В начале 1990-х была маленькая - человек пять - бандочка художников, у меня и фотография сохранилась, мы ходили по всевозможным конторам, выгружали из рюкзаков и сумок акварели и живописные работы, раскладывали картинки и картины на столах, - народ восторгался, переглядывался и раскошеливался. В одной конторе нашлась догадливая бухгалтерша: "А кто будет платить за аренду помещения в течение двух часов?"Сашка Поляков стал ревностным и заботливым служителем церкви, я перешёл на гарантированный заработок от другой компании, от нашей бандочки потихоньку отключился, нашего предводителя Вовы Смирнова не видал уже пять лет.
Почему же он один смог подняться по верёвочной лестнице, когда все остались внизу? Так написано в одной любопытной книжице...
Вова завёл не одно культурно-просветительное учреждение: продаёт в своей галерее работы других художников, посетителей - народ от живописи не совсем откачнулся, вкуса прежнего не утратил - учит азам работы. Идёшь, бывало, мимо гостиницы, в окне его келейки видно несколько голов, - лучше не заходить, не мешать. И я приводил к нему состоятельных покупательниц, желающим учиться рекомендовал идти к Вове: адрес, телефон...
Одно время из окон его заведения можно было наблюдать этот - напротив гостиницы "Вологда" - городской пейзаж, таким мне он представляется вечерами в кухонном окне. (Компьютерная обработка фотографии). Церковь и торговый центр на время войны перестали подсвечивать, сейчас - два часа 1 июля - глянул: ночь чёрная, ни огонька... Минут через пять начало светлеть, заверещали птички...
Говорят, гостиницу "Вологда" продали со всеми потрохами и переименовали на модный лад. Пока не звоню Вове, не узнаю, как ему удаётся вывернуться из этого переплёта, не спешу поговорить, вдруг расстроится или позовёт восстановить компанию.
Картинку свою - у меня её уже нет - с видом Кирилловского монастыря показываю здесь без всякого развития сюжета о Вове Смирнове, художнике-предпринимателе.
Я не продал её через магазин, не озолотился, а подарил. Написал про то - кому и зачем, с каких рыжиков подарил - увлекательную повесть под названием "Лепестки мальвы или Последний остров русской жизни", цветы мальвы (просвирника) краснеют в правом углу. Книгу повестей - толстенькая, без картинок, 500 страниц А4 - в прошлом году напечатало вологодское издательство "Родники" под руководством Кирилла Николаевича Уварова, с его отцом - Николаем Владимировичем - в 1990-е годы мы работали в "Профсоюзной газете", и там я умудрялся печатать ядовитые стишки на темы того злосчастного - сам же народ беды себе и напросил - времени, рисунки и юморески. Редактор Сергей Борисович Черепанов взмахивал руками, чесал лысую голову: "Не-не, нас же всех вечером окучат у парадного крыльца!", морщился ещё минуту-другую и: "А и чёрт с нами, пускай окучат!"
Первое время казалось, что косноязычный - тот ещё жучок-клещ оказался - Черномырдин выбросит в мусорный ящик гайдаровские реформы, жизнь пойдёт на лад.
Рукавицы наденет Степаныч
И у самой кремлёвской стены
Соберёт всю крапиву - не паныч -
И заправит Гайдару в штаны...
Первых четырёх строк не помню. Компьютерщик Вова Дьяков, ярый "демократ", заверстал их на первую, как обычно, страницу, с радостью сказал, что остальное не помещается. Я предложил печатать с продолжением на последней странице. Так и сделали. Народ хохотал и потирал руки: всем хотелось заправить в штаны Гайдара хоть немножко крапивы...
