На первой пресс-конференции лета-1998 Луи ван Гал опрометчиво положил у микрофона блокнот, открытый на странице с составом «Барсы». Наутро благодаря фотографу Пере Пунти вся Испания знала, что у Фигу, Райцигера и Богарда нет конкурентов, а у Гвардиолы их два – Селадес и Хави.
При этом никого из центральных полузащитников на сборе в голландском Хундерло не было. Гвардиола лечил колено, Селадес отдыхал после ЧМ, а Хави играл на Евро U-19. Испания ограничилась там тремя матчами в группе, и в конце июля 1998-го Хави наконец-то поехал на каникулы. Думал, трехнедельные, но вышло интереснее.
Посреди отпуска позвонил администратор «Барсы» Карлес Наваль и потребовал завтра же быть на тренировке: у Селадеса травма, и Ван Гал видит Хави в стартовом составе против «Мальорки» в Суперкубке Испании.
У Хави, по его словам, отвисла челюсть. В марте 1998-го он сыграл за первую команду в Кубке Каталонии, но это не считается: вышли одни резервисты, которых и тренировал-то не Ван Гал, а его помощник Моуринью. Теперь же предстояло играть с Ривалдо, Луисом Энрике и другими звездами, к тому же на важнейшей позиции.
«Ночь прошла в ужасном волнительном ожидании», – вспоминал Хави. К счастью, в центре поля он соседствовал с Коку, тоже дебютантом «Барсы», только на 10 лет старше. Филлип подсказывал, страховал, и Хави так раскрепостился, что на 16-й минуте эффектно открыл счет.
Ван Гал выбрал «Барсу» из-за любви помощника к морю
Четырьмя годами ранее, когда Хави по просьбе детского тренера «Барсы» Жоана Вилы пытался играть как Гвардиола, овдовевший Ван Гал познакомился на ЧМ-1994 с Трус Опмер, болельщицей «Фейенорда» и организатором мероприятий сборной Голландии.
После победы «Аякса» Ван Гала над «Миланом» в финале ЛЧ-1995 они впервые провели отпуск вдвоем, а в 1996-м вместе отправились на переговоры с Арьедо Брайдой. Спортивного директора «Милана» интересовало одно: сколько средств нужно Ван Галу. Тренер ответил: «Деньги не важны!»
Трус пнула Луи под столом, но тот продолжил: «Как устроен «Милан»? Сколько врачей в штате?» Так и не договорились: Ван Гала напирал на организационные детали, а Брайда – на финансовые.
К тому же принимать «Милан» предлагалось летом 1996-го, сразу после ухода Капелло, а контракт Ван Гала с «Аяксом» действовал до 1997-го. Луи руководил Ассоциацией голландских тренеров и не хотел досрочным уходом подавать коллегам дурной пример.
Но после двух финалов ЛЧ с «Аяксом» он был самым желанным молодым тренером Европы – как Моуринью в 2004-м или Виллаш-Боаш в 2011-м, – поэтому «Миланом» дело не ограничилось.
«Луи сказал, что зовут «Барса» с «Реалом», и предложил мне выбрать, с кем он вступит в переговоры, – вспоминал помощник Ван Гала Герард ван дер Лем. – Думаю, так он отблагодарил меня за годы совместной работы.
Однажды мы были с «Аяксом» на Кюрасао, и он спросил: «Зачем ты каждое утро глазеешь на море? Оно всегда одинаковое». – «Ошибаешься. Каждый раз море ударяется о скалы по-разному. Мне нравится». – «А мне все равно».
В общем, Луи знал о моей любви к морю и вряд ли удивился, когда между двумя испанскими грандами я без раздумий выбрал «Барсу». Он сдержал слово и последовал моему выбору, проявив смелость – работать-то предстояло в режиме постоянных сравнений с Кройффом, который сделал «Барсу» лучшей в Европе.
Но если бы в Мадриде было море, Луи пошел бы в «Реал».
При Ван Гале Моуринью просматривал соперников «Барсы» и в каждой поездке посещал казино
Если Брайда прилетал в Амстердам, то босс «Барсы» Хосе Луис Нуньес назначил Ван Галу встречу на «Камп Ноу». Луи отказался, и переговоры провели на нейтральной территории, в Париже, причем Нуньес не приехал – прислал сына.
Ван Галу это не понравилось, да и зарплату предложили меньше, чем в «Милане», что было важным фактором для Трус. Но потом Нуньес все же встретился с Луи и принял его условия: приезд через год, летом 1997-го, и сезон в роли спортивного директора – для знакомства с клубом и изучения испанского.
Второй пункт Нуньес счел необязательным и после переговоров с Ван Галом подписал на два года Бобби Робсона – с условием, что после первого сезона англичанина могут перевести на директорскую должность. На случай если Ван Гал откажется от ознакомительного года и сразу станет тренером.
С Робсоном «Барса» выиграла 3 турнира из четырех, но в чемпионате стала 2-й после «Реала», а болельщики освистывали команду даже после некоторых побед. Когда в середине сезона-1996/97 «Барса» пропускала по 3-4 мяча от «Эркулеса» и «Тенерифе», Нуньес попросил Ван Гала стать главным тренером уже летом 1997-го.
«Мы так не договаривались», – проворчал Луи и на встрече с Робсоном подтвердил, что готов провести сезон в тени. Но Бобби так устал от давления руководства и журналистов, что и сам с радостью отошел в тень: «Луи, будущее за тобой. Тренируй, а я буду просматривать игроков, на которых укажешь».
Тогда же Робсон посоветовал оставить в тренерском штабе Жозе Моуринью.
«Однажды мы шли с Жозе по мостику от главного стадиона к маленькому и увидели истекающего потом мужчину лет 65, который в облаке пыли работал пневматической дрелью, – вспоминал Ван дер Лем. – Я сказал: «Мне жаль его. По сравнению с ним, нам повезло, да?»
«Никакого везения, мы сами всего добились, – ответил Моуринью. – Увидев меня, тот человек подумает: ого, я хочу быть на его месте. Но когда он заберется сюда, я толкну его обратно. Если не сделаю этого – буду стоять там с дрелью».
Мы с Жозе жили рядом и часто пили кофе вместе. Также мы вдвоем колесили по Европе и просматривали будущих соперников. Он брал на себя бронирование отелей и обмен денег. Во время матчей Жозе смотрел за игроками после потери мяча, а я при владении. Он отвечал за угловые, а я за штрафные.
Потом я отдавал ему свои записи, и он готовил для Луи отличный отчет. Я не поддерживал Жозе только в любви к казино. Он посещал их в каждой поездке».
Гвардиола едва не ушел в «Парму» и стал у Ван Гала капитаном – вопреки традиции
Международные исследования Моуринью с Ван дер Лемом начали с рижского «Сконто» – соперника «Барсы» в отборе ЛЧ-1997/98. В матче с командой Александра Старкова сразу проявилось незнание Ван Галом испанских традиций: капитаном стал Гвардиола, а не самый опытный игрок команды Гильермо Амор.
«Пеп сказал мне, что в «Барсе» так не делается, – вспоминал Ван Гал, – но я возразил: «Только с тобой я могу говорить о футболе на одном уровне [да и не только о футболе – из старожилов «Барсы» английский знал только Гвардиола]». Пеп уже тогда мыслил тактически и говорил партнерам, где лучше находиться».
Кстати, сам Гвардиола в августе 1997-го должен был находиться не в Риге с «Барсой», а в Лодзи, где за место в группе ЛЧ билась команда Карло Анчелотти.
Весной 1997-го Пеп не добился ожидаемого повышения зарплаты и 1 июня подписал предварительный контракт с «Пармой». Но через несколько дней Роналдо ушел в «Интер», и Нуньес заподозрил, что с такими потерями проиграет в июле президентские выборы.
С помощью агента Хосе Марии Мингельи президент аннулировал соглашение Пепа с «Пармой» и подписал с ним 4-летний контракт, дав больше денег, чем тот просил весной и чем обещали итальянцы.
Хосе Луис выиграл выборы и остался президентом «Барсы», а через месяц, во второй игре со «Сконто», Гвардиола получил мышечную травму, которую вскоре усугубил, перебегая дорогу около дома. В итоге – пропустил почти весь сезон и ЧМ-1998.
Обладатель «Золотого мяча»-1994 Христо Стоичков возненавидел Ван Гала с первой встречи
Неприятности в матчах со «Сконто» не ограничились травмой Гвардиолы.
Ван Гал сразу бросил вызов болельщикам: выпустил в старте обоих голландских новичков (вратаря Хеспа и защитника Райцигера), а всех каталонцев, кроме Пепа с Сержи, отправил на лавку, добавив туда легенд – Амора со Стоичковым, чей выход во втором тайме переломил игру. До этого «Барса» уступала на «Камп Ноу» 1:2.
Вскоре после появления Христо счет сравнял Джованни, а на последних секундах будущий защитник «Арсенала» Игорь Степанов сыграл в штрафной рукой. Стоичков реализовал пенальти и спас премьеру тренера, которого сразу невзлюбил.
«Он появился в раздевалке, как Рассел Кроу в «Гладиаторе», – вспоминал Христо. – Еще и посмотрел на игроков с презрением. Я решил: ладно, такой стиль, бывает. Но потом он фыркнул, как бульдог, и замотал головой: «Ой, чувствую здесь запах Кройффа». Я ответил: «Это запах побед, сэр. Привыкайте».
Он мрачно взглянул на меня, и я понял: теперь мы враги. На тренировке я ждал момента, чтобы попасть ему в голову. Наконец это удалось, и мяч отлетел от Ван Гала в ворота. Он упал, но, увидев мяч в сетке, вскочил и побежал с поднятыми руками: «Гол! Гол! Гол!» Я убедился, что у него не все в порядке с головой.
Я стал первым известным игроком, с кем он конфликтовал. Потом были Ривалдо, Рибери и Лука Тони. Он просто не умел работать со звездами. К тому же я был символом «Барсы» Кройффа, который в свое время выдавил Луи из «Аякса». С тех пор они люто враждовали».
По другой версии, тренеры поссорились в конце 1989-го, когда Ван Гал покинул дом Кройффа, узнав о смерти сестры, и не поблагодарил за гостеприимство.
«Когда Луи был ассистентом тренера в «Аяксе», а я главным в «Барсе», он проходил у меня стажировку – между Рождеством и Новым годом, – вспоминал Йохан. – Моя жена Данни не хотела, чтобы Луи все праздники сидел в отеле, и пригласила его на ужин.
Вечер получился таким душевным, что мы сказали: «Наши двери для тебя всегда открыты, приходи в любой день командировки». Он пришел назавтра, но нам с Данни нужно было на вечеринку, и Луи остался с моим другом Рольфом и сыном Йорди.
Они ели пиццу, выпивали и много болтали о футболе. На следующий день Луи вернулся, и, когда мы сидели за столом, ему кто-то позвонил, сообщив о сестре. На следующий день он вернулся в Голландию. Слова о том, что мы разозлились, когда Луи срочно уехал и не сказал спасибо, – ложь».
Сам факт посиделок в конце 1989-го ставит под сомнение и слова Стоичкова о вражде, вызванной тем, что Ван Гал не заиграл в «Аяксе» 70-х из-за Кройффа. Ближе к истине, по-моему, другая версия.
Два тренера шли к похожему футболу, но разными путями: Кройфф как легендарный в прошлом футболист во многом полагался на свою интуицию и импровизацию нападающих, а бывший игрок-середняк Ван Гал – на научно-математическую дотошность.
Как игрок-середняк он наверняка мечтал превзойти Йохана в новой профессии, и в «Аяксе» это удалось: Кройфф-тренер ограничился там Кубком Кубков, а Ван Гал покорил Лигу чемпионов. Оставалось превзойти Кройффа-тренера в Каталонии.
Миссия выглядела непростой. За восемь лет во главе «Барсы» Йохан выиграл четыре чемпионата, Кубок Кубков и первую в истории клуба Лигу чемпионов, а ушел – с бешеным скандалом и финансовыми претензиями к Нуньесу.
Тот с помощью Ван Гала пытался демифологизировать Кройффа на «Камп Ноу», но Луи, кажется, хотел другого: показать, что он сильнее Йохана, а значит – лучший в мире. Это нормальная профессиональная амбиция, но нормально и то, что переход приятеля к врагу Кройфф мог расценить как предательство.
В 1997-м Йохан примкнул к группе Жоана Лапорты, которая оппонировала Нуньесу, и с тех пор безостановочно критиковал Ван Гала. Учитывая авторитет Кройффа в Барселоне, это безумно осложнило Луи работу, тем более поводы для критики он поставлял часто.
Ривалдо купили за рекордную сумму, но обманули с зарплатой
После вымученной победы над «Сконто» в «Барсе» запаниковали: 26-летний нигериец Амунике в роли левого вингера выглядел сомнительно и 31-летний Стоичков не казался решением проблемы – он и при Робсоне был игроком замены.
В «Монако» куплен лучший игрок французской Лиги-1996/97 Сонни Андерсон, но из-за первого в жизни вызова в сборную Бразилии матч со «Сконто» он пропустил. К тому же это завершитель, замена Роналдо, а Ван Гал хотел левшу-организатора.
Устроили экстренное совещание. Обсудили Денилсона из «Сан-Паулу», Макманамана из «Ливерпуля» и Леонардо из «ПСЖ», а спортивный директор Лоренсо Серра Феррер, полтора месяца назад проигравший «Барсе» финал Кубка как тренер «Бетиса», предложил Ривалдо из «Депортиво».
Недавно конкурент Нуньеса на выборах – Анхель Фернандес – обещал купить Ривалдо в случае избрания, но набрал лишь 16 %. Нуньес свои-то обещания сдерживал не всегда, а тут, получалось, выполнил бы чужое, но оно того стоило: больше Ривалдо в Ла Лиге-1996/97 забили только Роналдо, Альфонсо и Шукер.
Правда, в феврале 1997-го бразилец поднял восстание против тренера «Депора» Джона Тошака, а недавно был выгнан со сбора за опоздание и отказ тренироваться. К тому же отступные за Ривалдо безумные: 4 миллиарда песет (€24 млн), «Барса» ни за кого еще столько не платила.
Но в клубе решили: да непростой и дорогой, зато сильный и доступный для трансфера: ведет-то его Хосе Мария Мингелья, агент Стоичкова и Гвардиолы. Шеф международного скаутинга Бобби Робсон затею с Ривалдо поддержал и призвал отказаться от Макманамана, который прилетел в Барселону на переговоры.
Трансферное окно закрывалось через 48 часов, так что бразильцу позвонили немедленно.
«Я безмятежно засыпал в отеле, где «Депор» собрался перед игрой летнего турнира с ПСВ, и вдруг раздался телефонный звонок, – вспоминал Ривалдо. – Агент заговорил о трансфере в «Барсу», а я пробормотал, что мне нужно пару дней подумать, но услышал в ответ: решить нужно быстро.
Рядом находился сосед по комнате Мауро Силва. Год назад он убедил меня расстаться с «Палмейрасом» ради «Депора», а теперь посоветовал дать согласие «Барсе».
Когда я позвонил жене, она онемела от неожиданности. Не скажу, что Рози была в восторге. В Ла Корунье она адаптировалась с помощью жен других бразильских игроков, а Барселона представлялась большим и чужим городом, где трудно найти себя».
Сомнения рассеялись утром, когда агент Мингелья согласовал с вице-президентом «Барсы» Жоаном Гаспаром зарплату Ривалдо.
«Когда я ехал к Жоану, позвонил президент «Депора» Лендойро, – вспоминал Мингелья. – Он не знал о трансфере Ривалдо и говорил со мной о защитнике «Эспаньола» Кристобале. Мне пришлось нелегко. Мы с Лендойро дружили с 1968-го, но я не мог сказать, что краду его главную звезду.
Дома у Гаспара – на основе рукописной доверенности, которую Ривалдо прислал по факсу – я подписал его предварительный контракт с «Барсой»: на $20 миллионов за шесть лет».
Вечером Ривалдо вышел на игру с ПСВ. Болельщики на стадионе «Риасор» в Ла Корунье встретили его тепло, но в перерыве услышали по радио про «Барсу» и освистывали бразильца весь второй тайм, а потом и в серии пенальти.
С поля Ривалдо ушел не в душевую, а в кабинет Лендойро. Узнав, сколько дает «Барса», тот шутливо заглянул в бумажник, сказал, что не потянет такую зарплату, и пожелал удачи. Хорошее настроение Лендойро, вероятно, объяснялось тем, что он получал за Ривалдо в 10 раз больше, чем потратил на него годом ранее.
«Я одним из последних покидал «Риасор» и застал двух разгневанных мужчин возле моей машины. Один пинал ее ногой, а другой его успокаивал, – вспоминал Ривалдо. – Наутро во избежание подобных встреч я полетел в Барселону не из Ла Коруньи, а из Сантьяго де Компостелы».
В Барселоне выяснилось, что $20 миллионов за шесть лет Ривалдо не получит. В клубе заявили, что для такого крупного контракта не применима привычная схема ухода от 45-процентного налога, когда половину зарплаты оформляют как покупку имиджевых прав.
Нуньес предложил меньшие деньги, но пообещал, что через год-два контракт улучшат и компенсируют разницу.
«Мы с Мингельей не хотели сдаваться без боя, но Нуньес стоял на своем, – говорил Ривалдо. – Контракт завис, и я не представлял, как вернусь в Ла Корунью. Мне ничего не оставалось, как подписать бумаги».
Так под «Барсу» Ван Гала заложили бомбу, которая рванула в год столетия клуба.
Ван Гал ставил Стоичкова левым защитником, а Дюгарри – опорником
После восьми побед в девяти турах чемпионата-1997/98 «Барса» устроилась на первом месте. Беспроигрышную серию увенчала гостевая победа над «Реалом» 3:2 – счет открыл Ривалдо, забивший седьмой мяч в сезоне.
Ван Гал отчасти исправился за 1:4 на «Бернабеу» в августовском Суперкубке и 0:3 от киевского «Динамо» в ЛЧ, но ликовали в клубе не все. «В Мадриде он поставил меня левым защитником и сказал, что это моя истинная позиция, – вспоминал Стоичков. – Я выругался по-болгарски и решил показать, что ничего не боюсь.
Мы вели 2:1, но я повредил колено и уступил место на поле Джованни, а по возвращении в Барселону лег на операцию. В палате увидел по телевизору, как Шевченко забил нам три мяча на «Камп Ноу» во второй игре с «Динамо». Наутро я созвал журналистов и сказал перед интервью:
«Разве не видите? Ван Гал строит из себя великого Ван Гога и уже отрезал ухо. А скоро возьмется за голову «Барсы». Вы не будете защищать наш любимый клуб? Испугались этого кретина? Тогда включайте микрофоны – я пойду на него первым».
В игре с «Динамо» на «Камп Ноу» в заявку из-за лавины травм впервые попал 19-летний Карлес Пуйоль, чей внешний вид удивил Ван Гала: «Что с тобой? У тебя нет денег на стрижку?»
В трансляции Василий Уткин представил новичка так: «Один из запасных – некто Шарль Пуйоль, или Карлес Пуйоль, не знаю. Про этого футболиста известно только то, что он полузащитник. Больше никакой информации о нем нет ни в одном справочнике».
Пуйоль в той ЛЧ так и не сыграл – как и 17-летний Хави, которого Ван Гал заявил на матч с «Ньюкаслом» (1:0) в ноябре 1997-го.
«Ветераны команды облегчили мне жизнь, – говорил Хави. – Феррер, Амор, Сержи, Гвардиола, Луис Энрике и, конечно, Абелардо – главный остряк, постоянно прикалывался над моими тренировочными костюмами.
Другая группа игроков всегда была на взводе – Пицци, Стоичков и Дюгарри. Ван Гал считал их отрезанными ломтями, что накалило обстановку в команде. Напряжение на тренировках было такое, что хоть ножом режь. А работали-то мы при двухстах журналистах.
К тому же Ван Гал был очень требователен, замечал любую мою ошибку и после первых месяцев с основой я уже сомневался, что выдержу такой режим».
Хави в итоге выдержал – в отличие от Стоичкова с Дюгарри, которого «Милан» летом 1997-го сбагрил Ван Галу вместе с Райцигером. За 590 минут в «Барсе» французский форвард так и не забил, а за полгода до ЧМ-1998 попросился на выход.
«Это были ужасные 6 месяцев, просто ад, – вспоминал Дюгарри. – Ван Гал говорил, что верит в меня, но выпускал опорным полузащитником. Я боялся потерять место в сборной, поэтому притворился, что плачу, и сказал: «Больше не могу, отпустите меня».
Стоичков же добивался не своего ухода, а тренерского. После того, как в ноябре 1997-го он публично раскритиковал Ван Гала, «Барса» проиграла в чемпионате три матча из четырех.
Команда не вышла из группы ЛЧ, но с декабря начала побеждать в Ла Лиге, вернулась на первое место, а в начале 1998-го обыграла «Боруссию» в матчах за Суперкубок УЕФА. Угроза тренерской отставки миновала, и Стоичков вернулся в софийский ЦСКА.
«Христо не принимал мои правила, – говорил ван Гал. – Я не мог держать в команде игрока, который не слушался, и отправлял его на тренировки резерва. Но игрокам это не понравилось, и Гвардиола попросил простить Стоичкова.
Христо вернулся в первую команду, но снова меня подвел, и даже Пеп признал: «Мы дали ему второй шанс, но он его не использовал».
Проводив Стоичкова с Дюгарри, Ван Гал получил в середине сезона-1997/98 знакомого по «Аяксу» Богарда. В «Милане» Винстон не сработался с Капелло, а в «Барсе» прописался в центре защиты и поучаствовал в разгроме «Реала» (3:0) весной 1998-го.
«К счастью, ты не сдал в «Милане» так, как Райцигер», – в своем стиле похвалил Богарда Ван Гал. В апреле 1998-го Винстон сделал дубль в игре с «Овьедо», забив в свои и чужие ворота, а через несколько недель праздновал с «Барсой» чемпионство – первое для клуба за четыре года.
Спустя несколько дней напарник Богарда по центру защиты – Микаэль Райцигер – реализовал решающий послематчевый пенальти в финале Кубка с «Мальоркой», и Ван Гал стал вторым тренером в истории «Барсы» с золотым дублем в дебютном сезоне. Первым был Эленио Эррера в 1959-м.
Ривалдо хотел играть не слева, а в центре, но Ван Гал смеялся ему в лицо
Лучшим распасовщиком «Барсы» в сезоне-1997/98 стал Луиш Фигу (14 ассистов). Кроме Гвардиолы и голландцев, только он говорил в команде по-английски и стал капитаном после травмы Пепа. К тому моменту Фигу провел в «Барсе» лишь пару лет, но Ван Гал ставил его тактическую гибкость выше стажа.
Луиш предпочитал правый край атаки, но спокойно принимал и другие роли. В отличие от лучшего бомбардира «Барсы»-1997/98 Ривалдо, который забил 28 мячей, но ненавидел играть на левом фланге и просился в центр.
«Ван Гал уверял, что игра в центре мне противопоказана, – вспоминал Ривалдо, – что мне недостает дисциплины в отборе и преследовании соперника при контратаках. Спор шел о чисто профессиональных вещах, но выливался в слишком жесткие формы.
Запомнилась наша стычка после игры с «Мальоркой» (0:0) в феврале 1998-го. В середине второго тайма Ван Гал заменил меня на Чирича, и после душа я сразу уехал домой – не вернулся на скамейку. На тренировке Луи с помощью Фигу отчитал меня, а я снова пожаловался на тесноту левого фланга, и он рассмеялся мне в лицо.
Через неделю я все же вышел в центре против «Компостелы». Мы выиграли 2:0 и выдали серию блестящих побед, но потом Луи вернул меня на левый фланг, и наша полемика продолжилась».
Куда лучше Ривалдо относился ко второму тренеру Ван дер Лему.
«Он называл меня Папой, – хвастался Герард, – и однажды потащил на парковку под стадионом, чтобы похвастаться красным «Феррари»: «Садись, Папа, поехали!» Я послушался и тут же пожалел: он гнал по Барселоне как сумасшедший и заодно рассказывал о трудном детстве в Ресифи.
Мать предпочитала, чтобы он торговал на улице, а не учился. Ривалдо мечтал о другой жизни – с кучей денег и машиной, которую наконец-то купил. На бешеной скорости он гордо посмотрел на меня, и я сказал: «Ты молодец, рад за тебя, но лучше выпусти – иначе меня стошнит».
Ван дер Лем общался с Ривалдо без переводчика. На интенсивных курсах в Хофддорпе летом 1997-го испанский сводил его с ума, но к концу первого сезона в «Барсе» он освоил язык настолько, что ежедневно читал газеты.
«А вот у Луи с этим были проблемы, – вспоминал Ван дер Лем. – Он выбрасывал газету, когда видел упоминание Кройффа. Я пытался их помирить, но Трус считала, что первый шаг должен делать не ее муж, а Кройфф. Жаль.
Так-то Кройфф – нормальный амстердамский парень, без мании величия. Протяни ему Луи руку – они бы помирились. А так вражда зашла настолько далеко, что мешала даже Франку де Буру, когда он тренировал «Аякс» в 2010-2016 годах.
Ведь голландцы разделились на два лагеря (одни за Кройффа, другие за Ван Гала), а Франк уважал обоих: Йохан привел его в «Аякс», а Ван Гал сделал победителем Лиги чемпионов».
Осенью 1998-го Ван Гал перепробовал в центре защиты 8 игроков – даже Хави
Летом 1998-го Франк собирался с братом-близнецом Роналдом в «Барсу», где к Хеспу, Райцигеру и Богарду добавились Зенден с Коку из ПСВ и где обещали зарплату в пять раз выше, чем в Амстердаме. «Аякс» Де Буров не отпускал, и братья устроили забастовку, но в Барселону тем летом так и не уехали.
К сложностям с трансфером Франка (его брат не особо требовался Ван Галу и шел прицепом) добавилась травма Винстона Богарда, поэтому «Барса» купила другого защитника – 193-сантиметрового Маурисио Пеллегрино, только что выигравшего чемпионат Аргентины с «Велесом» Марсело Бьелсы.
«Клубы быстро договорились об аренде с правом выкупа, но внезапно четыре посредника потребовали комиссию, – вспоминал журналист Луис Лайнс, работавший аналитиком в «Барсе» Ван Гала. – Выбрали того, кто обратился раньше всех – аргентинца с Тенерифе.
Комиссию предстояло получать наличными в «Велесе», и тот парень полетел в Аргентину. Там забрал деньги, но в 50 метрах от клубного офиса на него направили пистолет. Сопротивление не помогло: посредник лишился денег, получил ранение и лечился больше года».
А пока лечился Богард, Ван Гал искал идеальное сочетание защитников и перепробовал Надаля, Абелардо, Пеллегрино, Райцигера, нигерийца Окуново из дубля, Коку, Селадеса и даже Хави.
Особые требования Ван Гала к центральным защитникам ощутил и 11-летний Жерар Пике.
«Мой дедушка Амадор Бернабеу был вице-президентом «Барсы»: постоянно ездил с командой и постепенно сдружился с Ван Галом, – вспоминал Пике. – В конце сезона-1997/98 Луи пригласили к нам на обед. Я на всю жизнь запомнил тот день.
Когда Ван Гал с женой пришли, мы ждали их на террасе. Поприветствовав мою семью, Луи, уже зная, что я играю в футбол, подошел ко мне. Я протянул ему руку, но он ударил меня с такой силой, что я упал. Я был ошеломлен, а он сказал: «Ты никогда не станешь центральным защитником».
Я побледнел. Он не улыбался, и я не знал, что думать: это шутка или нет? Решил, что это всерьез, но вся моя семья начала смеяться и убеждать меня, что остроумная выходка Ван Гала – просто прикол. Ничего себе! Правда, потом, встречая меня на тренировках, Луи относился ко мне с большой любовью».
Любил Ван Гал и ершистого Богарда, который спорил с Луи еще в «Аяксе», а на одной из первых тренировок в «Барсе» сцепился с Фигу.
Через несколько месяцев после перелома лодыжки Винстон потерял мать, у которой остановилось сердце среди ночи, и охладел к футболу, но Ван Гал звонил дважды в неделю: «Как дела? Скоро приедет Де Бур. Поправишься – заиграете в паре».
В декабре 1998-го Хави забил головой «Вальядолиду» и спас Ван Гала от увольнения
В конце лета 1998-го Луи вытащил из «Милана» еще одного амстердамского знакомого – нападающего Патрика Клюйверта.
Из-за травмы Андерсона «Барса» начала сезон с Луисом Энрике в центре атаки. В прошлом сезоне Луис забил 25 мячей, но в августе 1998-го ограничился голевым пасом Хави. Тот гол «Мальорке» стал для «Барсы» единственным в трех первых матчах-1998/99: 1:2 и 0:1 в Суперкубке и 0:0 с «Расингом» в первом туре.
В общем, Клюйверт был очень нужен и сразу взялся за дело: четыре гола в четырех первых матчах. Правда, его не успели заявить на ЛЧ, и «Барса» второй год подряд не вышла из группы, порадовав разве что безумными перестрелками с «МЮ»: два раза по 3:3.
Новый еврокубковый провал выглядел еще более чудовищным, чем прошлогодний: в 1999-м «Барсе» исполнялось сто лет, а финал ЛЧ проходил на «Камп Ноу» – мыслимо ли при таких раскладах не попасть даже в топ-8?
И это после того, как летом 1998-го Ван Гал еще сильнее подстроил команду под себя: выставил трех местных (Феррера, де ла Пенью и Амора) и довел число голландцев в «Барсе» до десяти (шесть игроков плюс тренеры, к которым добавился Роналд Куман).
«Далеко не каждый мог соответствовать тактическим требованиям Ван Гала, поэтому логично, что он приводил голландцев, которые хорошо его понимали, – говорил второй тренер Ван дер Лам. – Но когда нас называли маленькой Голландией, это точно не было комплиментом. Особенно в дни неудач.
В 1998-м болельщики с радостью приняли только одного голландца – Роналда Кумана, автора победного гола в финале ЛЧ-1992. В Каталонии он был полубогом».
Клюйверт сразу заметил сложности Ван Гала в работе с иностранными звездами.
«В «Аяксе» Луи тренировал молодых любознательных игроков, которым требовался строгий режим, – напомнил Патрик. – Но, например, Ривалдо не любил, когда с ним обращались, как с мальчишкой. Так он сам говорил в раздевалке.
Ривалдо воспринимал тренировки как хобби и постоянно нарывался на критику тренера. Причем Ван Гал ругал не только игроков, но и журналистов, которые не привыкли к такому обращению. Увы, я тоже подлил масла в огонь. В январе 1999-го пришли Де Буры, и я сказал, что восемь голландцев – это очень хорошо для «Барсы».
В итоге перед игрой с «Бетисом» Ван Гала спрашивали только про нашу диаспору. Он пригрозил уйти с пресс-конференции, если продолжатся вопросы не о матче, но снова услышал про засилье голландцев и заорал на журналиста: «Ты что, глухой?!»
Месяцем ранее Луи был в шаге от увольнения. Как и в 1997-м, «Барса» посыпалась в ноябре: проиграла пять туров из шести и отлетела на 10-е место.
Перед игрой с «Вальядолидом» 20 декабря 1998-го болельщики желали Ван Галу встретить Рождество дома, но отъезд Луи отменил 18-летний (и что важнее – 170-сантиметровый) Хави, головой забивший победный мяч.
«Журналисты назвали меня спасителем Ван Гала, – вспоминал Хави, – но неправда, что некоторые партнеры обвиняли меня в том голе. Разве что в шутку».
Через месяц Луи вознаградил спасителя отправкой на правый фланг в кубковой игре с «Бенидормом». По словам Хави, с Ван Галом он понял, что такое универсализм. А уж как это понял Луис Энрике, в первом круге-1998/99 сменивший пять позиций: форварда, опорника, правого защитника, плеймейкера и правого вингера.
С приходом Де Буров в 1999-м Ван Гал отвел Луису Энрике роль атакующего центрального полузащитника, и «Барса» полетела: в 15 из 23 оставшихся туров забила три из более мячей, разгромив даже конкурентов, «Реал» (3:0) и «Депор» (4:0).
В первом из этих матчей Луис Энрике сделал дубль, во втором – забил и ассистировал Ривалдо, который снова стал лучшим бомбардиром клуба и на один гол превзошел показатель прошлого сезона (29 vs 28).
«Поворотным моментом стала игра с «Атлетиком» 9 января 1999-го, – вспоминал Клюйверт. – Из-за ливня поле превратилось в болото, а трибуны заполнились лишь на 20%. Ван Гал призвал не гонять мяч по лужам и больше играть верхом. Мы победили 4:2, а Коку после моей скидки забил один из величайших мячей в жизни.
В год столетия «Барсы» чемпионами стали футбольный, баскетбольный, гандбольный и хоккейный клуб. Такое случилось впервые в истории. Классно было праздновать победу в такой год и слышать слова Нуньеса: «Голландцы не чужаки, а европейцы, которые интегрировались в Каталонию. «Барса» – клуб для всех».
Весной 2000-го «Барса» претендовала на победу в трех турнирах, но кое-кто предал клуб
«Кого из голландцев хотите видеть в «Барсе»?» – спросили Роналдо в 1996-м. Тот ответил без раздумий: «Литманена!» Финляндия так слабо ассоциировалась с футболом, а Яри так долго был верен «Аяксу», что даже от голландских журналистов слышал: «Планируете поиграть за границей?» – «Да я и так играю за границей».
После второго чемпионства с «Барсой» Ван Гал все же вывез Литманена из Голландии и невольно запустил процесс разрушения команды, игравшей в 1999-м ярче всех в Европе (не зря же «Золотые мячи» после Зидана-1998 достались Ривалдо с Фигу).
При всей любви к Яри второй тренер Ван дер Лем не понимал, зачем «Барсе» немолодой травматичный игрок, а главное – обиделся, что Ван Гал не посоветовался, как раньше, и сообщил о трансфере постфактум.
После семи лет работы с Луи Герард стал главным в АЗ, а свой дом в Ситжесе отдал на летние каникулы Хави, который жаловался, что еще не накопил на приличный отпуск.
На предсезонке-1999 Хави получил самую глупую травму в жизни. Будевейн Зенден хвастался приемами дзюдо и вывихнул будущей легенде плечо. Ван Гал не поверил официальной версии о падении в душе и через месяц отправил Хави в дубль.
«Мы проиграли с «Фигуэресу» 0:2, а я сыграл отвратительно, – вспоминал Хави. – В понедельник, на тренировке основы Ван Гал спросил:
– Как ты сыграл?
– Плохо.
– Плохо? Я видел весь матч, ты играл ужасно. Оставайся в дубле.
На следующей неделе вторая команда обыграла «Настик» 2:1. Я провел хороший матч, и вскоре Ван Гал спросил:
– Как дела?
– Мы победили, и думаю, я сыграл хорошо.
– Нет, феноменально. Возвращайся в основу».
Партнер Хави по второй команде Карлес Пуйоль летом 1999-го чуть не ушел из «Барсы». В отчете для Ван Гала Роналд Куман ставил его ниже другого защитника, Ибана Куадрадо, а контролировавший академию Лоренсо Серра Феррер склонял к сотрудничеству с агентской фирмой Bahia и уходу в «Малагу».
Пуйоль отказался и не поехал с дублем «Барсы» на турнир в Швейцарию. Он тренировался с третьей командой, но 18 августа 1999-го Ван Галу понадобились игроки для двусторонки, и Пуйоль вышел в одной команде команде с Богардом, Хави и Ривалдо: отработал великолепно и закрепился в основе.
«Многие в клубе считали, что Пуйоль недостаточно хорош для «Барсы», – вспоминал Ван Гал. – Но я не хотел терять игрока с таким характером и попробовал его на месте Райцигера, которого беспокоила лодыжка. И никогда потом не жалел, что перевел Карлеса из полузащиты в оборону».
Через два месяца Ван Гал испортил отношения с другим защитником – Винстоном Богардом, который в годовщину смерти матери вышел на гостевой матч с «Арсеналом» в ЛЧ (4:2) с черным скотчем на рукаве, подговорив к этому и Клюйверта.
УЕФА оштрафовал «Барсу», и это разозлило Ван Гала – он на три матча убрал Богарда из заявки. «Я почувствовал, что Ван Гал изменился, – говорил Винстон. – В «Аяксе» он был главным в клубе и не шел на компромиссы, а в «Барсе» – постоянно».
Ривалдо же в 1999-м рассчитывал прийти к компромиссу по вопросам о месте на поле и повышении зарплаты, обещанном при переходе из «Депора». В ответ клуб выталкивал его в «Лацио» и сливал прессе документы о предоставлении Ривалдо дома и машины, выставляя игрока рвачом.
На этом фоне «Барса» наконец-то вышла из группы ЛЧ (даже из двух – такая была формула), а в конце октября 1999-го возглавила таблицу Примеры, но потом традиционно провалила ноябрь, откатилась на 6-е место, а Ривалдо на вечеринке в честь своего «Золотого мяча» объявил, что больше не будет играть слева.
Ван Гал убрал Ривалдо из состава, но потом вернул и даже перевел в центр, что позже назвал главной ошибкой – она привела к 1:4 от «Валенсии» в полуфинале Лиги Чемпионов.
«В марте 2000-го «Барса» выиграла восемь матчей из восьми [с общим счетом 23:6] и претендовала на победу в ЛЧ, Ла Лиге и Кубке, – вспоминал аналитик Луис Лайнс. – Вся Европа восхищалась игрой команды Ван Гала и считала ее фаворитом всех турниров. Но кое-кто предал клуб.
Человек, мечтавший возглавить первую команду, слил журналистам список игроков на продажу, который Ван Гал подготовил для Нуньеса, и «Барса» стала проигрывать всем подряд. 2-е место в Ла Лиге и вылеты в полуфиналах ЛЧ с Кубком привели к отставке Нуньеса и закрытию экстраординарного проекта Ван Гала».
Кто слил документ, Лайнс не уточнил, но в другом месте написал, что отвечавший в «Барсе» за молодежь Серра Феррер «больше переживал из-за побед первой команды, чем из-за неудач второй». Лоренсо и заменил Ван Гала, сказавшего после 2:2 с «Сельтой» в последнем туре: «Друзья-журналисты, поздравляю вас. Я ухожу».
В 2002-м Ван Гал вернулся и запустил карьеру Иньесты
«Третий сезон Ван Гала закончился трагедией, – говорил Хави. – Тогда организовали несправедливую кампанию, чтобы убрать тренера. У него жесткий характер, и он моментально вступал в конфликт, в том числе с игроками. Но я всегда буду благодарен ему за безоглядную веру и поддержку».
«Думаю, Ван Гал забрал меня из «Милана» в благодарность за мой гол в финале ЛЧ-1995, который сделал его знаменитым, – добавил Клюйверт. – Луи подарил мне в «Барсе» лучший период в карьере, и я никогда этого не забуду. Увы, из-за своего перфекционизма и конфликтов с прессой он жил в Каталонии как на вулкане».
Ван Гал ушел вслед за Нуньесом, к ужасу Трус отказавшись от компенсации, и после Евро-2000 заменил в сборной Голландии Франка Райкарда. Но не учел специфики новой работы и вместе с тренером по физподготовке Раймондом Верхейеном гонял опытных суперзвезд вроде Давидса с Зеедорфом как в «Аяксе» начала 90-х.
Ван Гал верил, что с повзрослевшими победителями ЛЧ-1995 выиграет ЧМ, но переборщил с нагрузками и требованиями, впервые в карьере настроив против себя не пару-тройку игроков, а большинство. В итоге Голландия – полуфиналист ЧМ-1998 и Евро-2000 – впервые с середины 80-х не попала на чемпионат мира.
Через полгода Луи прилетел на класико в полуфинале ЛЧ-2001/2002 и, сев на трибуне с дисквалифицированным Хави, расспрашивал о новых игроках «Барсы» – Савиоле, Кристанвале и Рошембаке. А потом выдал: «Что думаешь о моем возвращении в «Барсу»?» – «Это не лучшая идея», – ответил Хави.
Много кто тогда отговаривал Ван Гала. Даже жена.
Во-первых, в «Барсу» звал Жоан Гаспар, который во время избирательной кампании 2000 года говорил, что если бы Луи не ушел, он выгнал бы его, как только стал президентом.
Во-вторых, после потери Фигу клуб неудачно распорядился десятками миллионов евро и после двух четвертых мест нуждался в перестройке состава, на которую уже не было денег.
Но Луи все равно вернулся: мечтал завершить то, что не доделал при Нуньесе, да и зарплата интриговала – €7 млн в год. Но все сразу пошло не так. В день презентации Ван Гала умер легендарный нападающий «Барсы» Ладислав Кубала, и возвращение тренера отошло на второй план.
Летом 2002-го Луи просил левого защитника, правого вингера и нападающего для схем 4-3-3 и 3-4-3, а получил арендованного у «Лацио» полузащитника Гаиску Мендьета, который вернулся из Италии приунывшим, и немецкого вратаря Роберта Энке.
Тренер вратарей Франс Хук просил Энке играть в стиле Ван дер Сара: выбегать из ворот для поддержки защитников и активнее начинать атаки. В товарищеской игре с «Пармой» Роберт задержался с выходом, пропустил от Ди Вайо, и в следующем матче Ван Гал поставил третьего вратаря Виктора Вальдеса.
На левый фланг защиты Луи поставил другого воспитанника «Барсы» Фернандо Наварро, а также устроил в старте трех своих протеже конца 90-х – Пуйоля, Хави и Габри.
В таком виде «Барса» выиграла 10 из 10 матчей ЛЧ (отбор плюс первый групповой раунд и начало второго), и в октябрьской игре с «Брюгге» Ван Гал дал шанс еще трем выпускникам академии – нападающему Серхио Гарсии, защитнику Дани Тортолеро и 18-летнему Андресу Иньесте.
«Андрес хорошо видел поле и играл на разных позициях, – говорил Ван Гал. – Хави силен технически и тактически, но медлителен – я был таким же. А Иньеста – это игрок, которым я мечтал стать, но не стал».
И все было бы прекрасно, если бы не чемпионат, где команда Ван Гала традиционно поплыла в ноябре и после 0:3 от «Севильи» в середине декабря обнаружилась на 13-м месте, к тому же потеряла из-за травм Наварро с Пуйолем.
Под давлением членов правления «Барсы» Гаспар поставил тренеру ультиматум – победа в следующем туре над «Мальоркой» или удаление. Интересно, что травмированный Пуйоль полетел на этот матч, чтобы поддержать команду, а Гаспар – нет: отправился на переговоры с аргентинским тренером Карлосом Бьянки.
Ван Гал тоже соригинальничал и в важнейшем матче впервые выпустил в чемпионате Иньесту (сразу в старте). «Барса» победила 4:0, и Луи неплохо пошутил на пресс-конференции, заговорив так же, как перед уходом в 2000-м: «Друзья-журналисты, поздравляю вас…».
Все напряглись: неужели уходит? А он добавил: «С Рождеством!»
На рождественской вечеринке Ван Гал дошел до того, что угощал журналистов шампанским и повторял: «Я доверяю Гаспару. Может, вы знаете то, чего не знаю я, но у меня нет причин не доверять президенту».
В следующем месяце «Барса» проиграла «Валенсии» с «Сельтой», и Гаспар уволил Ван Гала. Прощаясь с командой, Луи расплакался.
Лучшим клубом мира «Барса» стала уже без него. Но с Вальдесом, Пуйолем, Хави, Иньестой и тренером Гвардиолой.
«Перед играми Ван Гал уточнял: «У тебя все в порядке в голове?»
«В 1997-м я был близок к переходу в «Парму», но узнал, что придет Ван Гал, и остался, – говорил Гвардиола. – Его «Аякс» – одна из лучших команд, которые я видел, поэтому очень хотелось поработать с Луи.
Увы, врачи не могли определить, что у меня за травма, и, потеряв год, я не вернулся на прежний высокий уровень. Но все равно работа с Ван Галом повлияла на меня. Именно в тот период я решил стать тренером. Он стал моим учителем. Я узнал от него о физиологии, психологии и дисциплине.
Мы часами беседовали о тактике, и иногда я не соглашался с ним, но всегда с восхищением наблюдал, с какой самоотдачей и верностью атакующему стилю работает Луи».
«Ван Гал дал мне шанс стать игроком «Барсы», – напомнил Вальдес. – Он мне как отец. Несмотря на наши последние полгода в «МЮ»-2015 – для меня он лучший».
«Луи всегда верил в молодых игроков, – говорил Иньеста. – Ван Гал не такой, как все, по-своему видит мир, но он навсегда в моем сердце. В конце 2002-го ситуация в клубе была очень тяжелой, он все равно доверял ребятам из молодежки.
Когда он был на грани увольнения, я провел шесть матчей в стартовом составе – в 18 лет! Он оставлял на лавке Рикельме и ставил меня. Его заменил сначала Тоньо де ла Крус, а потом Радомир Антич. Ни у одного из них я не играл. Как и у Райкарда в первом сезоне.
Так что Ван Гал – очень важный тренер в моей карьере. До сих пор помню его слова перед моим дебютом в Брюгге: «Выходи и наслаждайся. Делай то, что умеешь лучше всего: играй в футбол».
«Благодаря Ван Галу я стал тем, кто я есть, – добавил Пуйоль. – Он требовал полной самоотдачи и постоянно говорил о мозге и разуме. Перед играми всегда уточнял: «У тебя все в порядке в голове?» Он повторял, что разум сильнее тела, и я навсегда запомнил эти слова».
«Мы с Луисом Энрике обсуждали вещи, которые нам говорил Ван Гал, и то, что он делал, – вспоминал Хави. – Тогда его работа казалась безумием, но теперь мы понимаем: он был прав и опережал время».
