Кирпичи, нити, войлок и стразы. Что их связывает? Самые прозорливые, закатив глаза и смачно цокнув, отметят общую практическую и декоративную ценность, укажут на рукотворный характер и, в принципе, отметят их обыденность. Отчасти, они будут правы. Но что если я попрошу копнуть глубже и обратить внимание на маленькую деталь — на их кажущееся безмолвие. Звучит, конечно, странно, и я хорошо понимаю что вы подумали — молчание неживых объектов так же естественно, как и разговорчивость живых, поэтому безмолвие предметов не воспринимается как что-то иллюзорное, это данность. Однако даже самый отъявленный молчун может стать болтуном, нужно лишь внимательно к нему прислушаться. Именно так и поступили героини сегодняшнего рассказа, современные ямайские художницы Катрин Кумбс, Эбони Г. Паттерсон и Надин Холл. Распознав в тишине «сигналы» и связав их с волнующими историями, женщины заставили усомниться в немости страз, нитей и кирпичей.
Катрина Кумбс и её связующие нити
Катрина Кумбс родилась в Сент-Эндрю, Ямайка. Она получила несколько степеней (в области текстиля и творческой практики), участвовала в международных выставках.
Её первая персональная экспозиция с ярким названием «I M(O)ther: Threads of the Maternal Figure» («Я мать: Нити материнской фигуры») прошла в США два года назад. В ней она рассматривала конфликт между атрибутами «Я», «мать», «Другой». Для этого она использовала скрученную пряжу. С её помощью Кумбс раскрывала концептуальную идею многоликости женщины. А раковины и бусы служили для передачи образа материнской фигуры, богатства, происхождения и безопасности.
Экспериментируя, Катрин думала о том, как извлечь пользу, как позволить этому [материалу] дышать и становиться самими собой. Возможно, эти мысли и подтолкнули художницу к созданию инсталляции «Just Breathe», которая прошла всего год назад на Ямайке.
Здесь Кумбс искала взаимосвязь материнства и женственности, гармонию тела и духа. В ней она «отходит от владения знакомыми техниками плетения из волокон и бесстрашно отправляется на неизведанную территорию. Используя незнакомый материал — войлок, Катрина создает изображения, которые не рисуются. Она описывает этот процесс как одновременно приятный и в то же время болезненный. Кропотливо манипулируя иглами и ковриком для валяния, она умело лепит формы и узоры и представляет совершенно новое», — пишет специалист по культурному развитию Дениз Сэлмон. И если это новое можно только додумывать, то у следующей художницы оно становится видимым…
«Невидимое присутствие» Эбони Г. Паттерсон
Эбони Грейс (или как называет она сама себя — гангстер) Паттерсон — художница и педагог ямайского происхождения. Она известна своими красочными гобеленами на тему видимости и невидимости насилия. Стоит вспомнить хотя бы экспозицию «they were…» («Они были»).
Представьте, среди ярких цветов, сложных узоров и роскошных материалов художница спрятала образы страшных вещей, которые могут поведать об ужасных событиях (конечно, если зритель готов отринуть напускную красоту и взглянуть внутрь).
«Одна из причин, почему я часто использую побрякушки, узоры — способ соблазнить зрителя взглянуть на поверхность. Вначале может показаться, что поверхность или изображение невероятно красивое, но когда начинаешь приглядываться, понимаешь: то, что скрывается за внешними атрибутами красоты, вызывает глубокое беспокойство», — делится Эбони.
Центральное место на выставке занимает инсталляция «Невидимое присутствие: яркие воспоминания». Вдохновившись популярным на Ямайке обрядом «похороны с украшениями», она создала пятьдесят нарядных гробов, продемонстрировав их на карнавале в 2014 году. Перформанс вызвал фурор среди гостей праздника. И дело было не только в самих объектах (да, увидеть такое количество объектов, связанных со смертью, над головой необычно, но понимать причину их появления — вот это действительно интересно). Как рассказала художница, такие похороны можно рассматривать как политический акт протеста: во время жизни человек не представляет ценности, лишь со смертью он становится видимым. Смерть даёт ему возможность обрести новую публичную жизнь. Однако не становится ли он в этом случае объектом, на которого направлены заинтересованные взоры? Как, например, фотографии в тру-крайм группах, где они размещаются с целью рассказать о преступлении и превращаются в страшный инфоповод, ведущий к череде лайков и репостов? На таких фотографиях человек становится так же ценен, как и выставленный в музее экспонат.
Размышляя над этим, Эбони сделала несколько напольных гобеленов, посвященных видимости насилия. На них она вручную вышила кружевом, хлопком, стеклом и стразами распростертые тела, представив их в том образе, в котором их видит медиасфера: обезличенными и нереальными.
Несладкая основа Надин Холл
Как и Эбони, Надин использует слияние изысканности и горести в своих работах. Принцип работы аналогичен: сначала она заставляет восхититься произведением, а затем «бьёт в лицо зрителю» ужасным рассказом из личной жизни.
Надин Холл родилась в столице Ямайки, городе Кингстоне. Пережив в детстве сексуальное насилие со стороны отца, столкнувшись с безразличием матери, бедностью и непониманием, она смогла отринуть жалость к себе, стать сильнее и продолжить жить дальше.
«В 2019 году, когда я переживала период размышлений о своем пути к становлению художником, возникла настоятельная необходимость нарушить молчание по поводу изнасилований и сексуальных домогательств, которым я подверглась в детстве. Эта инсталляция отмечает мою победу над этими травмирующими встречами. Мой отец был алкоголиком и педофилом. Моя мать знала о его сексуальных отклонениях, но предпочла проигнорировать это. Работа ... отражает историю надежды и триумфа…Теперь мы находимся за пределами этого пространства травм и запустения и заглядываем внутрь!».
«Heirlooms Unchained» («Освобожденные семейные реликвии») стала одной из таких работ. Она посвящена «истории упорства, сопротивления и выживания в невзгодах». По мнению романистки Палмер Адисы, «инсталляция достигает трансцендентности благодаря различным пространствам, которые она пересекает, и разнообразным значениям, которые будоражат память. Цепочки с манжетами, прикрепленные к концам, безупречно белая простыня и связанные крючком шарики неправильной формы, свисающие с потолка, наводят на мысль о защитном ограждении, а также о комнате мучений; это привлекает и отталкивает».
Семейной теме, в особенности отношении с матерью и бабушкой, посвящена также выставка «Reclamation and Remembering: Ode to the Building Blocks of My Narrative» («Восстановление и воспоминание: ода строительным блокам моего повествования»). В ней Надин переосмысляет свой опыт и рассказывает историю рода, играя с метафорой кирпича из кокосового драже.
Она словно связывает прошлое и настоящее. Художница отдает дань уважения трудолюбию прабабушки (Абихейл Богл была среди первых в общине, построивших бетонный дом) и открывает часть собственной истории (изготовление и продажа таких традиционных кондитерских изделий помогли Надин закончить среднюю школу).
Выставка «Reclamation and Remembering…» представляет собой большую иммерсивную инсталляцию, состоящую из сладких бетонных блоков в натуральную величину, кокосов, приспособлений для их очистки, деревянных форм, фотографий, изделий из стекла, фарфора и декоративных предметов. Все они помогают зрителю вжиться в события тех страшных лет, пережить чувства Надин. Незапланированные, но тонкие трансформации объектов дополняют ощущения от выставки (сахар перекристаллизовался, образовав блестящие слои, словно застывшие слезы, темно-красный сироп вытек из кирпичей, добавляя дополнительные слои смысла объекту).
«Я рассказываю истории с помощью своего искусства. Это не приятные истории, а истории, которые происходят от боли, отвержения и закрытых дверей, потому что мне пришлось бороться, чтобы стать тем, кто я есть. Повествования говорят, что я победила. Я диктую, кем мне стать, а не общество или ошибки моей матери», — объясняет Надин Холл.
Несмотря на сложные отношения с матерью, все работы из волокна посвящены именно ей. В них она с почтением говорит о таланте родительницы, сожалеет о её нереализованном потенциале (например, в работе «Trapped: a The Butterfly Series» («В ловушке») изображены прелестные, но пойманные в сеть бабочки).
«Я хочу сказать людям, чтобы они шли к своей мечте, несмотря на обстоятельства. Если бы я не верила в себя, я бы не достигла того, чего я есть. У меня есть задача, которую нужно выполнить, – поощрять перемены с помощью искусства», — сказал Холл.
И предметы будут говорить…