Спасибо, Челябинск!
В Арене "Трактор" было тихо и совершенно безлюдно - межсезонье. Накануне отлета я ломал голову: что делать со своими хоккейными артефактами? Они все тесно связаны с Трактором и его историей. Я четко понимал, что они должны остаться в Челябинске. Решение пришло само собой - передать всё в клубный музей.
И вот в офисе пресс службы передаю свою коллекцию Ивану Ломовцеву, талантливому журналисту и руководителю медийной службы. Иван - настоящий фанат своего дела и в отличие от не редко встречающихся сотрудников хоккейных клубов, начисто лишён апломба. Я знаком с ним более десяти лет и всегда с ним интересно побеседовать и организовать мероприятие для болельщиков.
Иван очень реалистично подходит к девизу последних лет: "Хоккей для болельщиков". Ну и как Иван бы не уважил одного из дедушек болельщицкого цеха?
Главный тренер "Трактора" Анвар Гатиятулин встретил меня посреди тренерской. Как всегда улыбающийся и позитивный. Иван устроил для меня сюрприз, проведя меня в подтрибунные помещения притихшей арены.
Анвара я знаю давно. Помню его молодым защитником в тяжелые для челябинского хоккея девяностые годы. Меня всегда подкупала его открытость и почти дружеское отношение к болельщикам. "Слова благодарности болельщикам за поддержку! " - Эти слова можно смело назвать его визитной карточкой.
Было приятно услышать от него слова благодарности, непосредственно адресованные мне. И уж совсем неожиданным стал для меня подарок от клуба: игровая майка с моей фамилией и номером 74. Мы поговорили о предстоящем сезоне, прошли в святую святых - раздевалку команды, сфотографировались и очень тепло попрощались.
Оперевшись на бортик, я недолго постоял у площадки с растопленным льдом, смотрел на Медиа куб и совершенно пустые трибуны. Я прощался с Ареной и клубом, но четко понимая, что обязательно здесь побываю в будущем.
Спасибо тебе, Иван! Прощание впечатлило! Еще несколько минут я сидел в машине на стоянке и смотрел на фасад Арены, думая о том, что, видимо, просмотр матчей в Израиле будет проблемой. И если это так, то это несколько обеднит жизнь.
Быстро пролетели зимние месяцы 2023 года. Вся жизнь шла своим чередом, и об отъезде не думалось. Но все же иногда посещали сомнения и тревоги. Особенно я волновался за маму. Восемьдесят лет - это восемьдесят лет, и строить иллюзии о легкой адаптации не стоило. Другой климат, люди, менталитет, медикаменты, продукты и жильё.
Если мы можем и вернуться в любой момент, то для неё, по её же словам: " этот билет в один конец". Успокаивало то, что рядом будут дети, внуки и правнуки. Ещё была проблема: шестнадцатилетний ветеран собачьего цеха Той-терьер Бакс.
Если переводить на возраст человека, то получалось, что ему под девяносто! Почтенный возраст! И он то, точно был в возрасте доживания собачьей жизни. Усыпить его, как говорится, рука не поднималась. Да и как это было возможно? Оставалось полагаться на его остатки здоровья и желания провести остаток дней и быть погребённым на Святой земле. Многим ли челябинским собакам выпадал такой счастливый шанс!
В начале апреля на несколько дней прилетел сын. В последний раз мы виделись в 2017 году в Турции, но общались по видеосвязи постоянно. Нам предстояло окончательно определиться по всем вопросам репатриации и получить соответствующие инструкции. Мы все обговорили. Определились с тем, что следует брать с собой в новую, не до конца понятную жизнь и наметили решение жилищных вопросов.
Вылет был запланирован на 7 июня из Челябинска и 8-го из Домодедово в Тель-Авив. И сколько же вопросов мы решили за это время! Оказалось, что вывезти собачку и кота-любимца семьи дочери - тот ещё квест! Проще заново собрать документы и получить визу в Посольстве. Чипирование, анализы, прививки и тесты, которые надо высылать для проверки в Москву.
После этого оформляется паспорт с фотографией. Ладно, хоть не надо заполнять анкеты и прилагать фото могил их прабабушек и прадедушек и свидетельства о собачьих и кошачьих свадьбах. Когда всё это готово, то сканы документов высылаются для получения разрешения от какого-то департамента в Израиле. Как будь то, мы собрались вывозить племенных жеребцов для вязки с тамошними кобылами.
Ещё было волнение за внучку. Она оканчивала второй класс. И как она расстанется со своими друзьями-одноклассниками, с секцией фигурного катания, со своей уютной комнатой? Успокаивало то, что по всем законам адаптации дети её возраста быстрее взрослых осваивают язык и привыкают к стране.
Кроме того, в школах делается всё возможное для адаптации вновь прибывших деток. Теперь все наши разговоры во время поездок из школы и в школу были посвящены особенностям израильской жизни.
Не всё было безмятежно! Часто, проснувшись утром, меня одолевали сомнения: "Правильно ли мы поступаем? " Пытаюсь себя заставить осознать, что все в жизни изменится, но занимаюсь самоуспокоением и стараюсь об этом не думать. Можно сколько угодно рассуждать о мотивах репатриации, можно привести тысячу аргументов за и против.
У каждого свои аргументы и жизненная ситуация. Перед получением визы я не особо распространялся на эту тему, но, как говорится: "шила в мешке не утаишь" У меня достаточно много друзей и знакомых, как в Челябинске, так и в других городах и странах. Специальный релиз я не выпускал, но и Вселенской тайны делать не стал.
Не скрою, что было негативные и даже резко отрицательные высказывания, но большинство из тех, кто знает меня близко, отнеслись с пониманием и поддержкой. Конечно же, было неприятно слышать негатив, особенно основанный на антисемитизме. Но сколько людей, столько и мнений.
И удивительная вещь, которую мне никак не понять. Почему есть люди, которые болезненно реагируют на отъезд евреев в Израиль? Почему нередко к совершенно простым репатриантам такие люди применяют понятие "предатель"? Когда я пытаюсь получить ответ на этот вопрос, то, как правило, вместо ответа получаю поток неаргументированной риторики.
А вот если армянин, рождённый, скажем, в Тюмени, решить переехать в Ереван, то он - предатель? «Так это - другое дело! Это ж Армения!» - приходилось и такое слышать. А в чем разница? Ответа нет!
Неумолимо приближался день даты отлета. Дни были заполнены административно-бытовыми хлопотами. Особенно ненавистным было хождение в организации " мнетолькоспросить". Пришлось собирать массу справок: об отсутствии судимости, о действительности брака, об отсутствии внебрачных детей, золотых коронок и молочных зубов, штрафов за пересечения линии буйков на Шершнёвском водохранилище, ИТП.
Необходимо составить кучу доверенностей на "малоличто" упаковать и передать в надежные руки коллекцию старинных виниловых дисков Битлз и их последователей. А еще движимое и недвижимое имущество! Как хорошо, что не было у нас крупнорогатого скота и пасеки.
Все эти дела занимали уйму времени и сил, что не особо располагало к мыслям и самокопанию. Удивительно, но чем ближе приближалась дата отлета, тем спокойнее становилось. Сознание как-то смирилось и перешло в режим "Едем в отпуск!" По-моему, оно просто решило поберечь своего обладателя от эмоциональных перегрузок.
Очень быстро мы продали мамину квартиру с возможность проживания до дня отлета. Я в очередной раз был поражен маминой выдержке. Ни каких внешних эмоций и переживаний. Тихо и спокойно перебирала свои вещи, сама купила чемодан и сложила в него все необходимое. Несмотря на возраст, у неё отсутствует слезливая пожилая сентиментальность, и трястись над каждой вещью не её тема. Всё было сделано "чинно и благородно! ".
Безусловно, нам, современным репатриантам, было гораздо проще, чем в советские и первые российские годы. Прямые авиарейсы, оставление российского гражданства, видеосвязь с любым человеком, российское ТВ, Интернет - все это как бы сглаживало чувство оторванности и помогало избегать излишних эмоций, связанных с репатриацией.
Начался июнь. Последние дни прошли спокойно. Повторюсь, что я не любитель различного рода провожаний, "отвальных" и напутственных слов. Но мы встретились с близкими друзьями, погоревали.
Выслушали сожаления о том, что будем теперь на расстоянии, но четко знали, что ещё увидимся. Буквально за два дня до отлета мы собрались компанией близких мне болельщиков, с которыми много лет организовывали различные около хоккейные мероприятия, обсуждали игры и хоккейные события.
Один из дней перед отлетом я решил посвятить время прощанию с городом. Это возраст заговорил во мне. Я съездил на кладбища к могилам отца, деда и прабабушки Туни. Молча выкурил сигарету , это - непременный ритуал.
Они все были заядлыми курильщиками Беломора. На Градском кладбище посетил могилы бабушки Вали и деда Виктора, а затем долго сидел и курил у могилы отца (второго). После кладбищам проехал по дворам своего детства, возле школы и вокруг училища.
Вот сейчас совершенно не могу вспомнить, какие чувства я испытывал во время этих поездок. Видимо, мыслей того дня было так много, что они не вошли в память в полном объеме!
Наступило утро 7 июня. Всё проходило буднично, как будь то ничего важного в этот день не ожидается. С утра я поехал в контору, тепло попрощался с людьми, которых знаю треть своей жизни. Как-то не верилось в реальность происходящего.
Нет, я не бродил по кабинетам, как это было при отъезде из Вроцлава, не стал садиться в своё кресло, а просто вышел из здания, как после рабочего дня. Мой непосредственный компаньон отвез меня домой. Мы обнялись у подъезда, и после его слов: "Леонидыч я буду тебя ждать " я все же не сдержался и пустил скупую слезу.
И вот мы уже едем по улице Братьев Кашириных на Российскую за мамой и Баксом. Мама совершенно спокойна, сидит в своем кресле и беседует с новой хозяйкой её квартиры с видом человека, отъезжающего на дачу. Само спокойствие.
Загружен чемодан и сумки, Бакс в своем временном жилище и огромный Шевроле Тахо взял курс на аэропорт им. Курчатова. Мы молча ехали по знакомым улицам Челябинска. Мне почему-то дорога показалась очень длительной, возможно, из-за пробок. Где-то сзади едет семья дочери с друзьями.
Вот и стоянка аэропорта. Выгружаемся и Мамин вопрос, повергший меня в шок: "А где моя сумка? ". Сумки со всеми документами не было! Она просто оставила её в квартире! До вылета два часа! Что делать? При всём желании, учитывая вечерние пробки, за это время не успеть съездить на Российскую и вернуться.
Я решаю, что мне надо остаться, найти новую хозяйку и вылетать ближайшим следующим рейсом. Благо, что мамин загранпаспорт был у меня и билет до Москвы оформлен на него! Регистрация на рейс до Тель-Авива начиналась на следующее утро в 11. 00. Должен успеть!
Но мы же живем в век мобильной связи и смартфонов с удобными приложениями. Я отошел от шока и тут же связался с новой хозяйкой. Она, правда, уже уехала из квартиры, но недалеко.
Мы заказали такси, которое, несмотря на час пик, довольно быстро прибыло, и через час сумка была в аэропорту. Конечно, это событие скомкало прощание с провожающими, но хорошо то, что хорошо кончается.
Мама пережила стресс, но в ней проснулся жуткий голод, который она успокоила в накопителе. Я же с Сергеем снял стресс рюмкой водки в кафе того же накопителя. Сразу стало легко и немного весело. Небо было ясным. Я смотрел в иллюминатор на челябинскую дымку от доменных печей ЧМЗ, озера, сады и лес и прощался с родным Челябинском, моим родным городом! Спасибо, Челябинск, за всё!» Артур Лекус (продолжение следует)
