Я был бездомным некоторое время. Точнее, у меня был дом, который я построил для семьи, но один человек посчитал, что у нас можно отжать собственность судебным крючкотворством. Это были очень неприятные дни. ... Очень. Трое детей, жена-красавица, ...и перспектива жить на улице.
Помню, я сказал жене, утирая ее слезы: обещаю, у нас будет дом лучше прежнего, и теперь он есть, - большой, просторный дом. А семья выросла на одного прекрасного человечка - долгожданную дочь. Смог со временем разрулить и юридическую проблему бесчестного отъема собственности, но это тот маленький вонючий ящик, который лучше не открывать.
Есть ситуации, которые заставляют нас быть сильнее. Всем привет, с вами Алексей Норкин, я руковожу строительной компанией, строю индивидуальные дома, рассказываю в дзене о жизни на юге нашей страны, о трендах домостроения, о великих и просто интересных дизайнерах и трендах в отделке домов. А сегодня - настроение такое, что ли, или грустные правовые даты, - решил рассказать о жизни людей, у которых нет дома.
Веревка для английского бездомного
Знаменитая сцена с Оливером Твистом, который попросил добавки - жиденькой овсяной каши - описана Диккенсом как раз в те годы, когда парламент решал, должно ли общество помогать бездомным. Пришли к выводу, что социальная помощь для нищих - это лишние траты общества. Альтернатива для них: или в работный дом, или ... естественный отбор.
Общество в лице парламентариев решило, что с нищих довольно будет ...веревок для сна. Веревки натягивали в помещениях, застланных соломой, и уставшие люди могли немного поспать в тепле.
Женщинам делали небольшие послабления, разрешая ночевать на скамейках. Ложиться на них, во всяком случае, пока видит полисмен, было запрещено. Публичные сады со скамейками запирались на ночь.
Работный дом - звучит вроде неплохо, а по сути - тюрьма с ужасным питанием, фабрика смерти от побоев и голода (миска овсянки, которую попросил Оливер, - бунт, за что мальчик был избит). Улица давала призрачные шансы выжить.
Диккенс своими произведениями пытался доказать, что люди не могут подняться и начать зарабатывать честно, ибо уже дошли до ручки - обносились, отощали, нажили болезни от жизни без крыши над головой, - нужны условия для их реабилитации и возвращения в общество. И он был против Нового закона о бедных.
Через четверть века последствия т.н. "Нового закона" о бедных стали таковы, что в разы выросла преступность и смертность среди потерявших кров. Наиболее милосердные англичане стали давать деньги для ночлежек бездомных, их строительством занималась христианская организация "Армия спасения".
Расценки за право выспаться в ящике
Приют "однопенсовый" - согреться в тепле Можно было посидеть в зале, похожим на вокзальный зал ожидания, в тепле. Давали чай и кусок хлеба. Служащие следили, чтобы от тепла бродяжек не разморило, и они бы не уснули, так как ложиться на скамейку и спать не разрешалось. Нарушителей выгоняли на улицу.
Приют "двухпенсовый" - подвес Бездомный получал место на скамейке, перед которой была натянута веревка. На нее можно было опереться и поспать. Худший вариант подвеса - без возможности присесть. На рассвете, в 5 утра работник приюта опускал веревки, сонные люди падали, как груши. Их выталкивали из помещения.
Приют "Четыре пенса" - гроб напрокат.
Для сна предлагался "капсульный отель" - похожий на гроб индивидуальный ящик. В нем можно было хотя бы вытянуть ноги и поспать в тепле. Так выглядел "четырехпенсовик" лондонского хостела на Берн-стрит в 1900 году.
Внутри "Гробика" находился спальный мешок, в него можно было укутаться.
За 7 пенсов можно было поспать на кровати. За шиллинг (12 пенсов) - полагалось отгороженное от других место и разрешали помыться в ванной. За 5 шиллингов можно было снять комнатку с печью на неделю.
Английское общество стимулировало нищих трудиться, чтобы подняться по социальной лестнице с однопенсовика до шиллингового "люкса".
А так, уже вполне гуманно и функционально, выглядит зал для бездомных в немецкой ночлежке в 1930 году.
Эффективные менеджеры-англичане
А как в России?
Конец века обычно сопровождают фотографиями петербургских дворцов, роскошных домов, оборудованных гигиеническими и прогрессивными штуками: газ, телефон, ванные, душевые, ватерклозеты. Роскошь ар-деко в убранстве. Высокие потолки. Роскошный текстиль.
Современные молодые люди, имеющие представление об истории страны по ЕГЭ, думают, что так жили все. Но так жили далеко не все. Рабочие селятся в казармах семьями, отдельное жилье для семейных рабочих дорого и редко. Люди живут скученно, бедно, отделяются друг от друга занавесками, работают много. Когда кто-то выпадал из системы общего житья, падал на дно.
Пьесу Горького "На дне" в школе читали все, - вводное представление о ночлежках есть. "Лапотная немытая" Россия никогда не подвешивала веревки для лишенных крова! Опустившихся, спивающихся бездомных людей размещали на кровати или нары, кормили, давали по-человечески выспаться, хотя не баловали.
Отмена крепостного права привела к перетеканию рабочей силы из деревни к города. Нужно было где-то жить, и многие капиталисты к цехам пристраивали общежития. На Максвелловской фабрике в Петербурге, к примеру, помещения, отданные под казармы для работников, эксплуатировались по 2-3 раза. Пока одна смена спит, другая работает. Койка в каморке на 4 человека стоила 1,5-2 рубля в месяц, а зарплата от подмастерья до самостоятельного ткача варьировалась от 8 до 15 руб. в месяц. Это значит, что одна лишь кровать в заводском общежитии за счет сна по очереди "приносила" капиталисту Максвеллу по 5-6 руб в месяц., комнатка - до 24 руб.
Песен не петь!
Район Хитрова рынка в Москве был облеплен домами, приспособленными под ночлежные дома - небольшие комнатки обеспечивали собственникам зданий хороший доход. Плату, которую ранее хозяин получал за месяц от семьи, теперь он имел за один день за счет уплотнения комнатушек: до 10 постояльцев, а иногда и больше, ютились на нарах в три этажа. В эти дома никто из арендодателей не вкладывался - сырые, со спертым воздухом, с облезлой штукатуркой, плесенью, вонью от немытых тел дома существовали только для барышей.
Бездомные, безработные, не имеющие дохода люди побирались, воровали или подрабатывали, чтобы вечером отдать копеечки за временный кров.
Первое общество ночлежных домов было зарегистрировано в Петербурге в 1883 году. Ночлежные дома столицы империи открывались в местах скопления наёмной трудовой силы - на Обводном канале, Боровой, Воронежской, Малой Болотной улицах. Ночлежки открывались ежедневно в 17:00 или 18:00, и в это время на улице выстраивалась огромная очередь: приюты были переполнены, места могло не хватить.
Место стоило 5 копеек, на эти деньги давали еще и ужин, также чай и каша полагались утром. С первыми заводскими гудками ночлежников выпроваживали, и мыли за ними помещения. Пить алкогольные напитки, петь песни, играть в азартные игры и шуметь в ночлежках не позволяли. Однако, по той же пьесе "На дне" известно, что в самых жутких ночлежках позволяли все. Так на Московской заставе у свалки ("горячее поле") в женских бараках размещался бордель уголовницы Верки-арбуз, второй по знаменитости после Соньки Золотой Ручки
Конец 19 века бездомные встречали в 16 ночлежках Петербурга, набитых до звона - более 4000 человек обретали в ночлежках временный уют.
Грачи прилетели, или последний приют Саврасова
Время перед открытием ночлежки коротали на улице, - такое ожидание изображено на картине Владимира Маковского "Ночлежный дом". Это знаменитая "ляпинка", названная по фамилии братьев-купцов Ляпиных. В центре картины в шляпе и шарфе, с альбомом в руках изображен великий русский художник Саврасов, потерявший к концу жизни все: семью, дом, здоровье. Саврасов спивался стремительно, в полубезумном состоянии, трясущимися руками изображал что-нибудь простое, что немедленно продавалось на рынке за выпивку. Но о ляпинке и о Саврасове читайте в следующей статье.
Благодарю за предоставленные материалы дружеский проект "ProСВЕТ"!
Продолжение статьи от ночлежках - тут.