Она прожила 104 года и до последнего оставалась в уме и твердой памяти, продолжая заниматься творчеством. Ее последний дизайн светильников был реализован уже после ее смерти. Завидное долгожительство и очень интересная судьба со своими взлетами и падениями.
Во всем мире её запомнили как Еву Цайзель. Но в СССР ее знали как Еву Штрикер по ее девичьей фамилии. Она приехала в Советскую Россию в 1932 году со своим женихом Александром Вайсбергом. Он был австрийским физиком, но водил дружбу с Николаем Бухариным и вдохновленный революцией и новым строем приехал в СССР, как и множество других специалистов.
Ева была родом из Венгрии. Ее семья была довольно богатой, отец владел фабрикой, а мать была профессором в университете Будапешта. Удивительно, что Ева пошла своим путем, она закончила Королевскую академию изящных искусств, по идее могла стать художником, но ее практичная мать убедила, что нужно иметь в руках какое-то более прикладное мастерство.
И Ева переделала садовый сарай в гончарную мастерскую. И стала в настоящем смысле подмастерьем, нанявшись в ученики к гончару, который имел статус в гильдии.
Она даже самостоятельно продавала свои изделия на рынке, несмотря на то, что могла позволить жить себе совершенно безбедно.
Закончив обучение у ремесленника, она уехала в Германию, ее пригласили работать скульптором на фабрике фарфора. Это в корне отличалось от ремесленного труда, потому что нужно было создавать формы, готовые к отливке в промышленных масштабах. Ее успеху способствовала хорошая насмотренность. Она прекрасно знала искусство, посещала музеи и экспозиции, к примеру, знаменитую Всемирную выставку в Париже в 1925 году, которая обозначила поворот эстетики к ар-деко. Но при этом у Евы был собственный почерк. В то время, когда все увлекались геометричными формами модернизма, она продвигала свое представление о красоте, это были более округлые, словно биоморфные изделия. Как раз то, что модно сегодня. И ее изделия того времени кажутся очень современными.
В Германии в период Веймарской республики сложилась невероятная творческая среда. И Ева Цайзель была ее частью. К тому моменту она стала привлекательной молодой керамисткой, у которой была масса поклонников.
За красавицей ухаживали Ганс Цайзель, который впоследствии станет известным социологом, и физик Алекс Вайсберг.
Она выбрала Алекса. В 1930 году его обвинили в промышленном шпионаже в пользу русских (Вайсберг был социалистом и коммунистом), и он был вынужден эмигрировать. Он занял пост в в Украинском физико-техническом институте УФТИ (Украинский физико-технический институт) в области разделения газов и создал при институте экспериментальную станцию. Ева отправилась с ним в Советскую Россию и планировала пробыть в Харькове всего две недели, но в какой-то момент решила остаться. Она устроилась художником на местный фарфоровый завод, который отчаянно нуждался в таких первоклассных специалистах, какой была Ева.
Впрочем, семейная жизнь с Алексом не сложилась. Они разошлись в 1934 году. Вероятно у Евы появился поклонник из высшего руководства НКВД, правда, в 1936 году его арестовали и Еву тоже. Ее обвинили в том, что в ее изделиях просматриваются сионистские символы и даже свастика (!), что было весьма удивительно, ведь Ева была не художником, а именно скульптором, она создавала формы. И к тому моменту была фактически арт-директором керамической отрасли Советской России.
Ей так же вменяли, что она была "троицкистским курьером". В итоге она пробыла за решеткой в одиночной камере долгих полтора года. И могла бы быть расстреляна, как и ее возлюбленный. В какой-то период она была в таком отчаянии, что вскрыла себе вены, но ее, потерявшую сознание, все же спасли и откачали. Спустя многие годы она признается в своих мемуарах, что она всю жизнь продолжала помнить и любить того офицера.
Однако в дело вмешался ее бывший жених Алекс Вайсберг. Любопытно, что сам он через какое-то время окажется там же, где и Ева. Кроме того подключились и родители Евы. Они пытались достучаться до руководства СССР через австрийское посольство, ведь она по-прежнему оставалась иностранной гражданкой. Хотя нередко такое вмешательство выходило боком арестантам, но в этот раз по счастливой случайности сработало наоборот, ее попросту выслали в Австрию, где ее уже ждал ее поклонник Ганс Цайзель, который продолжал все эти годы ее любить и не терял надежды жениться.
Однако и в Вене было опасно. Приближался аншлюс (присоединение) Австрии. А в Германии в те времена евреи уже подвергались преследованиям и дискриминации. В итоге Ева уезжала из Вены буквально последним поездом. Несколько месяцев они с Гансом кантовались в Лондоне перед их отправлением в США, что тоже было весьма непросто. Американцы тогда были не склонны принимать евреев, не понимая, какая им грозит опасность.
Алекс Вайсберг, кстати, проведет в сталинских застенках почти три года, его будут пытаться вытащить из застенков научная элита Европы, в том числе Эйнштейн и супруги Жолио-Кюри. В конце концов его депортируют в Германию, где он попадет сначала в гестапо, а потом будет отправлен в гетто. После войны к научной деятельности он не вернулся, стал писателем, а умер в 1964 году.
Жизнь в США молодой семьи Цайзель была тоже непростой. Они приехали буквально с 67 долларами в кармане. Ева даже какое-то время работала уборщицей. Ей пришлось всю свою жизнь начинать сначала. В США были другие требования к фарфору, тогда там любили вычурные и пафосные сервизы, совершенно не того уровня, что в Европе. Ева пошла в библиотеку, взяла журнал о керамике и написала письмо в редакцию. Она предложила сделать несколько вещей в своем стиле. Там согласились, и вскоре Ева не только стала работать в журнале, но и преподавать. Ее работы выставлялись в Музеях, а фарфоровые фабрики считали за честь работать с ней.
Карьера мужа Ганса Цайзель тоже складывалась благополучно. Он стал известным социологом. У них родилось двое детей. Семейная жизнь была непростой, и Ева и Ганс были довольно сильными личностями, порой им сложно было идти на компромисс друг с другом. Каждый гнул свою линию.
За свою долгую профессиональную жизнь Ева создала немало предметов из керамики, так же она экспериментировала со стеклом и придумывала мебель.
Был период в ее жизни, когда она оставила дизайн и занялась американской историей, подойдя к своему увлечению весьма профессионально, но в конце концов вернулась к тому, что составляло все вдохновение ее жизни — к керамике.
В возрасте 96 лет Ева Цайзель вновь посетила Россию, а именно Императорский фарфоровый завод. Результатом сотрудничества стал сервиз "Талисман" — так зовут ее внучку, она фотограф.
На тот момент Еве было лет 96, и она практически ничего не видела, кроме толстых черных линий, нарисованных маркером. Поэтому метод был такой: из бумаги вырезали профиль, и она смотрела его на свету. А также руками на ощупь осматривала гипсовую модель.
Георгий Богдевич, модельщик ИФЗ в материале Houzz.ru
Но и это еще не все. Свой последний сервиз уже на английской фарфоровой фабрике она сделала в 101 год. А умерла в 2011 году, когда ей исполнилось 105 лет, став легендой мира дизайна.