Не преуменьшая военных заслуг спартанцев, современные люди все же склонны относиться к их государству, как к тоталитарной диктатуре, общество которой было целиком и полностью заточено под войну. Все мы знаем о суровом воспитании, о традиции сбрасывать с скалы больных младенцев, об отношении к собственным подданным илотам, о попытках распространить свою политическую систему у друзей и врагов.
Но другие греки относились к Спарте иначе, уважая граждан этого великого полиса. Что же о его жителях думали современники?
Сначала предоставим слово илотам. Изначально это были равноправные жители Лакедемона, постепенно попавшие в полную власть Спарты. Им явно не нравилось положение государственных рабов и то, что спартиаты регулярно объявляли войну, чтобы юридически оправдать свои карательные мероприятия криптии. Не удивительно, что после великого землетрясения 464-го года до н.э. илоты атаковали своих поработителей и были побеждены лишь с помощью других греческих городов-государств.
С другой стороны, илоты всегда служили в спартанской армии, предоставляя ей легких пехотинцев. Особо они отличились во время греко-персидских войн, и Геродот утверждает, что во время битвы при Платеях приходилось 7 илотов на каждого спартиата. Известно, что после войны им даровали свободу, т.е. илоты могли считать себя не рабами, а подданными. Опять же, афинянин Фукидид говорит, что в 413-м году до н.э. в Спарту сбежало 20 тысяч афинских рабов – это подтверждает, что местные отцы-командиры умели быть гибкими.
Кстати, илоты – это не совсем рабы, а скорее, государственные крестьяне. Они имели право жениться и вообще, жили обычной жизнью, лишь отдавая властям часть своего дохода. Мы знаем, что во время серьезных политических испытаний спартанское общество не развалилось. Поэтому не исключено, что со стороны остальных лакедемонян к Спарте было достаточно терпимое отношение.
Что касается других греков, то они традиционно воспринимали Спарту, как главный центр силы, и испытывали немалое уважение к единственной профессиональной эллинской армии. Но они ни в коем случае ее не боялись сверх меры и при случае одерживали победы на поле боя. Все помнят битву при Левктрах 371-го года до н.э., когда спартанская фаланга уступила фиванцам. Кроме того, участники Пелопоннесского союза при случае оказывали давление на Спарту и даже были способны прекращать и начинать войны.
В остальном греки смотрели на Спарту, как на изоляционистское государство, которое плохо иметь врагом, но хорошо – другом. Тот же Фукидид называет причины подобного отношения:
Лакедемоняне пользовались гегемонией, не взимая дани со своих союзников, а заботясь только о том, чтобы, подобно им, и у союзников был олигархический строй управления. Афины, напротив, с течением времени отобрали у союзных с ними государств, за исключением Хиоса и Лесбоса, корабли и обложили всех союзников денежной данью.
Также, Фукидид напоминает, что Спарта очень рано получила хорошие законы и сохраняла их на протяжение четырех сотен лет – вот почему была уверена в своем политическом превосходстве и имела склонность навязывать побежденным врагам ту же систему. Те же афиняне не были полностью уничтожены после захвата города, как это предлагали фиванцы. Зато Афины нередко разрушали захваченные полисы и продавали их жителей в рабство.
Поэтому Спарта имела репутацию сильного, но благородного противника, которая со временем только укреплялась. Беотиец Плутарх жил в Римской Греции через несколько сотен лет и у него не было никаких причин, чтобы воспевать героизм и хороший нрав древних жителей Лакедемона. Тем не менее, он отдавал им должное – вот цитата из его книги, приписываемая Анталкиду из Спарты: «В ответ афинянам, которые называли спартанцев необразованными, он сказал: «Во всяком случае, мы единственные, кто не научился у вас ничему плохому».
Кроме того, спартанские женщины пользовались наибольшей свободой во всей Греции. Во время визита царя Леонида в Афины его сопровождала жена Горго, и все заметили, что тот прислушивался к ее советам. Тогда афинские матроны спросили, почему же спартанки являются единственными в Элладе, кто управляет своими мужчинами. И Горго ответила: «Потому что спартанские женщины – единственные женщины в Греции, которые рожают мужчин».