньку начать собираться на работу.
Утро, день, вечер пролетели незаметно. За чередой забот Поля и думать забыла о страшном сне. И даже ночью, засыпая разморенная от ласк в объятиях мужа, не вспомнила о том, кто ей снился.
А ночью, стоило ей заснуть, Полина вновь очутилась там, где ждал её погибший жених.
Иван подошел к Поле, обнял её и отпрянул.
- Пойдём в дом, любимая. Посмотри, я сделал всё, как ты хотела.
И прежде, чем Полина сумела возразить, взял её за руку и повел к выкрашенному белой краской деревянному крыльцу. Дверь открылась перед ними сама собой. Светлая комната утопала в белых пионах. Они стояли в вазах повсюду.
- Ваня… - Прошептала Поля, не сумев сдержать вдох восхищения.
- Это всё тебе. Смотри, бабочка.
Капустница сделала круг и опустилась на белые лепестки.
Под ногами расстилался мягкий, как облако, белый ковёр. Полупрозрачную тюль раздувал свежий морской ветер, убаюкивая тревожное чувство внутри.
Любимый мужчина обнял её со спины, приложившись губами к макушке. Так привычно, так близко и пронзительно, будто они никогда не разлучались. И не было никаких похорон. Будто всё это приснилось ей в дурном сне. Вот он рядом, живой, вдыхает аромат её волос, трётся отрастающей щетиной о её щёку.
- Здесь у нас гостиная. А наверху спальня и детская. Пойдём, покажу…
***
В этот раз Полина задержалась надолго. Прожила целый день счастья. Очнулась лишь оттого, что её позвал муж. Другой мужчина из другой жизни.
- Полина, Полиночка, проснись!
Он тряс её за плечи.
- Данил, перестань… - проговорила она, облизнула пересохшим языком потрескавшиеся губы.
- Мне показалось, ты не дышишь.
Всё в порядке. Принеси мне воды, пожалуйста.
А когда он вышел, Поля села на кровати, уставившись стеклянными глазами в стену. Ей было стыдно перед обоими мужчинами. «Но ведь сон – это всего лишь фантазия? Это не по-настоящему?» – уговаривала себя Полина, собираясь на работу.
Но и в реальной жизни её поджидало нечто неожиданное.
- Полиночка, здравствуй, - заискивающе произнесла начальница.
Поля сразу смекнула – сейчас будет нерабочая просьба. Обычно такие она терпеть не могла и отказывалась под всевозможными предлогами. Но в этот день чувствовала себя как-то странно. Немного не выспавшейся, усталой. И готова была взяться за любую ерунду, если эта ерунда официально освободит её от рабочих обязанностей.
- Слушаю вас, Лилия Гавриловна.
- Даже не знаю, как сказать… Нужно съездить на кладбище, отвезти цветы. Я обещала, но у меня вылет через час, не успею. Сможешь?
Полина посмотрела на коллегу, сосредоточенно печатающего вежливый ответ на оскорбительное письмо, и кивнула.
- Да, конечно.
- Отлично! Если нужно будет, потом в любой день оплачиваемый выходной возьмёшь, я чиркну в отдел кадров. Цветы сейчас доставят, курьер подъезжает уже. Все детали отправлю тебе по смс. Всё, я убежала.
И Лилия Гавриловна, весящая не менее девяноста килограммов, и впрямь убежала резво, не забывая раздавать ценные указания на ходу.
Вокруг стучали клавиатуры, что-то печатал принтер в чулане, на кухне закипал чайник, а Полина стояла в этом рабочем хаосе в совершенной прострации.
- Лилия Гавриловна? Мне нужна Лилия Гавриловна. Доставка цветов!
- А?
Полина не сразу откликнулась на чужое имя.
- Вы Лилия Гавриловна?
- Нет. То есть да. То есть я за неё. Расписаться где-то нужно?
- Не нужно.
Парень всучил ей пышный сверток коричневой бумаги, одуряюще пахнущий пионами.
***
В урне перед кладбищем лежало множество целлофановых и бумажных пакетов. Полина подошла ближе и, порвав бумагу, сняла её с букета белоснежных пионов. Невесть откуда взявшаяся бабочка-капустница сделала круг над её головой и опустилась на белые лепестки прямо перед Полиной.
Поля вдруг почувствовала, что, не смотря на жару, продрогла. Пальцы с трудом удерживали толстые стебли.
- Это тебе, - послышалось ей в шуме листвы.
Полину затошнило. Она сглотнула слюну, сделав над собой усилие. И зашагала вперед. Погост растянулся вдоль дороги. Множество душ уже нашли здесь своё последнее пристанище. Целый город мертвых. Заблудиться в таком месте было несложно. И всё же Поля безошибочно вышла к месту, где в белых пионах утопало всё вокруг. Словно кто-то за руку привёл.
- Это всё тебе….
Море белых пионов, словно во вчерашнем сне. «Это Ваня зовёт меня оттуда...»
Поля попятилась, развернулась и чуть не уткнулась в пышную грудь незнакомки в черном.
- Здравствуйте, вы знали Мариночку?
Поля вздрогнула.
- Что?
- Простите, не хотела вас напугать, - сказала красивая полная дама.
- Ничего, вы не напугали. Я просто… задумалась. Я… Мне нужно передать цветы для Марины от Лилии Гавриловны.
- А, вы от Лилечки…
Женщина окинула взглядом белую рабочую блузку Поли.
- А хотите я сама отнесу?
- Да, было бы здорово, - призналась Полина и со вздохом облегчения, который не сумела сдержать, вручила цветы незнакомке. – Спасибо.
- Не стоит благодарности, деточка.
***
Вечером Поля снова лежала в объятиях мужа. И боялась заснуть. Эти неслучайные совпадения: пионы, бабочки, поездка на кладбище – всё словно излучало угрозу. Будто шептало голосом её покойного жениха: «Ты мне обещала, ты клялась».
Полина сопротивлялась сну, как могла, но вскоре снова оказалась в плену белых стен.
- Ты сегодня поздно, милая, - пожурил Иван.
Он взял её за руку и повел к винтовой лестнице.
- Что там? – спросила Поля.
- Наше супружеское ложе, любимая.
- Я… я…
Слова о том, что она уже замужем, застряли в горле. Поля не сумела сказать их.
- Ничего не бойся, милая. Я с тобой, - успокаивал её жених.
- Отпусти меня. Я хочу домой, - взмолилась Полина.
Глаза парня сверкнули гневом, но затем взгляд вдруг снова стал ласковым так быстро, что девушка засомневалась: не показалось ли.
- Твой дом здесь, родная. Я построил его для нас.
- Меня ждут в другом месте, Ванечка. Отпусти…
***
Полина проснулась в холодном поту, трясясь от ужаса.
С этой ночи всё дольше Иван удерживал её во сне. Сначала строгим приказом. Затем просьбой, а вскоре Поля и сама стала замечать за собой странное томление, ожидание чего-то. Чуть забрезжит вечерняя зорька, Полина уже поглядывает на часы. Так сердце стремится увидеться с тем, кто каждую ночь говорит, что любит.
Словно две жизни проживала. Одну с земным мужем, а другую… Гуляла по дивному саду, по полю. Срывала травы, дышала цветами и ветрами. Ваня носил её на руках, поднимался с ней по винтовой лестнице, опускал на ложе. А после не выпускал из объятий. Только на душе у Полины становилось вдруг неспокойно. Будто она не должна здесь быть, не принадлежит этому мужчине, словно она тут лишняя.
И тогда Поля вспоминала мужа, начинала просить Ваню, чтобы отпустил, и плакать. Иван злился. И с каждым разом всё неохотнее размыкал руки.
Каждое утро Поля открывала глаза, делала вдох и сжимала кулаки, благодаря судьбу за ещё один день среди живых. А вечером всё повторялось.
Но в этот раз всё было не так.
- Отпусти меня, Ванечка.
- Я твой муж.
- Но я ведь живая, мне нужно вернуться. Ты ведь знаешь, скоро я снова приду.
Иван задумался надолго, сжимая свою любимую в объятиях.
- Я больше не хочу тебя отпускать.
- Ваня…
- Ты останешься, - непоколебимо сказал он.
- Ванечка, я не могу остаться с тобой, отпусти меня к мужу, ты же мёртвый…
- Через сорок дней я пришлю за тобой машину.
Он показал на окно, и сквозь полупрозрачный тюль Полина увидела черный катафалк. Ей стало страшно до тошноты. До ужаса.
- Сорок дней, - сказал Иван.
- Полечка, это я. Это Даня. Вернись ко мне, - услышала она издалека. - Поля, Поля, проснись! Полина!
И девушка проснулась. В голове у неё вертелась только одна мысль: «Сорок дней. Нужно всё рассказать Данилу. Больше скрывать нельзя».
Дорогие читатели,
Для тех, кто не любит ждать, а хочет читать законченные рассказы, оставляю ссылку на НАВИГАЦИЮ по каналу.