Хотелось бы начать рассказ о том, как мы прошли крестный ход, традиционно ежегодно проводящийся в Искитимской епархии через неделю после Троицы в честь Всех Святых, с того, что мы не самые воцерквленные люди, увы. То есть, в храмы ходим не регулярно, грешим (что уж там), да и ежедневные молитвы совершаем не всегда.
Мы выдвинулись в Искитим с дачи, за два часа до начала крестного хода. В Новосибирске уже третью неделю сохраняется дикая жара. И в этот день синоптики неумолимо пугали 35-градусной жарой, поэтому оделись легко - шорты, майки, да кепки от палящего солнца. С собой в рюкзак бросила две бутылки воды, юбку ниже колен и прикрывающую плечи длинную футболку, ведь хотелось зайти в храм и поставить свечи.
Стоило выехать за город, как начали сгущаться тучи. И чем ближе мы приближались к точке назначения, тем сильнее росло ощущение, что скоро начнется дождь. До начала крестного хода оставалось больше часа, я успела в тишине и спокойствии помолиться и поставить свечки в храме в честь Пресвятой Богородицы в микрорайоне Ложок, месте паломничества, который должен был стать конечным пунктом нашего шествия. Святость этого места тесно связана с трагической судьбой нашего народа.
В Ложке, этом удивительно красивом месте, с 1929 по 1956 год находился один из самых страшных спецлагерей Сибири – Искитимский штрафной лагерь СибЛАГа, называемый ОЛП №4 — один из самых коварных лагерей ГУЛАГа времен сталинских репрессий. Попасть сюда было равносильно смертному приговору. Это был каторжный лагерь, в котором наравне с преступниками и рецидивистами содержались политзаключенные и священнослужители.
Удивительное дело: оказалось, что с этим местом меня связывают родовые корни. Здесь, в Ложке, в 1939 году родилась моя бабушка Аля. А ее папа, Георгий Жильцов, работал в этом лагере надзирателем. От этом я узнала накануне, и это меня шокировало. Конечно, бабушка уверяла, что в расстрелах мой прадед не участвовал, и должность имел невысокую. Но наверное все знал и видел.
В таком взбудораженном состоянии я и пришла на крестный ход. За 10 минут до начала начали стекаться люди с зонтиками или в дождевиках. Накрапывал дождь. В основном, на крестный ход пришли женщины, впрочем, и молодые семьи с детьми в колонне тоже встречались. Многие шли с иконами в руках или несли иконы на шее, заботливо прикрыв их целлофаном от дождя. По моим оценкам, набиралось полторы сотни верующих.
По лужам мы отправились по перекрытым улицам Искитима. Рядом женщина в цветастой юбке спросила у идущей семейной пары: «А какую молитву нужно петь?». Мужчина затянул низким звучным голосом: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас». Эту короткую молитву начали подхватывать все вокруг.
Во главе колонны медленно катились машины. На одной были установлены колокола, под звон которых и шли люди. На другой машине везли бочки со святой водой, из которых дети подносили ведра, а священнослужители окропляли идущих.
В черте города нас, шедших в колонне, всюду снимали прохожие на камеры смартфонов. Если честно, это отвлекало от праведных мыслей и молитв, подумалось, что лучше бы люди крестились или хотя бы махали рукой. Но, как говорится, такое время.
Запомнились мне мальчики. Они стояли с велосипедом рядом с дорогой, громко и радостно хлопая в ладоши под колокольный звон.
Внезапно кончился дождь и снова вернулась 30-градусная жара. Зонтики свернулись, люди зашуршали сворачиваемыми дождевиками.
Идти стало тяжелее, но напало какое-то состояние транса: монотонно шагающая нога в ногу толпа людей, запах ладана, колокольный звон и отовсюду повторяющаяся песня-молитва: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас».
Так, незаметно, позади остались последние заборы частных домов - закончилась черта Искитима. Асфальт сменился вязкой глиной.
В голове прокручивала свои пригрешения и просьбы о здравии родных, мольбы о прощении грехов и упокоении почивших, отдельно прося прощения за своего прадеда.
В такой атмосфере, напевая ту же короткую молитву, мы свернули на очередную безасфальтную дорогу, и показались золоченые кресты ложковского храма. Удивительно, но двухчасовую прогулку я практически не заметила. Только под конец пот начал струиться по спине и лбу.
Дойдя до храма в Ложках, крестный ход рассыпался по территории - кто-то отправился на службу, кто-то пошел набирать святую воду из источника.
На поляне перед храмом организовали полевую кухню. Угощали гречневой кашей, печеньем с конфетами и сладким чаем. «Вам гречку с мясом или с рыбой? Если с рыбой, то в соседнем шатре», - спрашивает молодая девушка. И тут я поняла, что начался Петров пост, и православным верующим не рекомендуется есть мясо.
«15 километров прошли, мне батюшка сказал», - хвалится женщина напротив длинного деревянного стола. Ее прерывает мужчина в костюме Адидас: «А мне навигатор показал 10 километров!». «Батюшка врать не будет. Я вообще-то прохожу 7 километров за час, значит, прошли 15». Начинают спорить. Мой шагомер в телефоне оказался на стороне мужчины.
Я набрала пару бутылок святой воды из источника и умылась из родника. Неподалеку в купели окунались в ледяную воду измученные жарой участники крестного хода. Купальник и длинную рубаху я не взяла, и, покорив себя за неосмотрительность, отправилась назад.
Сняла юбку и платок, и мы поехали обратно, к детям, на дачу. Это был мой первый крестный ход. И я надеюсь, что обязательно повторю его. Очень уж мне понравилось единение с единоверцами по пути к святому месту.
Спасибо, что дочитали до конца! Поддержите нас лайком и комментарием, пока мы ищем новые истории.