"Любовь не терпит сослагательного наклонения",роман №4,часть 5, "«Шанс.net»(зач.)«Sovershenstvo.net»(зач.)«Любовь сл. по заказу", глава 26

Студенты организовали вечеринку после окончания пятого курса, своеобразный выпускной, но не только для себя, а еще и для преподавателей. На свой выпускной они собирались пойти отдельно.
Виктор попросился прийти, зная, что Рухсар хотела бы, но ему не откажет. Рухсар согласилась, зная, что Андреас ее потом замучает упреками в неидеальной верности.
Рухсар надела скромное серо-голубое платье с цветным поясом в талии и треугольным вырезом на спине. Платье было изо льна и два в одном: вверху выглядывала белая стилизованная футболка. Туфли были темно-кирпичные, на 9-см каблуках, дорогие и стильные.
Виктор пришел в темно-голубом костюме в тон серым глазам и синей футболке с золотыми пуговицами, что смотрелось достаточно необычно, но снова потрясающе небрежно и вальяжно-серьезно.
Андреас пришел в классическом сером костюме и классической белой рубашке с серым галстуком. Ему никогда не удавалось произвести впечатление – один-единственный раз Рухсар оценила его внешний вид, когда он был пьян и хватал ее горячими и сексуальными руками.
Андреас нашел жену взглядом. Она опять говорила с Виктором. К этому времени Андреас его ненавидел.
- Как твой сын? Все время вспоминаю, какой он хорошенький. Он на Вас обоих ничем не похож.
- Да почему же все это говорят? – рассердилась Рухсар, а Андреас пошел за спиртным.
- Люди стали говорить правду? Придет время – они еще будут искренне желать друг другу здоровья, что ли? Куда катится этот мир? – Виктор рассмеялся.
- Да ну тебя, все время шутишь! Иоанн – красивый мальчик, так? Мы с мужем оба красивые… Почему же он на нас не похож?
- Сара, у тебя темные волосы, у Андреаса тоже… У тебя карие глаза, а у Андреаса твоего серые. А Иоанн – блондин с золотистыми глазами. Точнее, у него и волосы какие-то русо-золотистые.
- Да нет, под одним ракурсом посмотришь – золотые, под другим – русые, под третьим – светло-каштановые с рыжиной.
- Своенравный ребенок. Такой независимый, нетерпимый. У Вас с Андреасом таких черт нет.
- Ты представляешь, подходит он недавно ко мне, – в садике задание дали, – и спрашивает: есть пять минут? откуда взялось мое имя? найди в интернете.
- В четыре с половиной года? Самостоятельный.
- Да. А рядом сидящий Эндрю и говорит, причем вполне серьезно: я тебе, мол, и так скажу. С …, 82. Назвал адрес университета, представь себе!
Виктор захохотал.
- Какая прелесть… ревность! А ты что? Надеюсь, стукнула ему по голове?
- К сожалению, нет. Не могу подавать ребенку плохой пример. Что это такое: жена бьет мужа?
- Любовь это. Говорят все – следовательно, им можно верить.
Андреас прислушивался и пил виски.
- Я боюсь, если я буду искренне заниматься рукоприкладством в присутствии ребенка, Иоанн вырастет садистом.
- А мазохистом нет? Как же он, влюбившись, жену поцелует? А вдруг она захочет большего, чем какой-то секс под одеялом? Многие женщины обожают, когда их наказывают.
- Мы с тобой непростительно долго знакомы. Ты такие намеки делаешь…
- Просто ужас, да?  Хотя нет, просто секс…
Рухсар стукнула его по плечу.
- Андреас смотрит на нас. Тебе же не нравятся наказания. Или ты мужа бьешь, пока Вы одни?
- Я… не увлекаюсь.
- Это хорошо. Увлекаться можно дозировано; это заводит. Так что ты Андреасу сказала?
- Да просто ответила: ну, ты совсем уже!
- Конечно, мне этого было бы слишком мало, но все равно, я бы хотел оказаться на его месте… минут на двадцать.
- Так мало для тебя значу?
Виктор шепнул ей на ухо:
- Ты что, совсем не понимаешь, что Андреас пьет оттого, что мы близки больше, чем любовники? Я бы тебя съел по истечении этого времени.
Андреас подошел к ним. Он был пьян.
- Здравствуй, Андреас, здравствуй, дорогой, - усмехнулся Виктор, и глаза его заблестели.
- Привет, - грубовато ответил Андреас.
- Когда жена со мной разведется, - а все к этому идет, - и Вы поженитесь, - дорогая, прошу, нет, умоляю: оставь меня своим любовником. Только на этих условиях я дам тебе развод.
- Мы пойдем, - она увела сопротивляющегося мужа домой, тронув Виктора за плечо, попрощавшись с ним.
Дома Андреас обнимал жену и говорил ей:
- Как ты нежно берешь его за плечо, дорогая.
- Любимый, к твоему сведению, тебя я тоже нежно беру за плечо, когда к тебе обращаюсь.
- Я муж, а он… Кто он такой вообще? Его не приглашал никто. Он напросился на вечеринку, а сам не танцует, не пьет… Только в душу крадется, как эти романтические герои кинофильмов. Сын, видите ли, на нас не похож… А ему-то что? Сара, любимая, на Виктора Иоанн не похож тоже… Я в правильном направлении думаю?
- В единственно правильном, - и Сара ударила его по лицу.
- Знаю: обидел друга детства…
- Ты меня, пьяный дурак, обидел!
- Вместе за партой сидели и все такое… Столько воспоминаний! И как это все можно забыть? С тобой-то мы за партой почти не сидели. С ним – дольше всех остальных. Я специально подсчитал… дни.
- И кто в этом виноват? – резонно спросила жена.
Она почему-то смотрела на Андреаса и еле сдерживала смех.
- Нет, он не плачет, не ноет, не рыдает, не жалуется. Мужчина он! Мужчины не плачут. Да нет, Януш Вишневский сказал по этому поводу: «...только умный мужик может быть интересным, даже когда он потолстеет и облысеет. Хуже всего, когда у него пресс рельефнее, чем мозг... Кроме того, мужчина должен быть слегка сентиментален. Так, чтобы захотелось вместе с ним поплакать в темном кинозале...» Стереотипы скучны и бессмысленны.
- На сегодняшний день ты не просто образован, ты такой… ревнивый! С ума сходишь, да?
- Да. Нельзя это делать?
- Никогда не думала, что можно не мечтать о чем-то, но получить это и понять, что надо было мечтать в свое время. Тогда награда была бы ярче, хотя и сейчас… очень ничего.
- Не понимаю.
- Есть что-нибудь на свете, что мужчины понимают?
- В словах женщины – нет. «Кто не ревнует – тот слишком самоуверен и у того нет воображения». А я… неуверен. Знаю, ты говорила: красивый, сексуальный… а сомневаюсь в твоей любви. Виктор… красивый и он за тобой все время ходит.
- Он любит меня по-настоящему.
- Хвастаешься? Зачем женщины такое говорят? Приятно, думаешь?
- Хочу, чтобы ты ценил меня, ревновал… Твоя ревность… такая романтичная. А ты сексуальнее Виктора.
- Да-а? И как же ты это поняла? Он что, поцеловал тебя?
- Почему мужчины всегда задают только этот вопрос? Вариант ответа «нет» тебя устроит?
- Нет.
- Я так и предполагала.
- Почему я сексуальнее?
- От природы, возможно. Я тебя все время хочу.
- А его…нет.
- Нет. Никогда. Для утешения истинного: даже мысли такой никогда не возникало. Зачем ты Виктору это сказал?
- Я… не сдержался. Вы слишком близки.
- Ты слишком пьян, я полагаю.
- Я выпил для смелости. Хочу быть смелым, а не трусом, каким ты привыкла меня видеть. Хочу услышать от тебя речь: вот, он, то есть я, такой смелый, мужественный и так далее. Речь! Речь обо мне, а не о Викторе или о ком-то еще.
- Когда это я говорила о ком-то еще?
- Ну, не говорила… Все твои мужики, однако…
- Кто бы говорил! Шесть баб до меня было. Я называю их грубо, потому что место в сердце у меня для тебя тоже есть. Женщины или жены, пускай…
- Они… не затронули моей души… и сердца.
- А мое сердце, представь себе, затрагивают до сих пор!
- Но ты их даже не видела!
- Еще бы не хватало, чтоб видела! Я могу с ними встретиться в любую секунду. Думаешь, меня это радует?
Он был так пьян, что даже не смог улыбнуться как следует от счастья.
- Речь-то будет? Я жду.
- Чего ты хочешь? – устало спросила Рухсар.
- Давай лучше я тебя раздену. Спать положу.
- Не хочу спать. Вернее, хочу, но не просто так.
- То есть? – вытаращилась Рухсар на него.
- В этом состоянии ты еще чего-то хочешь?!
- По-моему, я сказал… в присутствии… твоего любовника. Друг, да? Всегда, во всех случаях называй его так, как следует: любовник. Все, с кем ты мне изменяешь – любовники.
- Я…
- Хочу… тебя. Наброситься, нет, напасть на тебя, как животное и получить свое… то, что заслужил. Секс.
- По-моему, слова, которые ты произносишь, больше сойдут для другого рода… удовольствия.
- Согласен. Отшлепай меня. Раздень и как следует накажи.
- Ты с ума сошел. Если я действительно это сделаю, будет больно.
- Больше, чем сейчас, все равно не будет. Уверен в этом.
Рухсар сняла с него брюки и прислонила лицом к стене.
- У меня есть идея получше. Садизм какой-то… скучный.
И она шлепнула его пару раз очень чувствительно, но нежно, а потом стала целовать и покусывать попку.
- Вот это я называю настоящим ответом на твои нелегальные слова. Подкрепить действия речью?
- Да! – хрипло прошептал Эндрю, отворачиваясь.
- Дурачок… С образованием, без образования выбрала тебя и вышла за тебя замуж. С ума сходила, не понимая, кому ты там мог хотеть сделать предложение… Такой сексуальный… только мой…
- Твой, только твой и весь… без остатка, - он подхватил ее на руки и понес на кровать.
- Уронишь! – испугалась Рухсар.
Но он не уронил. Аккуратно донес и даже сделал попытку раздеть. Не получилось. Раздеваться пришлось самой Рухсар. Эндрю погасил свет…