Сегодня я хочу продолжить публикацию частей написанной мной мелодрамы из старинной жизни «Горькое счастье», по поводу которой можно сказать следующее (не раскрывая, разумеется, всех подробностей): действие книги происходит во второй половине 19 века в России. Совсем еще юный граф Николай Закревский, живущий в имении своих родственников, влюбляется во взрослую женщину Ольгу Одинцову. Не смотря на разницу в возрасте, между ними возникает глубокое, яркое и сильное взаимное чувство. Однако по воле судьбы граф вынужден уехать обратно в Петербург. Спустя много лет после расставания с любимой он возвращается в те же места, желая восстановить старое имение и прожить в нем остаток жизни, не подозревая, что влюбится снова...
Перед изданием книги я много просмотрел материалов конца 19 века, текстов того времени, изучал язык, обороты речи, на основе чего и появился этот роман, в котором я старался придерживаться того языка, но при этом сделать так, что он казался бы нам понятным. А сюжет… надеюсь, что он увлечет читателей (а особенно читательниц) и позволит окунуться в ту давнюю эпоху, когда мужчины были мужчинами, а женщины не были столь вульгарными, кои бывают некоторые из них сегодня.
Надеюсь, что чтение этого романа доставит многим их вас удовольствие.
Итак, продолжение…
«Пускай скудеет в жилах кровь,
Но в сердце не скудеет нежность…
О, ты, последняя любовь!
Ты и блаженство и безнадежность».
Федор Тютчев «Последняя любовь»
Часть первая. 1860 год. Ольга Одинцова.
Солнечным летним утром по укатанному шоссе верстах в сорока от уездного города ехал в коляске, запряженной парой лошадей, молодой человек лет восемнадцати в дорогом, с иголочки, костюме. Откинувшись немного назад на удобном сиденье, он курил папиросу, время от времени с интересом поглядывая по сторонам. Это был граф Николай Петрович Закревский. Только что закончились выпускные экзамены в петербургской гимназии, и он с удовольствием предавался наконец наступившему отдыху.
Направлялся он в имение своей тетушки княгини Прасковьи Сергеевны Шиловской, куда отправила его семья, дабы он как следует отдохнул после трудных экзаменов и подготовился к поступлению в университет.
Облик у Николая Закревского был типично русский. Можно сказать, что он был красив - милой, приятной красотой холеного взрослого юноши из хорошей семьи. При этом красота эта была естественная, как естественен был и сам Николай - потомок знатного и богатого рода графов Закревских. Он был благородного нрава, от природы умен и способен, учился преотлично, закончив гимназию с золотой медалью, нужды никогда не знал и о жизни вне своего дома и стен гимназии имел совершенно книжное представление.
- Вон и Вознесенское наше показалось, - сказал возница, показывая рукой на виднеющуюся за верхушками деревьев церковь. - Так что, ваше сиятельство, скоро ужо будем дома. Вот их сиятельства-то обрадуются! Который день ждем вас.
- Это хорошо когда тебя кто-то ждет, - произнес Николай. - Да и я, по правде сказать, Селиван, с радостью сюда возвращаюсь.
Он уже бывал дважды в этих местах и успел полюбить и людей вокруг и красоту местной природы.
По правде сказать, он немного волновался, как волновался всегда, когда надолго покидал родной дом.
- Года как три не был у вас, - сказал он, стряхивая пепел в сторону.
- Поболе, барин, будет, - откликнулся Селиван. - Уж четвертое лето нынче сравнялось, как вы изволили у нас гостить, - он прибавил ходу экипажу. - Эх, родные-родимые, с ветерком подкатим!
В то самое время, когда происходил этот ничего не значащий разговор между Николаем Закревским и кучером Селиваном, заблаговременно посланным, чтобы встретить долгожданного гостя на железнодорожную станцию, куда пару часов назад прибыл поезд с молодым графом, его тетушка княгиня Прасковья Сергеевна Шиловская сидела в кресле у окна своего дома и дремала в ожидании племянника. Ей было уже под шестьдесят. Это была высокая, статная женщина, которая все еще сохранила черты былой красоты.
Внезапно в комнату вбежала горничная.
- Ваше сиятельство, молодой граф подъезжают! – сообщила она радостным голосом.
- О Господи, проспала! - в волнении поднялась с кресла Прасковья Сергеевна и тряхнула головой, прогоняя сонливость. - И ты тоже хороша, нет бы разбудить заранее, а то Николаша подумает, что я уже совсем старуха и сплю сутки напролет.
Уже в дверях она спросила горничную:
- А Павел Григорьевич где?
- Его сиятельство уже поднялись и одеваются, - отвечала та.
- Ну и ладно, ладно... - произнесла хозяйка дома, зевнула и прикрыла рот ладонью: - Ох, ну и сонное нынче время.
Едва она появилась в дверях парадного входа в дом, как к нему лихо подкатил экипаж с Николаем.
- Слава создателю, приехал, наконец!.. - радостно произнесла Прасковья Сергеевна, спускаясь по ступеням навстречу гостю.
Тот поспешил к ней, они обнялись, троекратно, по русскому обычаю, поцеловавшись.
- О mon Dieu, mon Dieu (О, боже мой, Боже мой – франц.), какой ты стал взрослый! - произнесла хозяйка дома, несколько отстраняясь от Николая и рассмотрев его хорошенько. – И высокий да статный, просто не узнать!
- Да, ma tante (моя тетушка – франц.), мне уже восемнадцать недавно сравнялось, - ответил юноша.
- Я так рада твоему приезду, chere amie (милый друг – франц.)! - искренне воскликнула Прасковья Сергеевна. - А то мы тут без молодежи только и делаем, что старимся потихоньку.
- А вы все так же прекрасно выглядите, - отозвался Николай. - Ah, mille pardons (Ах, миллион извинений – франц.)! Я чуть не забыл! - он быстро вернулся к экипажу, достал оттуда роскошный букет цветов и с поклоном вручил их тетушке. - Это вам, моя дорогая, в знак восхищения вашей красотой, - в голосе Николая сквозь полушутливый тон сквозило искреннее чувство.
- Merci, mon cher, merci (Спасибо, мой дорогой, спасибо – франц.), - умилилась хозяйка дома, принимая цветы и целуя племянника. - Ты все такой же благородный рыцарь... как я рада, что вновь тебя вижу!
- И я тоже, - отозвался Николай, целуя тетушке руку.
- А вот и он! - раздался голос появившегося в дверях дома супруга Прасковьи Сергеевны князя Павла Григорьевича Шиловского, статного господина в летах с благородными чертами лица.
Князь легко спустился по ступеням и обнялся с Николаем, тоже троекратно, по русскому обычаю, расцеловавшись с ним.
- Как мы рады тебе, Nicolas (Николай – франц.), - произнес князь с искренним чувством, оглядывая гостя. - А ты стал совершенно взрослым... и табаком от тебя пахнет... уже куришь...
- Имею привычку с некоторых пор, - отозвался Николай.
- Ну, пойдем в дом, а то устал, видать, с дороги, - сказал князь, широким жестом приглашая молодого гостя. – Путь-то не близкий.
Все трое поднялись по ступеням к парадным дверям дома и зашли внутрь.
- А у вас все по-старому, - произнес Николай, оглядываясь.
- И мы тоже старые, - заметил князь.
- Avant tout dites moi, comment vous allez (Прежде всего, скажите мне, как вы – франц)? – поинтересовался Николай.
- Ах, mon ami (мой дорогой – франц.), в моем возрасте уже пора болеть, а то неприлично... - улыбнулся князь, - но, впрочем, о болезнях более распространяться не будем. Что нового в Петербурге, как дела у ваших?
- О делах после будете иметь беседу, - заметила княгиня, - поначалу отдохнуть с дороги требуется, а после и откушать.
- Я не устал, тетушка, - отозвался Николай.
- Ну, тогда милости прошу к столу, - Прасковья Сергеевна открыла дверь в залу, где уже был сервирован стол на три персоны. - Попробуешь наших Воскресенских кушаний, а то, поди, столичное порядком надоело.
- И выпить недурно было бы, - произнес князь. - Или ты еще не постиг этого греха?
- Почему же, вина я выпью с удовольствием, - отозвался Николай.
- Что ж, кто не курит, не играет и не пьет вина - тот подозрительный элемент в обществе, - улыбнулся Павел Григорьевич, помогая сесть княгине и усаживаясь за стол сам. - Располагайся, ты тут дома, - проговорил он, обращаясь к Николаю.
Отведав воскресенских кушаний, они расположились в старинных креслах в большой гостиной.
- Я рад, что ты решил поступать в университет, - произнес князь, обращаясь к гостю. - Закревские всегда были людьми учеными.
- Да, я решил продолжить образование, а потому и приехал к вам по настоянию и совету родителей, - пояснил Николай.
- Послушание дело похвальное, - заметил князь. - Но сам-то учиться хочешь или только выполняешь родительскую волю?
- Очень хочу, - признался Николай.
- У нас здесь тихо, покойно, никто тебе не помешает, - сказала Прасковья Сергеевна. - В своих рассуждениях твои родители совершенно правы - только здесь, вдали от соблазнов столиц, и можно приготовить себя к поступлению в университет.
- К какому же поприщу ты себя готовишь? – поинтересовался хозяин дома.
- Всякое поприще одинаково хорошо, если ведет к службе отечеству, - ответил Николай.
- Это так, ну а все-таки?
- Признаюсь, я еще не выбрал, - сказал Николай и добавил: - Скорее всего, займусь юриспруденцией.
- Что ж, похвально, похвально, - одобрительно кивнул головой князь. – Изучать законы и порядки - достойное дело. Однако, расскажи мне, что нынче думают молодые о необходимости образования. Каковы взгляды нового поколения на сей предмет?
- Образовать человека это весьма и весьма важно, - ответил Николай, - как говорят в народе: «Грамотный повсюду отличка: он и глазами все видит и из рук его ничего не уйдет».
- Ну, эка ты хватил, мой друг! - заметила княгиня. - Грамоте ты и так обучен, для этого и гимназию кончил с отличием, князя интересует другое - что есть образованность в нынешнем понимании. Разных наук сейчас многие постигли, а вот с нравственностью не все в ладах. Что ты об этом думаешь?
- По моему разумению образовать человека - значит развить его, - сказал Николай.
- Развить в какую сторону? - поинтересовался князь.
- В сторону его истиной природы, дабы человек смог проявить все свои духовные способности, свои чувствования, наклонности, пожелания...
- Для чего? – продолжал любопытствовать князь.
- Чтобы жить хорошо.
- Жить хорошо можно и не трудясь, - заметил князь. - Тут образованности не требуется, особливо когда человек в достатке рожден. Как мы с тобой, например.
- Промотать можно любое состояние, - отозвался Николай. - Таких примеров много. А чтобы так не было, по моему разумению в человеке надо развивать его волю, его мышление, словом - чтобы в нем все было соответственно нравственному достоинству. А потому, мне кажется, существует только два надлежащих способа хорошо жить.
- И какие же? - полюбопытствовал князь, внимательно глядя на Николая.
- Один способ - когда человек стремится иметь много средств и удовлетворять много потребностей. Этот способ самый простой.
- А другой? - продолжил интересоваться князь.
- Другой - когда человек довольствуется немногим, сокращает потребности. Мудрецы всегда выбирали этот способ: Сократ, Христос, Декарт, да и наш народный мудрец Иван-дурак. Это и есть наше простое, родное, русское.
- Что же, по-твоему, есть суть русское? Лень да бунт? – произнес с усмешкой князь.
- По-моему русское - это радость от беззаботности, довольствование немногим. Это и есть, как мне кажется, суть русской натуры - тратить время на беседу, дружбу, любовь, на дух бескорыстный... Потому я и любуюсь русским народом, особенно здесь, у вас.
- На русский народ очень хорошо любоваться издали, особенно когда он молится и верит, - усмехнулся князь.
- Что-то вы, князь, сегодня не в настроении, - заметила хозяйка дома, укоризненно глядя на супруга. - Лучше прогуляйтесь по хорошей-то погоде, да Николашу возьмите с собой - пусть поглядит, что тут у нас и как. И прошу вас - не надо изливать на нашего гостя свое раздражение и скепсис. C'est superflu (Это лишнее – франц.)!
- Ну, полноте, Прасковья Сергеевна! – сказал князь. - Toute personne a droit à son opinion (Каждый человек имеет право на свое мнение – франц.)!
- Однако не всякое мнение можно высказывать вслух, - несколько укоризненным голосом заметила княгиня.
- Уж и поговорить с гостем от души нельзя, - улыбнулся хозяин дома. - Пойдем, мой друг, - обратился он к Николаю. – Тетушка твоя права – в такую погоду и впрямь недурно прогуляться. Дома за чтением еще успеешь насидеться. Кстати, у меня собрана приличная библиотека, только она сейчас в полном беспорядке. Если найдешь время – разберись с книгами, а то у меня руки не доходят.
- Непременно, - пообещал Николай и вместе со старым князем вышел во двор.
* * *
На следующее утро он пошел в библиотеку и стал приводить ее в порядок по просьбе хозяина дома.
Не успел он закончить, как в библиотеку заглянул Павел Григорьевич.
- Как твои занятия идут? - спросил он.
- Уже почти все сделал.
- Надо же! Как быстро. Впрочем, библиотека у меня, как видишь, хоть и не очень большая, но все-таки достаточная для пытливого ума. Я и поныне выписываю книги и журналы, да только они у меня без всякого порядка были... нашлось что-нибудь интересное?
- Так, весьма немного, - признался Николай.
- У нас на чердаке еще со старых времен есть шкаф с книгами, да по чуланам и подвалам надобно посмотреть – вполне вероятно, что найдется тоже что-нибудь.
- Я посмотрю, - ответил молодой гость.
- Только ты, мой друг, не очень усердствуй. В твои года гулять надобно, а не за пыльными книгами сидеть.
- Я сегодня как раз гулял по вашему лесу. Какой у вас прекрасный лес!
- Не дурной лес, ничего плохого не скажу, хотя, правда, не такой, какие прежде леса бывали, но не дурной. В старые времена здесь были леса заповедные, с непроходимыми чащами, медведями... Нынче же совсем не то, что прежде. Да, впрочем, нам с супругой особо гулять некогда - забот полны руки, посевы, покосы... поверишь – не помню, когда в последний раз книгу держал в руках... всё некогда, всё дела… однако как всё правильно и по порядку здесь стало, - сказал он, оглядывая библиотеку, - просто чудо как систематично. Давненько здесь такого не было. Благодарю сердечно за труд. А хочешь, я тебе кое-что другое покажу?
- С удовольствием.
- Тогда пойдем, мой друг, со мной в кабинет.
Они вышли из библиотеки и направились в другой конец коридора.
Зайдя в кабинет, князь подошел к старинному шкафу и достал с верхней его полки какой-то небольшой ящик. Положив его на стол, он раскрыл его, и Николай увидел уложенные в глубокие отделения два пистолета в отличном состоянии и приспособления к ним.
- Это дуэльные пистолеты, - пояснил хозяин дома, – из прежней жизни. Бывало, что и не просто так вынимались отсюда.
- Вы что же, участвовали в дуэлях? – поинтересовался Николай, с любопытством взглянув на князя.
- Приходилось. И не раз. Хотя Бог миловал – никого не убил. Однако ранил двоих, а раз в воздух выстрелил. Благородства ради. Больно уж ссора была пустяковая, не хотелось человека из-за ерунды опасности быть раненым или убитым подвергать.
- А сами вы бывали ранены? – спросил гость, вертя в руках старинного вида пистолет с искусными узорами и насечками на рукоятке и стволе.
- Однажды. Но повезло – в руку попали. Молодой был, быстро всё зажило.
- А вы, дядюшка, оказывается бретер, - улыбнулся Николай.
- Не особо. Но честь свою не боялся отстоять. И спуску негодяям никогда не давал. За что даже взыскание по службе имел. В прежнее время не все начальники это дело одобряли. А нынче и подавно. А напрасно – будь дуэли широко приняты, так поосторожнее люди были бы в оскорблениях друг дружки. А то в наше время все смелы стали на язык. А все потому, что ответа за свои слова не боятся. А надо бы.
С этими словами князь закрыл ящик с пистолетами и убрал его обратно в шкаф.
- Спасибо, друг мой за труды в библиотеке, - сказал он. - А теперь лучше отправляйся на прогулку, пока погода не препятствует. В доме еще успеешь насидеться.
* * *
Николай послушал совета Павла Григорьевича и отправился на прогулку верхом.
День стоял чудесный.
Все вокруг было ему интересно и привлекало его внимание.
И вот он, сын столицы, который родился и вырос в ней, который жил в огромных каменных домах - он теперь был в деревне, среди доброй семьи... Поле, река, лес, деревенский воздух, полная свобода без всяких гувернеров и воспитателей - все это давало ему еще не испытанные им впечатления. Множество невиданных явлений и предметов представлялись его любопытству, и на первых порах глаза его разбегались. Он впервые отчетливо глазами взрослого уже человека видел, как распускается лес, как ползет и лезет трава из земли, как сразу цветет вся окрестность, как живет деревенский житель. И иногда он останавливал лошадь, спешивался и шел пешком, прислушиваясь к шелесту листьев в лесу, голосам птиц и насекомых, ко всему лесному движению. Он с жадностью всматривался в невиданную им доселе по-настоящему жизнь и природу.
Изредка он задумывался о будущем, но мысль о нем как-то недолго удерживалась в его голове. Она всегда заканчивалась рассуждением: «Еще успею, ведь мне всего восемнадцать лет».
При нем оставалась его юность, не миновали его еще те беззаботные, радостные месяцы взросления, в которые он развился почти во взрослого человека, а при том доброта и вера в людей еще не поколеблена скепсисом возраста. По счастью он еще не познал жизненного людского зла, а от этого все вокруг него было прекрасно, возвышенно и свято, а будущее представлялось ясным и безоблачным и казалось бесконечно длинным, практически нескончаемым.
Он знал хорошо только свою дружную семью и нескольких товарищей, да три-четыре семейства вокруг их семьи - все это были прекрасные личности. Правда, он слышал иногда, что жизнь не всегда весела, но он почти не видел зла, а кто видел мало зла, тот говорит о нем понаслышке, да и говорит редко, потому что человека по-настоящему занимает только то, что он знает и испытал сам.
Проскакав довольно большое расстояние, он оказался на краю какой-то лощинки в самой гуще леса. Поблизости вился чистый ручей, заросший осокою. Квакали лягушки.
Очутившись в лесу, он снова спешился и пошел пешком, ведя лошадь под уздцы. Потом лег на траву и долго задумчиво смотрел на небо, голубое-голубое, как детские голубые глаза. Он следил за полетом золотистых облачков, которые тянулись по небу, и думал о том, как же прекрасен божеский мир вокруг него.
Вдруг в глубине леса послышался топот копыт. И вскоре на поляне, перечеркнутой тропинкой, показалась всадница на красивой вороной лошади. Было ей лет под тридцать, сидела она на седле весьма уверенно и смело.
Следом за нею ехал господин старше ее. Он чуть пришпорил лошадь и сравнялся с незнакомкой, которая взглянула на своего спутника и улыбнулась. Улыбка ее, как и вся она, была прекрасной.
- Так как же, Ольга Дмитриевна? - спросил ее спутник.
- Что? - спросила в свою очередь она.
- То, о чём мы говорили прошлый раз?
- Вы удивлялись, отчего я не выхожу замуж?
- Да.
- Не хочется, - просто и спокойно сказала незнакомка, и улыбка при этих словах исчезла с ее лица.
- Вы любили?
- Я?.. Да, я была замужем... впрочем, вы это отлично знаете…
- Какой преоригинальный ответ! – воскликнул господин чуть насмешливо. – При чем тут это? Любовь и супружество не всегда живут в согласии. Я спрашиваю - любили ль вы своего супруга?
- А вам какое до этого дело? – с некоторым раздражением сказала незнакомка.
- Но ведь вы же за покойного вашего мужа вышли?
- И что же? От того-то больше ни за кого и не пойду.
- И за меня?
- Вы что же, мне делаете предложение? Да? Ах, какой вы милый! – незнакомка рассмеялась звонким, переливчатым смехом.
- Да, делаю. Поверьте, Ольга Дмитриевна, что я рядом с вами иногда переживаю такие минуты, что... готов не знаю что с собой сделать. Одно знаю верно – я очень влюблен в вас. А вы?
Незнакомка молчала и остановила лошадь невдалеке от Николая.
- Скажите, Ольга Дмитриевна, вы согласны стать моей женой? – спросил ее спутник, тоже остановившись рядом с ней.
- Нет, - ответила незнакомка быстро и решительно.
- Можно узнать причину? - глухим голосом спросил ее спутник.
- Да никаких причин нет.
- Тогда в чем же дело?
- Отчего я не выхожу замуж за вас? - сказала всадница. - От того, что я решительно ни за кого не собираюсь выходить замуж. Да и зачем нам с вами жениться?
- Вы такая молодая, красивая, умная женщина…
- Женщина, но не самовар, - усмехнулась незнакомка.
- То есть как это? Какой самовар? – не понял ее слов спутник. – Поясните, пожалуйста, эти ваши слова. Я решительно затрудняюсь их понять.
- Ну, это когда муж с женой сидят у стола и пьют чай из самовара.
- И что же?
- Мужчины для того женятся, чтобы нас за самовар держать.
- Решительно не понимаю ваших слов! – воскликнул сопровождавший незнакомку господин. – Вы говорите загадками.
- Да какие тут загадки? Мужчины хотят нами, женщинами, согреться да в уюте жить. Вот я и говорю вам – я не самовар, чтобы об меня греться. Вы ведь для самовара жениться хотите, чтобы вам тепло и уютно было. И ради этого вы готовы терпеть жену, которая живет с другим, а вас не любит? И это есть для вас семейное счастье?
- Это как-то цинично, - проговорил всадник.
- Циничным обычно называют то, что есть чистая и неприукрашенная правда, - заметила незнакомка. - Впрочем, мне все равно, что вы об этом думаете. Вы славный человек, и я от всего сердца желаю вам добра и счастья, а потому хотела бы предупредить ваше несчастье.
- В любви, я думаю, есть одно самое страшное несчастие - когда ее не разделяют, - убежденно произнес спутник незнакомки.
- Вот от этого несчастья я и хотела бы вас предупредить.
- Есть ли у вас сердце?
- Разумеется, есть. Я, как и всякая женщина, к несчастью, имею его, но не вижу вокруг себя человека, которому стоит отдать это сокровище... – спокойным и твердым голосом произнесла всадница.
- Если вы ко мне равнодушны, то не беспокойтесь – я освобожу вас от моего присутствия как можно скорее, - заверил ее спутник.
- И будете весьма любезны. Мне бы сейчас хотелось побыть без постороннего общества.
- Вы имеете в виду всех или именно меня?
- И всех и вас в том числе, - сказала незнакомка и добавила твердым голосом:
- Я ни за кого не пойду замуж, никогда, никогда!
Тут она ударила хлыстиком коня по шее, и во весь дух поскакала прочь в лес, в самую чащу. Ее спутник последовал за ней.
Как две молнии пронеслись они мимо Николая и исчезли из вида.
А он, завороженный этой встречей, стоял и смотрел в ту сторону, куда унеслись прекрасная незнакомка и ее спутник.
Продолжение следует…
Целиком книга расположена на платформе Литрес.
Ее активно читают, что не может меня не радовать как автора – значит, написал ее я не зря!
Эту книгу можно приобрести целиком, не дожидаясь окончания серии таких публикаций. Чтобы познакомиться с фрагментом этой книги (дабы не покупать «кота в мешке») или приобрести ее целиком в электронном виде или в виде аудиокниги - зайдите по ССЫЛКЕ
А еще вы можете заглянуть на мою личную страницу в Литресе и найти себе какую-нибудь подходящую книгу из тех, что я написал:
по психологии отношений и выходу из сложных жизненных ситуаций, разнообразную художественную литературу: боевики, короткие детективы, фантастику (наверное, единственный в природе сборник из 100 коротких фантастических рассказов на любой вкус), а еще там есть книга про постапокалипсис, любовные и приключенческие романы, увлекательная книга для подростков и т.п.
Для входа на мою персональную страницу со всеми книгами в электронном и аудио виде – ССЫЛКА
Ну, вот пока и всё на сегодня.
Радушно приглашаю вас на свой канал. Уверен – здесь вы обязательно найдете себе что-нибудь по вкусу и не зря потратите время.
Засим смею закончить и откланяться.
Подписывайтесь на мой канал, ставьте лайки, оставляйте комментарии и заглядывайте на огонек. А я постараюсь сделать всё возможное, чтобы вы получили от моих публикаций максимальную пользу и удовольствие.
Ссылка на предыдущую публикацию: