Она смеялась и шутила, как будто не знала, что завтра расстанется с жизнью. Ее доброе имя было вымазано грязью и облито нечистотами. Ее обвинили в порочной связи с родным братом и с множеством других мужчин. Целая толпа будто бы прошла сквозь покои королевы, которая вообще-то всегда на виду. И которая не была замечена раньше в сластолюбии. Ведь около семи лет она хладнокровно отбивала попытки короля затащить ее в опочивальню. И будто бы с этим импровизированным гаремом она собиралась убить короля. Королева стояла прямо посреди всей этой смрадной бури, с достоинством взирая на осколки былого величия. Да, она была всего лишь женщиной. Сломать ее сломали. Но не согнули. Те, кто видел ее в последние дни, не видел слез и стенаний. Она приветливо ворковала и смеялась. Говорят, даже написала стихотворение. Исполненным сострадания приближенным она сказала, что казнь вряд ли будет мучительной. "Мой палач — мастер своего дела, да и шея у меня тонкая", — заметила Анна, для наглядности обхвати