Юля вышла из кабинета врача и села на кушетку. Что с ней происходит? Что за болезнь у неё такая непонятная. Любая еда вызывала спазмы и тошноту. В голове завёлся «барабанщик», и стучал не переставая. В груди давило так, что сбивалось дыхание. В пояснице, казалось, организовали склад кирпичей, которые не давали двигаться.
Она прошла обследование. Нашлись некоторые отклонения, связанные с её диетой, с былыми травмами, но, как объяснила врач, это лечится, и не должно вызывать устойчивые повсеместные боли и медикаментозную непереносимость.
Однажды ей показалось, что останавливается сердце. Это случилось ночью. Юля очень испугалась, вскочила с кровати, открыла настежь окно и начала медленно дышать, стараясь успокоиться и расслабиться.
А не так давно её увезли в больницу на скорой. Заболел живот, да так сильно, что разогнуться невозможно было. Сказали: аппендицит. Провели лапароскопию. И ничего. Всё в порядке.
Врачи разводили руками: показания были, мы сделали, как положено. И никто не мог объяснить, что с ней происходит.
- Юль, привет, - женщину выдернули из невесёлых мыслей, - надо же, где встретились. Ты чего, заболела? - на Юлю с интересом смотрела полноватая шатенка в возрасте. – Я тоже болела. Ангиной. Вот больничный пришла закрывать.
- Здравствуйте, Анна Ивановна, - Юля приветливо улыбнулась.
Анна присела рядом.
– Как дела-то у тебя? Какая-то ты невесёлая.
Юля вздохнула: как у неё дела? Да она сама не понимает. А как про это рассказать… Хотя, может Анна Ивановна дельное что скажет. Биолог всё же. В школе вместе работают.
- Понимаете, Анна Ивановна, болею я чем-то, а чем никто понять не может, все анализы отличные. И смотрят на меня, как на симулянтку, будто выдумываю всё, - и Юля доверительно рассказала о своих ощущениях.
- Знаешь, все болезни, кроме простуды, из головы, - очень серьёзно сказала Анна, - к психотерапевту тебе надо.
- Ну, не знаю, -протянула Юля, - может и надо. Только вот туда точно не пойду. Не хочу, чтобы в моей душе копались.
- Знаешь, Юля, - женщина понизила голос, - у меня телефон есть на такой вот крайний случай, - она порылась в сумке, нашла кошелёк и вынула оттуда помятый листочек. Вот. Если хочешь запиши. Это Аглая Петровна, - и, помолчав, добавила, - шаманка.
Юля непонимающе уставилась на биологичку.
- Да ты не бойся, - усмехнулась та, - Аглая Петровна вреда не причинит. Я её давно знаю. Она мне, в своё время, помогла. Силы стали у меня уходить. А я тогда молодая была, ничего не болит, и первичные анализы вроде бы хорошие. Врачи только плечами пожимали. Мне вот по знакомству адрес Аглаи и дали. Я к ней приехала, а она на меня посмотрела и говорит: «Вовремя ты. Осы гнездо внутри тебя вьют. Сейчас гнездо выкинем». Я про ос не поняла. А она меня в разные стороны подёргала, постучала по мне, помяла, ну, как массаж, что-то поговорила, водой напоила и сказала ещё раз прийти провериться: не осталось ли ос. А знаешь, что потом оказалось? Когда все анализы получила? Рак. А Аглая ещё предупредила: «Лечение тебе назначат, но ты не соглашайся, попроси повторное обследование, а там видно будет». Когда, после Аглаиного лечения, анализы пересдала, врачи вновь плечами пожали: куда всё делось.
Юля слушала очень внимательно. Пожалуй, стоит переписать телефон. На всякий случай.
Ночью у Юли случился приступ. Сначала приснился кошмар. Бывший муж, мерзко ухмыляясь, надвигался на неё, требуя близости. Юля отступала, но он схватил и принялся тискать, обвиняя в холодности и угрожая испробовать новшества, чтобы раззадорить её. Юля изворачивалась, уклонялась.
Женщина резко проснулась. Колотящееся сердце давало перебои, она ловила ртом воздух и не могла вдохнуть. В левом боку пульсировала невыносимая боль. Попробовала повернуться, боль прострелила через грудь, выбивая остатки воздуха.
Юля испугалась – это конец. Слёзы покатились по щекам, шее. Да что же это такое! Что делать? И тут вспомнила: телефон! Она непременно, если переживёт эту ночь, позвонит той шаманке. Хуже, чем сейчас, быть не может.
Боль отпустила под утро, и Юля задремала. А проснувшись, сразу вспомнила о своём обещании.
Юля вздохнула, повернулась на бок, полежала немного, перевернулась на другой. Ну, вот что она скажет этой женщине? «Здравствуйте, у меня всё болит»? Или начать объяснять, где конкретно и как болит?
Юля представила себя, вздохнула и покачала головой. Картинка складывалась жалостливая и неприятная: она говорит-говорит со скорбным видом, тычет себя в разных местах, показывая, где у неё проблемы.
Не умеет она жаловаться. Вот подумает Аглая, что она просто взбалмошная неврастеничка. А как сказать, чтобы понятно было, что у неё болит нестерпимо и везде, но при этом поменьше говорить? Юля задумалась, но ничего не придумала.
Тут в левом боку кольнуло. Юля поморщилась, потёрла бок и поднялась. Звонить было рановато, и она решила отвлечься рисованием.
Изредка поглядывала на часы: села рисовать она в 6.30. а сейчас уже 7.30. Позвонить? Вдруг шаманка ещё спит. 8.45 - а теперь можно? Юля решила выждать еще 15 минут, и позвонить ровно в 9.00.
Руки вспотели и подрагивали, сердце колотилось где-то в горле.
- Да. – спокойный женский голос ответил сразу, как будто на том конце ждали звонка.
- Аглая Петровна?
- Да.
Тут Юля растерялась. А что дальше-то говорить? Представиться? Или сказать откуда у неё номер Аглаи. Молчание затянулось, и Юля, побоявшись, что Аглая не выдержит и отключится, выпалила:
- А можно к вам приехать?
- Ну и когда ты хочешь?
Ответ Юлю немного удивил. Она-то думала женщина сама скажет, когда сможет её принять.
- Не знаю. А когда вам удобно.
- Сейчас приедешь?
Юля растерялась: так скоро. А Аглая Петровна, словно почувствовав замешательство, сказала:
- Давай так. Я тебя жду к полудню. Запоминай, как добраться… - и женщина подробно объяснила маршрут.
Юля завтракала в возбуждённом состоянии. Она не могла представить себе шаманку. Точнее, воображение рисовало шалаш, возле него ритуальный столб, обвешанный масками и бусами, костёр и лохматую женщину, замотанную в шкуры, с бубном в руке.
Добиралась легко, несмотря на пересадки. Нужный транспорт ждал, как будто по заказу. Потом от остановки шла, внимательно следя за ориентирами, данными Аглаей.
Юля приоткрыла рот от удивления. За обычным дощатым забором стоял ярко-жёлтый дом под красной крышей. Окна в кружевных белых наличниках. Ставни разукрашены причудливо вьющимися растениями, а между ними и петухи, и медведи, и лисы, и зайцы. Дом, как из сказки.
Толкнув калитку, Юля прошла по дорожке, выложенной деревянными кругляшами, к крыльцу и остановилась. Лестница в три ступени вела к двери, у порога которой валялся веник. А теперь как? Просто подняться? А веник? Почему-то Юле стало тревожно, глядя на этот, преграждающий дорогу веник.
Дверь открылась.
- Ну чего остановилась? Поднимайся. Веник не про тебя лежит. Просто перешагни, - невысокая пожилая женщина в синем спортивном костюме смотрела внимательно и спокойно.
Юля как-то сразу расслабилась, напряжение отпустило, и она поднялась в дом.
- Проходи. Присаживайся.
Юля робко прошла в комнату. Два окна по стене напротив, окно с торца. Тюлевые короткие занавески, цветы на подоконниках. Фикусы в кадках на полу. Между окон диван. Сбоку журнальный столик и кресло. В кресле спала кошка. Напротив дивана, по глухой стене шкаф-стенка.
Покой наполнял всю комнату. Юле захотелось сесть на диван, закрыть глаза и сидеть-сидеть, не двигаясь и ни о чём не думая.
- Так-так, - женщина стояла напротив, и прищурившись рассматривала Юлю. – Ах, как нехорошо! Сердце-то! Ты чего тянула? Думала вечная? Ну, ничего-ничего, это мы сейчас поправим. Вставай.
Юля от этих слов приободрилась. Вот сколько раз она врачам на сердце жаловалась, а ей кардиограмму снимут и скажут: «Изменения допустимые, ничего страшного, сходите к неврологу». Юля себя тогда неловко чувствовала, словно выдумщица. А Аглая Петровна (Юля уже не сомневалась, что это она) сама сказала, что сердце у неё болит.
Аглая развернула гостью спиной к себе, велела развести руки в стороны. Подхватила Юлю под подмышками и резко дёрнула вверх. Вот даром, что женщина невысокая и худенькая, а силы оказалось достаточно, чтобы приподнять высокую Юлю.
Юля охнула, в груди что-то сжалось и отпустило.
Шаманка повернула женщину лицом к себе и вновь прищурив глаза оглядела, удовлетворённо кивнула:
- Садись. Теперь будешь жить, сколько положено.
Она уселась перед Юлей на низенькую табуреточку.
- Ногу давай.
Юля вытаращила глаза. Что?
- Вот неверя, - проворчала Аглая, - слышала же, поняла. Ногу давай. Клади мне на колени.
Юля осторожно положила ногу Аглае, и та принялась разминать стопу и пальцы. И делала это так умело, что Юля почувствовала, как лёгкость, появившаяся в ноге, стала подниматься выше.
- Ага, вижу сама поняла, в чём дело. Закрыты ноги твои были, энергия не могла сквозь тебя в землю уходить, застревала. А застряв, бродить начинала и отравлять. Вот мы сейчас все твои каналы откроем и связь с землёй восстановим. Постепенно тело очиститься от гнилой силы.
Юля из слов Аглаи поняла только, что ноги у неё закрыты для чего-то там, но ей было всё равно. Блаженство и лёгкость разливались по телу. Она ликовала. Ничего не надо говорить, не надо чувствовать себя симулянткой. Аглая всё сама видит и делает, как нужно. Юля совершенно расслабилась и полностью доверилась женщине.
А та, разминая уже другую ногу, бормотала:
- Ах ты, паршивец… Присосался клещом… Силу сосёт, поганец… А ну, вот мы так попробуем… Так, вставай. Посмотрим.
Аглая оглядела Юлю и недовольно пожевала губами.
- Ещё я тебе руны-обереги напишу. Ты их на камень перенеси. Камень подберём. Понимаешь, пират возле тебя.
Юля не поняла:
- Какой пират?
- Да какой…Самый обыкновенный. Вон, корабль под парусами, а отплыть не может. Прикован цепью к тебе. Видно, должок перед тобой большой, не отпускает. Да как бы, озлобившись, ещё чего не натворил.
Интуитивно Юля почувствовала, что имела ввиду Аглая, но словами выразить не могла, поэтому сказала в том же духе:
- Я прощу долг. Можно его от меня отцепить? – и поёжилась.
- Хм, ну давай ещё разок по-другому попробуем, - шаманка застыла, взгляд остекленел, на лицо мгновенно легли тени.
Юле показалось, что она стояла очень долго. Ноги подкашивались от усталости, спину ломило так, будто она рюкзак тяжеленный тащила. Наконец Аглая Петровна передёрнула плечами, моргнула, тени тут же исчезли. Вздохнула:
- Присаживайся уже, да и я присяду, - она пододвинула к дивану стул и тяжело опустилась.
- Не получилось, - женщина покачала головой, а взгляд снова ушёл в никуда, - цепь слишком прочная и не меня ждёт. Серьёзный, видно, долг-то. Он и сам не рад, да никак.
- Что же делать? -перешла на шёпот Юля. Несмотря на то, что умом понимала абсурдность ситуации, стало тревожно.
- А что тут поделаешь? – пожала плечами Аглая, а потом вскинув руки к Юли ной голове, несколько раз как бы огладила её, не касаясь, - Ничего. Ждать только. Либо долг отдаст, и цепь его отпустит, либо найдётся тот, кто разрубит.
У Юли не получалось осмыслить сказанное. Пират, долг, цепь, ожидание – в голове расплывались и перемешивались разноцветными пятнами образы, вспыхивали намёки на понимание, и тоже текли в неведомую даль, а там растворялись, не оставляя после себя ничего конкретного и понятного.
Она не знала, что сказать. Аглая Петровна, похоже, не ждала ответа. Она поднялась и прошла к шкафу, достала обычную школьную тетрадку и ручку. Дверцу прикрывать не стала, и Юля видела полки с аккуратными рядами больших и маленьких коробок, стакан с карандашами и ручками, ножницы разных размеров, разноцветные клубки, бутылки с какой-то жидкостью.
Женщина подтянула журнальный столик, вырвала лист из тетради и принялась чертить, объясняя:
- Вот копьё – защитит от злых взглядов и намерений, вот стрела – поразит завистников, вот трезубец – от двуликих, вот…
В результате получилось нагромождение чёрточек и точек, но Аглая была довольна:
- Это моя руна. Для тебя. А теперь камень найдём.
Она снова поднялась и шагнула к открытым полкам. Подвигав коробками и пошуршав, вынула одну.
- Вот здесь должно быть то, что надо. Посмотри-ка, потрогай, что тебе приглянется? – и водрузила коробку Юле на коленки.
Содержимого было не так много. Юля камнями не очень интересовалась, названий не знала, кроме всем известных рубинов и изумрудов. Она потрогала молочный, непрозрачный, похожий на гальку, а вот почти такой же, но более прозрачный. А этот похож на тигриную шкуру: оранжево-коричневый, полосатый и с прожилками чего-то блестящего. Красиво, но тяжёлый какой-то. Последний камень был почти чёрным, с редкими более светлыми разводами и вкраплениями синего. «Как космос», - подумала Юля. На него хотелось смотреть, не переставая и не выпускать из рук.
- Вот этот, - она протянула Аглае выбранное.
Та хмыкнула:
- Ну да, когда своих силёнок маловато, он – лучший. Это лабрадор. Камень, который вернее другого защитит от дурной энергетики. Ты в каменную лавку сходи. Можешь просто камнем купить, можешь украшением, но главное смотри, который тебя за собой потянет, ну, и чтобы гравировку сделать можно было – маленький не бери. Руну сама скопировать сможешь? – увидев утвердительный кивок, продолжила, - вот и хорошо. На обратной стороне такую же нацарапаешь чем сумеешь, но постарайся поглубже борозды делать. А потом оживи её и первое время держи на теле.
Юля снова кивнула, а потом уточнила:
- А что значит оживить?
- То и значит, чтобы руна тебя знала, для тебя работала. Кровь твоя нужна.
Женщина вытаращила глаза.
- А ты как хотела? Сначала своё отдать надо. Да не пугайся. Вон, палец поцарапаешь и намажешь.
«Бред какой-то, - пронеслось в голове Юли, - мы же не в фэнтези».
- Да, я тебя ещё водой напою. - Аглая снова подошла к шкафу, достала синюю бутылку и стакан. Налила немного, глотка на три.
Юля выпила, с запозданием подумав, что не спросила, что это. Аглая сказала сама:
- В животе бурчать некоторое время будет. Это нормально. Вода-то мёртвая, пока всё вытравит, - и недовольно добавила, - да что ты так пугаешься-то? Я же знаю, сколько и чего можно. Вот, если бы ты живую выпила, тогда никто не ведает, что бы с тобой было. Да иди уже. И не тяни, в другой раз, раньше приходи.
Обувалась Юля, недоумевая насчёт последних слов: «Живая вода, мёртвая – это ещё что такое? А «раньше приходи» - это приглашение ещё раз прийти? Странная женщина, очень странная, но хорошо с ней, спокойно».
Веник стоял в углу будто подбоченившись. Вдруг показалось, что он подмигнул. Юля испугалась и помотала головой: это ж надо такому привидеться. И когда Аглая только его успела занести?
Юля шла до остановки и удивлялась своим ощущениям. Она не чувствовала ног. Вот совсем. Вместо ног была пустота, невесомость. Казалось, она плывет по воздуху. Она даже смотрела на свои ноги, чтобы удостовериться, что они на месте.
И не беспокоили её мысли о бывшем муже и страх болезни. Мелькали обрывки разговора: «Руна… пират…дом…» Но и они не тревожили. Наоборот, Юля точно была уверена, что всё будет хорошо. Женщина засмеялась: теперь всё точно наладится.
Автор: идумимо
Источник: https://litclubbs.ru/articles/50852-telefon-na-krainii-sluchai.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Подписывайтесь на наш второй канал с детским творчеством - Слонёнок.
Откройте для себя удивительные истории, рисунки и поделки, созданные маленькими творцами!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: