Каждую осень, когда реку Селенях, которая находится на северо-востоке Якутии, сковывал лёд, моя буровая бригада в полном составе отправлялась на заготовку максы. Максой они называли печень налима, и каждый год осенью ездили на его добычу.
После того как налима поймали, нужно быстро пока он не заснул, вырезать у него максу. Когда рыба засыпает, печень начинает довольно быстро разлагаться и зеленеть. Такую максу употреблять в пищу нежелательно, а кремово-белая доставлялась на базу в стеклянных трёхлитровых банках и готова была к употреблению после обжарки на сковородке. Чаще всего она жарится без употребления масла. После того как я попробовал этот деликатес, я понял героя одноимённого рассказа классика русской литературы, который пытался поймать налима в своём пруду, чтобы полакомиться его печёнкой. Прошло много лет, и во время командировки на Ямал, я рассказал коллегам об охоте за налимьей печёнкой. На следующий день ребята, окрылённые моим рассказом, поехали за водой и привезли двухметровых налимов. После этого мне ничего не оставалось, как заняться приготовлением максы. Удивило меня то, что налимы уснули, а печень у них не разлагалась. После приготовления печень оказалась не такая вкусная и не такая жирная, как хотелось бы. По лицам коллег было видно, что они ожидали большего. После этого мы долго муссировали эту тему и пришли к выводу, что вкус самого налима и максы зависит от многих факторов, и климата с кормовой базой в том числе.
