Перевозить дома таким образом по просьбе односельчан, Михаилу придётся ещё много раз и каждый раз удивляя этим действом жителей села. Тем более делать это в то время было нетрудно, главное добросовестно закрепить нижние венцы. Улицы были широкими не загромождённые ничем. Не стояли как сейчас электрические столбы через каждые тридцать метров, не росли деревья вдоль дороги, не было гаражей построенных возле каждого дома (а то и не один) не мешали движению. Да и дороги как таковой не было, не то что сейчас на высокой насыпи с отличным асфальтом и мчатся по ней ежесекундно автомобили на высокой скорости несмотря на ограничения. Вот и получалось перевезти дом на любое расстояние без урона. Радости-то хозяевам было! Не жди когда разберут, а потом соберут снова. Это же сколько же трудов и затрат! А тут? Минька себе ничего не брал, только просил отблагодарить трактористов. Вот человек!
Наконец-то семья Михаила и Лиды перебралась в новое жилище, до этого обитали в половине Степана, сам он пока проживал с матерью.
Степан желая осуществить свою мечту несколько раз наведывался в районный центр, пытаясь выбить у начальства возможность работать фотографом и это ему удалось. К тому времени двухэтажный дом бывшая барская усадьба был свободен, в селе построили новое здание школы в добавок которая имелась и теперь он пустовал. Вот и было решено в нём открыть на первом этаже «Фотографию». Только до начала работы надо было привести помещение в порядок, да самое главное соорудить место, где была бы возможность проявлять снимки. Вот и пришлось заняться эти опять же Михаилу.
Между тем Степан посватался к сестре Лиды Марии (они были одногодками), но у той уже был кавалер, с которым они вскоре поженились и завербовавшись, отправились на Целину.
Татьяне Матвеевне пришлось позже лететь на самолёте к ним за внуками родившихся там, трудно было молодым растить детей в неприспособленной к жизни степи, когда ещё всё наладится, к тому же работать приходилось на износ – партия сказала надо! Вот и привезла женщина внуков к себе – мальчика и девочку. (Так и звали потом Санька всё детство – Целинским. Хотя и сейчас он для родственников остаётся тем же).
Первыми клиентами Степана стали Михаил и Лида со своими сынишками. Надо сказать хороший навык получил фотограф. Первые фотографии и сейчас висят на стенах домов родственников мастера без изменений. Мальчишки в матросках, родители в красивых нарядах. Красота женщины не увядает, а напротив приобретала большую сочность. Нравилось Степану фотографировать эту пару и их деток.
Желающих запечатлеть себя на память было достаточно, ехали и приходили жители из соседних сёл, все оставались довольными предоставленными услугами...
И вдруг Степан исчез. Ни мать жившая рядом, ни остальные родственники не знали куда он делся. Лишь почтальонка немного утешила родню, сообщив, что вручила ему на днях письмо пришедшее из города.
Братья уже собрались на его поиски, хотя не знали, где они его будут искать. Но вскоре он сам появился возле своего дома, да не один.
Рядом стояла симпатичная блондинка, которая держала за руку мальчонку лет десяти.
Степан со счастливой чуть виноватой улыбкой смотрел на мать и молчал.
– Здравствуйте… – Аннушка поздоровалась, доброжелательно глядя на незнакомку, перевела взор на мальчика, внуком-то он ей не может быть… – Ты что же, Стёпушка, напугал нас всех своим внезапным исчезновением.
Сын торопливо поставил чемоданы на тропинку, обнял мать.
– Прости, маманя! Поторопился я! Дома тебя не было, к Миньке бежать хотел, но мимо колхозная машина проезжала, вот я и остановил её…
– Поговорю я ещё с тобой… – снова перевела взгляд на незнакомку.
Степан спохватившись, подошёл в женщине, обнял за плечи.
– Маманя – это Валя… Она согласилась стать моей женой.
– Я рада, что ты надумал обзавестись семьёй, – с некой задумчивостью, отозвалась мать, скорее всего она прикидывала на сколько же лет женщина старше сына. Улыбнулась, глядя на мальчика. – А тебя как звать?
– Вовка, – тихо смущённо ответил мальчик и тоже улыбнулся.
– Что же… Добро пожаловать, – Аннушка снова бросила взгляд на женщину, подала руку мальчонке, тот отцепился от матери и доверчиво вложил ручонку в натруженную руку пожилой женщины.
Аннушка поделилась с сыном чем могла: посудой, постельными принадлежностями, имевшимися в наличии продуктами.
– Живите с Богом, – произнесла она, направляясь к выходу.
– Анна Васильевна, – окликнула её Валентина, та остановилась, оглянулась, женщина приблизилась и вдруг неожиданно обняла. – Спасибо вам за то, что приняли радушно. Очень волновалась я… – на глазах выступили слёзы.
– Что же я должна была гнать вас отсюда? – удивилась Аннушка. – Лезть в ваши дела не собираюсь! – воскликнула она. – Коли обижать сына будешь, – кого она имела ввиду было не понятно, – тогда не взыщи! Помощь какая понадобится – я рядом…
Вышла в сени, ненадолго замешкалась, но спохватившись отправилась в свою половину. Ещё раз перебрала своё имение, надеясь найти что-то чем ещё могла бы поделиться с молодыми.
– Ох, Стёпка! – вслух произнесла Аннушка. – И ведь ни слова, что у него в городе… осталась… – как назвать женщину не знала.
Вечером вся семья собралась у Степана для знакомства с «невесткой», те сообщили что свадьбы как таковой не будет, просто распишутся в сельсовете.
Валентина как оказалось была учительницей младших классов, для неё в местной школе нашлась работа, чему женщина была очень рада. Так и жили… Аннушка за мальчишкой приглядывала, Степан и Валентин работали, при этом заработать на жизнь получалось у них неплохо.
И всё же мать у сына выпытала, как так получилось, что он скрыл от неё наличие «невесты».
– Маманя, дело-то уж прошлое, – отвечал Степан, глядя в окно.
– И что? Знать-то мне надо!
– Ладно! – согласился он. – Впервые я увидел её, когда они с Вовкой фотографироваться пришли, вскоре как я только-только начал работать. Мне тогда жить негде было, коротал время прямо на рабочем месте пока начальство не узнало. Сказали, что если я жильё не найду, выгонят с работы. Шёл я с вещами сам не зная куда, а тут она мне и встретилась снова. Разговорились, она предложила мне пока я не найду себе что-то подходящее – пожить у неё.
Вот я и переселился к ней. Она жила в крохотном домишке, вроде нашей избушки… только кухонька, да комнатка небольшая...
– Ой! А что ли есть в городе такое?
– Есть! – рассмеялся сын, – мало того домик крохотный, ещё и находится он на дне глубокого оврага. Около домишки небольшой участок – огород. Я помогал ей чем мог, так и остался я у них…
Вид сына говорил о многом: смущение, неуверенность и прочее...
– Так чего же ты сразу на ней не женился, если всё у вас уладилось? – удивлённо воскликнула Аннушка.
– Так я позвал её замуж… она отказала. В село ехать не захотела! А мне там жить невмоготу! Я к просторам привык! А к городу никак!
– Значит всё же не чужой ты ей, коли приехала теперь! По сердцу ты ей что ли?
– Выходит… – произнёс Степан, Аннушке показалась неуверенность в этом слове, но она промолчала.
– Вот и ладно! – вздохнув, добавила, – вот и живите с Богом! Чего от добра - добра искать!
– Права, маманя, права. Пойду я, обед закончился, – сын приобнял мать и вышел из избы. Он не стал рассказывать матери о том, что может быть Валентина и не приехала бы к нему, если бы её не вынудили жизненные обстоятельства. Родственники её бывшего мужа решили, что она не имеет права жить в доме, который построил тот для себя, а не для неё с её отпрыском. То, что Вовка сын родного отца их почему-то не волновало. Теперь оказавшись в такой ситуации, может просто вспомнила о нём и написала, что готова стать его женой. Да и ладно – дорога она ему и к Вовке он привык, пусть растёт всем на радость.
Валентина женщина видная, стройная и привлекательная, – думала Аннушка. Пусть городская, а что тут такого! Огород у них небольшой – единоличникам больше не полагается, справляется пока она сама со всем, да и Стёпка находит время чтобы помочь. Живут пусть! Счастья все достойны. В доме у них чистота, тепло, уютно. Вот пойдут у них дети, она прикупит себе домишко какой никакой и оставит им свою половину… Живите на радость.
В семье Пелагеи родилась дочка. Радость родителям! Тесновато стало семье, да пока возможности нет строиться… Ну, да ладно.
Иван живут с Зинаидой, воспитывают дочь и сына. Места хватает, а будет тесно так у них сени бревенчатые, мастер свой – быстро переделает эти сени в жилую комнату.
Семья Михаила живёт не нарадуется, тепло, просторно, да и не голодно…
Как не придут кто-то к ним, Лида чего-то стряпает. То котлеты картофельные, то пирожки на сковороде, то ещё чего-то придумает.
– Как хочется тебя, Лидуська, время на это тратить. Утром печь истопила, суп, да кашу сварила ешьте, не обляпайтесь! – со смехом каждый раз говорила Зинаида, заставая хозяйку за подобным занятием.
– Мне не трудно! – в ответ улыбалась хозяйка, чем-то угощая гостью.
– Ну уж! Не видала я картошки! – отказывалась Зинаида от картофельных котлет, сморщив свой нос.
– А ты попробуй, Зинушка, – советовала Аннушка, глядя на старшую невестку. – Я вот тоже думала, что картошка и картошка. Ан нет!
Зинаида откусывает угощение, медленно разжёвывает и с каждым мгновением выражение лица меняется.
– Ну, Лидуська! Не даром мужик у тебя много сил на работе тратит! Вон ты его как кормишь! А моего и кормить не за что, – снова смеялась гостья.
– Что уж, так и не за что? – с заметной обидой в голосе спрашивала Аннушка.
– Ну не то чтобы совсем не за что, а уж вот так выстряпывать, да изворачиваться, не буду! Что подам тем и пусть будет доволен. Добавь-ка мне ещё одну, голубушка.
Не первый раз слышит Аннушка недовольство из уст невестки в адрес сына. А что поделать? С Иваном говорила об этом, тот только отмалчивается по этому поводу. Знает она, работает он добросовестно и дома, и в колхозе. Может в чем-то всё же не угождает супруге. Хотя она и сама ей ничем и ни в чём не может угодить. Взяла силу невеста, окрепла, дородства у неё прибавилось, а Иван так и остаётся тощим, как оглобля. Обидно матери…
Вот и у Михаила дочка родилась! Счастлив отец! Снова в Москву снарядился за гостинцами! Чем порадует свою Лиду на этот раз?!
Кроме тканей, да туфелек привёз золотые часики, порадовал жёнушку! Пожалуй никто ещё не получал такого подарка. Плачет Аннушка от радости, да от воспоминаний. Стёпушка подарил ей на свадьбу ожерелье жемчужное… Сколько работать пришлось ему, чтобы купить его! Не смогла! Не сберегла великую драгоценность!
Ничего… Ничего… А всё же счастлива она! Вот глядит не наглядится на деток своих, на внуков… Жизнь идёт своим чередом...