— Татьяна Павловна, как Вы можете такое говорить? Глеб любит меня, иначе бы не женился.
— А ты наивней, чем я думала. Он даже не собирался менять свой образ жизни. Ты ему бесплатная домработница всего лишь за еду и одежду. Это дешевле гораздо. Почему тебе открыла его карты? Чтобы не гордилась, что мой красавчик сын выбрал тебя, безродную. Он специально ездил в детский дом и присматривался к воспитанницам. Директриса тебя посоветовала. Скромна и молчалива. Дождался твоего совершеннолетия и познакомился.
— Но это же непорядочно? — Настя была на грани разреветься. Она верила Глебу и была уверена, что у него чувства искренние. В детском доме она жила, как отшельница, и ни с кем не дружила. Когда появился этот тридцатилетний Глеб, он её просто очаровал своей красивой улыбкой. Девушка почувствовала себя счастливой. Он возил её в посёлок к родителям, чтобы убедилась, какие они. Им от жизни нужно только выпить и закусить. Поэтому и лишили их родительских прав, а Настеньке тогда было двенадцать лет.
Глеб передал им большой пакет продуктового набора и спиртным. Этим жестом он как бы попросил руки Настеньки. Мать махнула ладошкой.
— Забирай, мужик, дочку, не жалко, только нас не забывай. Таким пакетам мы всегда будем рады.
Зря родители Анастасии надеялись. Глеб в течение трёх месяцев, как Настю к себе в квартиру забрал, больше их не посещал. А они даже адреса местожительства своей дочери не спросили тогда.
Откровения свекрови насторожили. Неужели Глеб такой расчётливый, что так поступил с ней? Решила поговорить с мужем и заранее сообщить, что неважно себя чувствует и хотела бы посетить врача.
Глеб в квартире появился вечером. Анастасия, как обычно, подала мужу комнатные тапочки, когда он снял кроссовки. Он никогда этого не просил. Настя изначально проявила эту инициативу и продолжала. Примерно знала, когда он с работы возвращается, и, готовя на кухне ужин, поглядывала в окно. Как только его автомобиль заезжал во двор, она уже ждала мужа в прихожей.
Анастасия благодарна Глебу, что ей не пришлось из детского дома возвращаться к родителям. Именно он её рыцарь и спаситель. Вопрос Глеба вернул Анастасию в реальность.
— Что такая грустная, Настюха?
— Глебушка, я тебе после всё расскажу. А сейчас прими душ, а я стол накрою. Приготовила всё твое любимое. Ты ужинать будешь на кухне или в гостиной?
— Не суетись, на кухне удобнее. Посуду не таскать. Да и сразу там приберёшься. Что-то я устал сегодня. С нетерпением жду, когда ты в кровати сделаешь мне массаж. И когда ты перестанешь перед сном надевать ночную сорочку? Пора привыкнуть, что я твой муж, а не хозяин.
— Ты, Глебушка, мне и муж, и хозяин, и отец, и мать. Одним словом, благодетель. Если бы не ты...
— Настюшка, ну хватит. Я тебе муж и больше никаких званий. Согласен только на одно дополнительное. Я рыцарь на белом коне, а ты принцесса.
Анастасия, улыбнувшись, промолчала и отправилась на кухню. В этот момент она не верила свекрови, и хорошо, что к себе домой уехала. Вдвоём с Глебом ей значительно хорошо. Он ласковый и нежный. Пересказывать слова свекрови её сыну — это необязательно. Она ему мать, и пусть между ними будут хорошие отношения.
После ужина Глеб уже в постели включил ноутбук и что-то там искал. Когда вошла Настя, после принятия душа, то исполнила просьбу мужа и, наконец, сбросила халатик и прилегла рядом.
— Так бы давно, Настюшка. Грудь, шею мне разотри и плечи, что-то от шеи тянет.
Таким было начало их близких отношений. Глеб обожал нежные ручки своей маленькой жены. Когда сам её обнимал, то её мелкие и золотистые кудряшки щекотали ему лицо и шею, и это ему нравилось.
Именно этой своей шевелюрой его ещё в детском доме привлекла Настенька. А это было пару лет назад. Он тогда привозил им спонсорскую помощь от фирмы, в которой работает заместителем генерального директора.
Забыв обо всех девушках, которых встречал на своём пути, и даже ту претендентку в невесты, он ждал, когда Настя повзрослеет. Себя не спешил ей выдавать. Мало ли, Анастасия не так поймёт?
Настя не умела делать массаж. Она просто гладила мужу те места, которые он просил.
— Глебушка, а ты сможешь завтра меня к врачу отвезти? Что-то мне нехорошо в последнее время. Быстро устаю, и кружится голова.
— Я сейчас тебя в клинику запишу, и утром после завтрака поедем, — и взял в руки телефон, который лежал на тумбочке.
Счастливая Настя не стала спрашивать мужа о тех девицах, о которых упоминала свекровь. Ей хорошо с мужем, а остальное неважно. Если у него кто и есть на стороне, то он дома смывает все следы тех девиц в душе. Устроить сцену ревности всё равно не сможет. Такой у Настеньки характер.
Утром в клинике Глебу сообщили, что его жена беременная двойней. А он даже расхохотался.
— Умница ты моя, девочка! — Это сообщение очень даже обрадовало Глеба.
Уже по дороге домой Глеб немного приоткрыл Насте тайну своей жизни.
— У меня был один случай. Встречался с Нелей. Когда она забеременела, решил, что нам пора пожениться. Не успел ей сделать предложение, а она избавилась от плода. Я обиделся, и мы расстались. А она так понравилась моей маме.
— И много у тебя женщин было, Глеб?
— Несколько, но для семейной жизни ни одна не подошла.
— А ты сейчас с ними встречаешься? — Анастасия решила, что именно таким способом разговорит мужа.
— Только с некоторыми общаюсь.
— Если у тебя с этими некоторыми раньше были близкие отношения, ты же можешь вспомнить былые времена и провести время в интимной обстановке, например, в гостинице? — Возможно, беременность помогла Анастасии немного набраться смелости, чтобы задавать такие вопросы.
— А зачем, Настя? Мне тебя хватает. Ты у меня безотказная умница и чувствуешь, что мужчине от женщины нужно.
— Глеб, а почему ты никогда мне в любви не объяснился?
— Настенька, это надо чувствовать, а не говорить, — Глеб, наконец, понял, что его жена повзрослела не только физически, но и чувствами. Не стало той боязливо-наивной девчонки. А он этого и ждал.
Татьяна Павловна, узнав, что Настя беременная, приехала к ней не просто навестить, а ещё раз наговорить обидных слов. Ей изначально не понравилось, что сын женился на детдомовке. Вот и хотелось указать невестке её место у них в семье. Была же у Глеба девушка Неля из обеспеченной семьи, но сын выбрал эту простушку Настю.
С победным видом свекровь вошла в квартиру сына и огляделась.
— Навела порядок и хочешь, чтобы Глеб тебя похвалил? Сын сообщил, что ты двойню носишь, и ему теперь не нужна суррогатная мать. А это для него большая экономия. Не удивлюсь, что после родов он с тобой разведётся, а дети с ним останутся.
— Татьяна Павловна, осторожнее на поворотах. Не создавайте мне, как Вы выразились, лишнее расстройство. Я ношу Ваших внуков, а им нужно, чтобы всегда у мамочки было хорошее настроение. Подумайте об этом, и не надо меня пугать. У меня крепкие нервы. Как Глеб решит, так и будет. Я в его власти.
Свекровь прекрасно знала, что её сын любит эту молоденькую девушку, но свою гордыню скрыть не могла. И она ответила.
— Действительно, ради внуков на время помолчу и буду тебя будто бы уважать. Мне пора, — и свекровь, как бабочка, выпорхнула из квартиры.
ЭПИЛОГ
Сыну и дочке Глеба и Анастасии уже по семь лет. 1 сентября Настенька нарядила детей в школу. К ним приехала свекровь. Она больше не обижала невестку, понимая, всё, что она раньше говорила, — это пустая болтовня. Настя поступала мудро, фильтруя слова свекрови. Теперь у них всё нормализовалось.