Огромный, многоэтажный кардиологический центр принимал больных из нескольких областей. Те, кому предстояла операция на сердце, располагались в левом крыле, а все остальные –в правом.
Заведующий отделением, мужчина лет сорока, энергичный, улыбчивый Владимир Михайлович Устинов пригласил меня в свой кабинет. Посмотрел кардиограмму, снял с шеи стетоскоп, послушал.. И сразу на ты;
-И как ты дошла до жизни такой? Возраст еще не тот, чтобы со стариками здесь валяться. Рассказывай.
-О чем?
-Где работаешь, сколько спишь, какая физическая нагрузка.
-Я журналист и еще депутат городского Совета. Меня по- честному народ выбирал. Они все знают мой номер телефона. То среди ночи звонок: пъяный муж семью гоняет.Я вызываю милицию и сама туда бегу. То с утра пораньше, с жалобой на начальство; мужа увольняют, а он единственный кормилец в семье. Еще на моем участке есть ребенок, больной лейкозом. Я половину своей зарплаты им отдаю и пытаюсь найти тех, кто поможет устроить его в хорошую клинику….За всех переживаю...
-Все с тобой ясно. Будем лечить. И еще посмотрим, что УЗИ покажет.А сейчас на ЭКГ Уложив на кушетку, смазал грудь, поставил присоски, на руки и ноги пристегнул холодные металлические прищепки. Бумажная лента с шелестом и скрипом свилась змейкой в его руках. Внимательно посмотрел.
-Зубец Т в прежнем состоянии, как и при поступлении. Далее тоже все без изменений. Завтра с утра на УЗИ. До трех инфарктов тебе далеко. А вот если будешь так переживать, то не знаю, не знаю…
Во время УЗИ доктор начал расспрашивать, часто ли болела гриппом, когда в последний раз. Была ли высокая температура, сильная слабость….
Слушал внимательно, всматривался в экран, который отображал мое не по возрасту изношенное сердце.
-Сходи на процедуры и через полчасика ко мне.
Когда зашла, доктор рукой показал на кресло. Я села.
-Разговор серъезный . Видимо когда-то грипп дал осложнение и ты переболела миокардитом .Если б я не знал сколько тебе лет, то вполне уверенно мог сказать, что смотрю сердце восьмидесятилетнего человека. Ты понимаешь, о чем я говорю? Разумеется, за время лечения у нас мы поставим тебя на ноги. Уйдет одышка, пульс будет в норме. А дальше ? Мое слово кардиолога, а решать тебе:меняй работу, никаких депутатских страданий, спать не меньше восьми часов. И еще-кардио больные хорошо восстанавливаются на положительных эмоциях. Смотри на жизнь не так серьезно и ответственно.
Все это мне предстояло осмыслить и принять.
Июль, в палате душно. Вышла погулять. Кардиоцентр располагался в сосновом лесу, прыгали белки, в сухом воздухе плавал запах хвои…. Долго бродила среди деревьев и не могла ни о чем думать. Ступор, отупение, безразличие….
Соседки в палате принялись жалеть;
-Такая молоденькая, а уже здесь
-Да не молоденькая я. У меня двое детей.
-Все равно молоденькая.
Пошли расспросы. Рассказы. Рядом со мной лежала онкобольная- Раиса Федоровна, которая после операции перенесла обширный инфаркт. И теперь ей не было покоя. Она охала и ахала по поводу сына, который после окончания института, по распределению попал в Грозный, хотя там войны еще не было. Но со слов сына она знала что-то такое, чего еще никто не знал. И все лечение было бесполезным.
Напротив стояла кровать Веры, крупной, бесцветной женщины. Она постоянно находилась в состояния пережевывания. Ела и потела, потела и ела….
А в углу женщина с судьбой Альбины. Ирина тоже похоронила мужа. Ежедневно ходила к нему на могилу, хотя вряд ли он уже нуждался в доказательствах любви. Оплакивала до тех пор, пока настиг инфаркт. И в палате тоже пыталась иногда рыдать, но Вера рявкала на нее:
-Без тебя и твоего покойного Виталика тошно. Не заводи свою слезливую пластинку, чтоб мы вслед за твоим алкашом не ушли.
Ирина парировала:
-А ты от обжорства не умри. Лицо уже похоже на винегрет от сала да колбасы.
Я впервые с начала болезни стала улыбаться, ко мне возвращалось чувство юмора. Врач отметил, что я повеселела, а значит дело пошло на выздоровление.
-Помнишь, говорил, что сердечники хорошо восстанавливаются с помощью положительных эмоций.? Главное их находить. Тетки в палате веселые? Вот и смейся…
-3-
…При выписке, доктор Устинов спросил:
-Повтори главную нашу с тобой заповедь.
-Положительные эмоции, сон не меньше восьми часов. Избегать тяжелых физических нагрузок.
-Молодец. Удачи.
Поезд тащился часа четыре. Меня никто не встречал. Дети по-прежнему были у родных, муж в командировке.
-Вас отвезти? Ко мне подошел здоровый, молодой парень «бомбила».
-Да, на Алексеева, пожалуйста.
Парень через зеркало заднего вида взглянул ;
-А почему бледная такая, вроде жара все лето …
-Я из больницы..
-Если не секрет, из какой?
-Из кардиологического центра.
Водитель присвистнул.
-А муж есть?
--Да.
-Тогда найди любовника. И забудешь, где сердце находится.
«Это какая по счету заповедь», подумалось, пока водитель нес сумки до лифта.
Муж через день вернулся из командировки.
-Давай, Аленка, собирайся на дачу. Там дел тьма.
-Нельзя мне пока быть на солнце и тяжело работать.
-Ничего, с передышкой. А как другие женщины? Они что, здоровы?
И мне вспомнилась последняя заповедь. На мужа взглянула с неприязнью. И холодок зарождающегося отчуждения неприятно поразил меня
Я всегда и во всем угождала ему. Вставала в половине шестого, чтобы завтрак приготовить, себя в порядок привести, детей младшую в детсад,- старшую в школу отправить. И помощи не ждала. Вечером готовила обед назавтра. Не было и минуты, чтобы отдохнуть.
Что ж, сказал муж на дачу, значит на дачу.
Вечером, перегревшись на солнце, с распухшими негнущимися руками, я рухнула на кровать. Сердце, словно играло со мной в догонялки, воздуха не хватало. Врач скорой помощи сделал кардиограмму, затем укол. Попросил показать выписку из кардиоцентра. Непонимающе взглянул на мужа.
-У вас дети есть?
-Двое.
-Один будете растить? Если вы ее от дачной и прочей кабалы не освободите, подобная перспектива не за горами.
Все. Больше я не могла и не хотела быть рабыней этих отношений. Понимала, что сейчас он начнет возить с той дачи помидоры, огурцы, баклажаны и превращусь я в маленький консервный заводик.
-Я не хочу умирать. Я не буду больше консервировать, пахать на даче, спать по четыре часа. Если тебя это не устраивает, можешь искать другую.
Муж промолчал. Но недовольство его было очевидным. Двери не закрывались, а едва не слетали с петель, так хлопал, посуда в мойку не ставилась, а летела.
…
…..Он замкнулся. Вроде не упрекал ни в чем, но недовольство мной распирало изнутри. А мне хотелось, чтобы хоть капельку он пожалел, молча, взглядом сказал , что любит. Нет. Квартира превратилась в грустное, неуютное жилище, где двоим стало тесно.
С работы я позвонила в ж.д кардиологию,своему первому лечащему врачу.Спросила, что слышно о Зое—почтальоне, которая лежала по соседству .
-После того, как тебя отправили в кардиоцентр, она еще недельку, может, чуть больше, пожила.
Эта информация переломила мое сознание и жизнь. Я поняла, что жизнь, явление временное и может оборваться в любую секунду.
.