Остальные главы здесь
Оставшиеся дни отпуска, которые супруг взял по причине кончины матери, он потратил на оформление документов по вступлению в наследство. Процедура сложной не была, благо свекровь составила завещание как положено, у личного нотариуса. Майору перешёл огромной особняк и небольшая сумма денег, ведь, как оказалось, основным доходом матери была военная пенсия покойного супруга, по чину – генерал–лейтенанта, погибшего от травмы головы, полученной во время службы. Своих же сбережений у неё оставалось немного, ибо, не знавшая себе ни в чём отказа, свекровь не беспокоилась о суммах трат. Кроме сына у усопшей не было ни родственных связей, ни иных наследников, указанных в завещание, а потому нотариус не стал томить майора полугодовым ожиданием вступления в наследство и оформил всё за несколько дней. Конечно, такая услуга подпитывалась связями мужа, да и финансовую благодарность никто не отменял! Как бы то ни было, помпезный особняк теперь принадлежал супругу.
Не медля и минуты, муж оценил недвижимость через посредника и выставил на биржу по купле–продаже частных домов. Несмотря на пробудившуюся в нём деловитость, я наблюдала душевную боль по ушедшей матери, которую он явно испытывал, освобождая особняк от более не нужных ей вещей. Я помогала с этим, одновременно любуясь антикварной роскошью каждой комнаты. В стилях я разбиралась плохо и не могла сказать, барокко это или рококо, но восхищалась мебелью и каждой картиной, что украшала дом.
А вот по вечерам супруг учил меня водить автомобиль.
– Садясь в машину, сначала проверяй все зеркала! Не забывай отрегулировать сидение и пристегнуться! Проконтролируй уровень бензина и убедись, что фары, поворотники и стоп–сигналы в норме! – повторял он мне при каждом занятие.
– Но ты не тратишь на эти проверки время!
– Ты будешь спорить или обучаться? Раз я сказал, значит так надо! Я тоже соблюдаю безопасность, просто мой глаз «намётан», и я всё делаю быстрее и автоматически.
По юности лет мне не терпелось узнать и суметь все сразу, но головой я понимала, что муж был прав, и я должна была учиться постепенно.
– Ну, дискриминируемая ты моя, – подтрунил надо мной супруг после того, как я впервые дала круг по городу сама, под его руководством, конечно, – как тебе первый выезд в центр в качестве водителя? Не сильно ли я, будучи твоим личным инструктором и мужем, ущемил тебя в женских правах?
– Перестань! – сердито ответила я, понимая, что прошлый разговор о давление мужа на меня был воспринят им не серьёзно. Засмеявшись, он обнял меня за плечи, и мы двинулись домой через парк от стоянки.
Пока супруг не работал, я тоже не посещала центр кинологии, а вот по возвращению сразу же приступила к обязанностям помощницы главного кинолога – мужчины лет сорока, чересчур сурового, с усами стиля подкова и густой шевелюрой тёмного цвета на голове. Задачи у меня были простыми: дрессировка собак под его руководством; уход за питомцами, включая кормление, поение и уход за шерстью; чистка вольеров и тренировочной площадки; документация. Справлялась я хорошо, учитывая опыт работы в таможне и практику в академии МВД.
Неделей позже нам обещали привезти щенятник, тот самый, деревянный, что я заказала у мастера. Я не могла дождаться дня доставки, чтоб посмотреть на то, что получилось по моим эскизам! А пока мне было сказано расчистить место под новый вольер для щенят. На выбранной под него территории валялся разный инвентарь, типа ненужных мисок для воды и корма, игрушек, тренировочных предметов и инструментов по уходу за ищейками. Я разбирала этот завал, когда услышала голос полковника, позвавший меня по имени. Я обернулась и увидела его, шагающим вдоль тренировочной площадки вместе с мужчиной мне незнакомым. Подойдя поближе, пожилой офицер представил нас друг другу:
«Это прекрасная жена начальника центра, а это наш новый потенциальный клиент!», – подчеркнул он последнее слово указательным тоном.
Конечно же, я поняла, о каком клиенте шла речь! Я должна была быть ближе к супругу, чтоб управлять его сотрудничеством с этим мужчиной, тогда полковник получил бы акции майора–юриста, а я – распечатку её «чёрного» счёта. Осмотрев приведённого посетителя с головы до ног, я слегка насторожилась: среднего роста, коренастый, бритый наголо, с татуированными руками и блатноватой манерой держаться.
– Приветствую, жена начальника – начальница! – ухмыльнулся он искажённой улыбкой позолоченных коронок на передних зубах.
– Добрый день! – коротко ответила я, глядя ему прямо в глаза.
– Мне бы собачку у вас в центре натаскать на защиту против врагов, да неприятных людишек!
– Вы желаете дрессировать собаку для охраны хозяина, то есть Вас? Верно?
– Верно! Доберман у меня. Сучка годовалая. Хорошая такая, ласковая, да только команду «фас» не знает! Мне бы за пару месячишек её подготовить! Ну, а дальше другие команды всякие! В общем, есть у меня для вас работёнка! На бабки не обижу!
– Гляньте пока, как наш специалист работает с собаками, а я с полковником на пару слов, чтоб обсудить детали, отойду! – указала я пальцем на главного кинолога, дрессировавшего ищеек за сеткой, ограждающей площадку для тренировок.
– Не вопрос, начальница! – двинулся он в сторону ограждения, а я осталась наедине с пожилым офицером.
Я подождала, пока мужчина не отошёл достаточно далеко, чтобы не слышать нас:
– Полковник, Вы что, нам уголовника в клиенты подсунуть хотите?
– Милочка, как Вы узнали, что наш парень однажды сидел? Хотя, я не учёл Ваш тюремный опыт… простите!
– Сидел? Однажды? Он завсегдатай в колонии, судя по количеству наколотых колец на его пальцах и колючей проволоки на запястье, а ещё и жестокий наёмник без жалости и сострадания, учитывая тигра с оскаленной пастью на его руке, – проигнорировала я саркастичную заметку о моей отсидке.
– Ваши познания в татуировках заключённых впечатляют, только своему супругу рассказывать о них не стоит! Это обычный клиент, только связан с криминальными группировками. Он просто хочет тренировать в кинологическом центре свою собаку. Желательно, чтобы оформлен он был «по–чёрному». Мне не нужны упоминания о нём в нашей документации.
– Майор не согласится обслуживать криминального зека, ещё и нелегально! Полковник, у нас на носу комиссия, а мы – полугосударственное учреждение, работающее с клиентами силовых, таможенных и правоохранительных органов! Вы привели к нам волка в стадо овец!
– Дорогая, – рассмеялся престарелый офицер, – это силовики–то овцы? Да он безобиднее любого из спецназа! Убивает сразу, не мучая дубинками или слезоточивым газом!
– Вы поняли, о чём я! Тренировки этой собаки могут быть использованы криминальным зеком против наших же коллег! Да и как он вообще Вам поможет выманить акции из майора–юриста?
– Об этом Вы узнаете вскоре после того, как только упросите супруга взяться за дело моего клиента.
– Мой муж не идиот! Он сразу же поймёт, что этот человек сидел и откажет мне в просьбе!
– Послушайте, у нас с Вами был договор: Вы помогаете мне создать ситуацию, в которой майор–юрист попадает в ловушку, выбраться из которой сумеет, лишь передав мне акции. Взамен Вы получаете желанные бумаги, которые засадят её за решётку. Так?
– Да! Но…
– Давайте без «но»! Ваша задача уговорить супруга взять на обслуживание этого клиента, как минимум на месяц и неофициально! Тем самым Вы и поможете мне поставить капкан на майора–юриста. Как только Мегера передаст мне акции, поверьте, что этого клиента Вы больше не увидите! И в Ваших интересах, чтобы на воплощение моей идеи ушло не дольше трёх недель, ибо банковский счёт юриста по истечению этого срока уже восстановлению не будет подлежать!
– И как по–Вашему я должна убедить майора, что этот человек нам нужен?
– Эта уже Ваша забота, юная леди! Придумайте что-нибудь, и ступайте к мужу! Мы подождём!
– Сейчас?
– Немедля! – недовольно поднял он бровь.
Я поднималась по лестнице в кабинет супруга, а у меня дрожали колени и совершенно охладели руки. Я волновалась и думала, как же заставить его пойти на уступку и принять условия полковника, которые должна была преподнести за собственную инициативу, иначе было бы странно, что я прошу за уголовника, приведённого в центр вражьим нам офицером.
– Ты занят? – приоткрыла я дверь к майору.
– Заходи, милая! – встал он из–за стола и нежно поцеловал меня в щёку.
– Там полковник пришёл с одним клиентом, который хочет дрессировать у нас своего добермана на защиту.
– Ну, прекрасно! Из каких структур этот человек? Таможня, полиция, МВД, следственный комитет?
– Из криминальных структур, – опустила я голову.
– Каких? – возмущённо вскрикнул супруг и наклонился, чтоб посмотреть мне в глаза.
– Он бывший заключённый, которой хочет научить собаку охранять себя от неприятелей.
– Да, а неприятели – это его дружки из криминального мира и мы, сторонники закона и порядка. Он хочет учить собаку нападать на нас, чтобы самому успеть скрыться за это время! Вот, что он хочет! Наш центр не работает даже с обычными людьми, а полковник зека привёл!
– Этот мужчина неплохо нам заплатит за частные услуги!
– Его грязные деньги мне не нужны!
– Милый, – проложила я руки под борта его пиджака, – я бы хотела, чтобы мы взяли этого клиента?
– А тебе он зачем?
– Я заканчиваю третий год обучения, следующий – последний, и мне нужна будет тема для дипломной работы. Дрессировать ищейку под нужды уголовника и криминального авторитета – необычный и полезный опыт, на основе которого я смогу написать о том, как мы, кинологи, можем противостоять таким натренированным против нас, собакам. Однако чтобы создать, действительно, стоящую работу я должна иметь практику в этом деле. И она сама пришла к нам в центр! Прошу тебя, любимый! Это будет очень важная дипломная о безопасности наших работников против криминальных структур, орудующих псами!
– А ты подумала, что к нам придёт комиссия? И что она на это скажет? И как начальство, в лице добропорядочного министра, всё это воспримет?
– Подумала! Мы не будем оформлять клиента по–белому! А в документах укажем, что новый доберман был арендован мной из академии МВД для написания дипломной. Комиссию не интересуют наши питомцы! Им важно понять, как ты сработался с владельцами акций, и насколько продуктивно идут дела в кинологическом центре. Никто не станет проверять мою собаку!
– А если проверят? К тому же они могут столкнуться с этим зеком!
– Так назначим ему время для посещений, когда комиссия будет отсутствовать.
– Вдруг этот доберман, наш выпускник, будет участвовать в каких-то преступлениях? Или же загрызёт кого-то?
– Милый, не драматизируй! Никто не свяжет эту собаку и центр кинологии, – постаралась я успокоить мужа, хотя заволновалась о таких последствиях, ведь в документах должно было стоять моё имя, как получателя услуг. Тем не менее, идти на попятную было поздно, и я решила рискнуть, надеясь, что полковник сдержит слово, и вскоре я не увижу этого клиента и его собаку, и что это произойдёт до того, как мы научим её командам нападения.
Муж задумался, но потом закачал головой и вернулся за стол:
– Нет, я сказал! И разговор окончен!
В дверь постучали.
«Войдите!», – крикнул он посетителю.
Неожиданно, но в кабинет зашёл министр МВД. Как и всегда наглаженный и аккуратный, в дорогостоящем костюме, и обуви, начищенной до блеска. От него веяло парфюмом и аэрозольным лаком для волос. Поприветствовавший меня в галантном поклоне, он обратился к майору:
– Прошу меня простить, я помешал беседе! Вы спорили о чём–то, судя по последней фразе!
– Подслушиваете под дверью, министр? – враждебно молвил супруг.
– Я просила разрешения майора дрессировать в нашем центре добермана из академии МВД, а на основе этой дрессировки хотела написать дипломную работу в следующем году, – отвлекла я чиновника от нового конфликта и воспользовалась случаем обезопасить свою идею по оформлению ищейки через учёбу.
– Так в чём же загвоздка? – удивился он.
– Мой муж, будучи ответственным начальником, беспокоится о нарушении регламента, ведь центр кинологии обслуживает только юридические и должностные лица, а я ни то, и не другое. У меня и направления от педагога нет, ведь ещё рано заниматься дипломной, но я хочу быть подготовленной заранее, и в академии мне разрешили одолжить учебную собаку для этой цели.
– Будем считать, что талантливым ученикам у нас поблажки. Майор, оформите супругу, как студентку, дрессирующую арендованную собаку к академическим экзаменам. Я даю своё добро, а значит, и комиссия его даёт!
– Исполню! – недовольно буркнул супруг.
– Отлично! Если позволите, я как–нибудь и сам понаблюдаю за тренировкой этой собаки!
– Только предупредите, когда решите посетить наш цирк! Мы Вам стул поставим, – съязвил майор.
– Муж шутит! – постаралась я смягчить накаляющуюся обстановку.
– Я понимаю, – натянул министр улыбку. – А тебе удачи с дипломной работой! – поддерживающе сжал он моё плечо, выдав мужу нашу неформальную манеру обращения друг к другу, словно в месть за «цирк».
– Благодарю Вас! – показала я майору, что по–прежнему на «вы» с министром, но заметила его сверлящий взгляд, и слегка запаниковав, отвела глаза в сторону.
– Офицер, мне надо обсудить с Вами комиссию, которая ждёт оформления за дверью и через несколько дней приступит к работе в Вашем центре! – сказал чиновник.
– Выйди из кабинета! – приказал мне супруг строгим голосом, и я сразу послушалась его.
Проходя через приёмную к лестнице, я увидела четырёх мужчин в строгих темно–синих костюмах, и мне вдруг показалось, что и на меня они смотрели с подозрением, будто считывая, где и как я провинилась перед государством. Поспешно миновав их, я спустилась вниз к полковнику. Бывший зек по–прежнему смотрел, как наш кинолог занимался дрессировкой, и увлечённо притопывал, «болея» за ищеек.
– Ну, и каков результат? – спросил престарелый мерзавец.
– Муж оформит добермана на меня, как на студентку академии МВД, а Ваш клиент останется в тени. Приводите собаку, как можно скорее, желательно завтра, пока комиссия не стала помечать здесь каждый угол! И, полковник, ни его, ни собаки не должно быть в нашем центре, как только Ваш план с майором-юристом будет осуществлён!
– Отлично сработано, милочка! Вы исполнили мой приказ, и первый шаг нашего сотрудничества успешно сделан. Если всё и дальше пойдет по плану, то вскоре и моя, и Ваша цели будут достигнуты! А преступника я уберу с Ваших глаз! Мне этот компромат здесь тоже не нужен, ведь я акционер этого центра и беспокоюсь о его благополучие! – хищно улыбнулся мне он мне.