Километра в 40 восточнее Кяхты, что в Бурятии на монгольской границе, мы переехали Чикой и за ним свернули на просёлочку:
Которая привела нас в Полканово - просторное, даже пустое, но явно старое и всё же не совсем безлюдное село:
От него до нашей цели - 7-10 километров, и примерно половину этого пути мы смогли-таки одолеть неспешной ездой по лесным просекам. За Полкановом - типичный сибирский пейзаж:
А на дороге, по которой мы пошли пешком, запарковавшись в траве - то следы парных копыт, то розоватые камни:
Июнь - цветущее время, и особенно впечатляюще цветы смотрятся с набившимися в них насекомыми:
Дороги ветвятся по лесу, и на одной из них нас обогнала "Нива", а чуть позже мы слышали издалека ружейную стрельбу. В сибирской тайге - своя жизнь, но если вы забрались в этот угол, чтобы увидеть пески Аманхан - то общий принцип тут "держаться левее". В какой-то момент за соснами потянулся естественный вал, в котором сложно не узнать песчаную дюну под тонким слоем хвои и земли:
А за её замшелым гребнем и правда расстилаются пески:
Начинающиеся буквально на той стороне вала:
Где корни сосен извиваются, как черви:
И на обрывах далеко торчат из песка:
С изрядным трудом мы влезли на песчаный бархан поодаль - расположенный у самого широкого места Аманхана, он оказался идеальной смотровой площадкой:
На зелёном фоне спутниковой карты пески представляют собой ярко-жёлтый неправильный ромб: где-то пишут, что в поперечнике он 8,5 и даже 10 километров, но я намерил 6,5 с севера на юг и 4 с запада на восток. Это раза в полтора поменьше знаменитых Чарских песков на БАМе, но больше любого из тукуланов (песчаных массивов) на Лене.
В редких путевых заметках отсюда принято нагонять страху - Аманхан де не просто пески, а зыбучие пески, которые за несколько минут затягивают лошадь. У местных ходили легенды о том, что останки тех, кто здесь увяз, могли всплыть в какой-нибудь реке или озере за десяток километров от Аманхана. К этим легендам отсылает само название, в переводе Царь-Пасть, от которого я начинаю представлять гнездо свернувшегося в кольцо шаи-хулуда.
Иногда народ и вовсе спускается в ложбины песков на верёвке, плачется, что если засосёт - то и стальной канат не поможет, и радуется, что фух, пронесло! Не знаю уж, что тут достоверно: с одной стороны, буквально всасывающие героя зыбучие пески - в чистом виде изобретение вестернов, и просто в силу физических свойств увязнуть в них можно разве что по пояс, но с другой - ведь не бывает дыма без огня? Как бы то ни было, Царь-Пасть истыкана звериными следами:
По мне так чем зыби нагонять лучше б разобрался кто-нибудь в происхождении такой мягко говоря не типичной для Южной Сибири формы рельефа. Чаще всего пустыни посреди тайги выдувает из речных отмелей там, где зимы малоснежны, а растительность скудна. Но здесь - натурально, всё не так: и тайга - южная, густая, обильная, и со снегом зимой всё нормально, а главное - лежат пески не в приречной низине, а прямо на невысоком лесистом хребте!
Напрашивается версия, что когда по Сибири бродили мамонты, тут лежал ледник, образованный какой-то причудливой розой ветров, да накапливал песок десятками тысячелетий... Увы, за рассказом про Аманхан без сенсаций надо идти не в интернет, а, видимо, в улан-удэнские библиотеки.
Так что - просто любуемся парадоксальным пейзажем. Если же сравнивать две главных пустыни Забайкалья, то Аманхан - это как бы Чара Наизнанку: там - лиственницы и кругом болота, тут - сосны и кругом луга; там - низина и хребты вокруг, тут - вершина и дальние синие дали.
Пообедав сухим пайком с видом на песчаное пространство, снова спускаемся в лес. Некоторые сосны, причём совершенно без чёткой закономерности, тут зачем-то убраны в ограды: