Голкипер «Эдмонтона» Грант Фюр в своей автобиографии вспоминает, как получил годичную дисквалификацию за употребление кокаина
Для человека, который играл в хоккей с четырех лет, так долго находиться за пределами льда было крайне непривычно. И очень изматывающее психологически. Большинство спортсменов переживают подобные чувства, когда восстанавливаются после травм. Но в случае Гранта Фюра его простой был вызван не старыми коленями или больными плечами. Источник бед был совсем другой.
В этот раз лига отстранила его от игр за употребление запрещенных веществ. Все любители хоккея знают о его пяти Кубках Стэнли, победе на Кубке Канады, «Везина Трофи» 1988 года и участие в Матчах всех звезд. Но теперь наружу вылезла неприглядная правда. Его секрет был раскрыт.
Вокруг «Эдмонтона» давно ходили разные разговорчики. В 1986 году в журнале Sports Illustrated вышла скандальная статья, которая обвиняла некоторых игроков «Ойлерз» в употреблении наркотиков. Журналисты не называли имен, но отмечали, что в команде есть «пять-шесть любителей нарушить режим». Конечно, клуб встал на защиту своих игроков. «Эдмонтон» требовал официального опровержения, настаивая, что у журнала нет веских доказательств, чтобы делать такие громкие заявления. Генеральный менеджер Глен Сатер не унимался: «Это наглая ложь. На чем основываются их слова? Где доказательства? Что за «источники внутри клуба»? Если кто-то в клубе будет уличен в употреблении наркотиков, то завтра же его не будет в команде...» В той же самой статье 1986 года Фюр категорически отвергал все обвинения.
Те же самые слова он говорил и Сатеру при личной встрече, когда главный тренер «Нефтяников» пытался докопаться до сути. До него давно доходили различные слухи о специфическом образе жизни вратаря его команды. Глен подозревал, что дыма без огня не бывает, но у него не было веских доказательств, чтобы припереть Фюра к стенке. На публике же Сатер продолжал защищать Гранта и его партнеров, настаивая, что спортсмен просто не сможет выдержать нагрузки в НХЛ, если будет употреблять наркотики. В документальном фильме 1987 года «The Boys on the Bus» Сатер утверждал, что «абсолютно уверен в том, что профессиональный спорт и наркотики несовместимы». Хоккеист, который нюхает кокаин? Да такое невозможно. Его бы быстро раскрыли: тренеры, врачи, партнеры по команде...
Но слухи не утихали. Гранту удавалось сохранить в тайне свою частную жизнь, но вечно это продолжаться не могло.
Со всем покончила его уже на тот момент бывшая жена Коррин. Летом 1990 года она рассказал всю правду в интервью Edmonton Journal. Это была сенсационная история: неоплаченные счета за коммунальные услуги, звонки с угрозами... И то, что в «Эдмонтоне» знали о проблеме Гранта. Перед публикацией журналисты сообщили Гранту о готовящейся статье и спросили, готов ли он как-то это прокомментировать. Выбора не оставалось. Боясь еще более серьезных последствий, Фюр во всем признался.
Признание
Хоккеист признался, что употреблял «вещества» с 1983 или 1984 года. И уходил в наркоманский трип где-то раз в месяц. Он также признался, что регулярно обманывал руководство «Эдмонтона», которое расспрашивало его о наркотиках. Но теперь пришло время сказать правду.
«Возможно, я мог вообще отмолчаться. Не уверен, что они смогли бы что-то доказать, — рассуждает Фюр. — Полное отрицание. Но как долго бы все это продолжалось? Пришло время облегчить душу и открыть новую главу в своей жизни.
Наркотики были частью моей жизни. И я совершенно не горжусь этим. Но так сложилось. Так что я решил для себя: «Я допустил ошибку. Надеюсь, мне смогут помочь».
Нужно было браться за ум. Сомнений уже никаких не был. Я отправился в реабилитационный центр во Флориде. И могу честно сказать, что больше всего там мне помогло общение. Я видел совсем молодых ребят, чью жизнь разрушала эта дрянь. Тогда у меня на многое открылись глаза.
Тем более, во Флориде проблемы с наркотиками были куда серьезнее, чем в Эдмонтоне. Там было много такого, о чем я даже не слышал. И эти разговоры лишь утвердили меня в намерении покончить с наркотиками. Я понял, что не хочу иметь с этим больше ничего общего».
После стольких лет слухов и сплетен неприглядная истина не стала большим сюрпризом для болельщиков «Ойлерз». Каждый слышал какую-нибудь историю о странном поведении Гранта Фюра. Но для НХЛ эти новости все равно стали шоком. Один из лучших вратарей лиги сидит на кокаине. И при этом показывает отличную игру.
«Больше всего в той ситуации меня удивляет то, как он тащил команду в матчах, — позже вспоминал Уэйн Гретцки. — Играть на таком уровне все эти годы в таком состоянии... Это было удивительно».
Через какое-то время в Sports Illustrated вышла новая история. В марте 1991 появилась новая статья, которая подробнее рассказывала о тайнах Фюра. О том, как он странно себя вел, какие несвязные речи говорил.
«Иногда ты мог разговаривать с ним, но он тебя не слышал, если вы понимаете, о чем я говорю», — пытался объяснить партнер по команде Кен Линсеман.
Эти откровения вновь обрушили потоки негатива в прессе в адрес Фюра.
— Я как раз вернулся в Лос-Анджелес, а в аэропорту мне уже ждали журналисты. Когда я приехал домой, то мне позвонил Слатс и сказал, что нам нужно встретиться. Он объяснил, что мне нужно еще раз пройти реабилитацию. На этот раз в Палм-Спрингс. До этого я был во Флориде. Меня там продержали две недели, после чего отпустили. Что мне понравилось, что тогда все было сделано без лишней шумихи.
На этот раз мне предстоял 10-дневный курс лечения. Но по истечении срока меня тоже сразу отпустили. В эти дни руководство «Ойлерз» как раз проводило турнир по гольфу в Палм-Спрингс. Так что из больничной палаты я прибыл прямо на зеленую поляну. А потом мы все вместе отправились в Эдмонтон.
После этого Грант уже не избегал общения с прессой. В интервью Edmonton Sun он заявил, что последние пару лет были «самым темным периодом в его жизни». Он приносит миллион извинений всем, чье доверие о любовь обманул. Но прошлого не изменишь. Этот крест он будет нести до конца жизни. Но случившееся не повлияет на его карьеру.
Наверное, Фюр полагал, что публичное покаяние поможет ему миновать гнева НХЛ. В первый раз лига отреагировала тем, что назначила на 26 сентября 1990 года специальное слушание. Гранту позволили принять участие в тренировочном лагере, но запретили выходить на лед в контрольных матчах.
Дисквалификация
В то время главой лиги был Джон Зиглер. Человек строгих нравов и твердых моральных принципов. Он всегда считал, что игрок, который уличен в употреблении запрещенных веществ, должен быть сразу же дисквалифицирован. Лига уже сталкивалась прежде с подобными ситуациями в случаях с Доном Мердоком, Берье Салмингом и Бобом Пробертом, каждый из которых получал длительную дисквалификацию. Однако четкого свода законов составлено не было.
Правда, в лиге уже наблюдали пугающую тенденцию увеличения употребления наркотиков. И Джон Зиглер хотел устроить показательное дело над Фюром.
— Мне посчастливилось встретиться с самим мистером Зиглером, — вспоминает Грант. — Мы долго разговаривали. На встрече также присутствовал вице-президент лиги Брайан О'Нил и юрист. Был и Глен. Как видите, это были не открытые слушания.
Они задали мне несколько вопросов, поделились своими мыслями. Затем слово взял Зиглер. Он начал с того, что признался, что подсел на диетическую «Кока-Колу». Решил начать с такой шутки. Специфическое чувство юмора.
Я сразу понял, что мне вряд ли светит что-то хорошее. Они заявили, что возьмут определенное время на раздумье и потом вынесут решение. Хотя мне кажется, что все было решено заранее. На этой встрече мы просто теряли время. Конечно, неприятно это осознавать, но в тот момент от меня уже ничего не зависело.
— Самое большое заблуждение обо всем этом периоде, это то, что я якобы продолжал употреблять наркотики. Когда вся эта история просочилась в прессу, то я вот уже как два года не притрагивался к порошку. Так что всюду обсуждалось то, что происходило два-три года назад. Не спорю, мне могла понадобиться помощь, но мистер Зиглер уже запоздал. Дела уже стали налаживаться в то время. И зачем было все это делать? Да, я совершил проступок. Но сейчас уже не о чем беспокоиться.
Грант и «Ойлерз» надеялись, что признания своей вины, а также подтверждение того, что они не притрагивался к наркотикам долгое время, хватит для того, чтобы миновать жестких санкций. Но они просчитались.
27 сентября 1990 года Национальная хоккейная лига объявила, что Фюр будет дисквалифицирован на год. В своем послании Зиглер говорил, что игрок наказан «за проявление неуважения к лиге, за то, что он поставил свои интересы выше интересов хоккея». Президент НХЛ ни разу не называл Гранта «наркоманом», настаивая, что употребление наркотиков «носили периодический, но не системный характер». Но, тем не менее, Грант Фюр получил вторую по длительности дисквалификацию в истории лиги (Билл Коуту из «Бостона» получил пожизненную дисквалификацию в 1927 году за то, что напал на двух арбитров).
Решение НХЛ также не увязывалось с результатами исследований, которые были опубликованы в том году, которые утверждали, что не все наркотики влияют на поведение человека. А тем более, на спортивные результаты.
— Мы не ожидали, что вердикт будет таким строгим. Честно признаюсь, что лучше бы меня поймали с кокаином, чем во всем признаться, а потом перенести эти унизительные слушания. Это было бы меньшим наказанием. Вспомните, многие из тех, кого ловили на наркотиках, получали несколько матчей дисквалификации, десять, двадцать. Но не целый год. Я до сих пор не могу этого понять. И в тот момент был просто в бешенстве. Но что я мог сделать? Решение от меня уже не зависело.
Зиглер, тем не менее, немного сжалился: если Грант докажет, что теперь «чист», то может вернуться в состав «Ойлерз» через 60 матчей. Фюр вел себя очень прилично, регулярно сдавал анализы и 4 февраля 1991 года Зиглер устроил специальную пресс-конференцию, на которой подтвердил, что Грант сможет вернуться в 60-м матче «Нефтяников» сезона-1990/91. Ему разрешили тренироваться с командой и выступать за фарм, чтобы он смог набрать форму.
— Наверное, я никогда не проводил столько времени в тренажерном зале, как во время дисквалификации. Ходили на двухразовые тренировки два раза в день. Занимался индивидуально. Так что оказался в лучшей форме, чем в некоторых сезонах. Можно сказать, что вынужденный простой даже в чем-то пошел мне на пользу.
Но не все может вернуться в норму. Владелец «Эдмонтона» Питер Поклингтон с маниакальной страстью любил деньги. А зарплаты звездных игроков начинали расти, так что он решил расстаться с несколькими опытными хоккеистами, которые составляли костяк чемпионов. В их число попал и Грант Фюр.
Человек, который, казалось, всю карьеру проведет в «Эдмонтоне» начинал новый этап своей жизни.
