***
— Пусти меня!
Знакомый женский голос вытолкнул его из тумана, привел в чувство. Едва разлепив отяжелевшие веки, он огляделся, и увидел девушек с голубыми глазами и неподвижными лицами, что тащили под руки упирающуюся Василису.
Стоило ему пошевелиться, и шею тут же обожгло огнем. С него не сняли маску, но распахнули ворот, обнажив кожу, и обернули цепь вокруг открытой шеи. Перчатки тоже сняли, а кисти заковали в кандалы, но Морен не мог сказать точно, горят ли они от холода или от ядовитого железа. Попробовал пошевелить руками и понял, что не чувствует ничего, кроме сковывающей боли.
Он бегло огляделся. Вокруг были всё те же высокие стены, холод и снег, на котором он лежал, прислонённый к чему-то. Лишь задрав голову, удалось разглядеть, что это одна из колонн, некогда поддерживавших потолочный свод. Цепи, которыми его сковали, удерживали «слуги» Бессмертного Кощея, стоявшие позади. В одном из них Морен узнал Фому. Мертвяки собрались в зале сотнями и несли караул, выстроившись вдоль стен, немые и безразличные. Кощей снова восседал на троне, а Дмитрий побитым псом сидел у его ног.
Когда Василису подвели к ним, Морен крикнул:
— Где Настя?!
— Убежала!
— Вы думали, — вмешался Кощей, будто не мог стерпеть, что они говорят о чём-то при нём. — Я не знал, что вы затеяли?! Я знал каждый ваш шаг, слышал каждое слово! Видел вас. Василиса предупредила тебя, догадалась о птицах, но именно на крысах я учился поднимать мёртвых. А крыс здесь великое множество.
Он поднялся, медленно спустился с престола и подошёл к Василисе. Нежно, словно прекрасный цветок, взял её за подбородок и заглянул в лицо, улыбаясь. Но стоило ему произнести ласковое «Свет очей моих», как царевна вырвалась из его рук и со всей силы пнула его по голени.
Кощей успел отступить. Он больше не улыбался, но и злости в его глазах не было.
— Всегда любил твой нрав. Ты подумала над моим предложением?
— Нет!
— Слишком быстро. Ты ведь даже не знаешь, что тебя ждёт.
— Спасибо, насмотрелась, — бросив ядовито, она кивнула на девушек, что всё ещё держали её под локти.
— Не равняй их на себя. Или, может быть, — он усмехнулся. — Я уловил ревность в твоих словах? Не нужно. Однако я обещал, что дам тебе срок до утра. Утро почти наступило.
Кощей обвёл рукой залу, и Морен поднял глаза к небу. Лишь теперь он заметил, что снег уже перестал, а туманная пелена облаков окрасилась в нежно-лиловый.
— Думаю, срок вышел, — заключил Кощей.
Он направился к престолу, туда, где сидел Дмитрий. Прежде, чем Морен понял, что сейчас произойдёт, Кощей схватил парня за волосы и задрал его голову, обнажив шею. Дмитрий вскрикнул и бессильно забился, пытаясь ногами найти опору, подняться, воспротивиться, но верёвки не давали ему этого сделать. Когда в руках Кощея блеснул кинжал, Морен рванулся в цепях. Василиса тоже дёрнулась, крикнула «Нет!», но всё тщетно. Их обоих держали крепко.
— Смотри, милая, — проворковал Кощей. — Смотри внимательно. Живой у меня лишь один, так что лишь на нём я смогу показать, что тебя ждёт.
— Не тронь его!
Откуда-то сверху раздался тонкий голосок Настеньки. Она стояла на балконе тронного зала, и когда все взгляды обратились к ней, побежала к лестнице. Кощей опустил нож. Василиса побелела, словно вот-вот готова была потерять сознание. Морен первым вернул себе самообладание:
— Уходи отсюда!
Но Настенька не послушала и смело спустилась по каменной лестнице к ним. Мертвяки не трогали её, словно вовсе не замечали, и ни один не обернулся ей вслед. Лишь оказавшись подле Морена, Настенька оробела, не решившись подойти к Кощею ближе. А когда тот улыбнулся ей, и вовсе испуганно вздрогнула.
— Какая храбрая девочка, — произнёс Кощей с насмешкой. — Интересно, в кого такая? Твоя сестрёнка, верно? — он обернулся к Василисе. — Всё забываю спросить, что она здесь забыла?
— Я ей не сестра… — робко начала Настенька, то и дело поглядывая на Василису. Та крикнула ей «Нет, уходи отсюда!», но младшая царевна не послушала её. Говорила она быстро, выпаливая всё на одном дыхании, и с каждым словом речь её становилась всё смелее: — Царь выдал меня за свою, чтобы уберечь дочь от позора. Я здесь, потому что хотела тебя увидеть, хотела поговорить. Василиса моя матушка, а отец мой — ты!
Кощей застыл, глаза его распахнулись. Дмитрий — бледный и испуганный — бегал глазами от одной девушки к другой. Василиса не смела пошевелиться — в глазах её и на лице застыл такой ужас, что, казалось, она боялась дышать. Настенька инстинктивно отступила на шаг, когда Кощей вдруг отмер и направился к ней.
— Нет! Нет! Оставь её! — завопила Василиса, срывая горло, пытаясь вырваться из ледяных рук.
Морен снова дернулся в своих оковах, желая закрыть девочку собой, но цепь натянули туже, не дав ему даже подняться. Скрипя зубами, он рвался изо всех сил, но звенья не поддавались.
Однако Кощей и не думал обижать девочку. Осторожно и почти ласково он взял её за подбородок и, подняв её лицо, всмотрелся в него. Настенька не отвела глаз и не подала виду, что боится — только грудь её вздымалась высоко и часто.
— Сколько тебе лет? — спросил Кощей.
— Не отвечай ему!
— Девять, — честно ответила Настенька, несмотря на крик Василисы.
Глаза Кощея словно вспыхнули яростью. Оттолкнув девочку, он широкими шагами вернулся к трону. Схватил Дмитрия за волосы и одним движением перерезал ему глотку.
— НЕТ!
Крик Настеньки болью отозвался в душе Морена. Рухнув на колени, она горько заплакала: слезы градом бежали по её щекам, пока она тихо всхлипывала. Василиса же взвыла раненным зверем и поникла, точно упала в руках девушек, что держали её. Морен снова рванулся в цепях от бессилия, да так сильно, что содрал кожу на запястьях.
Тело Дмитрия упало к ногам Кощея. Тем же кинжалом, не вытирая кровь, Бессмертный разрезал свою ладонь. Чёрное смешалось с алым, окрашивая сталь в тёмно-багровый. Опустившись на колени, Кощей заботливо приподнял голову Дмитрия и влил ему в рот несколько капель своей крови. Через три удара сердца парень зашевелился. Дёрнулась рука, открылись веки. Глаза его тускло светились голубой дымкой, он медленно поднимался. Настенька перестала плакать — в немом оцепенении она наблюдала за ужасным превращением. Дмитрий встал на ноги, пошатнулся было, но затем осанка его распрямилась, а тело застыло, готовое нести службу. И всё это несмотря на алую кровь, что продолжала мерно капать из рассеченного горла. Кощей плашмя развернул кинжал, всё также испачканный тёмно-багровым, и провёл им по открытой ране на шее Дмитрия. И там, где коснулась смешанная кровь, кожа стянулась и зажила, не оставив даже шрама.
— Вот что вас ждёт, — произнёс Кощей без тени эмоций. — Всех вас. Рассвет наступил, и я сдержу слово. Убейте их.
Орда мертвецов бросилась на них. Настенька вскрикнула, прижалась к Морену, и в этот момент ему удалось вырвать руки. Кандалы сорвали кожу с кистей, оголив их до кровавого мяса, и боль застилала глаза, но Морен всё равно сжал цепь в ладони и ударил ей по толпе, не давая мертвякам подойти ближе. Удар пришёлся в грудь, сразу троих удалось снести с ног, но остальные продолжали наступать, сужая кольцо. Морен спрятал девочку за спину, оттеснил её к колонне, пытаясь защитить, но и сзади кто-то уже хватал её за кафтан и его за полы плаща. Ещё один размашистый удар цепью снёс тех мертвецов, что были позади, кому-то даже удалось отсечь голову, но и этого было недостаточно. Их всё ещё было слишком много, и, даже лишённые головы и ног, они готовы были сражаться.
— Нет, нет, отпусти их!
Кажется, это кричала Василиса. Она надрывала горло с того мгновения, как Кощей отдал приказ. В пылу битвы Морен только и слышал её рыдания и мольбы:
— Пожалуйста, прекрати, пожалуйста!
Но Кощей лишь наблюдал беспристрастно, как его возлюбленная бьётся в истерике, пока её родную кровь окружала живая смерть.
Кто-то схватил Настеньку за полы, опрокинул её наземь, потащил за собой в толпу. Настенька закричала, и Морен в два счета оказался рядом. Боясь её задеть, он не стал размахивать цепью, а ударил стопой в сгиб локтя, ломая мертвяку кости. Рука его безвольно повисла, и Морен пнул его по лицу, откидывая назад. Но не успела Настенька подняться, как уже новые руки потянулись к ней, и Морену таки пришлось ударить их цепью, рискуя зацепить ноги девочки. Обошлось, цепь раздробила кости мертвых рук, не задев Настеньку, и та тут же вскочила, бросилась к Морену, цепляясь за его одежды.
Их пытались разнять, оттащить друг от друга. Сразу несколько мертвяков схватили Морена за плащ, потянули в разные стороны. Рядом с ухом просвистел меч, от которого он едва успел увернуться. Но плащ Морен просто скинул с себя, и размашисто ударил цепью, раскидывая тех мертвяков, что подошли слишком близко. Но чем дольше он сражался, тем больше их становилось. И если поначалу они только хватали их, теперь из толпы вышли те, кто был вооружен топорами и мечами.
— Я согласна, я буду твоей, только отпусти их!
Толпа остановилась. Кощей обернулся к Василисе, и та, обессиленная, упала на колени.
— Я… я согласна… — в наступившей тишине она повторила свои слова через силу, с затаённой болью в голосе. И то ли охрипшее горло было тому виной, то ли осознания, на что именно она подписывается.
Мертвяки начали расходиться. Кощей ни разу даже руки не поднял, повелевая ими какой-то внутренней, неведомой силой. Морен так и не бросил цепь. Настенька всё также цеплялась за него, жалась к его ногам, и иногда ему казалось, он чувствует, как она дрожит.
Кощей же смотрел только на Василису.
— Я на всё согласна, — уже твёрдо повторила она, поднимая голову и глядя в глаза Кощею. — Если отпустишь их, останусь по доброй воле.
— Так бы и сразу.
— Дай мне только попрощаться. Молю тебя.
Кощей размышлял недолго, но было видно, что решение далось ему с трудом. И всё же он махнул рукой, и мёртвые девушки отпустили Василису, позволяя ей окончательно упасть на ледяной пол. Голова её низко склонилась, а руки безвольно опустились, и казалось, будто она не может решиться подойти к дочери, хоть и сама о том просила. Морен видел, как пальцы её сжались, сгребая снег.
Мертвяки, обступившие их с Настенькой, разошлись, открывая дорогу. И Настенька тут же бросилась к Василисе, кинулась ей на шею, обняла и жарко зашептала:
— Не надо, не соглашайся!
— Я сделала свой выбор, — ответила Василиса.
Она взяла Настеньку за руку и ласково улыбнулась ей. Поднялась и подвела девочку к Морену. Тот протянул раскрытую ладонь, и Василиса передала Настеньку ему. Когда его пальцы крепко сжались на маленькой ручонке, Василиса шепнула одними губами:
— Пожалуйста, не дайте ей этого увидеть.
Она резко развернулась, с гордо поднятой головой взглянула в лицо Кощея, принимая свою участь. Настенька бросилась было за ней, но Морен поймал её и притянул к себе.
— Не надо, не делай этого! — взмолилась Настенька. — Не отдавай себя ему!
Василиса даже не обернулась, всходя на престол. Кощей встретил её улыбкой и распахнутыми объятиями.
— Я знал, что ты передумаешь. Клянусь, я сделаю всё, чтобы осчастливить тебя, дорогая.
— Что бы ты ни думал, я всегда любили тебя, Иван.
Ни глаза её, ни губы не улыбались, когда она потянулась к Кощею, в намерении поцеловать его.
Морен крепко схватил Настеньку, отвернул её голову, прижал крепко к себе. И как бы она ни рвалась и ни брыкалась, он держал её, как и обещал Василисе. Её губы накрыли губы любимого, утянули его в поцелуй. Кощей обнял её осторожно и бережно, чтобы не ранить. Когда объятия его стали крепче, а поцелуй увереннее, Василиса подняла руку с чем-то белым, зажатым в ней. Морен узнал обломок кости — один из тех, что он срубил, когда сражался с Кощеем. Вот, что она загребала в снегу, пока «решалась» попрощаться! Твёрдой рукой она вонзила его под рёбра Кощея, целясь точно в сердце.
Бессмертный сдавленно вскрикнул, глаза его распахнулись. И в то же мгновение кости, защищавшие его, вырвались из тела, пронзая Василису насквозь. Из её груди вырвался глухой стон, по губам побежала кровь, но она удержала своё оружие и вонзила глубже.
— Мама!
Морен удержал Настеньку, не дал ей вырваться из его рук, не дал даже повернуть голову. Когда глаза Кощея начали угасать, мертвяки один за другим повалились замертво, точно скошенные порывом ветра. Медленно, из последних сил цепляясь за жизнь, Бессмертный осел на ледяной престол, увлекая за собой возлюбленную. Василиса уже не дышала, поникшая в его объятиях.
Зал окутала тишина, даже вьюга утихла к рассветному часу. Одна лишь Настенька тихо плакала. Как только хватка Морена ослабла, она вырвалась из его рук и подбежала к Василисе. Упала перед ней, стянула свои варежки и дотронулась до холодной щеки. Когда Морен подошёл к ней, она подняла на него красные, полные слёз глаза.
— Вы можете помочь мне? Мы освободим её, залечим раны, как Кощей сделал с Дмитрием, а потом…
— Хочешь, чтобы я напоил её своей кровью? — спросил Морен, не дослушав.
Настенька кивнула, в глазах её горела надежда.
— Я не стану этого делать.
— Почему?
— Уверена, что хочешь для неё такой участи?
Он обвёл рукой залу, полную мертвецов, некогда ходивших по земле, но почивших много месяцев, а то и зим назад. Среди них был и Дмитрий. Настенька распахнула глаза шире, взгляд её потускнел. Больше она не плакала.
