В самых общих чертах можно выделить два представления о сути детского рисунка: 1) дети рисуют, то, что видят и 2) дети рисуют то, что знают. Большинство исследователей придерживается второй точки зрения.
Так, Корради Риччи в 1887 г. проанализировав сотни детских рисунков, пришел к выводу, что ребенок описывает людей и вещи, вместо того, чтоб передавать их художественно; он старается передать их во всей полноте, а не только видимое[1].
Виктор Ловенфельд полагал, что любое художественное выражение невозможно без самоотождествления с выражаемым опытом.
Е.Е. Вотякова считает: то, что рисует ребенок – его внутренняя модель. Дети рисуют то, что знают, а не то, что видят[2].
Узнадзе считает, что ребенок не рисует с оригинала, а рисует предмет, таким, каким он его себе представляет[3].
Гудмен убеждена, что в первую очередь ребенок рисует, чтобы испытать новые ощущения[4] и что дети рисуют не то, что красиво, а то, что для них имеет смысл[5].
Таким образом, рисунки характеризуют прежде всего самого ребенка, нежели служащий моделью предмет.
Поэтому дети рисуют:
- то, что важно для них;
- то, что известно им о предмете;
- то, что вспомнилось в этот момент;
- идею, окрашенную эмоциями;
- внутреннюю реальность.
Среди сторонников противоположного мнения выделяется Р. Арнхейм, утверждающий, что дети рисуют то, что они видят, а не то, что они знают[6].
Итак, каким же образом мы можем лучше понять ребенка через его творческую деятельность, что нам может сказать рисунок, существуют ли какие-то общие закономерности?
Францани Клио, одна из исследовательниц детского рисунка, считает, что нужно очень осторожно относиться к выявлению каких-либо общих закономерностей. Так, значение форм и цветов меняется от культуры к культуре. Касательно своих исследований, она говорила, что они относятся к детям в возрасте от 4-5 до 10-12 лет, принадлежащим западной культуре, и их результаты вполне могут быть применимы и к рисунках взрослых с некоторыми нюансами[7].
Также следует отметить, что в арт-терапии упражнения с детьми вполне применимы в работе со взрослыми, а наоборот, нет. Связано это с тем, что ребенок еще не знает многих понятий. У него образное и конкретное мышление. Например, метафорические портреты можно предлагать рисовать детям не ранее 5-6 лет, иначе ребенок не поймет ,что значит представить себя в образе животного, дерева, цветка и т.д.
Клио вывела следующие особенности рисования детьми:
1. Дети часто любят рисовать одни и те же предметы.
2. Большинство детей любят рисовать цветные круги. Наблюдается заметное использование прямых линий, что может демонстрировать агрессивность. Когда ребенок начинает рисовать человеческие фигуры, они обычно состоят из одного или нескольких кругов, где преобладающим кругом является голова.
3. Если ребенок отказывается рисовать семью или дерево, когда его об этом просят, это может означать, что он боится показать, что что-то в его семьи или с ним «не так».
Особое внимание Клио отводила рисунку семьи:
1. Важно обратить внимание на частое, повторяющееся, навязчивое использование красного и черного цветов, а также изображения крови и насилия. К. Макклин выявила взаимосвязь частого использования красного и черного с темой «жертвы и агрессора». Она работала с девочкой Кристиной 11 лет. Кристина была одной из семи детей наркоманки и находилась вместе с матерью в реабилитационной клинике. Мать постоянно унижала ее, предъявляла завышенные требования, критиковала. Макклин обратила внимание, что Кристина много жестикулировала, всегда пребывала в движении. При этом девочка показывала дружелюбный, любознательный характер, много шутила, выражала желание получения одобрения со стороны окружающих. В ходе работы с ребенком было выявлено, что она не чувствует себя с достаточной степени защищенности и в общении с новыми людьми, не ощущает своих личных границ, имеет сниженную самооценку.
В ходе арт-терапевтических сессий девочка рисовала черное небо и красных дьяволов, чертей, атакующих ведьм, ужасных скелетов. Макклин пришла к выводу, что это связано с неосознаваемой темой «жертвы» и «агрессора», сосуществующих в ней самой. Также такие образы используются для того, чтобы выразить чувства, связанные с болезнью и смертью. Обращаясь к этим темам, Кристина, казалось, пыталась убежать от преследовавших ее страхов и конфликтов[8].
2. Важны гармония и баланс, если что-то/кто-то в рисунке значительно больше/меньше – на это стоит обратить особое внимание. Если ребенок рисует себя очень маленьким, это может указывать на чувство неполноценности или незащищенности. На это же указывает, если рисунок занимает небольшой объем на бумаге. Обычно дети используют все пространство. Р. Гудман считал, что малый размер фигуры, ограниченный набор цветов, бедность деталей может быть признаком низкой самооценки, а может и не быть. Здесь существует опасность допустить ошибку, т.к. не учитывается состояние момента[9].
3. Необходимо обратить особое внимание на то, какое место ребенок занимает по отношению к другим. Если рисует себя в середине, между родителями – чувствует себя защищенным, в безопасности. Также это может указывать на то, что у ребенка создалось представление, что пара более важная структура, чем отдельная личность. Если ребенок намного меньше или сидит в углу, он может чувствовать себя раздавленным или маргинализированным.
4. Если ребенок не учитывает члена семьи. Обычно первым ребенок рисует человека, которым он восхищается больше всего. Когда рисует одного человека намного больше остальных, он может воспринимать его как деспотичного или доминирующего. Отсутствующий человек может быть объектом ревности или конфликта. Клио предостерегает: будьте осторожны и не ищите тревожные знаки там, где их нет. Например, дочь Клио нарисовала себя и маму, но без папы, объясняя это тем, что «в тот день, когда мы пошли в парк, папы не было с нами. Разве ты не помнишь?».
Луис Корман считает, подобные объяснения, напротив, тревожным знаком: Бездействие члена семьи является наиболее интенсивным уровнем девальвации. Ребенок может сказать, что он не нарисовал кого-то, т.к. слишком маленький лист бумаги, в тот день его не было, если речь идет о младшем брате или сестре, то это то время, когда он еще не родился. Это они делают не специально. Так дети оправдываются, чтобы уменьшить чувство вины[10].
Х.М. Луис-Фонт утверждает, что таким образом включается механизм отрицания. К отсутствующему на рисунке члену семьи ребенок испытывает двойственные чувства (любовь и ненависть). В результате у него возникает чувство вины, что пропустил этого человека и тогда использует защитный механизм – рационализацию (не было места, забыл и пр.). Если на рисунке нет самого ребенка – это может быть знаком депрессии[11].
5. С 5 лет на рисунках человеческая фигура должна быть представлена со всеми ее частями (обычно первый рисунок человека появляется в 3 года), отсутствие каких-либо частей указывает на:
Уши – слабая склонность слушать других.
Рот – есть что-то, чего ребенок не хочет говорить.
Руки и ноги – незрелость, на то, что ребенок все еще полностью зависим от родителей или на то, что у него еще не развилась отдельная личностью.
Руки – если большие, символизирует движение навстречу другим, отношения с другими людьми[12].
Другая, также неоднократно упомянутая мной исследовательница Бетти Эдвардс, выделяет следующие особенности детского рисунка[13]:
1. Инструменты, материалы дети не выбирают случайно. Этот выбор говорит о личности и настроении. Карандаши с широкими жирными точками выбирают решительные дети. С острым концом – нерешительные, у которых больше трудностей с выражением.
2. Размер листа. Чем больше лист, тем больше ребенок хочет показать себя. Если небольшой размер, то это говорит о хорошей концентрации.
3. Выбор цветов. Черный и фиолетовый – доминирование, требовательный ребенок. Синий – любит природу, заботливый, общительный. Красный – цвет волнения, ничего не хочет упустить. Один из самых популярных цветов. Розовый – потребность в любви и признательности, часто у девочек встречается. Зеленый – артистичный, умный. Желтый – интеллект, оптимизм.
4. Анализ рисунка помогает выявить состояние ребенка. Так, об агрессивности, непослушании говорят выступающие зубы, длинные, сомкнутые руки, когти вместо пальцев у персонажей, прямые и длинные линии, с восходящим направлением. О тревоге и страхе говорит маленький и простой рисунок, ребенок может рисовать себя внутри дома или транспортного средства, лица людей невыразительны. Если ребенок боится кого либо из своей семьи, он может нарисовать его без рук или с короткими руками, затененным лицом. О мотивации к обучению указывает обилие деталей на рисунке, большие глаза, наличие шеи, очерченные ноги, улыбки, расположение объектов посередине и занимающих большую часть листа, присутствие животных (в некоторых случаях последнее может быть тревожным знаком). Об эгоцентризме говорит большая голова и преувеличенные формы. В этом случае ребенок сначала рисует себя и он выглядит больше остальных. На навязчивые мысли указывает стремление немедленно исправлять ошибки на рисунке. Об отсутствии у ребенка чувства безопасности говорят маленькие руки, липнущие к телу кисти, тонкие ноги, маленькие, сжатые фигуры. О настойчивости говорят хорошо очерченные фигуры, обилие деталей, хорошо прорисованные волосы, использование цвета (большая часть рисунка закрашена). На дефицит внимания указывает неорганизованное рисование, плохая детализация, изображение нереальных объектов и отсутствие самого желания рисовать.
Также Б. Эдвардс утверждает, что в рисунке нередко проявляются такие эмоциональные переживания детей, которые ими полностью не осознаются или о которых они не хотят рассказывать.
Подвижные дети чаще изображают подвижные объекты; рисунки активных, стеничных детей отличаются крупным форматом, яркостью красок и, наоборот, робких, астеничных – бесцветностью и мелкостью изображения; у эмоциональных, импульсивных детей отмечается небрежность рисунка, размашистый штрих; плотное закрашивание всего субъекта, заполнение всех межконтурных пространств, что свидетельствует о наличии внутреннего беспокойства.
Один из творческих вариантов предположить уровень агрессии у ребенка и его способ обхождения с ней – техника «Нарисовать вулкан». После завершения работы над рисунком, ребенку следует рассказать историю о своем вулкане и ответить на вопросы: где находится этот вулкан? Есть ли что-то или кто-то поблизости? Как вулкан себя чувствует, что с ним происходит? Есть ли извержения, если да, то как часто?
Элдридж предлагает обратить внимание на смешивание цветов. Так, у детей с нарушением развития часто отмечается стремление к смешиванию цветов. М. Бетенски считает это крайне значимым, когда клиенты замкнуты, пассивны или переживают депрессию[14].
Эти и другие особенности детского рисунка можно проследить на любых темах, но все же наиболее содержательным, раскрывающим сущность внутреннего мира ребенка, является тест рисунок семьи.
[1] Киселева М.В. Арт-терапия в работе с детьми: руководство для детских психологов, педагогов, врачей и специалистов, работающих с детьми. СПб.: Речь, 2006. – 160 с.
[2] Психология художественного творчества: учебно-методическое пособие для аудиторной работы / составитель Е.Е. Вотякова. Красноярск: Сиб. Федер. Ун-т, 2012. – 28 с.
[3] Поповский М. «мы – там и здесь» (разговоры с российскими эмигрантами в Америке). Побережье. New England Publishing Co. Philadelphia. Holyoke. 2000. p. 359.
[4] Гудмен М. Детский рисунок. М.: Ад Маргинем Пресс: Музей современного искусства «Гараж», 2020. – 192 с. С. 61
[5] Гудмен М. Детский рисунок. М.: Ад Маргинем Пресс: Музей современного искусства «Гараж», 2020. – 192 с. С. 65
[6] Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие М.: Прогресс, 1974. - 392 с.
[7] Francani C. Keys to understand what your kids drawings really tell about them
[8] Арт-терапия – новые горизинты (под ред. Копытина) М.: Когито-центр, 2006. – 336 с.:
К. Макклин «Смешанные метафоры: арт-терапевтическое вмешательство при созависимости» С. 193
[9] Francani C. Keys to understand what your kids drawings really tell about them
[10] Edwards B. Analysis interpretation of children’s drawings. 2016. – 126 p.
[11] Edwards B. Analysis interpretation of children’s drawings. 2016. – 126 p.
[12] Francani C. Keys to understand what your kids drawings really tell about them
[13] Edwards B. Analysis interpretation of children’s drawings. 2016. – 126 p.
[14] Арт-терапия – новые горизинты (под ред. Копытина) М.: Когито-центр, 2006. – 336 с.:
О. Постальчук «Психотерапевтическая роль манипуляций с изобразительными материалами при работе с детьми, имеющими нарушения в развитии»