Начала писать про село Березники. Оказалось, что собранный мной материал не информативный. Найти историю села советского периода через Интернет не удалось. Статьи на официальных сайтах меня, как историка, просто рассмешили. Такое ощущение, что их писал недостаточно грамотный человек. Например, в статье Википедии о Березниках в разделе «Инфракструктура» написано «Школа в селе была открыта в 1902 году, как Крестовоздвиженское начальное училище и действует до сих пор», а чуть выше, в разделе «История» другие сведения: В погосте имелась земская народная школа, учащихся в 1896 году было 106 человек» Резонный вопрос, где неточная информация?
Но больше удивил тон статей. В том же разделе «Инфраструктура»: «Больница была закрыта в конце 1990-х годов, а также баня и столовая. Коровники и свинарники окончательно уничтожены в 2014 году. Склады горюче смазочных материалов и минеральных удобрений уничтожены ранее. Сельхозтехника разграблена. Питьевое водоснабжение отсутствует, колодцы с технической водой уничтожены предыдущими властями». 1990-е годы для всей страны были сложными, но по этому тексту прямо «Враги сожгли родную хату…», а дальше отрывок из готского романа: «Трупы хранителей икон закопаны в землю, частенько заглядывали без приглашения некие "страхователи", отказавшимся от вымогательств сжигали избы, рушили общеопасным способом кирпичные печи, похищали дрова. Каратели полицаи Ветеранов Великой Отечественной войны перед смертью пытали». Это о чём? Кто разрешил такую чушь выложить как официальную страницу?
Березниковский округ – сельскохозяйственный регион, здесь пахали землю, сеяли зерновые и овощные культуры, разводили овец, держали и крупнорогатый скот. Жили на этой земле знатные плотники и кузнецы, было развито и гончарное ремесло. Семьи были большие, многодетные. Многие сохраняли старую веру, то есть были старообрядцами, Они поселились здесь во времена раскола, в XVII веке. Так в Шувалихе была Немовщинская секта, в деревне Кузнецы – секта Перекрещенцев, Поповщинская секта находилась в деревне Лёвино. Эти секты постепенно присоединились к православной церкви.
Революция 1917 года открыла многим жителям села дорогу по - настоящему в светлое будущее. Примером такой жизни является судьба певца Большого театра в Москве Ивана Михайловича Ионова.
Воспоминания земляка ( Доверие №50 за 22 апреля 1993г. Стр.4)
В январе 1992 года была напечатана заметка «Служение театру», в которой рассказывалось о нашем земляке, солисте Большого театра Иване Михайловиче Ионове. Начался поиск краеведов ССШ№3, они ездили в Москву, встречались с замечательным человеком. Иван Михайлович передал юным искателям свою биографию, стихи, книги в дар школе. Вот его биография в авторском варианте:
- Я родился в январе 1906 года в захолустной деревушке Готовкино [в настоящее время – улица села Березники] Собинского района Владимирской области, в бедной крестьянской семье с одной душой земельного надела на десять человек (отец, мать и восемь детей). Урожая, собираемого с земли, хватало лишь на несколько месяцев (до января следующего года). Отец вынужден был работать на отхожих промыслах (плотничал).
Мать с детьми оставалась хозяйничать дома. Она меня любила (говорила, за мою скромность и трудолюбие). Я же любил уединяться и размышлять, общаться с природой, петь.
Знания приобрел в сельской 4-классной школе. С десяти лет начал петь в церковном хоре – пел дискантом. Не зная нот, вступал на какую-то долю секунды позже соседа, который умел петь по нотам, это развивало мой слух.
Но вот началась гражданская война, принесшая всем много бед: голод, разруху, болезни.
Отец, спасая семью от голода, повез всех нас сперва в Воронежскую область (станция Расшеватка), а затем в Курскую область (Старый Оскол, хутор Петровский).
Но это все в двух-трех словах, а сколько в этих семейных переездах было горя и слез, мытарств и болезней.
В хуторе Петровский вся семья заболела тифом. Тяжелее всех досталось маме, она заботилась о нас, ухаживала за нами, превозмогая свою болезнь, но силы её покинули и она умерла.
Нашелся в хуторе добрый старичок, запряг в сани свою лошадку и отвез в гробу нашу маму на кладбище и похоронил. Проводить её в последний путь никто из нас не смог – не хватило сил подняться с постели.
Спасибо хуторянам, что помогали нам, как говорится, чем могли. Когда же наконец все выздоровели, отец решил перевезти нас на Кубань. Там, по наслышке, жить было легче.
Отец работал у хозяина дома столяром, а я пас коров. Но жизнь там была не в радость, и отец решил вернуться всей семьей в родные края. Но по дороге заболел и умер. С трудом доехали до Москвы. Мы остались круглыми сиротами, старшей сестре было всего 17 лет.
Какое-то время жили на Курском вокзале. Тиф свирепствовал и в Москве. Врачебные комиссии ходили по вокзалу и отбирали больных и умерших. Мы не сумели укрыть от врачей больную сестру. Её забрали в больницу, и она вскоре умерла.
И остались мы мал-мала меньше. Мне было тринадцать лет. Меньше меня два брата и две сестры. Все надежды возлагали на другую старшую сестру, которой было всего пятнадцать лет.
Когда, наконец, приехали в родную деревню, небольшой наш дом оказался разоренным- выбиты окна, выломаны двери. Родной дядя (по отцу) помог с ремонтом. Голод продолжался. Мы повторно болели тифом.
Чтобы как-то выжить, я пошел пасти коров. По утренней зорьке, когда еще роса не сошла, на лоне природы любил петь старинные грустные народные песни.
Вскоре получили извещение, что наш старший брат – матрос Балтийского флота – погиб.
Старшая сестра старалась как-то спасти малышей. Она ходила в Собинку в поисках работы. Наконец, устроилась. С её помощью и я стал рабочим фабрики «Коммунистический авангард», где проработал 6 лет (с 1921 по 1927 год), сначала поденщиком, затем столяром, а потом поверяльщиком банкаброшных машин. Вступил в комсомол, который направил меня учиться во Владимирский рабфак. Окончил его.
В рабфаке принимал участие в художественной самодеятельности – «Синих блузах», пел в хоре, выступал с сольными номерами.
Две младшие сестры и младший брат были приняты в Собинский детский дом. Потом они получили путевку в жизнь – стали учиться и работать.
Вспоминая это, невольно хочется сказать: спасибо родной Собинке, что вывела нас в люди.
После рабфака я поступил в Воронежский лесотехнический институт. Учебу в нем два года совмещал с учебой в музыкальном техникуме, на вокальном отделении. Пел басом. Принимал участие в художественной самодеятельности.
Институт окончил в 1931 году. Получил звание инженера и был принят на работу в Воронежский лесхозтрест.
К музыке был привязан всей душой и после работы, вечерами, ходил в музыкальный техникум совершенствовать вокальное развитие. Случилось однажды так, что на зачетном концерте руководство музыкального техникума предложило мне переквалифицироваться на оперного певца и обещало хорошую стипендию.
Я принял это всерьез, и в очередной отпуск на работе поехал в Москву – на конкурс в Центральный техникум театрального искусства и был принят сразу на второй курс.
Вскоре этот техникум расформировали, и я снова по конкурсу был принят в Московскую Консерваторию (также на второй курс), которую успешно окончил в 1941 году. Мой дипломный концерт транслировался по первой программе радио и получил высокую оценку.
Предполагалось занести моё имя на золотую доску Почета Консерватории.
После защиты диплома, был приглашен на прослушивание в Кировский оперный театр в Санкт-Петербурге (Ленинграде), но началась Великая Отечественная война, и я поступил на работу во фронтовой музыкальный театр.
Будучи артистом фронтового театра, я принял участие в конкурсе вокалистов и был принят солистом оперы в Большой театр. И вся моя творческая деятельность была связана в дальнейшем с Большим театром.
Все военные годы принимал активное участие во фронтовых бригадах Большого театра, проводивших концерты в госпиталях и в прифронтовой полосе. Был ответственным руководителем творческой бригады, обслуживающих бойцов на передовых позициях на Курской дуге.
За двадцать лет работы в Большом театре я подготовил и исполнил на сцене более сорока ответственных и очень разных по творческому содержанию партий второго и третьего плана.
Работа в Большом театре была трудной и ответственной – ведь на тебя из зала смотрят более двух тысяч человек, а иногда спектакли шли в живом эфире, давались по радио и телевидению, и каждый спектакль надо было провести спокойно и выдержанно.
А перед выходом на сцену сердце бьётся неспокойно и не подчиняется рассудку.Но вот дирижер дал вступление, и ты уже спокоен, начинаешь петь так, будто и нет перед тобой полного зрительного зала, и ты действуешь в соответствии с исполняемой тобой ролью. За звучание голоса я не волновался, боялся только позабыть слова.
Однажды был такой случай: я забыл слова куплета, но так музыкально исполнил мелодию, что дирижер этого не заметил и даже похвалил, что я хорошо спел. Да, было трудно, но все терпеливо переносил, потому что моя мечта сбылась – я пел на прославленной сцене.
Помимо творческой деятельности, я занимался и занимаюсь до настоящего времени общественной работой.
Перейдя на творческую пенсию, я с бригадами актеров Большого театра выезжал с концертами на обслуживание тружеников на целине. За месяц давали до 60 концертов.
Мосфильмом был приглашен участвовать в экранизации опер «Борис Годунов», «Хованщина» и других.
Иваном Семеновичем Козловским был приглашен на роль Марулло в опере «Риголетто» для записи на радио.
Работал консультантом по вокалу в областном доме художественной самодеятельности Московской области, проводил конкурсы и фестивали вокалистов самодеятельных коллективов. Вел общественную работу в детской музыкальной школе №18 г. Москвы.
В 1962 году был создан совет ветеранов мастеров сцены Большого театра. С первого дня его работы и по сей день являюсь уполномоченным оперы в этом совете.