Это случилось в 1941-м году во время битвы за город Волоколамск. Немцы тогда 23-го октября очень сильно нажали на левый фланг 316-й Панфиловской дивизии, к вечеру прорвали фронт и вышли к штабу 1075-го стрелкового полка. Старший лейтенант Бауыржан Момышулы тогда командовал батальоном, и держал со своими бойцами оборону возле деревни Красной Горы и села Новлянского.
Утром в 9 часов немцы открыли ураганный артиллерийский огонь по всему фронту батальона, и эта страшная канонада не стихала в течении восьми часов. Не жалея снарядов, фашисты видно хотели растереть советскую оборону в порошок, а потом быстро кончить дело одним броском пехоты, но Момышулы сам был артиллеристом, и поэтому умело пользовался и своими пушками.
Вычислив скопления вражеской пехоты, он, находясь на наблюдательном пункте, внезапным метким огнём накрыл густые ряды немцев, нанеся им большие потери. В связи с этим, враг отказался от атаки советского батальона в лоб, но к вечеру, прорвав оборону в других местах, стал атаковать советских стрелков с боков и тыла.
Кое-как Момышулы удалось закруглить фланги, и прикрыть тыл резервом, но батальон при этом оказался в полном окружении. Хорошо, что в этот момент уже спустились сумерки, а ночью немцы старались не воевать и отступили, заняв все деревни в округе. В течении всей ночи в расположение батальона пробивались советские бойцы других разгромленных частей, а утром Момышулы получил приказ на отступление, и, выстроившись в колонны, батальон начал своё движение к Волоколамску.
Снова окружение.
Момышулы опустил бинокль, и на его лице образовались складки задумчивости. Аккуратно проведя свой батальон между немецких заслонов, он снова привёл его в мешок. Лес, в котором спрятались советские бойцы, со всех сторон окружали дороги, по которым немецкие колонны нескончаемым потоком неслись к Волоколамску: идти незаметно больше было не куда. К тому же, обозы батальона были перегружены не только своим имуществом и раненными, но Момышулы смог вытащить артиллерию соседнего батальона с боеприпасами, а так же обоз с едой, предназначенный для целого полка. Вырваться было можно, но артиллерию и обозы пришлось бы бросить. «А что если их разгрузить в бою», - подумал старший лейтенант и приказал занимать в лесу круговую оборону.
Грозно ухнули 8 советских пушек, поставленных на прямую наводку. Первый удар был нанесён на скопление немецкой техники на перекрёстке дорог, где в этот момент образовалось столпотворение. Полыхнуло. Бахнуло. Дрогнула земля – в разные стороны полетели щепки, куски жести, загорелись машины с боеприпасами, а немецкие солдаты стали разбегаться в панике, ища укрытия. Нет, господа «победители», тут вы не пройдете! Вы отрезали нас? Вы спешите на Москву? Ну, попробуйте сначала справиться с нами, раздавите-ка батальон Красной Армии.
Батальон, как кость в горле!
Оборона была обустроена в короткий срок. Быстро появились землянки, надёжно прикрытые толстыми брёвнами и слоем земли. Штаб с телефонистами под землёй, госпиталь под землёй, солдаты под землёй и в окопах, лошади, боеприпасы, продовольствие – всё под землёй. Для артиллерии прорубили просеки и оборудовали запасные позиции, чтобы она могла быстро маневрировать в случае обнаружения противником. Батальон, словно живой организм, сжался, сосредоточился и приготовился к бою.
Артиллерийские наблюдатели с телефонными трубками влезли на деревья и доложили, что помимо дорог в сёлах вокруг леса всё забито немецкой техникой. Снова раздались артиллерийские залпы. Пушки, разделённые на две группы, открывали огонь по скоплениям немецкой техники, тут же меняли свои позиции, и уже всплывали в новом месте, обрушивая на головы захватчиков очередную порцию снарядов. Машины горели, взрывались накопленные врагом боеприпасы, а у самодовольных солдат вермахта, с грандиозными победами прошедших всю Европу, в сердцах накапливался ужас и паника. Нет, господа, ваша молниеносная война закончилась тут под Москвой.
Дороги были взяты под контроль, и фашистам ничего не оставалось, как заняться ликвидацией очага сопротивления.
«Немцы стали кромсать лес снарядами и минами, - писал Момышулы, - Мы отвечали, маневрируя артиллерией. Стянешь куда-нибудь все четырнадцать орудий, ахнешь несколькими залпами по тылам, потом быстро рассредоточишь артиллерию по две, по четыре пушки, обстреляешь беглым огнем другие пункты. Все шесть деревень заняты врагом. От нас попеременно доставалось врагу во всех этих пунктах, благо по части снарядов и пушек мы были богачами».
Но это не было лёгкой прогулкой по лесу. Немцы за день предприняли на позиции батальона 3 мощных штурма. Солдаты вермахта врывались в лес и даже доходили до позиций советских солдат, но в рукопашных схватках они оказывались слабее и отступали. Один раз пехота врага нарвалась на маневрирующие по лесу советские пушки, и тогда сбылась мечта артиллеристов, встретить пехоту врага картечью. Это было страшное побоище.
Сверху, над головами обороняющихся постоянно кружили 9 бомбардировщиков, которые пикировали и бомбили обнаруженные цели, а вековой лес содрогался от тяжёлых разрывов. Но они не добились больших успехов. Самолётными бомбами было разбито две пушки, ранено 6 человек и убито 14 лошадей, для которых не успели выкопать котлованы.
В этот день советский батальон трижды подтвердил врагу элементарную военную истину: пустая затея лезть грудью на кинжальный огонь, и атаковать позицию, если не подавлены огневые точки, если не подавлен боевой дух.
Задача выполнена - можно и отходить.
Когда стемнело, немцы попытались снова воспользоваться дорогами, но Момышулы не дал им этого сделать, а ночью все обозы уже были почти пусты: боеприпасы расстреляны, продовольствие съедено, и батальон налегке стал выходить из окружения. До Волоколамска Момышулы дал ещё один бой, о котором рассказано в другом видео, а когда генерал Панфилов увидал целый батальон, вышедший из леса, то был просто в шоке. Он собирал по крупицам разбитую дивизию возле Волоколамска, готовя город к обороне, а тут такой подарок – целый батальон, да ещё и с сохранённой артиллерией.
Как потом оказалось, в тот день, когда батальон Момышулы держал оборону в лесу, враг уже повёл атаку на Волоколамск, но, вдруг, его натиск ослаб, а потом атаки и вовсе прекратились. Тогда старший лейтенант со своими солдатами спас не только свой батальон, но и дал возможность всей Панфиловской дивизии прийти в себя и защитил её от разгрома.