В мае 1941 года, после провального завершения немецкого воздушного наступления на Великобританию (Битва за Британию) и исчезновения угрозы высадки немецких войск на Британские острова, перед кабинетом министров Уинстона Черчилля встал вопрос: «Что делать дальше?».
С одной стороны, логично было бы попытаться перенести боевые действия на территорию противника. С другой, британское военное и политическое руководство, трезво оценивая имеющиеся весьма скудные силы и возможности, отнюдь не горело желанием в обозримой перспективе высаживаться на европейском континенте. Общественное же мнение настойчиво требовало возмездия за террористические бомбардировки английских городов. Поэтому определенные шаги всё же были предприняты - с «ответным визитом» над оккупированной нацистами Европой появились ночные бомбардировщики Королевских военно-воздушных сил.
Уже первые бомбардировочные удары по городам и военным объектам Германии заставили немецкое руководство серьезно озаботиться развёртыванием эффективной системы противовоздушной обороны (ПВО), ответственным за которую был назначен командир недавно созданной 1-й дивизии ночных истребителей генерал Йозеф Каммхубер. В кратчайшие сроки Каммхубер создал достаточно эффективную систему ПВО Германии, названную в его честь «линией Каммхубера». Она протянулась вдоль побережья Северного моря почти на 1000 км от границы с оккупированной Данией до центральных районов Франции и представляла собой комбинированные зоны зенитных батарей и аэродромов ночной истребительной авиации, оснащенные в различных сочетаниях радиолокационными станциями (РЛС) и прожекторными батальонами. Отдельные зоны «линии Каммхубера» были созданы также около Берлина, Гамбурга, Кёльна, Мюнхена и других важнейших экономических центров Рейха.
Противники в воздухе поменялись местами. И если ранее одним из символов Битвы за Британию стала английская система из 21 монументальных радиолокационных станций обнаружения воздушных целей «Chain Home», расположенных вдоль восточного и южного побережья Британских островов, то теперь радары превратились в ключевой элемент боевой эффективности германской ПВО. Что это были за радары?
С одной стороны, британцы уже знали о немецком корабельном артиллерийском радаре «Seetakt», а также имели некоторые разведывательные сведения о созданном компанией «GEMA» на его основе радаре «Freya» («Фрейя»). Эти немецкие радары дальнего обнаружения, составлявшие основу «линии Каммхубера», имели рабочую частоту 125 МГц, дальность обнаружения воздушных целей типа бомбардировщик около 90 - 100 км (к концу войны - до 160 км) и при этом отличались сравнительной компактностью (перевозились в нужное место уже в собранном виде на трейлере), однако, у них был серьезный недостаток - они не могли эффективно определять высоту цели. Тем не менее, британцы очень быстро осознали опасность, которую представляет собой «Фрейя», и разработали меры противодействия ей. Это и достаточно известная система «Window» («Окно»), представлявшая собой сбрасываемые с самолёта полоски алюминиевой фольги (дипольные отражатели), создававшие ложные сигналы на экранах немецких радаров, и менее известные системы глушения «Moonshine» («Лунное сияние») и «Mandril» («Оправка»), забивавшие операторам «Фрей» возможность идентификации и определения дальности до воздушной цели.
Однако, к концу 1941 года стало очевидно, что у немцев появилось нечто еще более серьезное, чем «Фрейя». Зенитная артиллерия и ночные истребители ПВО Рейха добились какой-то зловещей эффективности – потери Королевских ВВС с 4 % самолетов за налет возросли до неприемлемых 30 %. При этом специально оборудованные разведывательные самолеты Бристоль «Бленхейм» в ходе полетов вдоль побережья оккупированной Европы фиксировали излучение каких-то новых немецких устройств, отличное от излучения «Фрейи».
Это были модификации нового немецкого радара «Würzburg» («Вюрцбург») фирмы «Telefunken». РЛС «Вюрцбург» имела рабочую частоту 560 МГц, праболическую антенну диаметром 3 м, дальность обнаружения до 30 км и была еще более компактны, чем «Фрейя» (перевозилась в собранном виде в кузове или на прицепе грузового автомобиля). РЛС «Würzburg Riese» («Вюрцбург Большой») имела рабочую частоту 560 МГц, параболическую антенну диаметром 7,4 м и дальность обнаружения до 70 км. Самое главное, радары «Вюрцбург» могли определять высоту воздушной цели, что позволяло с высокой точностью (до 15 м) наводить на неё ночные истребители и давать целеуказание зенитной артиллерии. Благодаря своей точности эти устройства стали вторым ключевым элементом «линии Каммхубера», образовав смертельную для британской авиации связку с «Фрейями».
Проблема требовала незамедлительного решения. Британские технические специалисты и ученые предположили, что в паре с «Фрейями» немцами используются какие-то новые радары. Необходимо было их найти. Уинстон Черчилль вспоминал:
Наши тайные агенты, наш аппарат подслушивания и аэрофотосъемщики вскоре обнаружили, что вдоль северного побережья Европы протянулась цепь станций и что одна из них, вероятно оснащенная новым оборудованием, установлена на мысе Антифер, неподалеку от Гавра. 3 декабря 1941 года командир эскадрильи соединения фоторазведки майор Тони Хилл случайно посетил наш разведывательный центр и узнал о наших подозрениях. По своей инициативе он полетел туда на следующий день и обнаружил эту станцию. 5 декабря он совершил еще один вылет и сделал замечательно удачный фотоснимок. Наши ученые установили, что это именно то, что они предполагали.
Следующим шагом, конечно же, была разработка мер противодействия немецкой новинке, но для этого британским ученым необходимо было собрать всю возможную информации об этом устройстве, а ещё лучше - внимательно его изучить.
Адмирал лорд Луис Маунтбеттен, назначенный в октябре 1941 года на должность начальника Штаба комбинированных операций (Combined Operations Headquarters) при военном министерстве Великобритании, пришел к логичному решению: чтобы иметь возможность изучить немецкий радар, необходимо его выкрасть и привезти на Туманный Альбион. Операция получила кодовое наименование «Biting» («Укус»).