Пушкин не бывал в Посаде

Но каким он мог бы увидеть наш город?

Приезжал ли Александр Сергеевич Пушкин в Сергиевский посад? Этот вопрос уже много лет волнует местных краеведов. На страницах книги «Русские писатели XIX века в Сергиевом Посаде» Ю. Н. Палагин вспоминал, как в 1973 году он спросил об этом у директора музея-заповедника Михайловское Семёна Степановича Гейченко. Видный пушкинист решительно ответил, что наверняка приезжал. Однако подтверждения этому до сих пор нет.

Впрочем, в той же книге Юрий Николаевич рассказывает историю о том, как Александр Сергеевич почти доехал до нашего города. В мае 1830 года компания литераторов во главе с поэтом Николаем Языковым отмечала новоселье историка Михаила Погодина.

Среди гостей был и А. С. Пушкин. После шумного застолья возникло предложение: съездить на Николу вешнего к Троице! Буквально на другой день друзья отправились в путешествие, но Пушкина — увы! — по каким-то причинам среди них не оказалось.

Поездка получилась занимательной, по дороге Николай Языков сочинял опубликованные впоследствии экспромты, посвящённые «мытищенским чаепитиям», селу Воздвиженское и, как сказали бы сейчас, сувенирам из Сергиева Посада (купленной в Лавре деревянной ложке).

Попробуем представить, что мог бы увидеть в нашем городе Пушкин, если бы не отказался от поездки? В собеседники возьмём не историков, а современников и друзей поэта.

***

В 1820-30 гг. генерал Александр Александрович Башилов возглавлял комиссию по восстановлению Москвы после «наполеонова пожара». Много ездил по губернии, добрался и до Сергиевского посада. В 1832 году Башилов писал московскому губернатору: «При моём личном обозрении Сергиевского посада с самого выезда из Москвы я встретил по обе стороны развалившиеся дома, соломенные, полусгнившие крыши и таковое безобразие, что подобного не находил нигде в деревнях от столицы до самого посада, а чем ближнее к монастырю, тем безобразие более увеличивалось ветхими домами ратуши и покачнувшимися целыми линиями гостиного двора».

На площади перед Лаврой генерал обнаружил «кучу выстроенных лубочных и дощатых лавок», которые, по его мнению, очень портили общий вид ближайших окрестностей обители. «Существование лавочек на площади близ Святых ворот совершенно неприлично и безобразно», — указывал генерал, напоминая, что к Троице съезжаются со всей страны не только соотечественники, но и многие иностранцы, которые «спешат удивиться памятнику благочестия, древности и величия русских».

По итогам поездки в Сергиевский посад были посланы землемеры и помощник архитектора для составления описи домов по Московской улице (современный проспект Красной Армии). Им поручалось обязать домовладельцев подпиской произвести своими силами необходимую перестройку, а тем из них, которые «отзовутся несостоятельностью» — указать минимальные поправки «для отвращения видимого с наружной стороны безобразия». Предупредив, что в случае невыполнения этих указаний их дома будут снесены.

В 1836 году на специальном совещании генерал-губернатор князь Голицын, митрополит Филарет и генерал Башилов выработали программу мероприятий «для приведения строений в Сергиевском посаде в законный порядок». К сожалению, эти прекрасные планы в большинстве своём так и не были осуществлены на практике.

***

Александра Осиповна Смирнова-Россет, дама из «пушкинского круга», была талантлива во всех отношениях, в том числе и как мемуаристка. В своих воспоминаниях «Баденский роман» она рассказывает о поездке к Троице, инициатором которой была престарелая княжна Цицианова, её тетка. В первый же день по приезде в Посад произошёл курьёз. Один из родственников решил отдохнуть с комфортом и расположился в номере гостиницы.

«Утром он пришёл весь бледный, говоря нам: «Я, наверное, умру холерой, я проглотил проклятого клопа. Николай уверяет, что это невозможно. Дайте скорее чаю, запить вкус клопа». Впрочем, этот пустяк не смог затмить общего очарования поездки. «Ночи в Троице такие, какие, говорят, ночи в Руане», — писала Александра Смирнова.

Со свечой в фонаре они «шествовали (…) до стен монастыря, где всё было освещено и слышно было пение всенощной; иногда Филарет приезжал из Москвы, и служба была ещё торжественнее». ***

Чтобы представить облик города, так и не увиденного Александром Сергеевичем, обратимся к литографиям французских мастеров, работавших в то время в России. Их было несколько, один из наиболее известных — Андре Дюран. В 1839 году на средства известного мецената Анатолия Демидова он предпринял поездку по русским городам, во время которой выполнил множество рисунков с натуры.

Андре Дюран. Вид на Водяную башню Лавры, 1849 год

Подготовка литографий заняла десять лет: альбом, включающий в себя 100 произведений, вышел в 1849 году. В нём были представлены виды русских городов и их архитектурных памятников, в том числе и Троице-Сергиева лавра. Рисунки выполнены в традициях позднего романтизма: глядя на них, так и ожидаешь, что из-за куп деревьев условного пейзажа выедут три мушкетёра или Айвенго.

И я совершенно не удивлюсь, если кто-то, разглядывая литографию с изображением Водяной башни, с восторгом признаёт в чернявом бородатом человеке в простонародном наряде… Александра Сергеевича Пушкина! Инкогнито.

Алекс Рдултовский