Наблюдая за тем, что творится в мире, вспомнила об этом памятнике, расположенном на военном кладбище небольшого австрийского городка. Я когда-то уже писала о нём, но почти без фотографий. Тот ресурс не позволял выкладывать много. Вот я решила исправить этот недостаток. К тому же тогда время было мирное, а сейчас... Сами понимаете.
Но и тогда, в мирное время мы в Австрии говорили о войне. О Первой мировой. Как я уже писала, муж моей кузины, Эрвин, -известный военный историк. И я решила воспользоваться случаем и узнать есть ли в архивах какие-либо сведения о пребывании моего деда Никанора в австрийском плену. На тот момент моё воображение рисовало Никанора сидящим в застенках чуть ли не в центре Вены. Уже позже я узнала, что дед был в плену подо Львовом, который в Первую мировой относился к Австро-Венгерской империи. Он из плена бежал, благополучно вернулся домой, что позволило его потомкам появиться на свет.
Так вот, на фоне наших разговоров о Первой мировой, Эрвин решил показать нам военное кладбище, расположенное недалеко от Вены.
Образованное в период той войны, сейчас оно стало мемориальным и носит название «Кладбище героев»
- Вы там увидите памятник, который особым образом отражает тяжелые последствия войн. Уверен, равнодушными он вас не оставит - заинтриговал Эрвин, когда мы ранним утром шли по уютному внутреннему дворику к машине.
Путь наш лежал в город Корнойбург, где кладбище и находится.
Пока ехали, Эрвин рассказывал о городе.
Корнойбург это небольшой городок, с населением чуть превышающим 13 тысяч человек. Расположен он в 12 километрах от Вены.
А появился, страшно подумать, в 10 веке!
Его название переводится как «новая крепость».
Занимая выгодную позицию на берегу Дуная, поселение стало стратегическим объектом монастыря Клостернойбург, расположенного на противоположном берегу, и соединялось с ним тайным бродом через реку.
Информация о тайном броде всколыхнула моё воображение. Я сразу представила себе средневековых гонцов посланных из монастыря, с трудом преодолевающих серьезную водную преграду тёмной ночью. Без фонарей и факелов, чтобы не привлекать внимание. Это же брод, а не подземный ход! Осторожно ступая, прощупывая дно крепкой жердью, они медленно двигались по пояс в воде... Шаг вправо, шаг влево и может проглотить пучина! Да ,тот ещё экстрим…. А ведь после таких вот водных процедур им еще надо было добраться до потайной двери в городской стене.
Крепостная стена, окружавшая город, частично сохранилась до сих пор. Местами она вписана в современные постройки.
Но в тот день нас интересовало не средневековье, а тяжелый период начала 20-го века, и мы отправились на городское кладбище, большая часть которого отдана под воинские захоронения.
У входа на кладбище стоит церковь, построенная по проекту архитектора Карла Лерманна ( Karl Lehrmann ).
В Первую мировую войну он служил лейтенантом в Корнойбурге. Строили же церковь взятые в плен солдаты, российские в том числе. Они содержались в лагерях военнопленных, расположенных недалеко от города.
Не могу сказать, что церковь поразила своей архитектурой или убранством, характерными для более ранних храмов.
Она скорее отражала дух настоящего военного, полкового храма или часовни, где проходили богослужения перед отправкой войск в походы.
Да и внутри эта церковь украшена особо, по военному - мозаичной картиной, на которой изображен последний кайзер Австро-Венгерской империи, Карл 1, в полный рост и при параде.
И вот мы идём по узкой аллее к величественному мемориалу австрийцам, погибшим в Первой и Второй мировых войнах.
Это восьмигранная стела, на вершине которой орёл, слегка придавленный гирляндой из лавровых листьев, терзает поверженного ящера.
У постамента, с двух сторон от стелы, в военном карауле, с головами, опущенными в глубокой печали, стоят два солдата в форме начала 20-го века. А от памятника, навстречу посетителям, идет пара – грозный лев и печальная львица – смелость и гордость.
- Что вам кажется необычным в этом памятнике? – спросил Эрвин
Лена обратила внимание на львов, а я на военную форму. Я такую амуницию видела в первый раз.
Хотя в форме , по большому счету, ничего странного не было, ведь обелиск был установлен сразу после Первой мировой.
Имена погибших во Второй мировой войне были просто добавлены в середине 20-го века на другой грани.
- А вы посмотрите на лица солдат ,- Эрвин дожидался от нас соответствующей реакции.
Мы с сестрой посмотрели и всё поняли.
- Так они же старые!
Да, стоявшие в карауле солдаты были пожилыми. Это были бойцы, давно ушедшие в запас и не принимавшие участия в войне даже в ополчении.
- Эти солдаты скорбят по своим сыновьям. Ведь ужас войны в том, что она забирает молодых.
Мы как зачарованные смотрели на этих солдат, пока сестра не прервала молчание.
- Этот образ был актуален для начала века. А сейчас военные конфликты не щадят никого, ни старого, ни малого.
- Да, как-то хочется произнести, потребовать от власть имущих, плакатное «Миру мир!» - добавила я
Мы ещё стояли возле монумента, придавленные впечатлением и низкими серыми тучами, соответствующими моменту, когда к нам подошел крупный мужчина в холщовой рабочей куртке. Поздоровавшись, он представился – Норберт Грасл, смотритель кладбища.
Видя нашу заинтересованность и узнав, что я из России, он рассказал, что незадолго до даты столетия начала Первой мировой войны, на этом кладбище был установлен и освящен православный крест в честь российских солдат, умерших в госпитале Корнойбурга. Это стало следствием кропотливой работы местных активистов, сначала обнаруживших фотографии российских могил, а потом узнавших из архивов, что на кладбище похоронены 24 наших солдата.
Я знаю о бережном отношении австрийцев к памятникам, захоронениям советских воинов, павших в боях за освобождение Австрии от нацизма, но вот о таком же отношении к воинам Первой мировой войны слышала впервые.
Памятник был установлен в торжественной обстановке, в присутствии посла РФ и бургомистра Корнойбурга. Военные музыканты исполнили гимны России и Австрии, а православный и католический священники вознесли молитвы об усопших.
На сегодня Российское посольство прикладывает все необходимые силы, чтобы мемориал находился в ухоженном состоянии.
Выходя с кладбища, Норберт Грасл обратил наше внимание на барельеф на стене церкви.
На одном краю смерть с косой, а на другом ангел с венком. А между ними вереница солдат, идущих от смерти к ангелу.
Все они не по своей воле пошли на войну, убивали других, а теперь только ангел может успокоить и примерить их души.
- Миру мир! - взмолились наши души. -Миру мир!