©Гектор Шульц.
Часть первая Часть вторая Часть третья Часть четвертая Часть пятая Часть шестая Глава третья. Аши и пригоршня малины.
Я постепенно привыкал к жизни в Комнатке. То, что раньше вызывало удивление или ступор, сейчас воспринималось как само собой разумеющееся. Вечером, устав от работы, я быстро проваливался в сон и не слышал ни шорохов, ни скрипа открывающейся Двери. Утром получал наряд от Месяца, который был среди нихилов кем-то вроде старшего и шел на работу. Только, в отличие от Ратто, Месяц никогда не ставил себя выше других. Весь его статус старшего сводился к тому, что он утром забирал у нецесов или примаров наряды, раздавал их нам и выступал иногда от лица всей спальни, если что-то требовалось или возникали какие-нибудь вопросы. При этом он успевал и поработать, и заменить любого из нихилов, если кому-то вдруг станет худо.
Я же, помня его совет, предпочитал помалкивать и безропотно принимал любой наряд. Говорил я лишь тогда, когда ко мне обращались, но нихилов порой так заваливали работой, что на разговоры не оставалось времени. Даже таинственный Обжора перестал меня пугать. Конечно, когда слышишь, как он шлепает по трубе и с жадностью пожирает то, что прилипло к стенкам, страх все равно возвращается, но запертый накрепко помойный люк и толстые цепи с замками быстро возвращали уверенность и спокойствие. Даже Ратто перестал на меня ворчать, припоминая тот злополучный бурбон. Я все чаще ловил краем глаза его снисходительную и отчасти удовлетворенную улыбку, когда прилежно выполнял свою работу. Да и Унаги предпочитала меня обходить стороной, срываясь лишь изредка. Месяц, весело блестя глазами, объяснял это какими-то странными днями, из-за чего девчонки порой с ума сходили. Мне же веселого было мало, потому что Унаги в такие дни свирепствовала сильнее обычного. Она запросто могла отлупить тонкой, но очень жесткой палкой Бидного Томо. Просто за то, что ей показалось, будто Том на нее посмотрел. Могла лишить пару-тройку нихилов ужина. За то, что те недостаточно усердно работают. Доставалось и нецесам. Одну девочку по имени Нитка разъяренная Унаги всерьез вознамерилась заставить ночевать у Двери. За то, что та небрежно заштопала курточку примары. Лишь вмешательство Ратто, которого Унаги слушалась беспрекословно, спасло Нитку от жуткой встречи с обитателями Судилища.
За месяц моего пребывания в Комнатке я привык ко всему. К тяжелой работе, к скудному ужину, к шорохам из-за Двери и к воплям Унаги. Я просто делал то, что от меня требовалось. Молча и по возможности быстро и качественно. Иногда я получал за свое молчание и прилежность небольшие подарки. Режа могла дать конфету за быстро почищенную картошку для ужина или правильным образом приготовленный рис. Пенсне обычно давал самокрутку, когда я помогал ему с ремонтом плит на кухне или во время возни с розетками. Ратто тоже отмечал мое усердие, давая в награду глоток виски или банку с консервированными фруктами. Редко, но все же отмечал. Подарки я складывал в свой шкафчик и всего через неделю оценил пользу этого поступка. Когда Унаги, которой я случайно проехал грязной половой тряпкой по тапочкам, лишила меня ужина, меня спасли именно подарки из шкафчика. Каменная горбушка, размоченная в кружке кипятка, принесла какую-никакую, но сытость. А крохотный кусочек шоколадной конфеты, которую я старался растянуть на подольше, заменил десерт. Сигарету можно было обменять у кухонных нецесов на что-нибудь вкусное. Тонкий кусочек копченной колбасы, пару сморщенных яблок из сада Лучка или кружку кофе. Кофе, который пили только примары. Даже в Комнатке можно жить, если придерживаться нехитрых правил.
*****.
В то утро я встал первым, как и всегда. Сон словно выключался, когда часы над Телевизором показывали шесть утра. Остальные нихилы просыпались только к половине седьмого, но я любил умываться в одиночестве и таким образом настраивался на новый день. Когда я выходил из умывальни, то как раз просыпался Месяц, Аши и Фиалка. Они тоже вставали раньше всех, но не раньше меня. Поначалу это их удивляло, но со временем и они привыкли. Даже вошла в привычку утренняя пятиминутка, когда ребята рассказывали свои сны или гадали о том, на какую работу их сегодня отправят. Я в их разговоре не участвовал. Отчасти, потому что привык молчать, да и окружающие привыкли к моей особенности. С другой стороны, я не видел никаких снов. Вернее, сон был один. Я один посреди чернильной тьмы, которая по консистенции напоминает что-то среднее между желе и самой мягкой на свете периной. Нет ни мыслей, ни образов, ни даже «веселых снов», которые снятся Пухляшу и которыми он всегда делится с нами. В моем сне не было ничего веселого. Ни заставленных едой столов, ни прогулок по далеким лесам, ни обитателей Судилища. Только чернильная темнота и я, лежащий в её центре.
- Доброе утро, Молчун, - зевая, поприветствовал меня Месяц. Он протер глаза и, усевшись на краю своего футона, с улыбкой посмотрел на меня, выходящего из умывальни. – Ты пунктуален. - Т-ты т-тоже, - промычал я, краснея от смущения. - Жизнь в Комнатке располагает к пунктуальности. Постепенно начинаешь жить в одном ритме. Только вот Пухляша это не касается, - усмехнулся он и, стянув одеяло с коротышки, шлепнул друга по голой ноге. – Вставай, братка. - Уже утро? – сонно пробурчал тот, приподнимая голову. Затем зевнул и, вырвав из рук Месяца одеяло, снова укутался в него. – Еще пять минуточек. - Не больше, - предупредил его Месяц и поприветствовал Аши и Фиалку, которые просыпались вместе и, чаще всего, даже работали вместе. – Доброе утро. - Доброе, - хмыкнула Фиалка, смотря на меня здоровым глазом. – Молчун уже на ногах? Я кивнул и нерешительно улыбнулся. Гордая Фиалка заставляла меня жутко робеть, когда её фиолетовый глаз останавливался на мне. Что-то подсказывало, что она это знает и это доставляет ей особое удовольствие. - Ну, ваши предположения? – спросил Месяц, когда девочки уселись на свободные кровати рядом с ним. – Кого куда отправят? - Ту-туалет ч-ч-чистить, - буркнул я, заставив Аши и Фиалку рассмеяться. Из-за очередного «плохого» настроения у Унаги, я уже третий день чистил туалеты. - Не переживай, - поддержала меня Аши и её чуть перекошенный рот растянулся в лягушачьей улыбке. – Вдруг сегодня в сад попадешь? - Ага. Даже странно, что ты там еще не был, - пожала плечами Фиалка и, вздохнув, повернулась к Месяцу. – Шинаши говорил, что Дверь сегодня ночью открывалась два раза. - Два раза? – побледнел Месяц, бросив встревоженный взгляд на Дверь. - Да, - подтвердила за подругу Аши. – Он не решился глаза открыть, но говорит, что почувствовал чье-то касание. Кто-то трогал его лицо. - Это плохо, - покачал головой Месяц и, увидев мой вопросительный взгляд, покачал головой. – Потом, Молчун. Может, ему все это приснилось. Слишком рано же? - Рано, - подтвердили девочки. – Не зря Шинаши спит с ватой в ушах. Рядом с Дверью только так и спать. - Он всегда был немного… странным, - замялся Месяц, нервно улыбнувшись. - Угу, - кивнула Аши, блеснув глазами-бусинками. – Я помню, как он на смех всех поднял в первую ночь. Не верил, что Дверь открывается. - А утром первым делом навыколупывал из подушки ваты и сделал затычки, - закончила за нее Фиалка, поправляя челку так, чтобы не был виден затянутый пленкой глаз. - Он н-не б-боится с-спать у Д-двери? – осторожно спросил я, хотя и подозревал, каким будет ответ. Шинаши хотел казаться бесстрашным. Он всегда вызывался первым, если надо было вынести помои. Спал у самой Двери. И смеялся надо мной, когда я рассказывал о том, как увидел Шептало. - Наверняка боится, - вздохнула Аши. – Просто не говорит и делает вид, что ему не страшно. - Может так и надо? Не бояться Двери, - тихо пробормотала Фиалка, снова пожав плечами.
Пара минут прошла в молчании, где каждый думал о своем. Но Месяц, мотнув головой, первым поднялся с кровати и направился в сторону спальни нецесов, откуда уже доносились приглушенные разговоры проснувшихся дежурных. Мы же занялись побудкой тех, кто все еще спал. Таковых оказалось не слишком много. В основном это были подобные мне нихилы. Которые еще не успели привыкнуть к Комнатке и к её распорядкам. Невыспавшийся Пухляш, продолжая отчаянно зевать, помогал нам по мере своих сил. Правда за ним постоянно ходила Фиалка, потому что коротышка постоянно норовил приземлиться на кровать и, если бы девочка не шикала на него, точно бы уснул снова. Закончив с побудкой, все нихилы направились в гостиную, где у дивана уже стоял Месяц, держа в руках листочки с нарядами, выданные ему нецесами. В кроватях остались лежать лишь Шинаши и Мируку. Они готовили продукты на утро и легли спать позже остальных. Ратто великодушно разрешал ночным дежурным возмещать недостаток сна, но никто особо и не был против.
- Так, - пробормотал Месяц, когда все выстроились вокруг него. Он поднес к глазам первый листок и громко прочел. – Пухляш и Фиалка. Общая уборка Комнатки и спален. - Принято, - буркнула Фиалка, улыбнувшись взгрустнувшей Аши. - Так, Мируку и Шинаши на кухне после завтрака опять, - продолжил Месяц, читая следующий наряд. - Лады… - донесся до нас еле слышимый, сонный голос мальчишки, вызвавший у Месяца улыбку. Что-что, а чутким слухом Шинаши запросто мог поспорить с Унаги. - Томори, на тебе умывальни и туалеты, а потом на кухню к Шинаши и Мируку. - Бидный Томо продрог, бидный Томо озяб… - попытался было воззвать к жалости Месяца паренек, но Месяц уже зачитывал наряды других. Вздохнув, Томо развернулся и направился к кладовке, где лежали швабры, тряпки и ведра. Я же мысленно выдохнул. Либо Унаги забыла обо мне, либо наказание попросту закончилось. - Так, я сегодня с Пенсне, - Месяц положил листочек со своим нарядом в карман и перешел к следующему. – Тоба, ты в прачечную. - Хорошо, - кивнула круглолицая девочка. Я вспомнил, что это она предлагала спрятать украденный виски в туалете нихилов. - А я? – прошептал невзрачный мальчик с непропорционально большой головой. Я тщетно пытался вспомнить его имя, но тут подоспел Месяц. - Сегодня Сундук должен дать припасы. Ты на разгрузке, Головастик, - я опустил голову, стараясь спрятать улыбку. Поразительно, как я умудрился забыть его имя, если напоминание всегда было перед глазами? Головастик тоже предпочитал молчать и был очень тихим. Он даже спал в отдалении от остальных нихилов, почти у самой двери в умывальню. – Ну и у примаров на подхвате, если понадобится что-то. Аши, ты с Молчуном в саду сегодня. Лучок сказал, что двоих хватит. Если что, перекинем кого-нибудь к вам. - Понятно, - вздохнула Аши и, повернувшись ко мне, поманила рукой. – Ну, вот. Сегодня увидишь сад. Хотя бы чистым воздухом подышим… - Не забывайте, завтрак в десять, обед в два, а ужин в девять, - напомнил Месяц и, раздав наряды, подмигнул мне. – Наслаждайся первым днем в саду, Молчун. И напомни Аши о нычке. Согреетесь немного. - Хорошо, - улыбнулся я ему и, опустив голову, направился за девочкой, которая знала дорогу.
Дверь в сад располагалась неподалеку от спальни примаров. Когда мы с Аши подошли к ней, то увидели, что дверь уже открыта. Значит, Лучок наверняка в саду и вовсю трудится. Аши, чуть потоптавшись на входе, потянула дверь на себя и жестом показала мне, чтобы я шел первым. На миг я смутился, потому что не знал, куда идти, однако, как оказалось, Аши специально пропустила меня вперед.
Переступив порог, я раскрыл рот от удивления, увидев, наконец-то, таинственный сад. Передо мной действительно раскинулся настоящий сад, а под ногами была настоящая зеленая трава. Присвистнув, я задрал голову и увидел голубое небо. Настоящее голубое небо, по которому бежали кучерявые облака и в вышине сияло солнце. Чистый воздух резанул по легким, вызвав кашель, но я справился с этим и через пару секунд почуял ароматы цветов, нагретой солнцем земли, свежескошенной травы и… меда. Услышав мерное гудение, я повернулся на звук и в который раз открыл рот, увидев два небольших деревянных улья, над которыми сновали пчелы. Аши, забавляясь моей реакцией, разулась и с улыбкой ступила босыми ногами на траву. Затем, глубоко вдохнув свежий воздух, тихо рассмеялась. - Первый раз у всех так, - улыбнулась она, смотря на меня. - Как это в-во-озможно? – спросил я, наклоняясь и срывая одну травинку. Сочная, зеленая, настоящая. – За окном п-п-п… - Да, там темнота. А тут всегда солнце, - пожала плечами Аши. – Никто не знает, откуда тут появился сад. Просто Комнатка взяла и дала его, когда возникла нужда. А через три недели пришел Лучок и… теперь это его сад. Мы тут работаем, а фрукты и овощи попадают на кухню. Понятно? - Да, - ошарашено кивнул я, следуя за девочкой по узкой каменной тропинке, огибающей кусты и небольшие деревца. На миг мне подумалось, что деревья должны бы быть больше. Откуда я это знаю? Просто знаю и все. - Слева у нас грядки. Там растет картошка, морковка, лук, свекла, рис, помидоры, огурцы и всякое другое, - продолжила Аши, идя вперед. – Справа – фрукты. Нам их рвать нельзя. Фрукты пока плохо растут и Лучок ругается. Не дает их срывать и есть. Только небольшое количество уходит на кухню, а нам, если повезет, дают яблоки. - Ка-акого ра-размера с-сад? - О, это одна из загадок Комнатки, - буркнула Аши. – Пенсне говорил с Телевизором и Телевизор сказал, что сад – это подарок Комнатки. С приходом Лучка Сундук дал нам мешочки с семенами. Никто не знал, что с ними делать, а Лучок сразу понял. Он работал в саду днем и ночью. Копал, поливал, убирал. А потом через месяц принес на кухню первый урожай. Мешок картошки, мешок морковки и пять помидоров. - Через м-месяц? – недоверчиво протянул я. Мне почему-то казалось, что должно было пройти больше времени, чем месяц, прежде чем семена взойдут и дадут какой-никакой урожай. - Ну, да, - хмыкнула Аши. – А что тебя смущает? Овощи растут быстро, а вот с фруктами Лучок пока не разобрался. Они очень капризные. Хорошо растет и плодоносит одна только яблоня. Жаль, что она слишком маленькая. Я люблю яблочками похрустеть. О, а вон там у нас кусты малины, клубника и вишня. Вишня только недавно отцвела. Так красиво было, Молчун… Ты даже не представляешь. А запах какой! Жаль, что сюда нельзя ходить, если не в наряде. Унаги сразу ругаться начинает. Мол, «кусты перетопчем».
Я промолчал, увидев за следующим поворотом Унаги и Сакуру – единственную из свиты примаров, у кого я не углядел какого-то недостатка. Более того, казалось, что только она и Ратто – избранные, кто попал в Комнатку без «дефектов», как умно любил выражаться Пенсне. К тому же я замечал, как на неё смотрят другие жители Комнатки. Даже нихилы, нет-нет, да бросали косой взгляд, когда Сакура проходила мимо. Аши, увидев примаров, побледнела и, приставив палец к губам, поспешила проскочить лужайку, на которой сидели девочки. Нас спасло только то, что Унаги слишком уж была увлечена беседой и сидела к нам спиной. Аши, отойдя на безопасное расстояние, огляделась и, утерев лоб, выдохнула. Затем, улыбнувшись, поманила меня за собой, продолжая рассказывать о саде. На этот раз не так громко. Кто знал, кого из примаров мы встретим за очередными кустами.
Меж тем дорожка привела нас к большой поляне, сплошь изрытой неглубокими ямками. Рядом с одной из них стоял высокий паренек и я понял, что вижу перед собой Лучка – негласного хозяина сада. За прошедший месяц я ни разу не пересекался с ним, да и на Жребии, когда изгнали Юбу, я его тоже не заметил. Аши как-то пояснила, что Лучок редко покидает сад, предпочитая возиться с растениями и посадками. Ему, единственному, даже еду сюда приносили. Подойдя ближе, я внимательно рассмотрел примара, пока он был увлечен своими мыслями и задумчиво изучал выкопанную ямку. Имя ему дали подходящее. Лучок был высоким и нескладным, с тонкими руками и ногами, а светло-зеленый цвет одежды придавал еще больше сходства между ним и перьями зеленого лука. Его лицо – вытянутое, неправильной формы, меж тем было довольно живым и подвижным, а глубоко посаженные глаза темно-орехового цвета казались затянутыми туманом. Но заметив, что он не один, Лучок вздрогнул и повернулся ко мне и Аши. Не успел я побледнеть, когда Аши забыла опустить глаза, как Лучок сам все объяснил.
- Не волнуйся насчет этого. Я разрешаю смотреть на меня и говорить со мной. Если вы будете вечно с опущенной головой ходить, то врежетесь куда-нибудь, а мне потом деревья поправлять. Саженцы, знаешь ли, очень нежные. Так ты, значит, Молчун? - Да, - кивнул я, по привычке опуская глаза. Лучок кашлянул и, когда я посмотрел на него, улыбнулся. - Я, кажется, сказал, что на меня можно смотреть и можно со мной говорить. В саду действуют только мои правила. За пределами сада – да. Молчи и буравь взглядом пол. А здесь удобнее постоянно поддерживать контакт, - снова улыбнулся он. – Понятно? - Да, - кивнул я. - Вот и славно. Тогда начнем. Так как ты впервые тут, то я дам тебе не слишком ответственную работу. Бери вон в том сарайчике, - Лучок указал в сторону покосившегося деревянного домика, - красное ведро с вонючей жижей. Это от вредителей. Ума не приложу, зачем Комнатка создала их вместе с садом. Однако, я нашел способ, как от них избавиться. Возьмешь рядом с ведром кисточку, она там одна. А потом подойдешь ко мне. Понял? - Да, - снова кивнул я и, дождавшись ответного кивка, бросился к сарайчику, пока Лучок разговаривал с Аши.
Сарай оказался куда больше, чем я думал. Но удивляться было глупо, тем более, что я находился внутри настоящего сада, который в свою очередь находился внутри Комнатки. Скользнув взглядом по ближайшим полкам, я увидел различную садовую утварь – садовые ножницы, пять лопат, несколько тяпок, грабли, заляпанные засохшей грязью комбинезоны, огромные бутыли с неизвестными мне жидкостями и прочие странные предметы, о назначении которых я мог лишь гадать. Неужели все это дал Сундук? Ведро нашлось недалеко от входа и, когда я наклонился, чтобы его взять, в нос ударила жуткая вонь, от которой моментально закружилась голова, а остатки сухарика в желудке запросились наружу. Задержав дыхание, я кое-как справился с тошнотой и, схватив ведро в одну руку, а кисть в другую, пулей вылетел из сарая.
- Забыл сказать, что она очень смердит, - усмехнулся Лучок, подходя ко мне. Я, жадно хватая свежий воздух ртом, сподобился лишь на карикатурный кивок. – Ладно. Вот, что тебе надо сделать до обеда. На этой поляне я сажаю фруктовые деревья. Не все выживают, конечно, но какие-то дали ростки. Твоя работа проста до безобразия, Молчун. Макаешь кисточку в ведро и аккуратно покрываешь половину ростка жижей. Не верхушку, а низ. Понял? - Да, - кивнул я и, макнув кисточку в ведро, осторожно промазал первый тоненький росток, торчащий из земли, как одинокая волосинка на совершенно лысой голове Пухляша. – П-п-правильно? - Ага. Только макай получше. Пусть стекает с кисточки. Лучше перемазать, чем недомазать. Когда закончишь, верни ведро на место и подойди ко мне. Сегодня у нас много работы.
Работать в саду мне понравилось. Лицо обдувал свежий ветерок, непонятно откуда берущийся. Солнце в углу грело, как настоящее, а воздух пестрел ароматами цветов и трав. Конечно, я понимал, что кто-то занимался выкапыванием ям, кто-то разбрасывал удобрения и приятного в этом было мало, но сейчас я просто наслаждался работой и особо не торопился. Лучок иногда подходил ко мне, довольно хмыкал, видя, что я не скуплюсь и обильно вымазываю прутики будущих деревьев в вонючей жиже, а потом и вовсе перестал меня навещать, поняв, что контроль не нужен. Аши работала по соседству со мной, где расположились аккуратные кусты с крохотными зелеными помидорами. Изредка в зелени вдруг прорезался красный цвет, но он был слабым, больше розовым, чем красным. Девочка, нахмурившись, внимательно осматривала каждый куст и, завидев сидящего на листьях жука или букашку, тут же скидывала насекомых в небольшое пластиковое ведерко, наполненное резко пахнущей жидкостью. Она тоже не торопилась, но я понимал причины этой неторопливости. Пропусти хоть одного вредителя, как завтра их будут десятки, поэтому Аши сосредоточенно и методично проверяла каждый куст.
- Обед! – громко крикнул Лучок, подходя к нам и заставляя меня вздрогнуть от неожиданности. Обернувшись, я увидел у него в руках два свертка, один из которых полетел мне в руки, а второй ловко подхватила Аши. Лучок, усмехнувшись, посмотрел на наручные часы и добавил. – Полчаса обедаем и снова за работу. Ты закончил? - Да. Один о-остался, - кивнул я. Лучок довольно хмыкнул и, развернувшись, исчез в ближайших кустах. - Если работаешь в саду, то обед приносят, - пояснила Аши и, взяв меня за руку, повела к небольшому деревцу, расположенному у стены с нарисованным деревянным забором. Я вновь покраснел от смущения, но Аши этого не заметила.
Мы уселись рядом с деревом и Аши, ловким движением фокусника, выудила из своих карманов большой платок, который расстелила на зеленой траве. Затем, улыбнувшись, она развернула свой сверток и поджала губы. Я поступил аналогично и увидел, чем нас сегодня порадовала кухня Комнатки. Внутри каждого свертка оказались три рисовых колобка, кусок хлеба, крохотный квадратик масла и разрезанный надвое кусок вареной колбасы. Присвистнув, я взял в руки колбасу, поднес к носу и жадно втянул воздух. Колбаса в Комнатке была редкостью и её обычно ели примары. Видимо в этот раз Сундук расщедрился, раз по кусочку досталось даже нихилам.
- Я надеялась, что сладкое дадут, - вздохнула Аши, кладя масло на хлеб и ловко размазывая его по поверхности пальцем. - А к-к-колбаса? – спросил я, надкусывая колобок. - Не в колбасе счастье, Молчун, - буркнула она. – Примары сладкое каждый день едят, а нам если и дают, то из жалости. Чтобы не ворчали много. - Тише, - шикнул я, услышав шевеление в кустах, но Аши махнула рукой. - Лучку наши разговоры не интересны. Он и обедает то впопыхах, а потом сразу к растениям своим бежит. Остальные сейчас на кухне обедают, - ответила она и мечтательно вздохнула. – Эх, вот бы сладкого сейчас. У тебя нет? - В ту-тумбочке. У к-кровати. - Жалко, - пожала плечами девочка и вгрызлась зубами в хлеб с маслом. – Был бы сахар, можно хлеб посыпать и вкуснее конфетки будет. Ладно… Ешь, Молчун. Приятного аппетита. - И тебе, - кивнул я, расправляясь со вторым колобком из риса.
Обед в саду мне понравился так же, как и работа. Тишина, стрекочут насекомые, шелестит трава, ветерок лохматит волосы. Не надо давиться едой, стараясь как можно плотнее набить желудок, потому что примарам вдруг вздумается закончить обед. Можно просто сидеть и смаковать каждый откушенный кусочек колбасы. Я покраснел, увидев, как Аши смотрит на меня и улыбается. Да, смешное, наверное, зрелище. Хмыкнув, я быстро доел остатки и, утерев рот тыльной стороной ладони, повернулся к ней. Та, оглядевшись по сторонам, кивнула мне и, пригнувшись, поползла в кусты. Чего она удумала? Но спрашивать поздно и я, покачав головой, пополз вслед за ней. Мы миновали грядки с помидорами, протиснулись через колючий крыжовник, который еще не приносил ягод, и в итоге очутились в дальнем углу сада. Удивившись, я коснулся нарисованного на стене деревянного забора и отдернул руку. На ощупь это был настоящий забор. Я даже ощутил шершавую деревяшку. Очередная загадка Комнатки? Аши, не обращая на меня внимания, подползла к камню у небольшого пенька и, сдвинув его, обнажила тайник, в котором я увидел украденную мной бутылку виски, пачку сигарет и коробок спичек. Подмигнув мне, Аши лихо открутила крышку и сделала глоток, после чего поморщилась и протянула бутылку мне. Я не стал отказываться и, вздохнув, пригубил виски. В желудок сразу же ухнула горячая волна и так же стремительно вернулась обратно, ударив в голову. Но этот удар был приятным, и я ощутил, как по всему телу растекается тепло. Вернув бутылку в тайник, я удивленно посмотрел на девочку, которая, чиркнув спичкой, закуривала сигарету.
- Лучок далеко, - ответила она на немой вопрос и, выпустив струйку дыма к небу, довольно улыбнулась. – Здесь можно согреться без риска засыпаться, Молчун. Не наглей только. Один глоток и одна сигарета на двоих. Унаги Пухляша за эту пачку чуть не изувечила. - Это её с-с-сигар-реты? - Ага, - кивнула Аши. – Она часто дымит в саду, поэтому Лучок не обращает на запах внимания. Да и в этот угол кроме нас никто не ходит. Нычка тут идеальная. На, подыми. - С-спасибо. Не хочу, - мотнул я головой. Аши, пожав плечами, улыбнулась и, докурив, затушила окурок об подошву тапочка. Затем, убрав окурок в карман, она вздохнула и оперлась спиной на нарисованный забор. Я поступил также и снова почувствовал спиной доски. - Ты тоже начнешь дымить. Когда-нибудь, - буркнула она, смотря на небо, по которому величаво плыли облака. – Молчун? - Да? - А ты помнишь что-нибудь… ну, из прошлого? До того, как очутился в Сундуке, - я удивился вопросу, но Аши была серьезна. На миг мне показалось, что в её глазах блеснула грусть. - Нет. Н-н-наверное, нет. - Когда ты попадаешь в Комнатку, то прошлого нет. Ты пытаешься что-то вспомнить, но это что-то постоянно ускользает. Иногда случаются странные… всплески. Будто произошедшее уже случалось с тобой. Ты знаешь, как называются вещи, как они работают. Знаешь, какой вкус у картошки, а какой у шоколада. Ты знаешь, что такое виски и что такое саке. Ведь так? - Да, - кивнул я, вспоминая собственные мысли на эту тему. - Но прошлое… Цельное прошлое, Молчун, его же нет. Такое ощущение, что остаются только частицы… То, что может быть полезно или важно. Но истории нет. Твоей истории. Кто ты и кем был до Комнатки? Никто же не знает. Особенно ты сам, - голос Аши звучал глухо, а я не перебивал её. Будто понимал, что ей необходимо выговориться. Это я привык молчать и держать все в себе. А она… Она так не может. – Я люблю сладкое. Почему-то мне кажется, что сладкое позволяло мне жить. Кажется, что без него в моей жизни было много горького. Понимаешь? - Да, - снова кивнул я. Я понимал Аши, потому что сам об этом задумывался. Мне было хорошо в одиночестве, я не любил говорить, потому что каждое слово, вылетающее из моего рта, вылетало с болью и жуткими гримасами на лице. Неужели я всегда был Молчуном? - С тобой хорошо говорить, - улыбнулась Аши. – Ты молчишь, когда надо. - «Когда не надо я тоже молчу», - подумал я, но вслух говорить не стал. Заикание превратило бы эту фразу в мычание и уродливые корчи. - Иногда мне снятся сны, где я – это вроде и не я. Другие миры, другие Комнатки, другая я. Вокруг другие люди, другие вещи, все другое. Эти сны редки. Чаще всего они снятся, когда кто-нибудь покидает Комнатку. Знаешь, порой мне кажется, что это память пытается так вернуться. Но я не знаю другую Аши. Знаю только себя. Та Аши и её жизнь – они другие, словно в тумане. Я вижу лишь очертания предметов. Стоит отвести взгляд, как они исчезают. Все исчезает из сна. Остаюсь только я и горечь, - девочка всхлипнула и тут же резко вытерла глаза. Со злостью сжала зубы, а под кожей заиграли желваки. – Наверное поэтому я люблю сладкое. Без него эта горечь доконает меня. - Я дам т-тебе к-конфету. Потом, - буркнул я и смутился, когда Аши засмеялась. Чистым, искренним и беззаботным смехом. Так смеются дети. Обычно Аши смеялась, как взрослый человек. - Спасибо. Я вижу, что ты делаешь для Комнатки и всех нас. Ты молодец, - от похвалы я зарделся и снова уткнулся взглядом в землю. Горели уши, сердце билось, как в припадке, а во рту стало сухо, как в пустыне. Аши подалась чуть вперед, и я ощутил её запах. Она пахла конфетами и молоком. Но не приторно, а еле-еле уловимо. Её дыхание обожгло мое ухо. – Знаешь, почему меня зовут Аши? - Нет, - пробубнил я, поднимая глаза. Девочка рассмеялась привычным смехом. Смехом взрослого человека. Вместо ответа она поднялась с травы и повернулась ко мне левым боком, чтобы я смог увидеть её левую руку. Но левой руки у девочки не было. Рукав темно-серой куртки болтался пустым. Вытаращив глаза, я мотнул головой, снова заставив Аши рассмеяться. - Да, Молчун. Никто не замечает, пока я сама не покажу, - повозившись с молнией, она расстегнула куртку и чуть-чуть отодвинула полу. Под ней я увидел, что левая рука у Аши есть. Только она была словно высушенной и безжизненной. Рука была привязана к телу и когда Аши поворачивалась, то пальцы на руке вяло двигались в такт движению. – Это моя аши. Моя лапка.
Купить мои книги можно на ЛитРес.