С момента когда Саше поставили предварительный диагноз, до утверждения оного, прошло три года. За эти три года куда его только не посылали. Обследование проводить начали в военных госпиталях в Саратове. Сначала на ул. Гвардейской, потом в другом на ул. Рахова.
Сомнений диагноз не вызывал ни у одного врача-невролога, но утверждать никто из них не стал. Послали выше, в окружной госпиталь в Екатеринбург. Там обследование вели три недели. Результаты были ещё хуже, чем в Саратове и подтверждали диагноз БАС. Но лечащий врач ему открытым текстом сказал, что надо ехать в Питер, в Военно-медицинскую академию. Слишком сложное заболевание, утвердить диагноз должны там. В Екатеринбурге на себя никто это не возьмёт.
В январе 2019 путешествия по госпиталям продолжились. Дождались вызова с Питера, собрали Сашу и в сопровождении сослуживца отправили на очередное обследование. Теперь уже окончательное.
По итогам этого обследования, профессора академии установили Саше точный диагноз. Как он сам потом рассказывал, к нему водили три группы студентов и показывали, как выглядит больной с истинным БАС. Демонстрировали на нём все признаки заболевания, а это и фасцикуляции - постоянные подëргивания мышц, и слабость мышц руки, так называемая “обезьянья лапа”, и обвисшая стопа, и много других. А главное результат ЭМГ, где всё было ну очень плохо.
В промежутках между обследованиями Саша ходил гулять по городу. Когда бы ещё получилось попасть в Питер. Присылал нам фотографии красивых мест, что успел посетить. Тем скрашивал своё время.
А я пытаясь унять тревогу и мысли, делала ремонт в прихожей. Этот мой личный способ отвлечься от нехороших думок, занять руки, иначе закипит голова.
Наконец диагноз установили, дали рекомендации и отпустили. По прибытии запустили процесс увольнения. В марте месяце состоялась ВВК, где мужу установили категорию “Д”, не годен к дальнейшему прохождению военной службы. Дальше приказ на увольнение, расчет и получение инвалидности первой группы.
На всём протяжении эпопеи с установлением диагноза, а потом и получения инвалидности, ни разу нам с Сашей не попались люди, что поставили бы препятствия. Все очень внимательно и с сочувствием относились к нему. Нигде не задержали ни одного документа. Всё по возможности делали быстро и оперативно.
Знаю, что получить инвалидность сейчас очень не просто, но нам и в этом никто не ставил препон. В МСЭ назначили время, когда нужно прийти на комиссию, врачи проверили, как муж может выполнять простые функции, одеться, расстегнуть пуговицы, двигательную активность. И всё, через дней десять позвонили и сказали, что можно прийти забрать справку, группу установили.
Дальше, я только бегала по инстанциям и в военкомат оформляла страховые выплаты от Минобороны за инвалидность.
Не всем окружающим жилось спокойно. Были и такие, что считали, что мы счастливчики. Непосредственно мне одна мадам прямым текстом высказала:
– Да, тебе повезло, у тебя Сашка дома сидит. И суды вы выиграли, и инвалидность ему дали без проблем, да ещё и первую группу. Теперь и выплаты вы получите вон какие! Счастливая ты.
Как на это реагировать? Нормальный ли такой человек, что считает счастьем тяжёлую болезнь любимого человека и измеряет это счастье в деньгах?
В тот момент мне хотелось наговорить ей кучу всего, не стала. Человек далёк от понимания. Стиснула зубы, и прожила эту ситуацию молча. Знаю, что не одна она так думала.
По жизни мне не раз прилетало , что я везучая. Однажды от соседки по дому услышала:
– Конечно, чего бы вам не рожать то, вы можете себе это позволить, с вашими доходами то. Бедные родить столько детей себе позволить не могут.
С чего вдруг она решила что размер наших доходов велик, понятия не имею)).
Так и здесь, было высказывание, что даже болезнь и та в плюс вышла, за неё ж мы миллионы получим.
Безусловно, мы находились в лучшем положении, чем те кто не был военнослужащим. Да, выплаты получили и я могла позволить окружить Сашу заботой со всеми удобствами. Хоть он и не просил ничего. Но если я видела, что ему что то понравилось, брала без раздумий, благо маркетплейсы работают не покладая интернета.
На удивление, ему даже инвалидную коляску выдали с электромотором, как инвалиду первой группы. И пока он мог, мы вывозили его гулять.
Почему на удивление, потому что даже без одной ноги инвалидам эти коляски не выдают. Это я знаю, столкнулась сама. После того, как Саши не стало, стала потихоньку разбирать всё.
Коляска эта дорогая, продать её было можно, я попробовала, но то пересылать надо в другой город, то ещё что. А тут на Рождество, захожу в магазин и вижу через витрину, мужчина везёт на легкой инвалидной коляске женщину, кругом снегу много, везти тяжело. Завозит он её в магазин, а у меня щёлкает в голове, вот кому коляска нужнее. Подхожу к ним:
– Ребят, вам коляска с двигателем нужна?
– Нужна, а почём?
– Нипочем, только забрать, она тяжелая, я не подниму загрузить в машину.
Они так удивленно на меня посмотрели, не поверили. Я еще спросила, почему они на такой легкой коляске ездят, она же для комнаты. Тут и узнала, что без одной ноги коляска не положена с электродвигателем. Парный орган же, можно и на костылях передвигаться.
Сказала где живу, если нужно пусть приходят забирают. Позже они и пришли. Муж и сын этой женщины. Погрузили в мою машину, помогла им довезти до дома. Вот так получилось сделать рождественский подарок тем, кому это нужно. Недавно видела эту женщину, она самостоятельно катила по улице на коляске этой, а я и рада.
Такое вот у меня везение по жизни. И детей много могу себе позволить, и болезнь мужа выгодная была. И суды все мы смогли выиграть. Не иначе наша фамилия на нас работает, ведь мы же Скоробогатовы. Скоро богатеем.
Не знаю, что у людей в головах, чтобы так, мало того думать, а ещё и выдавать на гора своё мнение, которое ни мне, ни кому не сдалось. Так и хочется сказать, влезь в мою шкуру, надень мои ботинки, пройди мой путь. Но нет, видится только то, что сверху, поэтому и зависть такая неприкрытая.
Не стоят никакие деньги того, чтобы завидовать болезни близкого.
Столько мы с ним не сделали, не доучили детей, не долюбили друг друга. А так хотелось встретить с ним старость. Радоваться вместе семейным праздникам. Встречать детей с их семьями в своём доме. А не будет этого теперь никогда. Что это оплатит, какие деньги?
Наверное мир немного сходит с ума, когда вместо человеческих ценностей, на первое место выходят деньги. Мне этого не понять. Любые деньги, рано или поздно закончатся, если только ты не Рокфеллер и им подобные. А родного человека нет, и ничего его не вернёт. Чем можно измерить потерю, оставшихся без отца детей, непрожитые годы семейного счастья? Чем? Я не знаю ответа.