Дипломатов и наблюдателей несколько удивила та, можно сказать, истерическая реакция, которую Сеул продемонстрировал в ответ на визит президента Владимира Путина в Пхеньян.
Напомним, что руководство страны пригрозило прямыми поставками летального оружия Украине в ответ на заключение 19 июня Договора о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве между РФ и КНДР. Об этом заявил начальник Управления национальной безопасности при президенте Республики Корея Чан Хо Чжин, сообщив также о решении правительства страны ввести односторонние санкции против России. А первый заместитель министра иностранных дел Ким Хон Гюн обвинил Россию в нарушении резолюции Совета Безопасности ООН в отношении КНДР и отметил, что сотрудничество между Москвой и Пхеньяном угрожает безопасности Южной Кореи. В ответ на критику со стороны МИД РФ, который счёл «неприемлемым язык шантажа и угроз», МИД РК принялся учить Россию поведению в ООН и на международной арене. При этом российская сторона старается не поддаваться эмоциям и призывает к реализму и сдержанности.
Всё это, конечно, прискорбно, даже с поправкой на известную корейскую эмоциональность и вспыльчивость. Но почему южане восприняли произошедшее в Пхеньяне как катастрофу? Конечно, было заранее ясно, что для РК станет дипломатическим поражением переход отношений Москвы и Пхеньяна в неожиданное качество стратегического партнёрства. Ведь именно внесение разлада в отношения России с Севером было главной целью всех сменяющих друг друга администраций РК (пусть в разной степени) на протяжении трёх с половиной десятилетий со времени установления РК с Москвой дипломатических отношений. И Сеул ещё в 1990-е считал, что этой цели добился. И вдруг такой афронт.
Но если оставить в стороне шок и разочарование, в чём реально в Сеуле увидели угрозу? Что – Россия по договору собралась вместе с КНДР захватить Южную Корею? Почему в Сеуле решили, что стратегическое партнёрство между РФ и КНДР эквивалентно чуть ли не военному союзу против РК, и безопасность РК таким образом подорвана? Или стали бояться, что сотрудничество с Россией настолько повысит военный потенциал КНДР, что она вдруг решится на агрессию? Всё это как-то совсем не мотивированно.
<>
При этом тут слабо воспринимают аргументы о том, что сближение России с КНДР имеет адресатом прежде всего США, «против которых» и договорились дружить две страны.
<>
Ведь именно США де-факто ведут гибридную и прокси- войну против России, а также экономическую и информационно-дипломатическую войну на удушение КНДР. А к самой РК у России, в общем, претензий особых нет, кроме недовольства присоединением к санкциям, пусть вынужденного, и раздражения от помощи Украине. Других двусторонних противоречий нет и не было. Так что, Сеул грудью встал на защиту Америки?
В упреждающем порядке российская сторона даже пыталась самортизировать негативный осадок от предстоящего дипломатического манёвра: в начале июня Путин высказался в пользу развития отношений с РК, похвалив эту «наиболее дружественную из недружественных» стран за относительную сдержанность по украинскому конфликту и санкционной войне против России.
Тем горше было разочарование в Москве. Реакция официального Сеула кажется парадоксальной и неоправданно эмоциональной даже с точки зрения элементарной логики. Во-первых, южнокорейское оружие украинцами и так широко используется – никого не обманывает «фиговый лист» непрямых поставок, когда корейские снаряды отгружают вроде в США, а техника – в Польшу, а теперь будут и в Румынию. В итоге помощь поступает ВСУ. Так что прямые поставки ситуацию сильно не изменили бы. Во-вторых, после окончания военных действий и особой благодарности не от кого будет ждать. Разве что американцы одобрительно похлопают Юна по плечу, порадовавшись тому, что он окончательно испортил отношения с «вражеской Россией».
А вот мгновенный ответ президента России оказался сокрушительным. Он в Ханое сказал, что ответ Сеулу не понравится – намекнув на возможность военных поставок в КНДР. И действительно, если бы Россия начала оказывать военно-техническое содействие КНДР, это стало бы долгосрочным фактором изменения военного баланса на Корейском полуострове не в пользу Южной Кореи.
<>
«Джинна» новых технологий и образцов техники обратно в бутылку не загонишь. То есть ущерб обороноспособности РК стал бы не воображаемым, а реальным и долгосрочным.
<>
Поэтому в Сеуле довольно быстро стали «отматывать назад», пытаясь представить дело так, что поставки на Украину станут необходимы лишь после поставок Россией оружия КНДР. Хотя таких планов вроде нет. Ну тогда и градус полемики подымать незачем. В общем, наверное, у США и западных союзников теперь останется осадочек от корейской непоследовательности.
Конечно, часть угроз сеульской администрации придётся реализовать, например, имплементировать объявленные новые санкции. Список позиций, которые в них войдут, явно не впопыхах готовился (в нём две с половиной сотни позиций), так что для России это факт хотя и неприятный, но предсказуемый.
Однако существуют угрозы более серьёзные, в первую очередь дальнейшее укрепление тройственного союза США – Япония – Южная Корея под предлогом «Пакта Путин – Ким». Впрочем, «треугольник» начал сколачиваться США задолго до российско-северокорейского сближения, так что последнее – скорее реакция на эти провокационные действия, а не наоборот. Теперь туда хотят притянуть ещё и Филиппины, что выдаёт изначальную явную прежде всего антикитайскую направленность данной затеи. Так что Китаю, против которого этот союз в первую очередь направлен, не за что быть на нас в обиде. Для США просто подвернулся удобный повод форсировать сдерживание главного геополитического противника.
Не исключены, впрочем, и резкие неожиданные движения южнокорейского президента, например, во время поездки на саммит НАТО в Вашингтон в июле. А вдруг под предлогом российско-северокорейского сближения речь зайдёт о более тесном взаимодействии «треугольника» с НАТО или в перспективе даже о присоединении к нему? Такой «восточный фланг» НАТО, который раньше назывался лишь «фантазиями кремлёвской пропаганды», был бы крайне неприятным для России (а ещё больше – для Китая) развитием событий. Но вряд ли причиной этого можно будет счесть оформление Россией и КНДР договорённости о защите от возможной агрессии. Логика обратная. Хотя и крайне удручающая.
Впрочем, не будем торопить события. Волну публичного обвинения России во всех грехах надо просто перетерпеть. Лучшим противоядием стало бы исправление ситуации в российско-южнокорейских отношениях и рост взаимопонимания. Сейчас важно задуматься о предотвращении дальнейшего ущерба и стабилизации отношений. Ведь ущерб этот вызван главным образом проамериканской позицией нынешней администрации, которая когда-то сменится. По сути, специфических интересов к тому, чтобы «защитить демократию» в Европе и добиваться «стратегического поражения России» со стороны Запада у РК нет. Кроме одобрения американского патрона и усиления военного присутствия США в Южной Корее никаких выгод она пока не получила. А потери понесла – как экономические от сворачивания бизнеса с Россией, так и политические, в результате полной утраты рычагов влияния на Север и корейскую ситуацию в целом. Не говоря о таких мелочах, как сворачивание гуманитарных и культурных контактов, – ведь даже балетное шоу Большого театра в РК отменили под предлогом «заботы о безопасности зрителей».
Далеко не всем в РК столь недальновидная позиция консервативного правительства по душе. Получившая весомую поддержку избирателей в ходе недавних парламентских выборов оппозиция выражает недовольство резкими и неуклюжими действиями правительства на российском направлении. Недоволен и бизнес, да и многие простые корейцы, в абсолютном большинстве своём позитивно настроенные к России и к русским.
Именно население может оказать давление на власть, если осознает, что российско-северокорейское сближение – не угроза, а благо для глубинных интересов южнокорейского народа и государства.
<>
России точно не нужна большая война у её границ. И она готова работать ради этого с обеими Кореями, «стоя на двух ногах» на полуострове.
<>
Мало кто осознал, что в конце прошлого года в позиции КНДР произошёл эпохальный сдвиг – и, возможно, не без воздействия российского фактора, –ведь именно поведение России в кризисную эпоху основано не на благоглупостях, а на необходимости учёта реалий. И северокорейский лидер именно так и поступил – официально, на доктринальном уровне, отказался от базовой до тех пор концепции объединения Кореи. То есть от того, чтобы пытаться завоевать Юг. Поскольку с учётом семи десятилетий вражды реальных надежд на добровольное объединение в одно государство, конечно, не было. Правда, на Западе это по традиции было истолковано как подготовка Кимом агрессии, и исходя из западной извращённой логики, российской поддержкой именно этих планов он и пытается заручиться.
На деле же именно официальный Сеул, напротив, все послевоенные десятилетия, и особенно после окончания холодной войны, свою стратегию строит на концепции поглощения Севера. Это записано и в южнокорейской конституции, где территорией РК названа вся территория полуострова. Сначала, в 1990-е, ждали неизбежного коллапса КНДР по образцу других соцстран – «мягкая посадка» мыслилась как разрушение северокорейского режима и «принятие на себя Югом ответственности» за территорию Севера (читай – оккупация).
Даже в периоды сближения Севера и Юга в года правления демократических администраций «скрытая повестка» предусматривала не сохранение двух государств, а разрыхление северокорейской системы с целью конвергенции и установления контроля сеульских властей за происходящим на Севере на основе своей системы.
Нынешняя консервативная администрация в этом отношении гораздо более прямолинейна – она строит свою политику на желательности падения северокорейского режима и установления контроля над Севером на основе рыночно-либеральной системы.
Но теперь придётся об этом забыть. В дополнение к наличию собственного ядерного сдерживателя КНДР получила весомые и прямые гарантии безопасности со стороны России, которая, согласно новому договору, обязана их реализовать в случае попыток вмешательства Южной Кореи в северокорейские дела (притом, что и покровительство Китая никуда не делось). Так что «завоевание» Севера окончательно превратилось в несбыточную мечту.
Так или иначе, для населения Юга – это хорошая новость: войны не будет. О том же, кстати, говорят россиянам и китайцам сами северокорейцы.
Идея же о том, что северокорейцы будут рассчитывать на поддержку России в том, чтобы развязать агрессию против Юга, настолько смехотворна, что попытки её обсуждения в РК тут же затухают. Несмотря на продвигаемые США предположения о том, что КНДР развивает свой военный потенциал чтобы напасть на Юг. Но нет ответа на вопрос, а что дальше, на что северокорейцы рассчитывают в таком случае?
Даже если гипотетическая военная операция Севера не приведёт к мгновенному разрушительному удару со стороны США (допустим, они побоятся ответа ядерными межконтинентальными ракетами КНДР и самоустранятся – этого опасаются в Сеуле) и ядерному опустошению полуострова, как Север сможет управлять захваченной территорией и 50 млн голодных и злых обывателей? Поскольку экономика Юга тут же встанет, оказавшись изолированной от глобальной, и наступит полный социальный коллапс. Зачем это Северной Корее? Непонятно. Во всяком случае, это куда менее реально, чем попытки южного блицкрига на Севере в случае кризиса. Подготовке к чему посвящены перманентные совместные с США учения.
Можно утверждать, что благодаря смелому дипломатическому ходу России безопасность на полуострове укрепилась. Хотя накачка его вооружениями со стороны США под предлогом этого события, конечно, будет напряжённость усиливать. Но всё же статья Договора о военной помощи наверняка никогда задействована на будет. Как и аналогичная статья самого первого в этой серии Договора о взаимной безопасности между РК с США 1953 г., который почему-то не считается агрессивным. Как не была задействована такая же статья советско-северокорейского договора 1961 г., несмотря на несколько эпизодов, когда ситуация была на грани (захват американского судна «Пуэбло», убийство топорами американцев в демилитаризованной зоне, покушение на президента РК Чон Ду Хвана и другое). Всякий раз «старшие братья» двух Корей удерживали их от конфликта. Так что соответствующий позитивный опыт имеется.
Думается, что южнокорейцы и сами со временем осознают, что стабилизация безопасности КНДР благодаря нынешнему договору с Россией для них в конечном итоге выгодна. Хотя элите предстоит неприятная и тяжёлая работа по переоценке ценностей – то есть окончательного отказа от концепции объединения путём поглощения Севера и стратегии подрыва и ослабления КНДР – итог будет позитивный для самой Южной Кореи.
Таким образом, в том, что касается РК, России важно удержаться от соблазна ответной острой реакции на южнокорейские заявления и акции и дальнейшего сползания под откос двусторонних отношений. В их нормализации заинтересованы обе стороны, а вот наши западные враги не заинтересованы.
Должна начаться новая эра. Не стремления к объединению Кореи, а мирного сосуществования. Наконец пришло время стать на позиции реализма и понять, что коллапса КНДР и объединения на южнокорейских условиях не будет. Эпоха постхолодной войны, когда об этом можно было ещё мечтать в горячечных снах, сменилась иной – строительства нового миропорядка, когда подобное стало невозможным. Как бы ни хотели этого США, для которых важно окружение и давление на Китай и Россию. Потери и ущерб, который при таком сценарии понесёт Корея и её народ, – всего лишь разменная монета. Так что вполне понятно то раздражение, которое выплеснули представители западных стран, критикуя российско-северокорейское сотрудничество на спешно созванном заседании Совета Безопасности ООН 28 июня.
Будем надеяться, что для правящего класса РК – и особенно для его реалистично настроенной либеральной части – окажется по силам эта задача. Российской дипломатии и экспертному сообществу важно терпеливо и настойчиво вести разъяснительную работу, искоренять предрассудки и развеивать подозрения южнокорейских коллег. Осознаю, что это работа на многие годы, но итог – мирные и дружественные России две соседних страны – того стоит.
Нельзя исключить и того, что благодаря их сотрудничеству и росту взаимного доверия в новом, справедливом мире когда-то дело дойдёт и до объединения корейской нации на самостоятельной основе, что России было бы только на руку. Это стало бы важным элементом нового справедливого миропорядка, борьба за который должна вестись не только на поле боя, но и за столами заседаний.
Сеул – Москва
Автор: Георгий Толорая, руководитель Центра стратегии России в Азии Института экономики РАН.