Неделя пролетела незаметно, и настало время для искупления вины. Попрощавшись с отцом и девушкой, Рон отправился на призывной пункт. Оттуда он уехал в неизвестном для родных направлении. Про своё место службы он рассказывал не особо много. Говорил, что на секретной военной базе, место дислокации которой не может раскрыть.
Вернулся домой он ровно через четыре года, в июле 1984 года, на тот момент ему было двадцать четыре года. От отца он узнал, что Летиция ему изменила и в связи с этим решила с ним расстаться, а не по той причине, о которой писала в письмах.
Рону было сложно в это поверить, и он начал искать информацию сам. Когда же информация подтвердилась, его сердце было разбито. Пока он не знал про измену, был уверен, что, когда вернётся, всё наладится, это только временные трудности, связанные с расстоянием. Но его догадки не подтвердились. Попытки найти Летицию не увенчались успехом. На прежнем месте жительства проживали другие люди, которые не знали, куда переехали Прайсы, в колледже он также не нашёл никакой информации.
В армии Рон начал пить алкоголь, и если раньше он пошёл бы в спортзал и выбил всё дерьмо из своего спарринг-партнёра, то сейчас утешение своему горю он искал на дне бокала с виски. Так продолжалось около месяца, ничто не могло вернуть Рона в прежнее русло. От новых отношений он отказывался, старых друзей, которых было не так уж и много, видеть не хотел. Даже любимая машина перестала его интересовать, так как напоминала о старой любви.
Один раз Джош пригласил в гости сенатора штата Висконсин. Он помогал ему топить конкурентов по производству воды, которых в последние годы стало слишком много, а по качеству их вода не уступала воде Джонсона. Джош сотрудничал со многими сенаторами других штатов и, соответственно, все они были у него на крючке. Многие передачи денег он фиксировал, чтобы при необходимости можно было надавить на них.
Под предлогом пойти семьями поохотиться, Джош вытащил Рона из алкогольной ямы, и они выехали в лес. Уже на месте он познакомил Рона с сенатором Мэтью Эвансом и его дочерью Шерри.
– Хорошая попытка, пап, но нет, – сказал Рон, увидев Шерри.
Эта хрупкая брюнетка была одета в джинсовые обтягивающие мини-шорты и короткую черную футболку, на ногах были белые кроссовки «Адидас»[1]. «Она точно пострелять приехала?» – подумал про неё Рон. Пока отцы разговаривали, она открыла массивную крышку багажника «Блейзера»[2] с необыкновенной лёгкостью и начала там копошиться. Рон сделал несколько шагов в сторону, чтобы разглядеть, чем она там занимается, и увидел внушительный арсенал охотничьих ружей, которые висели на стенках всего багажного отделения.
– Ого, – вырвалось у него от удивления.
Она заряжала чёрный «Ремингтон». Закончив, дослала патрон в патронник, после чего вставила ещё один патрон.
– Рон, – обратился к нему Мэтью, – можешь выбрать себе оружие, которое захочешь.
Рон лениво подошёл к багажнику машины. После армии он неохотно подходил к оружию. Выбрал такой же «Ремингтон», как у Шерри, но моделью чуть старее[3], так как имел с ним дело в корпусе морской пехоты, зарядил его.
– Я думаю, мы разделимся, – сказал Джош. – Рон с Шерри пойдут в западном направлении, а я с Мэтью – в южном, чтобы мы могли обсудить свои дела, а вы не подслушивали нас.
– Хорошая идея, Джош, – согласился Мэтью.
– Да-а-а, очень хорошая, – с сарказмом сказал Рон.
Шерри взяла дополнительно снаряжённую бандольеру[4], Рон в свою очередь предпочёл наручный патронташ, не потому, что он был удобнее, как раз наоборот, а потому, что в нём было меньше боеприпасов и, соответственно, он имел меньший вес. Его не особо радовала эта поездка, и он бы с радостью остался возле машины, но перед девушкой спасовать не смог. Несмотря на алкогольную зависимость, которую он успел приобрести за столь короткий срок, чувство собственного достоинства у него ещё сохранилось. После этого они разошлись по своим направлениям.
Сначала молодые люди шли молча, никто не решался заговорить первым. Рон понимал, что его просто-напросто хотят свести с девушкой, которая ему не нужна.
– Правда, что ты служил в армии? – начала разговор Шерри.
– Да, – с неохотой ответил Рон.
– И что заставило сына одного из самых богатых людей штата пойти в армию?
Шерри неожиданно выстрелила два раза, в нескольких сотнях футов от них упала птица.
– Гусь, – сказал Рон, после того как они подошли к добыче. – Хотел разнообразить жизнь, – соврал он. – А где дочь одного из самых влиятельных людей штата научилась так стрелять?
– Одного? – возмущённо спросила она. – Мой отец самый влиятельный. Он хотел сына, а родилась я, вот и приходилось ездить на деловые встречи, такие как эта, вместе с ним.
– Значит, ты тоже жертва своего влиятельного отца?
– Я бы так не сказала, – она снова выстрелила, но на этот раз ни в кого не попала. – Он очень много делает для меня, мама умерла слишком рано, чтобы я её помнила.
– Но тем не менее ты сейчас стреляешь, вместо того чтобы гулять с парнем.
– У меня нет парня.
– По тебе не скажешь.
Она остановилась и уставилась на него.
– А что ты можешь по мне сказать?
– Ты оделась так, как будто после этого леса сразу идешь на свидание.
– Ты глупости говоришь, я всегда так одеваюсь, эта одежда не сковывает движения. А ты на себя посмотри.
– А что во мне не так? – он достал из внутреннего кармана куртки небольшую фляжку и сделал глоток.
– Что это? – заинтересованно спросила она.
– Немного «Джека»[5] никому ещё не повредило, – ответил он.
– Дашь попробовать?
– А таким хрупким леди, как ты, можно? Отец не заругает?
– Если честно, ему не особо есть до меня дело, он больше переживает за свою карьеру. Скоро выборы.
Рон протянул ей фляжку, она взяла её и сделала глоток.
– Ты начинаешь мне нравиться.
– Просто ты меня ещё плохо знаешь, – она вновь выстрелила. – Через несколько дней общения у тебя будет отвращение ко мне.
– Замри, – Рон вскинул ружьё и навёл его в сторону большого дерева, – показалось.
– Ты что, параноик?
– Иногда помогает.
– И где ты служил?
– В основном в штабе, ну-у-у… Знаешь, принеси бумажку, отнеси бумажку – в общем, ничего интересного.
– И чего ты добился в своей армии?
– Да, в общем, ничего особенного. Была одна цель, я достиг её, это главное. Ещё с девушкой расстался.
– У тебя была девушка? Тогда я вообще не понимаю тебя.
– В этом нет ничего страшного, ты не первая.
– Расскажи про неё.
– Она была особенная, до службы в армии у нас всё складывалось как нельзя лучше, потом она мне изменила…
– Значит, она не была особенная, – прервала она его. – В публичных домах таких полно.
– Не говори о ней так, – он сделал ещё один глоток, – она тут ни при чём, это я виноват. Я оставил её на четыре долгих года одну.
– Извини, я не хотела тебя обидеть. Ты слишком ранимый для парня, который служил в армии, – сказала она, улыбнувшись. – Главное, не унывай, встретится тебе твоя единственная и неповторимая.
– Не говори глупостей. Лучше смотри внимательно по сторонам, мы не на Манхэттене.
– Тут безопаснее.
– А ты, что в тебе не так? Почему ты ходишь по лесу с дробовиком вместо того, чтобы лежать с парнем на пляже и загорать?
– Парни не постоянны, могут предать в любую секунду, а это, – она подняла дробовик перед собой, – не предаст и не изменит.
– Ну как посмотреть, – сказал Рон и допил содержимое фляжки. – Чёрт, «Джека» никогда не бывает достаточно.
Внезапно раздался дикий рёв.
– Что это? – испуганно спросила она.
– Охотник, – кратко, но ёмко ответил он и вскинул ружьё, – что в патронах?
– В каком смысле что? Порох, наверное, – уже на грани, чтобы не заплакать, ответила Шерри.
– Какой из тебя охотник, ты даже не знаешь, чем заряжено оружие, – раздражённо сказал он. – Что ты будешь делать, если перед тобой окажется медведь?
– Какой ещё медведь? – уже со слезами на глазах спросила она и тоже вскинула ружьё.
Рёв нарастал, его источника всё ещё не было видно, но Рон уже точно знал, что это гризли.
– Это не поможет, если в патронах картечь или дробь. Вспоминай, Шерри, все патроны с маркировкой. Что она означает?
– Постой, я думаю, – она закрыла глаза рукой, – отец говорил, что чем больше полосок, тем крупнее зверь, это всё, что я запомнила.
Рон начал быстро пересматривать свои патроны, затем которые находятся у Шерри. Судя по звуку, времени оставалось всё меньше и меньше. Самый подходящий патрон, где было четыре полоски, он нашёл у Шерри. Быстро расковыряв один из них, он обнаружил там пулю.
– Бинго! – выкрикнул он и боковым зрением увидел движение. Медленно повернувшись, он разглядел огромного гризли на расстоянии около трёхсот футов.
– Медленно сними бандольеру, аккуратно положи на землю и, пригнувшись как можно ниже, отходи, – сказал он и начал разряжать оружие.
Девушка трясущимися руками начала снимать бандольеру, но у неё ничего не получалось, слишком напугана она была. Рон, увидев это, подошёл к ней и помог.
– Теперь садись на корточки и медленно иди в сторону машины, – сказал он и начал вставлять в дробовик патроны с четырьмя полосками.
– Я боюсь, Рон, пойдём со мной, – зарыдав, сказала она.
– Замолчи, – он закрыл ей рот рукой, – если он нас увидит, мы не сможем от него убежать. Я постараюсь его задержать. Как увидишь кого-нибудь, зови на помощь, до этого времени ни звука. Давай, – он слегка толкнул её и увидел, как медведь встал на задние лапы, к этому времени магазин был полон и Рон был готов к бою.
Шерри не послушалась Рона и побежала в полный рост, крича о помощи.
– Чёрт тебя подери, Шерри, – он начал стрелять в несущегося на него зверя. Все пули попали в цель, но из-за того, что дробовик был не пристрелен и большого расстояния, большинство из них задели его по касательной и только две попали в лапы, но зверя это только разозлило.
Достигнув цели, медведь встал на задние лапы, громко заревел и набросился на Рона.
[1] Имеется в виду Adidas ZX 930, вышедшие в 1984 году.
[2] Имеется в виду «Шевроле Блейзер К5».
[3] Имеется в виду Remington 870 Marine Magnum.
[4] Бандольер, также бандельер, бандольер, бандельера – носимый через плечо патронташ.
[5] Имеется в виду виски «Джек Дениелс».