Несмотря на предупреждения о возможных терактах, курортный Дагестан оказался не готов к трагедии, которая произошла в то роковое воскресенье, 23 июня. Атмосфера расслабленности и беспечности царила на фоне рапортов о полной безопасности, казалось, беда может произойти где угодно, но только не тут.
Обстановку не нарушали никакие предостережения. Вспомним хотя бы, что за неделю до случившегося в Махачкалу приезжал заместитель директора ФСБ России, заместитель председателя НАК Игорь Сироткин.
Генерал предупредил местных: «Особое внимание приобретают вопросы антитеррористической защищенности различных категорий объектов».
В ответ доложили: «Всё спокойно».
Вероятно, понадеялись также на силы значительней человеческих. Такой вывод просится из-за прошлогодних слов министра внутренних дел Дагестана Абдурашида Магомедова, в своем отчете перед Москвой он рапортовал, что экстрасенсорно контролирует террористов: «Мы отслеживаем все их связи, взаимодействия… Вплоть до мыслей!».
И как часто бывает, безмятежная картинка чиновничьей идиллии была разрушена страшной реальностью. Вместо подготовленных силовиков (к слову, в регионе многие полицейские даже без бронежилетов ходят из-за адской жары, какое сопротивление они могли бы оказать непонятно), на пути террористов встали обычные люди, в том числе двое отпускников, вернувшихся из зоны СВО, которые обезвредили преступников в Махачкале.
Не менее удивительная история произошла в Дербенте, где случайным заложником террористов оказался сотрудник полиции Шамиль Ибрагимов, мужчина оказался под дулом пистолета в собственной машине на парковке и вынужденно повёз злоумышленников по улице Ленина к шиитской мечети. Благодаря невероятному стечению обстоятельств, хладнокровию и помощи друга, Шамиль смог обезвредить террористов, предотвратив теракт у мечети, вот как он рассказывал журналисту «КП» о случившемся в тот день:
— А я вижу по тротуару идет мой друг Абдулл, коллега из Избербаша, он не видит, кто у меня в машине. Стекла затонированы. Я бью того, кто с автоматом, открываю дверь, кувырок, за мусорные баки. Кричу – Абдулл, стреляй, они здесь! Тот стреляет, убивает одного, я забираю у него автомат, и в перестрелке валю второго…
Так и случилось, что всё отважные мужчины делали сами. В Махачкале разъяренные отпускники со спецоперации, в Дербенте – парень, не вовремя спустившийся в гараж…
Что случилось в то воскресенье
Кратко напомним, 23 июня произошла серия ужасающих атак на религиозные объекты в Махачкале и Дербенте. В результате погиб 21 человек, около 40 получили ранения.
Ответственность за нападения взяла на себя группа террористов, пятеро из которых были убиты в ходе спецоперации. Выяснилось, что к организации терактов причастны выходцы из села Сергокала, в том числе – двое сыновей бывшего главы Сергокалинского района Магомеда Омарова. По версии следствия, один из них, Осман Омаров, был лидером группировки.
Сам Магомед Омаров был задержан и арестован. Ему вменяется мелкое хулиганство («у проезжей части дороги выражался нецензурной бранью в присутствии мимо проходящих граждан, тем самым нарушал общественный порядок, выражая явное неуважение к обществу»), а также его уволили с должности главы района и исключили из партии «Единая Россия». Всего у Омарова восемь детей, шестеро других детей, которые не причастны к организации террористических атак, также были арестованы по обвинению в хулиганстве. Семья Омаровых публично осудила теракт и выразила соболезнования родным и близким погибших.
Власти продолжают расследование терактов. Задержан еще один участник группировки, который, по его словам, отказался участвовать в нападениях. Глава Дагестана Сергей Меликов подверг критике Омарова, поставив под сомнение его компетентность как руководителя района и высказав опасения по поводу возможной причастности к террористическим ячейкам других чиновников.
Омаровы — семья с привилегиями
В кулуарах поговаривают, что за несколько лет до трагедии в местных интернет-сообществах стали появляться едкие комментарии о семье главы Сергокалинского района Дагестана. Жители выражали недовольство тем, что родственники чиновника сосредоточили в своих руках значительную власть. Эти сообщения, однако, быстро исчезали. Прямо магическим образом.
Общественный деятель Рукият Ахмедова, известная как некогда глава проекта «Комфортная городская среда», имела опыт работы в администрации Сергокалинского района. По ее словам, семью Омаровых нельзя назвать худшим примером «элитного клана», хотя определенные нарекания в их адрес все же звучали.
— Ничего плохого о детях слышно не было, — рассказывала «КП» женщина. — Но, к сожалению, высокомерие и гордыня не самые лучшие качества — многие, кто сталкивались с ними отмечали в них именно эти качества. Почти все — на хороших должностях. У каждого был бизнес, виноградники, персиковые, яблоневые сады. Они ни в чем не нуждались. Им бы жить и приносить пользу окружающим, разве им что-то мешало? Наоборот, все дороги для них были открыты. Один из братьев работал замруководителя аппарата района, потом перешел в народное собрание.
После того, как беседующий с Рукият журналист отметил, что по дагестанским обычаям это стоит больших денег, общественница добавляла:
— Любой бизнес нуждается во вложениях. Омаров, это общеизвестно, не брал взяток и никогда не был замешан в коррупции. Но приходят, например, документы о выделении каких-то грантов – кто об этом знает? Кому из простых сельчан было предложено поучаствовать в таких проектах? За эти годы в районе что-то делалось благодаря участию в обязательных проектах и программах республиканского руководства, но что сделано, к примеру по личной инициативе главы района? Сколько инвестиций привлечено, сколько людей трудоустроено, скольким оказана материальная помощь?
Не хотел портить сыну будущее
Глава района, как шепчутся в народе, готовил на своё место старшего сына, следуя неписанным законам гор. Однако судьба распорядилась иначе. Сын, Осман, неожиданно увлёкся радикальными идеями, чем навлёк на себя гнев односельчан, по некоторым слухам, в конце концов даже сам родитель побаивался своего отпрыска. Поговаривали даже, что Осман запугивал местного муллу, а глава района, скованный родительскими чувствами и политическими амбициями, не решался пресечь опасные увлечения сына. Да и к тому же, рассказать о его радикальных идеях, значит, моментально перекрыть любимому ребенку доступ к карьерным высотам.
Время шло, Осман все глубже погружался в пучину экстремизма. Ходили слухи, что местные спецслужбы пытались обратить внимание на опасную ситуацию, но глава района, боясь за карьеру сына, замял дело. Местного куратора спецслужб тогда просто перевели в другое место, чтобы отвадить от ненужных подозрений. В итоге трагедия стала неизбежной. Осман, став на путь террора, погубил себя и унёс жизни невинных людей.
К тому же, версия о том, что глава Сергокалинского района Магомед Омаров не был осведомлен о готовящихся терактах в Дербенте и Махачкале, выглядит всё менее убедительной. Обнаружение готовой к применению взрывчатки в его доме практически прямо заявляет о том, что Омаров, как и его ближайшее окружение, мог быть в курсе планов террористов.
Эта история — словно горькая кавказская притча, заставляющая задуматься о том, какие силы правят в Дагестане. Закон? Традиции? Клан? Или слепая родительская любовь, способная толкнуть на преступление против собственного народа? Ответить на этот вопрос нелегко, но одно ясно – пока в Дагестане царит безнаказанность и страх перед сильными мира сего, подобные трагедии будут повторяться вновь.