Андрей МУСАЛОВ
Советско-финляндская или «зимняя» война 1939-40 гг. по меткому выражению А.Т. Твардовского, долгое время считалась «войной незнаменитой». Из-за немалых потерь, понесенных в ходе того вооруженного конфликта, в Советском Союзе ее старались замалчивать. Что было не справедливо к участникам войны, тем более что война завершилась разгромом Финляндии.
Ныне «зимняя» является ярким примером исторической манипуляции. Вопреки историческим реалиям, на западе (да и в России) тщательно культивируется миф об успехах финской армии и неспособности советской одержать над ней победу. Хотя в реальности все было, как раз наоборот – с декабря 1939-го по март 1940 года, в упорных боях с хитрым и расчетливым врагом, советские солдаты сумели не только выстоять, но и одержать победу.
О том, как на самом деле обстояли дела, автору помог разобраться старший научный сотрудник Центрального пограничного музея ФСБ России, кандидат исторических наук Иван Антипенков, который досконально изучил тему участия советских пограничников в советско-финляндской войне.
Решительное начало
В 1939 году разразилась война с Финляндией. Как и во многих других вооружённых конфликтах, пограничные части НКВД стали одними из первых, кто вступил в боевые действия. В ночь на 30 ноября, перед официальным началом войны именно пограничники первыми перешли советско-финскую границу.
«Зелёным фуражкам» пришлось действовать в условиях, изобилующих не замерзшими реками и болотами, при сильном морозе, двигаясь по глубокому снегу. Несмотря на трудности, в течение нескольких часов боевые группы пограничников ликвидировали все посты финской стражи. Удар советских пограничников оказался для финнов неожиданным, поначалу они оказывали слабое сопротивление. Ко времени объявления войны, пограничники взяли под контроль большую часть намеченных объектов, расчистив дорогу для частей РККА, которые перешли в наступление в 8.00 30 ноября.
Утром 30 ноября 1939 года после короткой артиллерийской подготовки передовые полки РККА перешли границу. Наступление началось успешно. Однако, уже к двадцатым числам декабря, фронт стабилизировался. Начались ожесточенные позиционные бои. Они велись в обширных лесисто-озерных массивах, в условиях сильных морозов и глубокого снежного покрова, преимущественно вдоль дорог. Колонны с машинами, танками, тракторами, другой военной техникой растягивались на десятки километров. Между боевыми порядками оставались значительные, не прикрываемые охранением промежутки, в которые просачивались финские диверсионные группы, перерезавшие коммуникации.
После разгрома финских кордонов, передовые отряды пограничников продолжили наступление в глубь финской территории, уничтожая на своем пути мелкие группы противника. Однако, неожиданно пограничники стали нести потери от множества взрывных устройств, замаскированных в финских хуторах, на дорогах и тропах.
Однако очень скоро финны пришли в себя и стали отчаянно сопротивляться. На ряде участков противник перешел в наступление, оттеснив части пограничников и РККА.
В конце декабря на базе нескольких пограничных отрядов были сформированы пограничные полки двухбатальонного состава. Они были переданы в состав дивизий РККА для борьбы с диверсионными подразделениями финнов. Пограничники хорошо зарекомендовали себя именно как противодиверсионные подразделения. Этому способствовало то, что большое количество пограничников умело обращалось с лыжами. Особенно отличились 4-й (командир полка С.И. Донсков) и 5-й погранполки.
Для того чтобы защитить тылы частей РККА Генштаб возложил задачу по охране тыла и коммуникаций действующей армии на пограничные войска. Приказом НКВД СССР от 15 декабря 1939 г. было сформировано семь пограничных полков численностью по 1500 человек в каждом. Кроме того, для подготовки и пополнения личным составом действующих войск НКВД был сформирован 8-й запасной полк штатной численностью 2500 человек. Он дислоцировался в Петрозаводске и подчинялся непосредственно начальнику пограничных войск НКВД СССР.
Задачи пограничных полков, порядок их использования и обеспечения определялись совместной директивой Народного комиссариата обороны и Народного комиссариата Внутренних Дел СССР от 26 декабря 1939 г. № 0698. В директиве устанавливалось, что пограничные полки действуют на важнейших направлениях, определяемых Генеральным штабом Красной Армии. Они организуют и осуществляют ликвидацию диверсионных и бандитских групп, обеспечивают быстрейшее продвижение армейских частей и нормальные условия работы войскового и армейского тыла.
В оперативном отношении пограничные полки подчинялись тем соединениям, чей тыл охраняли. Так 4-й Петрозаводский пограничный полк (командир полка – полковник С.И. Донсков, военный комиссар – К.В. Овчинников, начальника штаба – майор А.Л. Кроник) должен был прикрывать тыл 8-й армии.
Позиционный клинч
В начале 1940 года положение советской стороны существенно осложнилось. Финские диверсанты, морозы и глубокий снег фактически парализовали передвижения частей РККА. Многие пограничные подразделения, выдвинутые далеко вперед, оказались отрезанными от основных сил. В особенно трудном положении оказался 5-й погранполк. Полк был окружен в районе хутора Хилико-5 крупными силами финнов.
В течение суток пограничники полка отражали до десяти атак финских войск. В ответ на призывы финской стороны прекратить сопротивление и сдаться, пограничники вывесили полотнище с надписью на финском языке: «Большевики в плен не сдаются! Победа будет за нами!» От сильного артиллерийского и минометного огня пограничники несли большие потери. Спустя 20 дней был тяжело ранен пограничник Сафронов. Из-за отсутствия перевязочных материалов, врач полка использовал в качестве повязки полотенце. После смерти бойца, врач привязал пропитавшееся кровью полотенце к высокому шесту и поднял над траншеями пограничников. 5-й полк сумел продержаться в течение 45 суток вплоть до заключения мира между СССР и Финляндией.
Что касается 4-го погранполка, то 5 января 1940 года он был направлен в район Кясняселька – Уома. К этому времени противник активизировал свои действия, стремясь окружить 18-ю дивизию и захватить оборонявшийся ею населенный пункт Кясняселька.
Взяв под охрану вверенный участок дороги, пограничники втянулись в ежедневные бои за коммуникации в районе населенного пункта Уома, окаймленного с запада и юго-запада озерами Рая-лампи и Уомас-лампи, с севера, востока и юго-востока – лесом. Отдельные строения хутора, разбросанные по обе стороны дороги на удалении до 1 км, в первые дни боев были разрушены или сожжены. На западной окраине Уома находилась деревянная церковь, впоследствии ставшая ориентиром для артиллерийского огня.
С выходом передовых частей 18-й дивизии к Питкяранте в Уоме был организован дивизионный обменный пункт (ДОП), куда завезли значительные запасы вооружения и снаряжения, что во многом способствовало обороне гарнизона. До начала окружения на дивизионном пункте находилось около 100 машин артиллерийских снарядов, большое количество патронов, много винтовок, пулеметов, обмундирование и около 50 мешков муки.
Вот, как характеризовал обстановку на середину января 1940 г. начальник штаба 4-го полка майор Александр Кроник: «В результате наступательных боев на фронте Митро – Кителя, части 18-й стрелковой дивизии перешли к обороне. Противник захватил район Межозерья в 3-х км восточнее Лава-Ярви, минировал и преградил дорогу завалами. Все попытки восстановить связь и работу коммуникации были безуспешны. Участок коммуникации Лава-Ярви – Уома непрерывно обстреливался артиллерийским и минометным огнем противника и подвергался налетам диверсионных отрядов лыжников. Финны, систематически воздействуя на коммуникацию, пытались перерезать ее вплоть до командного пункта командира 56-го корпуса в Кясняселька.
Боевые действия приняли своеобразный характер: наступавшие первыми эшелоны наших войск, лишенные подвоза боеприпасов, продовольствия и горючего, остановились перед сильно укрепленными рубежами противника. Коммуникации оказались перерезанными во многих местах. Наши гарнизоны, расположенные вдоль дороги, оказались блокированными и были вынуждены вести тяжелые бои вне связи друг с другом, в полной изоляции и к тому же в условиях весьма ограниченного снабжения средствами воздушного транспорта».
Бои за коммуникации
К 16 января 1940 года в районе Уома держала оборону 3-я рота 4-го пограничного полка в составе 115 человек. Здесь же находились 15 танков БТ из состава танковой роты 34-й легкотанковой бригады, сводная батарея в составе двух 76-мм и двух 45-мм орудий, около сотни бойцов и командиров разных подразделений, отставших от своих частей, а также личный состав, обслуживавший дивизионный обменный пункт (ДОП). В общей сложности гарнизон насчитывал около 600 человек из разных частей и подразделений, включая раненых и обмороженных, которые ранее были эвакуированы из передовых частей 18-й стрелковой дивизии. Им противостоял 34-й пехотный полк финнов, усиленный артиллерией и саперами.
Вечером 16 января противник силами до батальона атаковал участок в районе Уома, стремясь захватить мост через реку Уксун-йоки. Охранявший мост гарнизон, в составе взвода 1-й роты 4-го погранполка, быстро занял подготовленные позиции и организованным огнем отбил атаку.
Тем временем противник обошел Уома с северо-востока и, заминировав дорогу, начали возводить завалы. Находившиеся на охране участка коммуникации дозоры, вынуждены были частично возвратиться в свои гарнизоны, частично завязали бои в окружении.
Разведгруппа пограничного полка в составе 10 человек под командой лейтенанта Корзуна в 1,5 км восточнее Уома на дороге обнаружила минированный участок. Едва приступив к очистке пути, пограничники попали под обстрел. Завязался бой, в ходе которого лейтенант Корзун был тяжело ранен. На дозорной бронемашине раненного лейтенанта отправили в полковой медицинский пункт. Это была последняя машина, прошедшая по дороге на Кясняселька.
К утру 17 января 1940 года гарнизон Уома оказался полностью блокированным и в течение следующих 57 суток самоотверженно отбивал многочисленные атаки противника. Связь гарнизона со штабом дивизии осуществлялась имевшейся в Уома радиостанцией 3-й роты 4-го пограничного полка. Командир подразделения старший лейтенант Зиновьев регулярно докладывал о положении дел в Уома. Переговоры велись посредством специального шифра со штабом погранполка, располагавшимся в Кясняселька.
Утром 17 января разведывательный дозор саперного взвода 4-го погранполка в составе 10 красноармейцев под командой старшины саперного взвода Смирнова и заместителя политрука Коренчука в момент разминирования дороги в 1,5 км восточнее Уома был окружен финнами. Противник, силою до полуроты, прочно обложил опушки леса и, ведя бой с саперами, одновременно продолжал работы по устройству завалов на дороге.
Недалеко от группы Смирнова попал в окружение дозор из трех пограничников под командой лейтенанта Ракуса. Обе группы вели напряженный бой, пытаясь прорваться в район моста через замерзшую реку Уксун-йоки.
К вечеру группы Ракуса и Смирнова и объединились под единым командованием. Попытки финнов захватить пограничников были отбиты оружейным и гранатным огнем. С наступлением темноты лейтенант Ракус, оценив обстановку, принял решение вывести группу из окружения по лесу в северном направлении т.к. с западной стороны доносился шум боя в районе Уома, шел бой и на востоке –у моста через Уксун-йоки.
Хорошо зная расположение боевых порядков противника, лейтенант Ракус решил пройти по его тылам и прорваться к командному пункту 1-го батальона 4-го погранполка, находившемуся на восточном берегу Уксун-йоки.
Тщательно маскируясь, группа, продвигалась к намеченной цели. Шли по компасу. В ночной темноте двигаться было трудно, да ещё снежный покров доходил до полутораметровой толщины.
Приблизившись к реке Уксун-йоки, пограничники услышали разговор на финском языке. Высланный на разведку дозор под командой заместителя политрука Коренчука обнаружил окопы противника, обращенные фронтом на восток. Их обитатели, пользуясь коротким перерывом в ходе боя, отдыхали.
Выслушав доклад Коренчука, лейтенант Ракус решил воспользоваться беспечностью противника и, внезапно атаковав финнов с тыла, прорваться к реке. Во вражеские окопы полетели гранатами. После короткой рукопашной схватки пограничники быстро преодолели замерзшую реку и к полуночи без потерь вышли на командный пункт 1-го батальона 4-го полка.
Этот подвиг, в котором был искусно применен элемент внезапности, подытожил все предыдущие дела Дмитрия Ивановича Ракуса и Феодосия Павловича Коренчука. 26 апреля 1940 года им обоим было присвоено звание Героя Советского Союза.
В полном окружении
Оказавшись блокированными, в ночь с 17 на 18 января подразделения полка начали зарываться в землю. Несмотря на промерзший грунт и нехватку шанцевого инструмента, были отрыты окопы, которые сохранили большое количество жизней – финны беспрестанно вели плотный артиллерийско-минометный обстрел.
Танки 34-й бригады, располагавшие ограниченными запасами горючего, в качестве неподвижных огневых точек распределили по всему рубежу обороны, а секторы обстрела связали телефонной линией с командным пунктом начальника гарнизона майора Ковалева. Между обороняющимися подразделениями было определено: кто, какой район прикрывает, в каком направлении организует перекрестный огонь, порядок взаимодействия и связи.
В течение первых пяти дней окружения с 17 по 21 января противник предпринимал неоднократные попытки уничтожить блокированный гарнизон. Защитники Уома отбивали по несколько атак в сутки. Убедившись в безрезультатности лобового штурма, противник изменил тактику. Началась осада пограничного гарнизона. Заняв удобные высоты и опушки леса вокруг гарнизона, финны приступили к инженерным работам: отрывались окопы, ходы сообщения, землянки и блиндажи. Все более или менее удобные подступы прикрывались пулеметными точками, укреплялась проволочная сеть, строились завалы.
Одновременно с инженерными работами, финны вели методичный пулеметно-минометный и артиллерийский обстрел блокированного гарнизона. Число раненых росло день ото дня. К концу января их насчитывалось уже до трехсот человек. Раненых распределили по землянкам и лечили теми скудными средствами, которые имелись в наличии. Находящиеся в гарнизоне два врача и военфельдшер 3-й роты 4-го погранполка работали бессменно.
Значительная часть раненых бойцов принимала участие в отражении атак врага. Так, в бою 18 января получил тяжелое осколочное ранение пулеметчик 3-й роты Загоринский. Но пограничник не оставил поле боя, пока не потерял сознание. Проведя нескольких дней в медицинском пункте, отважный воин вернулся в строй и продолжил участвовать в боях, воодушевляя товарищей своим примером.
Указом Президиума Верховного совета СССР от 26 апреля 1940 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом отвагу и мужество красноармейцу Александру Григорьевичу Загоринскому было присвоено звание Героя Советского Союза.
Мужественно вел себя и боец этого же подразделения В. Самсонов. В его наградном листе говорилось: «В одном из боев, отражая атаку белофиннов тов. Самсонов был ранен в кисть левой руки. Перевязав рану, мужественный боец не вышел из строя. Продолжая геройски драться, тов. Самсонов был ранен вторично: осколок мины раздробил левую руку у плечевого сустава. Бойца эвакуировали на медпункт, но оставаться в землянке он отказался. Добровольно вернулся в окопы и продолжал героически сражаться с врагами.
Ввиду плохого лечения левая рука перестала действовать и начала гноиться. Ощупав ее и убедившись, что рука держится слабо, тов. Самсонов сам переломил ее в месте ранения и, бросив из окопа, заявил: «Вот теперь она мне не мешает, теперь мне будет легче бить белофиннов!» Во всех последующих боях, вплоть до освобождения гарнизона после заключения мира, тов. Самсонов героически отражал натиск белофинских банд, забрасывая их гранатами одной правой рукой».
За проявление исключительного мужества и героизма Владимиру Андреевичу Самсонову указом Президиума Верховного Совета СССР от апреля 1940 г. было присвоено звание Героя Советского Союза.
Голод, холод и героизм
К 22 января 1940 г. в окруженном гарнизоне начала сказываться нехватка продовольствия. Четырнадцать лошадей, находившиеся в Уоме, по очереди отправились в котел. Из муки, складированной, на дивизионном обменном пункте, пекли лепешки. Но этого было мало. К чувству голода прибавился холод: зимой 1939 – 1940 годов стояли лютые морозы.
Не смотря на лишения, личный состав 4-го погранполка продолжал успешно обороняться. В этом ему помогал 83-й гаубичный артиллерийский полк 60-й стрелковой дивизии, позиции которого находились в Кясняселька. Так как Уома и прилегающая к нему занимаемая противником местность не просматривалась с артиллерийских наблюдательных пунктов, корректировка огня была возложена на старшего лейтенанта Зиновьева. Используя в качестве ориентира сохранившуюся в Уома церковь, он сообщал о наиболее опасных огневых точках противника.
Активную поддержку оборонявшимся оказывала и авиация. Помимо бомбовых ударов, она по мере возможности обеспечивала защитников Уома продовольствием, боеприпасами, медикаментами. Для лучшего ориентирования гарнизону дали указание обозначить углы оборонительного района железными бочками из-под горючего, которые были хорошо заметны на белом фоне, а в центре обороны выложить букву «Т» и «Крест».
И тем не менее сброс продовольственных грузов был не всегда точен. Так 10 февраля 1940 г. из 100 сброшенных мешков, 40 попали в руки противника.
К середине февраля у финнов появились зенитные пулеметы, обстреливавшие самолеты при их появлении. Сброс на малой высоте стал опасным, а с большой высоты сбрасывать грузы было невозможно, учитывая размеры гарнизона, 600х800 метров.
В связи с этим было решено производить сброс грузов под прикрытием штурмовой авиации: 1-2 истребителя на бреющем полете делали 2-3 захода, заставляя противника укрыться в землянках и траншеях, вслед за этим бомбардировщики бросали грузы с продовольствием.
Тем временем противник все более активизировался. Несмотря на потери от огня советской артиллерии и ударов авиации, плотность его блокады усиливалась. За счет пополнения, высвобождавшегося по мере ликвидации других окруженных котлов, в которые попали части и подразделения 18-й дивизии, которые финны называли «мотти».
12 февраля начальником гарнизона Уома вместо майора Ковалева был назначен командир 3-й роты 4-го пограничного полка старший лейтенант Зиновьев, сосредоточивший главное внимание на укреплении бодрости духа и веры личного состава в победу.
Несмотря на тяжелую обстановку пограничники находили время и на боевую подготовку. Так, во время блокады выяснилось, что некоторые бойцы не знакомы с гранатой РГД. В течение нескольких дней они были обучены и тут же проверили результаты учебы, метая гранаты по атакующим финнам. Среди бойцов было развернуто соревнование за отличное владение не только личным оружием, но и другой боевой техникой. За время блокады в 3-й роте подготовили 20 ручных пулеметчиков и 12 автоматчиков.
Усилиями старшего лейтенанта Зиновьева и политрука 3-й роты Черкалина в блокированном гарнизоне была организована регулярная политинформирование. Радисты принимали последние новости, записывали, а затем доводили до людей сводки о положении на фронте.
Не прерывая работы по инженерному укреплению обороны, Зиновьев нашел способ более эффективного применения имевшейся в гарнизоне сводной артиллерийской батареи. Учитывая, что при стрельбе с основных огневых позиций батарея Уома сама быстро становилась удобной мишенью, Зиновьев использовал метод «кочующих орудий». Это себя оправдало. Немало пулеметных точек противника было уничтожено их огнем. Для борьбы с автоматчиками противника во всех секторах были выделены снайперы, которые путем тщательного наблюдения засекали огневые точки финнов и метким огнем выводили их из строя.
Зиновьев предложил широко популяризировать примеры смекалки и сообразительности. Он лично испек первые лепешки из муки, имевшейся на дивизионном обменном пункте, приспособив для этого бочки из-под бензина. Не хватало соли – начали вываривать старую воблу, а позднее бочки из-под сушеной и соленой рыбы. Не было воды – организовали перетопку снега. Не было печек – стали приспосабливать бочки из-под горючего. Не было света – смастерили коптилки.
Непрерывная работа велась с ранеными, число которых с каждым боем увеличивалось. Раненых распределили по землянкам всех секторов обороны. Здоровые бойцы размачивали сухари в воде, добавляли сахару и полученной тюрей кормили своих товарищей. Так, раненые постепенно возвращались в строй, сражаясь рядом со здоровыми бойцами.
В представлении к присвоению старшему лейтенанту И.Д. Зиновьеву звания Героя Советского Союза говорилось: «Около двух месяцев продолжая неравное единоборство с врагом, продуманно распределил силы. Предусмотрев возможность в любой момент собрать отдельные группы бойцов в единый кулак, старший лейтенант Зиновьев, сам дважды раненный, умело управлял вверенным подразделением».
Между тем, 13 и 14 февраля положение пограничного гарнизона стало угрожающим. Уома находился под непрерывным минометным обстрелом. Продовольствие подходило к концу. Муки для выпечки лепешек оставалось на трое суток. Почти все лошади были съедены. В целях строжайшей экономии люди питались один раз в сутки. Радируя в штаб полка, Зиновьев докладывал: «Люди физически слабнут, но морально устойчивы. В течение дня было несколько коротких огневых стычек снайперов и автоматчиков».
Противник беспрестанно атаковал, на отдельных участках доходило до рукопашных схваток. 16 февраля гарнизону двумя самолетами было сброшено продовольствие. Сброс оказался не точен. Большая часть продовольствия попала в руки противника, а один самолет подбит. Его удалось посадить в районе гарнизона. Экипаж сбитого самолета также включился в оборону. В последующие дни погода не позволяла работать авиации. Гарнизону четверо суток не сбрасывали продовольствия. Люди голодали.
На грани
Убедившись в неприступности оборонительных позиций пограничного гарнизона, финны основные усилия сосредоточили на уничтожении других гарнизонов 18-й стрелковой дивизии, блокированных западнее Уома, где обстановка продолжала ухудшаться с каждым днем. В результате к 9 февраля были уничтожены гарнизоны 208-го и 316-го стрелковых полков, окруженных в районе Митро – высота 104,9 – Рускасет. 17-18 февраля при попытке вырваться из окружения, прекратили существование 3-й артиллерийский и 12-й гаубичный полки.
Попытки командования помочь окруженным, оказывались безуспешными. 23 февраля гарнизон «Развилка дорог» радировал: «40 дней окружены. Не верится, что противник силен. Освободите от напрасной смерти. Люди – фактически лагерь больных. Здоровые истощены. Положение тяжелое».
О драматических днях конца февраля 1940 года оставил яркие воспоминания красноармеец П.А. Осветимский: «В последние дни положение было самым критическим. Погода стояла нелетная: большие метели. Самолеты не могли прилетать. Стали есть конскую кожу. Раскопаешь снег, достанешь кожу. Крошишь её в котелок, как лапшу, снегу подсыпаешь, и кожа эта варится, преет в котелке без соли. Когда кожу доели, стали приносить конские копыта с подковами. Подкову отрубишь и копыто в огонь, пока сок не потечет. Сок соберешь в котелок и выпьешь этого соку…»
28 февраля штабом 18-й стрелковой дивизии и 34-й легкотанковой бригады была получена радиограмма, в которой Ставка Главного военного совета дала разрешение на выход из окружения в направлении Лавоярви. В ночь на 29 февраля двумя колоннами части пошли на прорыв. Южную колонну в составе 1486 человек возглавил начальник штаба 18-й дивизии полковник З.Н. Алексеев. Северную колонну, в количестве 1500 человек, повел командир 34-й легкотанковой бригады комбриг С.И. Кондратьев.
Вечером 29 февраля Южная колонна, потеряв 249 человек убитыми и пропавшими без вести, вышла в расположение наших войск. Прорыв северной группы завершился трагически: она почти полностью погибла. Из 18 тысяч человек, находившихся в подразделениях 18-й стрелковой дивизии и 34-й легкотанковой бригады к началу войны, уцелело около 3,5 тысяч человек. Остальные были убиты, пропали без вести или попали в плен. Как утратившая Боевое знамя 18-я Ярославская Краснознаменная стрелковая дивизия после окончания войны была расформирована.
Победа
Между тем в районе хутора Уома пограничники 4-го погранполка продолжали успешно обороняться. Из сводок по радио защитники гарнизона знали о прорыве «Линии Маннергейма» на Карельском перешейке и со дня на день ожидали окончания блокады. Вера в скорое окончание войны придавала силы. Способствовала укреплению боевого духа и поддержка артиллерией, и наладившийся сброс продовольствия, и все более приближающийся гул отдаленного боя на востоке.Противник раз за разом предлагал гарнизону сдаться, на что Уома отвечала огнём из всех огневых средств.
Развязка наступила 13 марта, когда из штаба 8-й армии гарнизону Уома была передана радиограмма о заключении мирного договора между СССР и Финляндией. Одновременно по радио открытым текстом непрерывно передавалось распоряжение всем частям, гарнизонам и отрядам: ровно в 12.00 прекратить военные действия. Несмотря на эти известия, противник возобновил обстрел гарнизона. 83-й гаубичный полк, в ответ, также вел огонь.
В 12.00 огонь всё же прекратился. Момент окончания огня и наступления необычной, «звенящей» тишины приводили в своих мемуарах многие ветераны Финской войны. Вот как его описывает начальник штаба 4-го пограничного полка майора А.Л. Кроник:
«Финны вылезали из окопов, махали белыми флагами:
– «Русские! Мир!»
В 12.10 мы направились на передовые позиции.
Подойдя к финским окопам, подняли белый флаг. Комиссар 60 сд дивизии, депутат Верховного Совета СССР, дивизионный комиссар Рочагов громко заявил:
– Высылайте на переговоры!
Через несколько минут финны ответили:
– Сейчас выйдем!
На переговоры вышли два майора и один полковник. Объявив им о заключении мира, Рочагов потребовал немедленно разминировать все дороги, представить схему заграждений и минных полей и отвести свои части на 10 км западнее Уома, в соответствии с порядком отхода финских войск.
Финны заявили:
– Мы останемся на занимаемых позициях и выпустим гарнизон Уома. Пусть выходят!
Рочагов вновь потребовал немедленного отвода всех частей. Финны попросили два часа на отвод. Мы распрощались и разошлись по своим окопам».
В 14.00 начался отход финских подразделений. Вслед за ними двинулись саперы. Казалось, что каждый метр дороги заминирован. На следующий день в гарнизон Уома прибыли комиссар 4-го погранполка Овчинников, секретарь партбюро Ларочкин, начальник штаба полка майор Кроник и его помощник капитан Васильев. Они увидели перед собой заросших, исхудавших, почерневших от копоти, но радостных воинов. Та встреча была незабываема!
Так закончилась 57-дневная блокада гарнизона Уома с честью выдержанная воинами-пограничниками. Здесь, на участке сопоставимым по своим размером с батальонным районом обороны, в историю советских пограничных войск были вписаны фамилии сразу пяти Героев Советского Союза!
Результаты и манипуляции
12 марта 1940 года война с Финляндией была завершена. За участие в боях против Финляндии 1883 пограничника были награждены правительственными наградами. 13 из них были удостоены звания Героя Советского Союза. Финляндия заключила с советской стороной мирный договор и боевые действия официально завершились. Однако на деле боестолкновения продолжались на всем протяжении советско-финской границы вплоть до начала Великой отечественной войны.
По результатам войны территория Советского Союза увеличилась на 40 тысяч км² территорий. Финляндия лишилась трёх крупных городов - Выборга, Сортавалы и Кексгольма, а также нескольких сотен поселков и деревень. На присоединённой к СССР территории насчитывалось 227 больших и малых предприятий и 19 электростанций, а также 255 тысяч гектаров пахотных земель.
Большие спекуляции (которые происходят и до сих пор) связаны с потерями сторон . Официальную позицию советской стороны озвучил Председатель Народных комиссаров СССР Вячеслав Молотов: "Война в Финляндии потребовала как от нас, так и от финнов больших жертв. По подсчетам нашего Генерального Штаба на нашей стороне количество убитых и умерших от ран составляет 48 745 человек, то есть немного меньше 49 тысяч человек, количество раненых — 158 863 человека. С финской стороны делаются попытки преуменьшить их жертвы, но жертвы финнов значительно больше наших. По минимальным подсчётам нашего Генерального Штаба у финнов количество убитых достигает не менее 60 тысяч, не считая умерших от ран, а количество раненых не менее 250 000 человек. Таким образом, исходя из того, что численность финской армии составляла не менее 600 тысяч человек, нужно признать, что финская армия потеряла убитыми и ранеными более половины своего состава".
Финская сторона, согласно официальному заявлению, опубликованному в финской печати 23 мая 1940 года, оценивает общие безвозвратные потери финской армии за войну составили 19 576 убитыми и 3263 — пропавшими без вести (итого — 22 839 человек). Советские же потери финскими историками по-прежнему намерено завышаются, очевидно с целью "подсластить" горькую пилюлю от разгрома 1940 и 1944 годов, а также потери большого процента территорий. Особенно активно этот процесс стал происходить в последнее время, открыв ворота реваншизму и стремлению к пересмотру финской стороной реалий прошлого.
Фото из архива Центрального пограничного музея ФСБ России