— С ним что-то не то!
Голос сестры звенел тревогой, дрожал страхом, кричал отчаянием. Память играла со мной очередную шутку, подсказывая, что такой она была всегда. Наверное, нет. Наверное, когда-то давным-давно я могла её слушать, слышать. Слишком давно. Так давно, что и не было никогда.
Я не разговаривала с ней уже больше года, со дня свадьбы. С того самого дня, когда в туалете ресторана, в окружении золотых кранов и белых стен, размазывая тушь по фате, она доказывала, что я дурочка. Дурочкой, конечно, была она. Или просто стервой. Или и то, и другое.
— Да пойми ты, Сашенька — он для души. А Иван Петрович такой милый, такой заботливый.
Сашенька — это мой одногруппник Иванов. Ничего особенного: обычный ботаник. Чтобы чем-то казаться, купил харлей и кожаную куртку, этим и зацепил Светку.
Внутри он другой. Внутри он поэт без рифмы. Непонятый и принявший это. Куртка стала последним этапом разложения. Светке само то. Она встречалась с ним несколько месяцев, презентуя подругам и подписчикам, но к нему не переезжала.
— Верунчик, сама подумай, зачем нам два айтишника в семье?
А потом появился Иван Петрович. Появился на пороге цветочного ларька, где работала Светка. Шёл на кладбище, зашёл, познакомились. Этот оказался другой. Совсем другой. Хозяйственный. Настырный. Уверенный.
Светка его прятала. Даже от меня, но безуспешно: такой бриллиант Сашке не по карману.
Через месяц прислала пригласительные курьером, чтобы избежать взглядов и вопросов.
— На свадьбе увидишь. Извини, мне некогда говорить.
Я так и не смогла спросить у Сашки: почему-то было стыдно. А он жил так, словно и не о чем спрашивать. По последним фоткам в инсте стало понятно: у них всё хорошо. Сложно выбирать между харлеем и майбахом. Она решила не выбирать.
— Врач говорит, что всё нормально. Он молчит, это нормально?
— Не знаю.
— Верунчик, мне страшно.
Вообще, чего я на неё взъелась? Какое мне до них дело? Это их жизнь, может им так нравится. Может так и надо жить: так, как тебе нравится.
Я вышла. Красные дорожки приглашали на премьеру.
«Просим вас в первый ряд. Проходите. Поверьте, такого аметистового неба вы ещё не видели».
Мгновение, и картина миллионами осколков отразилась в лентах.
Очки спасли от низкого солнца, наушники от всего остального. Подкралось и застыло в ожидании синее такси.
— Добрый вечер. Ну и пробки.
Больше я от водителя ничего не слышала. Поставила пять звёзд: заслужил.
Я собиралась к ней раньше. Может быть даже встретить из роддома. Может быть через недельку. Были такие планы, а потом они рухнули. Сашка разбился. В тот самый день, когда она родила.
На похороны Светка не пришла. Это и понятно. Я всё решалась приехать, позвонить, написать ей. Что-нибудь. Не важно что и о чём. Хоть о погоде.
Светка позвонила сама. После «привет» долго всхлипывала в трубку.
— Верунчик, спасибо что приехала. Может чаю?
— Давай. А где он?
— Там, в спальне.
На гигантской кровати лежал крохотный малыш. Я подошла ближе, но брать на руки не решилась.
— С самого рождения так. Не плачет, не кричит. Я к врачам, а они «мамаша успокойтесь». А как тут успокоиться?
Присела и посмотрела в глаза: чёрные, глубокие, вмещающие в себя вселенную. Я узнала этот взгляд: изучающий, но при этом всё понимающий.
«Иванов, это ты?» — мысленно спросила я.
Сашка утвердительно молчал. Он вообще не любил говорить. Зато как он молчал. Молчанием мог рассказать всё и даже больше. Например, что выбрал не меня.
— Ну что?
— Нормально всё. Просто не болтливый. Где руки помыть?
Мы пили чай до утра, а он лежал и слушал.
Автор: Alexey.Talayev
Источник: https://litclubbs.ru/duel/1466-krasnye-dorozhki.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: