Головченко Н. Н. Результаты предварительного технико-технологического анализа мешочка для зеркала из некрополя Карбан-2 (Горный Алтай) // Вестн. НГУ. Серия: История, филология. 2016. Т. 15, № 5: Археология и этнография. С. 44–49.
В научный оборот вводятся результаты предварительного технико-технологического анализа образцов ткани из могилы 1 кургана 1 некрополя Карбан-2 в Горном Алтае, обнаруженных в ходе экспедиции Барнаульского государственного педагогического института под руководством А. П. Уманского и М. А. Демина в 1989 г. Исследуемый комплекс может быть отнесен к пазырыкской археологической культуре и датирован эпохой раннего железа. Описываемые находки представляют собой два образца текстиля – основу мешочка для хранения зеркала и предположительно его окантовку. Анализ находки позволил детализировать некоторые особенности декора мешочков для зеркал, использовавшихся в обиходе древним населением Горного Алтая. Обследование ткани показало, что при ее изготовлении в качестве сырья использовалась шерсть. На основе широкой источниковой базы в статье рассматриваются вопросы, связанные с технологией производства ткани и изготовления из нее мешочков для зеркал среди населения Северной Азии скифского времени. Отдельное внимание уделяется семантике декоративных элементов костюма в среде населения Горного Алтая эпохи железа.
Ключевые слова: Горный Алтай, эпоха раннего железа, археологические ткани, технико-технологический анализ, текстиль, предметный комплекс костюма.
Реконструкция древних костюмных комплексов – одна из основных задач в исследовании материальной культуры населения Сибири и севера Центральной Азии эпохи палеометалла. Не является исключением и изучение технологий изготовления, в том числе кроя и декора, отдельных компонентов костюма, бытовавшего у населения Горного Алтая эпохи раннего железа. К сожалению, в большинстве погребальных комплексов Алтая в силу климатических и ситуативных условий образцы из органики, как правило, не сохраняются, за исключением эталонных комплексов пазырыкской культуры, в которых имеются мерзлотные отложения. Однако в некоторых случаях текстильные материалы фрагментарно остаются на окислах металлических изделий, как и элементы мешочка (рис. 1), обнаруженные на окисле бронзового экземпляра зеркала в разграбленном погребении кургана 1 могильника Карбан-2, раскопанного в Горном Алтае в 1989 г. А. П. Уманским и М. А. Деминым. В рамках данной статьи предполагается дать характеристику фрагментам тканей, рассмотреть технологические особенности их изготовления, привести аналогии тканей и технологий их изготовления, раскрыть некоторые вопросы, связанные с определением места мешочка для зеркала в ансамбле костюма.
Обращение к данному объекту историкокультурного наследия обусловлено тем, что с его помощью можно определить текстуру ткани, плетение и способы декорирования и ношения бронзового зеркала в поясном мешочке населением Горного Алтая эпохи раннего железа. В настоящее время предмет экспонируется в Историко-краеведческом музее Алтайского государственного педагогического университета. Исследуемая находка состоит из двух фрагментов ткани саржевого плетения, части кожаной аппликации и плетеного шнурка. В методическую основу исследования легли разработки технико-технологического анализа тканей Т. Н. Глушковой [2003а; 2003б; 2006; 2010; Глушкова, Сутула, 2008]. Целью настоящей статьи является введение в научный оборот результатов техникотехнологического анализа ранее неопубликованных тканей некрополя Карбан-2 и определение их места среди аналогичных материалов юга Западной Сибири и севера Центральной Азии. Исследованные нами остатки мешочка для зеркала включают в себя два фрагмента: текстиль основы мешочка и его диагональную окантовку саржевого плетения двойными кручеными нитями (на поверхности плетения образующего узор «елочку»). Наибольший по размерам фрагмент ткани основы мешочка сохранил шов через край (определение шва по работе А. П. Бородовского [1984]), вероятно, изначально соединяющий выкройку изделия (рис. 2). Органолептическое и микроскопическое обследование материала позволили автору выявить в его текстуре включения волокон – предположительно шерстяных. Можно считать, что сырьевую основу ткани составляет шерсть. Последнее соотносится с представлениями о развитии ткачества на территории юга Западной Сибири в раннем железном веке [Бородовский, 1989. С. 59; 1995. С. 10; 2013; Глушкова, 2002, С. 67; 2010. С. 286]. Ткань саржевого плетения основы мешочка имеет обычную структуру и однородную фактуру. Нити предполагаемых «основы» и «утка» одинакового направления крутки (Z-кручение), толщина нитей почти не различается. Общее слабое натяжение нитей в полотне ткани наводит на мысль о возможности использования при ее создании приспособления без жесткого закрепления нитей – предположительно вертикального станка. Аналогии с такими саржевыми тканями выявлены на ряде археологических памятников юга Западной Сибири и Северной Азии [Глушкова, 2002. С. 10–59; Полосьмак, Баркова, 2005. С. 180–187].
Саржевое плетение окантовки края мешочка по текстуре аналогично основе (рис. 3– 4). Однако натяжение нитей в полотне сильнее, чем у предыдущего образца, нити двойные. Окантовка являлась элементом декора мешочка и была призвана делать край вещи износоустойчивым. Она обладает рядом общих визуальных черт с тесемками из курганов эпохи раннего железа ВерхКальджин-2 (образец 8А) [Полосьмак, Баркова, 2005. С. 186. Рис. 1, 4], Аржан-2 и Новотроицкое-1 [Головченко, 2015. С 32. Рис. 3]. К сожалению, невозможно установить способ крепления окантовки к основе тканого мешочка в силу фрагментарной сохранности изделия.
Поверх текстильной основы мешочка обнаружены два фрагмента выделанной кожи. Один из них, наиболее крупный, по своим параметрам соответствует остаткам тканой основы мешочка. Другой, меньший по размерам, сильно смят, на нем имеется несколько прядей шерсти. Интерпретация кожи сопряжена с рядом трудностей: вопервых, она плохо сохранилась, во-вторых, на ней и на текстиле отсутствуют видимые связывающие их между собой швы (следы от них). Логически можно предположить несколько вариантов участия кожаных элементов в конструкции мешочка: либо тканый мешочек был дополнительно обшит ими, либо они использовались для создания на мешочке своеобразной аппликации. Важной с точки зрения определения функционирования мешочка является находка фрагмента плетеного шнурка (рис. 4). Он свит из трех основ, включающих в себя по 5–7 нитей Z-кручения. Можно предположить, что шнурок предназначался для стягивания кромок мешочка под окантовкой. К поясу мешочек, вероятно, крепился не шнурком, а специальным кожаным ремешком, остатки которого сохранились в кольце на обратной стороне зеркала.
Находки аналогичные нашей были сделаны в погребальных комплексах скифского облика эпохи раннего железа Западной Сибири (зеркало с бортиком в мешочке из грубой материи выявлено в погребении памятника Черная Гора III), Верхнего Приобья (сочетание полотняного и саржевого способов плетения отмечено при оформлении ворота наплечной одежды из Новотроицкого некрополя), Горного Алтая (мешочек для зеркала из кургана 1 могильника Ак-Алаха-3, реконструированный Д. В. Поздняковым) и пустыни Такла-Макан (мешочек для зеркала из могильника Субаши) [Глушкова и др., 2015; Головченко, 2015; Полосьмак, Баркова, 2005. С. 64. Рис. 2, 37; Binghua, Mair, 2001. Р. 44]. Семантически ношение зеркала в текстильном чехле связано с рядом индоиранских представлений о душе человека. Считается, что в зеркале хранится часть души смотрящегося в него человека. Поэтому зеркало сохранялось и пряталось. Вследствие разграбления могилы 1 кургана Карбан-2 (погребение было нарушено еще в древности) от скелета человека остался лишь череп, однако зеркало было отброшено к краю погребальной ямы и благодаря этому дошло до нас. Таким образом, технико-технологический анализ рассмотренных находок позволил нам установить, что населением Горного Алтая эпохи раннего железа, оставившим некрополь Карбан-2, при крое компонентов костюма использовались ткани саржевого плетения, сшиваемые через край. Проведенная экспертиза выявила ранее неизвестный способ декора текстильного мешочка для зеркала, вероятно, имеющий определенный семантический подтекст. Согласно ему, зеркало, носимое в мешочке на поясе, являлось своеобразным маркером границы среднего и нижнего ярусов костюма. Примечательно, что в среде населения Алтая эпохи раннего железа из шерсти изготавливались как сама одежда, так и отдельные компоненты костюма типа мешочка для зеркала. Возможно, процессы выделки шерсти, кроя одежды и ее украшения обличались в форму обряда с сопутствующими ему ритуалами, тесно связанными с солярными культами и погребальными традициями. Так, полученные в ходе анализа описанной находки данные позволяют более детально рассматривать вопросы изучения археологического текстиля в рамках предметного комплекса одежды населения Горного Алтая и расширяют наши представления о знаковой функции костюма рядовых представителей пазырыкского общества.
Исследование проведено за счет гранта Российского научного фонда (проект № 14–50–00036).
Список литературы
Бородовский А. П. Об имитации швов кожаной посуды на керамике по материалам курганной группы Быстровка-1 // СА. 1984. № 2. С. 231–234.
Бородовский А. П. К вопросу об использовании костяных орудий из ветвей нижних челюстей с зубами крупного рогатого скота (по материалам эпохи бронзы и раннего железного века из Новосибирского Приобья) // Археологические исследования в Сибири. Барнаул, 1989. С. 59–60.
Бородовский А. П. Предметы примитивного прядения как индикатор этнотерриториальных границ Горного Алтая в эпоху раннего железа // Аборигены Сибири: проблемы изучения исчезающих языков и культур. Новосибирск, 1995. Т. 2. С. 9–12.
Бородовский А. П. Проблемы реконструкции специализации производств по обработке органических материалов на юге Западной Сибири в эпоху палеометалла // Вестн. Том. гос. ун-та. История. 2013. № 3 (23). С. 24–27.
Глушкова Т. Н. Археологические ткани Западной Сибири. Сургут, 2002. 206 с.
Глушкова Т. Н. Информативные возможности археологического текстиля Западной Сибири // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск, 2003а. Ч. 1. С. 320– 323.
Глушкова Т. Н. Схема технологического описания археологического текстиля // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск, 2003б. Ч. 2. С. 203–206.
Глушкова Т. Н. Текстильные центры и традиции (на примере технологического изучения коллекций археологического текстиля раннего железного века из Южной Сибири) // Производственные центры: источники, «дороги», ареал распространения: Материалы тематической науч. конф. СПб., 2006. С. 185–189.
Глушкова Т. Н. Возможности историкокультурных реконструкций по результатам изучения древнего текстиля как исторического источника // Интеграция археологических и этнографических исследований: сборник трудов. Казань, 2010. Ч. 1. С. 285– 288.
Глушкова Т. Н., Сутула А. В. Методология и методика источниковедческого исследования археологических текстильных материалов // Время и культура в археологоэтнографических исследованиях древних и современных обществ Западной Сибири и сопредельных территорий: проблемы интерпретации и реконструкции. Томск: Аграф-Пресс, 2008. С. 31–34.
Глушкова Т. Н., Маслюженко Д. Н., Рябинина Е. А. Текстильные материалы из погребальных памятников раннего железного века и средневековья лесостепного Притоболья // Вестн. археологии, антропологии и этнографии. 2015. № 3 (30). С. 42–50.
Головченко Н. Н. Результаты предварительного технико-технологического анализа образцов ткани из некрополя Новотроицкое-1 (Верхнее Приобье) // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Серия: История, филология. 2015. Т. 14, вып. 7: Археология и этнография. С. 30–37.
Полосьмак Н. В., Баркова Л. Л. Костюм и текстиль пазырыкцев Алтая (IV–III вв. до н. э.). Новосибирск: Инфолио, 2005. 232 с.
Binghua Wang, Mair Victor H. Xinjiang Gushi: Gudai Xinjiang Juminji Qi Wenhua (The Ancient Corpses of Xinjiang: The Peoples of Ancient Xinjiang and their Culture). Xinjiang, 2001. 245 p. (на англ. яз.)